Лоренцо
Сидя за пианино, я смотрю на клавиши. Мои пальцы парят над ними, готовые сыграть, но они как будто забыли, как это делать. Я захлопываю крышку и прислоняюсь лбом к прохладному полированному дереву.
Мне нужно думать. Дышать. Не дать стенам сомкнуться вокруг меня. Но это меньшее, что я заслуживаю.
Образ ее лица терзает меня. Миа Стоун, женщина, которую я разорвал на части, потому что я эгоистичный придурок, который не может дать ей то, что ей нужно. Я не могу дать ей то, чего она заслуживает. У Мии должно быть все, чего только пожелает ее сердце, — лишь бы это что-то не было мной.
За исключением того, что я мог бы дать ей все, что она хочет, не так ли? Свадьба, дети и счастливое будущее — все это прекрасное будущее, о котором я мечтал прошлой ночью после того, как занимался с ней любовью, как будто она была второй половинкой моей гребаной души. У нас могло бы быть все вместе. Но почему я должен получить счастливое будущее, когда Аня не могла получить свое? Что дает мне право на радостное будущее с Мией, если я пообещал своей жене на ее гребаном смертном одре, что больше никогда никого не полюблю?
Письмо Ани исцелило меня так, как я и не ожидал, но я не могу позволить себе двигаться дальше. Я не могу предложить другой женщине будущее, которое я не смог обеспечить своей жене…
И я не могу сделать это ради Мии.
Она была так идеальна вчера вечером. Я видел, как люди смотрели на нас, и я знаю, что они тоже это видели — как хорошо мы смотрелись вместе, как чертовски невероятно она смотрелась под моей рукой. Как будто все забыли, что другая женщина когда-то занимала это место. Они забыли мою прекрасную Аню.
Но хуже всего то, что я тоже забыл о ней. Ни разу я не подумал о своей жене вчера вечером, и тяжесть этой вины достаточно тяжела, чтобы раздавить меня.
Что, если я вообще перестану думать о ней? Что с ней тогда будет? Что, если я забуду ощущение ее кожи на моей? Запах ее волос. Звук ее голоса. Как она сворачивалась у меня на груди, когда уставала. Кто вспомнит все эти вещи о ней, если не я? Если я перестану думать о ней каждый день, она может быть потеряна навсегда.
Сжав руку в кулак, я проклинаю тот день, когда встретил Мию Стоун. Ярость — это эмоция, с которой я знаю, как справляться. Гнев — это все, в чем я сейчас хорош. Если бы я не встретил ее, я бы не занялся с ней любовью прошлой ночью. Я бы не разбил ей сердце.
Я бы не предал двух единственных женщин, которых я когда-либо любил.
И я бы никогда не почувствовал, как мое сердце разбивается во второй раз.