Лоренцо

Глава 37

Мия

Я откидываюсь на сильную грудь Лоренцо, пока он вспенивает шампунь на моих волосах. Он на удивление нежен для мужчины с такими сильными руками. Мне нравится ощущение его кожи на моей. Я забыла, как сильно я скучала по этому. Он залез сюда со мной полностью одетый, но теперь его футболка и спортивные штаны лежат мокрой кучей в углу на полу моей ванной.

«Ты в порядке, солнышко?» Его губы скользят по чувствительной коже моей шеи. Несмотря на обстоятельства, мое нутро сжимается от жара при воспоминании о его рте на моем теле.

«Мне лучше», — честно отвечаю я. По крайней мере, теперь я могу ясно мыслить, поскольку больше не нахожусь в плену паники и страха. Лоренцо здесь. Лоренцо может заставить все это уйти, верно? Может быть, я смогу вернуться к своей милой маленькой жизни, которую я строила здесь, в Айове. Он смывает шампунь с моих волос и добавляет кондиционер, прежде чем выдавить гель для душа себе в ладони.

«У тебя что-нибудь болит?» — спрашивает он глубоким, успокаивающим голосом, начиная мыть мне руки.

«Мое лицо немного болит, но это нормально».

Он прочищает горло. «А как насчет других мест? Есть ли такое место, к которому ты не хочешь, чтобы я тебя прикасался?»

Я поворачиваюсь в его объятиях и смотрю в его красивое лицо.

«У тебя синяки на бедрах», — говорит он в качестве объяснения, и страх в его глазах заставляет мое сердце болеть за него.

«Они не болят. И я ударила его ножом прежде, чем он успел…» Мои щеки горят от гнева и иррационального стыда.

«Мне жаль, что я сам не убил его для тебя. Мне следовало это сделать давным-давно». Его мыльные руки скользят по моему животу.

«Я просила тебя не делать этого», — напоминаю я ему. «Я честно думала, что он меня отпустит. Что как только я уйду, он увидит, что у между нами ничего нет». Я качаю головой, думая о собственной наивности.

Он целует меня в лоб и смывает брызги крови с моей груди. «Ты очень сложная женщина, которую трудно отпустить, Миа».

Не так уж и сложно. Не для тебя. Но я так не говорю, потому что это мелочно и по-детски. Лоренцо пришел, когда я позвала. Он заботится обо мне, и он будет делать это до тех пор, пока ему не придется уйти. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на ощущении его сильных, успокаивающих рук, моющих меня дочиста. Закончив с моей верхней половиной, он опускается на колени и моет мои лодыжки, скользя по моим икрам к бедрам. Он очень нежно намыливает верхнюю часть моих ног, стараясь не слишком сильно надавливать на мою покрытую синяками кожу.

Его костяшки пальцев касаются моих половых губ, и мои колени почти подгибаются от его прикосновения и потока воспоминаний, которые он вызывает. Он быстро отступает, и я напоминаю себе, что дело не во мне. Он просто помогает мне, потому что он заботится. Мне нужно перестать цепляться за надежду на большее.

Я выхожу из спальни, вытирая волосы полотенцем. Лоренцо ходит взад-вперед по моему коридору с полотенцем, обернутым вокруг талии, и говорит по телефону по-итальянски. Я не понимаю ни слова из того, что он говорит. Однако по его тону и хмурому выражению лица я могу сказать, что он раздражен.

Увидев меня, он перестает ходить и быстро завершает разговор.

«Тебе лучше, солнышко?» — спрашивает он, сузив глаза от беспокойства.

«Немного, но…» Я сглатываю комок тревоги, который прочно обосновался в пространстве между моей грудью и горлом.

«Я обо всем позабочусь». Он делает шаг ко мне. «Будет так, будто тебя здесь никогда не было. Брэда тоже».

«Меня?» Я предполагала, что останусь здесь, хотя после того, что произошло сегодня утром, жизнь в этом доме не наполняет меня радостью.

«Да, тебя. Ты не можешь здесь оставаться сейчас. Макс уже в пути с командой. Они перевезут все твои вещи обратно в Чикаго. Амелия Донован вернулась к своей прежней жизни в Фениксе, а Миа Стоун была со мной в Чикаго с тех пор, как ты уехала из Бостона».

Голова идет кругом. Должно быть, я все еще в шоке. «Ты берешь меня с собой в Чикаго?» Прежде чем я успеваю спросить, почему или что это значит, раздается стук в мою входную дверь.

«Это Макс и ребята. Тебе не о чем беспокоиться, солнышко. Они обо всем позаботятся, а я отвезу нас домой».

Он открывает дверь, и Макс первым заходит внутрь, даже не моргнув глазом на Лоренцо, одетого только в полотенце. «У меня в грузовике есть запасная одежда». Он быстро обнимает друга и обходит его.

Макс подходит ко мне с сочувственной улыбкой. «Привет, Миа. Как ты?»

Четыре человека в комбинезонах с надписью Tommy's Removals спереди вошли в мой маленький коридор, каждый из них приветствовал Лоренцо. Никто из них не выказал удивления по поводу его отсутствия одежды.

Я оглядываюсь на Макса. «Думаю, я чувствую себя лучше».

Макс обнимает меня за плечо и слегка сжимает. «Ты поступила правильно».

«Томми, забери машину этого ублюдка и отвези ее на штрафстоянку в Мичигане. Лерой превратит ее в груду металлолома еще до конца дня».

Высокий мужчина с серыми глазами и седой бородкой кивает. «Будет сделано».

«Какая-нибудь часть мебели тебе особенно нравится, Миа?» — спрашивает меня Лоренцо.

Я качаю головой. У меня нет особой привязанности к материальным благам.

«Тогда соберите ее личные вещи и сожгите все остальное», — приказывает Лоренцо.

"Что? Некоторые из этих вещей хороши. По крайней мере, отдайте их в добрые руки", — настаиваю я.

«Сожги все», — повторяет Лоренцо. «Чем меньше будет доказательств того, что Мия была здесь, тем лучше».

Я хмурюсь, глядя на него, но он продолжает выкрикивать приказы Максу и остальным мужчинам. Они собираются сделать так, чтобы это выглядело так, будто Амелии Донован никогда не существовало. Макс проверит записи видеонаблюдения, включая камеры дверных звонков, в близлежащей местности и сотрет все, на чем запечатлена машина Брэда. Закончив обсуждать план моего дома и моих вещей, они переходят к телу.

«Значит, мы разрезаем его на куски, засовываем в пару чемоданов, а затем отвозим в Чикаго и превращаем в пепел?» — говорит Макс с озорной ухмылкой, словно это его любимая часть работы. Как будто они не говорят о человеке, чье сердце билось в груди всего несколько часов назад. Мерзкий человек, но все же человек. Мой желудок скручивается, и я борюсь с желанием блевать.

Почувствовав мое беспокойство, Лоренцо подходит ко мне и обнимает меня за талию, успокаивающе сжимая, а затем добавляет: «А потом выбрасываешь его в реку».

Я стою застыв в коридоре, пока Макс и другие ребята приступают к работе. Миллион мыслей и вопросов проносятся в моей голове. Что насчет моей работы? Моих клиентов? Друзья, которых я начала заводить? Моя жизнь здесь, в Айове?

«Миа?» — глубокий голос Лоренцо прорывается сквозь мою внутреннюю болтовню, и я понимаю, что он обращается ко мне.

Я смотрю на него с открытым ртом. «Это…» Я проглатываю рыдания. Чего, черт возьми, я ожидала? Я только что убила своего бывшего мужа-копа на кухне. «Это слишком».

Он притягивает меня к себе и обнимает. Я ненавижу, что он кажется мне таким родным. Я ненавижу, что через час после его приезда я уже так зависима от него в плане утешения. «Я знаю, солнышко. Но мы скоро будем дома, и ты сможешь оставить все это позади».

Дом? Чикаго — не мой дом. «А как же моя работа?»

«Тебе нужно будет позвонить своему боссу и сказать ей, что ты не можешь вернуться. Скажи ей, что твоя мама заболела, и тебе пришлось спешить домой в Финикс, чтобы позаботиться о ней. Это все, что тебе нужно сказать».

Он заставляет все это звучать так легко. Как будто мы можем просто стереть все, что здесь произошло. Он стер все также, что было между нами? Еще один всхлип подступает к моему горлу. Я слишком эмоциональна, но он прав. Мне нужно уехать отсюда. Я смогу придумать, куда идти дальше, как только окажусь в безопасности в особняке Моретти. Как только вернусь к Кэт, единственной семье, которая у меня осталась.

Кивнув в знак согласия, я расправила плечи и посмотрела ему в глаза. «Я позвоню Джине и скажу ей».

«Хорошая девочка».

Я игнорирую то, как эти два слова вызывают мурашки по всему моему телу, и надеюсь, что Лоренцо тоже этого не замечает.