Мелкий Шрифт (ЛП)

27

ЗАХРА

Я расправляю плечи и стучу в дверь кабинета Роуэна. Я готова к тому, что он может наброситься на меня после нашей небольшой ссоры, хотя мое сердце словно навсегда застряло в горле после его вчерашнего посыла.

– Входи.

Я открываю дверь и вижу Роуэна, сидящего на противоположной стороне стола. Его рубашка на пуговицах помята, а рукава закатаны, обнажая сильные предплечья. Лучший вид порно с венами заставляет мой рот наполниться водой, и я испытываю искушение провести по ним губами.

Я прекращаю двигаться, как только поднимаю взгляд.

Роуэн носит очки. Толстые очки в черной оправе, которые должны быть на каком-нибудь супергерое, подрабатывающем репортером. Этот взгляд застает меня врасплох. Это... Боже... Вау. Они делают его лицо более жестким, подчеркивая каждый острый угол. Мне хочется протянуть руку и коснуться темной тени, покрывающей его челюсть.

Это придает ему более суровый, послерабочий вид. В то время, как чисто выбритый Роуэн соблазнителен, эта растрепанная версия заставляет мою кровь биться в такт моему неустойчивому сердцу.

– Присаживайся. – Он жестом указывает на пустой стул напротив своего стола.

Я следую его приказу и опускаюсь в кресло. Трудно оставаться изящной, когда у меня текут слюни.

Роуэн достает какую–то папку и бросает ее на стол перед собой. Его взгляд по–прежнему сосредоточен на сжатых кулаках по обе стороны от папки, и я уверена, что мое сердце может разорваться от раздражающей тишины.

– Что это? – Я жестом показываю на папку. – Пожалуйста, скажи мне, что это не соглашении о неразглашении или что-то гнусное.

Он снимает очки. Я оплакиваю потерю, когда они скользят по столу. – Нет. Ничего подобного.

– Тогда ладно...

Он даже не смотрит мне в глаза. – Я привел тебя сюда под ложным предлогом.

– Извини. Что?

– Выслушай меня, прежде чем что-нибудь сделаешь. – Он смотрит на меня настороженными глазами.

– Ммм... ладно?

Он вцепляется в папку, заставляя ее согнуться. – Несколько месяцев назад я принял решение, которое оказало более продолжительное влияние, чем я планировал. Хотя в то время оно было принято не с самыми благоприятными намерениями, оно быстро стало тем, что мне нравится.

– Я не понимаю.

Он ущипнул себя за переносицу. – Я не знаю, как сказать это так, чтобы ты не расстроилась.

Холодное чувство пробегает по моим венам. Если Роуэн боится расстроить меня, это не может быть хорошо.

– Ну, попробуй. – Мои зубы скрежещут. Из-за шума крови в ушах сосредоточиться практически невозможно.

Он выпускает папку и протягивает ее в мою сторону. – Открой ее.

Я открываю папку дрожащим пальцем. На первой же странице – макет моего мантапама с индуистской свадьбы. Я впадаю в транс, перелистывая страницы с эскизами, которые я просила Скотта нарисовать для меня. Есть даже несколько рисунков, которые так и не попали в мои презентации, потому что мы со Скоттом решили не делать этого.

– Скотт прислал тебе их? – Мой голос дрожит. Как еще Роуэн мог получить доступ ко всем этим изображениям?

Он качает головой.

– У меня неприятности? Я думала, что это нормально, что я работаю с ним.

– Нет. У тебя нет проблем.

– Но откуда они у тебя?

Он тяжело вздохнул. – Потому что нет Скотта.

Моя грудь сжимается до боли. – Что ты имеешь в виду?

Его челюсть смыкается. – Я тот, кто разговаривал с тобой все это время.

После всех часов, которые я провела, чувствуя вину за свои растущие чувства к Роуэну и Скотту, они были одним и тем же человеком?

– Ты шутишь? – Я качаю головой, как будто это могло стереть правду.

– Нет.

Кислота поднимается к моему горлу. Я сглатываю, пытаясь избавиться от комка, но ничего не помогает.

Как Роуэн мог так лгать мне? Я считала его безопасным в каком–то странном смысле. Что его острый ум и целеустремленные слова означают, что он – честный человек, у которого мало времени на ерунду.

О Боже. Теперь безупречное время Роуэна имеет идеальный смысл. Например, когда он появился в моей кабинке и предложил купить мне еду на вынос после того, как я сказала Скотту, что пропустила ужин. Мне потребовались бы часы, чтобы просмотреть все мои воспоминания, чтобы соединить все точки, но мне не нужно беспокоиться. Есть только один вывод.

Я ошибалась насчет Роуэна. Он – худший из лжецов и тот тип мужчин, который заставил меня верить в ложь в течение нескольких месяцев из-за какой-то дурацкой игры, в которую он хотел со мной поиграть.

Влага застилает глаза, но я ее смываю. Я не имею права расстраиваться из-за кого-либо, кроме себя. Это моя вина, что я написала смс незнакомцу, думая, что смогу выйти из этой ситуации невредимой. Я доверилась Скотту, несмотря на предупреждающие знаки, которые я была слишком глупа, чтобы проигнорировать.

Веселись, – снова и снова говорила мне Клэр.

Будь храброй, – скандировала Ани, как боевой клич.

И ради чего? Это чувство в груди при мысли о том, что я могу потерять то, чего у меня никогда не было? К черту это.

Я закрываю глаза, как будто это может отгородить меня от всего, что разворачивается передо мной. – Почему?

Зачем ты это сделал?

Зачем лгать мне месяцами?

Зачем притворяться, что я тебе не безразлична?

Так много вопросов терзают мой мозг, но я не могу найти слов, чтобы напасть на него.

Его глаза опускаются на руки. – Сначала я не был уверен в твоих мотивах. Смс должны были быть способом убедиться, что ты не готовишь тайный заговор против меня после нашего первого поцелуя.

Он серьезно?! – Ты хотел шпионить за мной?

– Нет. Не шпионить. Я хотел убедиться, что ты искренняя.

Я потрясена этим разговором. Я не могу поверить, что он разговаривал со мной только потому, что не был уверен, не устрою ли я из нас скандал. Эта мысль причиняет боль.

Он продолжает. – Но я понял, что был глуп, потому что ты действительно такой добросердечный человек, который хотел развлечь какого-то одинокого парня, которого ты даже никогда не встречала.

– Человек, которого даже не существует, – огрызаюсь я.

– Я – это он. Клянусь, я никогда не лгал тебе, как Скотт, кроме очевидного. И как только я понял, какую ошибку совершил, я уже не мог остановиться. Я начал с нетерпением ждать наших разговоров, и я знал, что ты расстроишься...

Я поднимаю руку и закрываю глаза. – Остановись.

Он не пытается слушать. – Я никогда не хотел, чтобы все вышло из-под контроля. Я много раз подумывал признаться в правде, потому что хотел, чтобы ты смотрела на меня так же, как на свой чертов телефон.

Я даже не знаю, что это значит, но я не собираюсь спрашивать. – Считай, что это чувство давно прошло.

Его брови сходятся вместе. – Ты не можешь иметь это в виду.

– Правда? Что именно ты чувствуешь по отношению ко мне?

Он потирает нижнюю губу большим пальцем. – Я хочу проводить больше времени рядом с тобой.

Я подталкиваю к нему папку. – Твои чувства не имеют значения. Мне все равно, чего ты хочешь, потому что я не открыта ни для чего из этого. Все это было ошибкой.

Все его тело напрягается под рубашкой, отчего вены на руках выделяются. – У меня были все намерения прекратить посылать тебе сообщения, но я не смог найти в себе мужество остановиться. – Его заявление разрушает мою решимость противостоять ему.

Я делаю несколько глубоких вдохов и обдумываю степень его предательства.

Нет. Он умеет лгать и говорить все, что угодно, чтобы удержать меня на крючке. Больше нет.

– Я не могу доверять тебе, когда ты только и делаешь, что лжешь. – Мой голос срывается.

Его глаза смягчаются по краям. – Я обещаю, что каждый наш разговор был настоящим. Человек, которым я являюсь с тобой... это тот, кто я есть. Ты, наверное, знаешь меня лучше, чем кто–либо другой. – Он спотыкается на своих словах.

– Мне все равно. – Я качаю головой. Как он может ожидать, что я поверю хоть одному его слову?

– Клянусь, я хотел тебе сказать.

– Но дай угадаю – никогда не было подходящего момента.

Он кивает.

Я издаю пронзительный смех. – Вы, лжецы, все одинаковы. Удивительно, что независимо от обстоятельств, люди вроде тебя находят способ оправдать свои действия одной и той же банальной причиной. – Лэнс сказал мне похожую речь, когда я застукала его с Тэмми, а теперь Роуэн делает то же самое. Правда в том, что никогда не будет подходящего момента, чтобы разбить чье–то сердце.

Он моргает на меня. – Я понимаю, что ты расстроена...

Из моего горла вырывается странный звук. – Расстройство – это не то, что я чувствую.

Я думала, что у меня есть шанс с Роуэном. Возможно, сейчас это выглядит глупо, но мы казались... связанными. А со Скоттом – я провела слишком много часов, чувствуя вину за то, что поцеловала Роуэн, переписываясь с ним.

По крайней мере, теперь ты знаешь правду. Прежде чем ты вложила свое сердце в проигранную битву.

Я встаю на трясущиеся ноги и беру с пола свой рюкзак.

– Что ты делаешь? – Он возвышается надо мной.

– Я ухожу. Мы все закончили

– И это все? Я заслуживаю возможности объясниться и загладить свою вину перед тобой.

Я качаю головой. – Ты серьезно? Ты не заслуживаешь ничего, кроме вежливого приветствия, когда мы проходим мимо друг друга в коридоре.

– Ты собираешься выбросить месяцы дружбы из–за этого? Я признаюсь сейчас, когда мне не нужно было этого делать. Разве это не считается за что–то?

Неужели он всерьез верит, что его честность – это своего рода достижение? Я уставилась на него, не понимая, как, черт возьми, он мог ожидать чего-то близкого к признательности.

Он человек, который получает все, что хочет. Ты, вероятно, первый человек, который осмелился сказать ему «нет».

– Мы никогда не были друзьями с самого начала. Ты позаботился об этом, когда решил лгать мне как Скотт, манипулируя моим влечением к Роуэну. – Я издаю горький смешок. – Возможно, причина, по которой у тебя нет друзей, не связана с неловкостью или желанием защититься от других людей. Все потому, что ты так чертовски цинично относишься ко всем и ко всему. Кто бы захотел открыться кому-то подобному? Я точно не хочу.

Он отшатывается, и я мгновенно чувствую себя дерьмово. Это не я. Я не из тех людей, которые нарочно причиняют боль другим.

Я вздыхаю, пытаясь взять себя в руки. – Может быть, однажды ты будешь открыт для идеи показать миру себя настоящего, а не прятаться за маской безразличия. Жизнь слишком коротка, чтобы скрывать, кто ты есть, потому что ты боишься, что тебе причинят боль. Точно так же, как жизнь слишком коротка для меня, чтобы дать такому человеку, как ты, еще один шанс.

Я никогда раньше не видела, чтобы Роуэн вздрагивал, и меня тошнит от того, что я так его расстраиваю. Я не хочу причинять ему боль, несмотря на все, что он сделал, но я больше не буду молчать. Я слишком долго сдерживалась, потому что боялась постоять за себя. Я сделала так, когда Лэнс украл мою идею, и я позволила это, когда Реджина плохо обращалась со мной, потому что ей так хотелось.

Больше так не будет.

Я ухожу, не удостоив его взглядом.

🏰 🏰 🏰

Я захлопываю дверь в спальню и падаю на кровать в гневе.

Клэр просовывает голову. Одна сторона ее головы все еще кудрявая, а другая – прямая, как булавка. – Что случилось?

Я сажусь. – Помнишь Скотта?

– Как можно забыть Скотта? – Она произносит его имя нараспев.

– Ну, я планирую это сделать. Я хочу притвориться, что его никогда не было, раз уж он никогда не существовал. – Мой голос срывается.

– О чем ты вообще говоришь? Он все-таки был дедушкой? У меня было такое чувство после того, как он однажды процитировал «Касабланку».

– Нет. Я бы хотела, чтобы это была моя проблема. Это было бы намного проще, чем альтернатива.

Она запрыгивает на мою кровать и скрещивает ноги. – Что случилось?

Моя нижняя губа подрагивает. – Оказалось, что Скотт на самом деле Роуэн.

Ее рот открывается, а потом снова закрывается. – О. Вау. Я не ожидала этого.

Я опускаю голову на руки. – И ты, и я.

– Как ты узнала?

Я выкладываю все подробности, которые знала до этого момента. Клэр слушает каждое слово, прерываясь только для того, чтобы попросить разъяснений, когда она в замешательстве.

Она складывает руки вместе. – Ну, это не самая плохая новость.

– Как ты вообще можешь так говорить? Он солгал! – Я хватаю подушку и прижимаю ее к груди.

– Конечно. Я не оправдываю это. Но, по крайней мере, теперь тебе не нужно чувствовать вину за то, что ты интересуешься ими обоими.

– Это потому, что я больше не интересуюсь ни одним из них.

– Ну, дерьмо. Конечно, нет. Он действительно облажался.

– Я думала... Он казался... то есть… – Я не могу найти слов, чтобы описать, что я чувствую. На днях я задумалась, может ли Роуэн быть тем, в кого я могла бы влюбиться. Но после этого, я не знаю, как он рассчитывает, что я смогу его простить. Потому что, если он мог лгать мне в лицо месяцами, то что говорит о том, что он не станет лгать, когда ему это будет удобно? Я была достаточно глупа, чтобы не расспросить его с самого начала.

Лжец есть лжец, независимо от того, какое у него есть оправдание. И, честно говоря, я не могу представить, что что–то стоит того, чтобы обманывать меня так долго, как это делал он.