Мелкий Шрифт (ЛП)

51

ЗАХРА

Губы Роуэна отрываются от моих только для того, чтобы отнести меня вверх по лестнице, не падая. Мои ноги обвивают его бедра на протяжении всего пути, пока он не бросает меня на свою кровать и не срывает с меня всю одежду.

Он целует дорожку от моих губ до бедер, заставляя меня чувствовать себя такой красивой, что глаза слезятся. Его руки спускаются по моим бедрам. Он обязательно дразнит меня, лаская мою кожу слабыми прикосновениями, от которых я задыхаюсь.

– Я люблю твои маленькие звуки, потому что они все мои. – Его взгляд прожигает меня, когда он проводит указательным пальцем по изгибу моей груди. Моя кожа покрывается мурашками от его прикосновений, а мой клитор пульсирует.

– Но особенно я люблю твои стоны, когда я делаю это. – Он опускается на колени, прежде чем его язык проводит по моему центру. Мои бедра приподнимаются на матрасе, и Роуэн прижимает свою ладонь к моему животу, удерживая меня.

– Я думал, что знаю, что значит быть эгоистом, но потом я встретил тебя. Я хочу владеть всем твоим, что имеет значение. Твоим временем. Твоими улыбками. Твоим сердцем. – Его коварная улыбка вызывает дрожь у меня по позвоночнику.

Нет другого слова, чтобы описать то, как он поклоняется мне. Мне кажется, что я лежу на алтаре, а Роуэн осыпает меня своей преданностью. Он использует свой язык как оружие, превращая меня в ничто иное, как податливый материал под его руками. Мой мир становится черным, когда я закрываю глаза и погружаюсь в ощущения его языка, трахающего меня до беспамятства.

Его руки хватают меня за задницу и сжимают, заставляя меня задыхаться. – Смотри на меня.

Мои глаза распахиваются, и я смотрю на него. Он держит свой взгляд прикованным к моему, пока сосет мой клитор, доказывая, насколько он владеет моим телом и сердцем. Моя голова сама собой откидывается назад, а глаза закатываются.

Он отстраняется и прижимает большой палец к моему клитору. – Что я сказал?

Я приподнимаюсь на локтях и смотрю на него, поглощающего меня. Это чувственно, то, как двигается его рот. Наши взгляды задерживаются, когда он вводит в меня еще один палец, вызывая новую волну наслаждения. Он двигается в ритм со своим языком. Я задыхаюсь и хватаюсь за простыни, пытаясь удержаться, чтобы не упасть.

Роуэну это не нравится. Его действия говорят об этом, его движения неистовы. Он хочет, чтобы я была дикой и умоляющей, потому что каждое последующее действие говорит об этом. Его пальцы становятся неумолимыми, дразня мою точку G, словно она принадлежит ему. Я выгибаюсь под ним, но его рука остается твердой, вдавливая меня в простыни, заставляя делать только то, что я чувствую.

Оргазм настигает меня ни с того ни с сего, как мощная волна удовольствия, начиная с головы и заканчивая пальцами ног.

Я чувствую полное онемение, когда звяканье пряжки его ремня заполняет тишину. Я не в состоянии двигаться и что-либо делать.

Роуэн целует меня, возвращаясь вверх по моему телу. – Я чертовски сильно люблю тебя, Захра.

Удивительно, как эти слова могут вызвать целый рой бабочек в моем животе.

– Не хочешь ли ты попробовать со мной что-то новое?

Я думала, что альфа Роуэн сексуальный, но в его нерешительном голосе есть что-то такое, что заставляет меня провести рукой по его спине в знак поддержки.

Он мягко целует меня в губы. – Ты доверяешь мне?

Я делаю глубокий вдох. После всего, через что мы прошли, я не должна. Возможно, нам еще есть над чем работать, но я знаю, что Роуэн любит меня. Он отказался от своего будущего в Чикаго ради меня. Его поступки говорят громче всех слов, даже если для этого ему потребовалось некоторое время.

– Да. Я доверяю.

– Хорошо. Я не хочу использовать с тобой презерватив.

– Извини. Что? – Я моргаю. Хотя он знает, что я на уколах, я никогда не ожидала, что он спросит что-то подобное. Не с его историей отношений с женщинами.

Он гладит меня по щеке. – Я больше не хочу, чтобы между нами что-то было.

Мои глаза затуманиваются. Я не должна плакать, но этого трудно избежать, судя по тому, как бурлят эмоции в моей груди.

После того, как им манипулировали и злоупотребляли слишком многие люди, он готов отказаться от последней капли контроля над своей жизнью и довериться мне.

Я киваю, не зная, могу ли я говорить, потому что мое горло сжалось.

Улыбка, которую он мне дарит, – это улыбка, которую я не забуду до конца своих дней. Он встает на ноги и тянет меня к краю кровати с такой силой, что я вскрикиваю. Мои ноги закидываются на каждое из его плеч. Я почти распласталась на простынях, когда он нежно поцеловал внутреннюю сторону моего бедра.

Роуэн направляет свой член к моему центру. – Теперь, когда ты у меня есть, я никогда тебя не отпущу. – Он медленно толкается в меня.

Я впиваюсь когтями в кровать под собой. – Я не хочу, чтобы ты отпускал меня.

– Это мило, что ты думаешь, что у тебя есть выбор. – Он толкается сильнее, перехватывая мое дыхание. Его руки впиваются в мою кожу, удерживая меня на месте, пока он входит до конца.

На этот раз секс совсем другой. Каждое прикосновение похоже на обещание, а каждый поцелуй – на клятву. Темп Роуэна совершенно другой – медленные толчки.

Он не перестает поклоняться моему телу, шепча мне на ухо.

– Я не уверен, что сделал правильного в своей жизни, чтобы заслужить твою любовь, но я не остановлюсь ни перед чем, чтобы защитить ее. – Его губы находят мои, и он нежно целует меня. – Я буду работать каждый день, чтобы убедиться, что у тебя всегда есть повод для улыбки, даже если это означает разделить ее с остальным миром. – Он отстраняется, чтобы снова войти в меня, на этот раз с большим отчаянием. – И я уничтожу любого, кто угрожает твоему счастью.

Я сдаюсь, и слезы скатываются по моим щекам. Роуэн целует каждую из моих слезинок в знак молчаливого обещания.

И еще несколько движений, и мы падаем вместе, как и должно было быть.

🏰 🏰 🏰

Роуэн крепко прижимает меня к своей груди. Я провожу по ней бездумный узор, следуя линиям мышц.

– Итак, я, возможно, сказала что-то нехарактерно грубое твоему отцу после твоей сегодняшней презентации.

– Хотя мой отец – последний человек, о котором я хочу говорить, лежа с тобой в постели, мне слишком любопытно, чтобы пропустить это.

Я смеюсь, чмокая его в грудь. – Ну, я могла сказать ему, чтобы он шел к черту.

Роуэн взрывается. Его смех тяжелый и резкий, как будто он не может набрать достаточно кислорода в легкие.

Мне это очень нравится, и я не могу дождаться, чтобы заставить его сделать это снова.

– Ты должна рассказать мне всю эту историю от начала до конца. – Он хрипит.

– Рассказывать особо нечего. Марта была свидетельницей того, как я отчитывала его за то, что он плохой отец.

– Ты сказала это публично?

– Да? – Я должна была сказать это в каком-то тайном коридоре?

– И что он ответил?

– Ничего.

Роуэн моргнул. – Ты сказала моему отцу, какой он отстойный родитель и чтобы он шел к черту, а он ничего не сказал?

– А он должен был?

– Я слышал, как он увольнял сотрудников за то, что они не так дышали в его сторону.

– Это кажется немного чересчур.

– Ты не знаешь его так, как я.

– Слава Богу. Именно эти маленькие благословения помогают мне прожить день.

Его грудь сотрясается от беззвучного смеха. – Я даже не знаю, что на это сказать. Мой отец никогда бы не потерпел таких разговоров от кого бы то ни было.

Он хватает свой телефон и отправляет братьям смс о последних новостях.

Я провожу пальцем по его груди. – Может быть, он уже знал, что я уволилась.

Роуэн качает головой. – Я сомневаюсь в этом. Я не позволил Дженни подать заявление об увольнении, так что ты все еще считаешься сотрудником во всех отношениях.

– ЧТО?! – Я сажусь.

Роуэн тянет меня обратно и прижимает к себе. – Я не мог тебя отпустить.

– Да, но ты не можешь держать мое заявление при себе, потому что тебе так хочется. Это незаконно.

Он пожимает плечами. – Согласно твоему контракту, я могу делать именно это, пока ты не проведешь со мной выходное интервью (прим. пер. собеседование, сопровождающее увольнение работника). Вот почему всегда следует проверять мелкий шрифт.

Мои губы приоткрываются. – Я думала, что я недостаточно особенная для мелкого шрифта.

– Ты настолько чертовски особенная для меня, что я не планирую подпускать к тебе никого, кто не является членом семьи или женщиной.

Я закатываю глаза. – Ты слишком собственник для своего собственного блага.

Он переворачивает нас, чтобы нависнуть над моим телом. Его бедра прижимаются к моим, вдавливая в меня свой твердеющий член.

– Тебя завел этот разговор?

Его губы опускаются к месту на моей шее, которое он уже пометил и покрыл засосами. – Зачем говорить о собственничестве, когда я могу показать тебе это. – Роуэн доказывает, что значит быть любимой им всю ночь напролет.

Его любовь – это то, к чему девушка может пристраститься, поэтому хорошо, что у меня есть целая вечность, чтобы любить его в ответ.