Мемуры на руинах (Жизнь актрисы в письмах и дневниках)

ДНЕВНИК

Очередной юбилей театра. Памятная фотография труппы. Мне опять показали моё место – в последнем ряду. Унизили и как женщину, заставив встать за рядом сидящих мужчин.

С трудом привела себя в порядок к вечеру и уж оттянулась!

Роскошный ужин в «Невском», виски и водка – рекой.

Потрясающие скетчи Карцева, Хазанова и нашего Жени Чудакова.

Доронина, приглашённая на юбилей, устроила скандал: Как только Хазанов начинал говорить, она вставала и громко начинала кого-нибудь приветствовать, и так несколько раз! Говорят, она пыталась сорвать его выступление по политическим мотивам. Хазанов точно и зло пародировал Жириновского, а она – среди его сторонников.

Я пошла танцевать одна, прибежали фотографы, – видимо, это было эффектно. Танцевала до упаду.

Может, наконец, принять своё одиночество и ничего не желать, кроме работы, работы и работы?

Утром позвонил З. Я. Он поставил вопрос ребром: «Зачем обслуживать чужих, если можно быть со своими».

Надо выбирать.

ДОКТОР: – Снова Корогодский?

– Да! Я так сумбурно рассказываю, потому что всё происходит одновременно, всё сплавлено: быт, профессия, любовь… Просто я не писатель, чтобы это правильно донести, я – рассказчик одной жизни.

Однажды на Фонтанке лицом к лицу столкнулась с учителем.

«Ну, как дела?» (Не выдавая сарказма, хотя Марусе уже давно передали его слова: «У нас была бы первым номером, а там – пропадёт!») – «Да вот, сенбернара завела!»

«Дура! Лучше бы завела мужа. Мужа выгнать можно, а собаку – нельзя!»

Пришла преподавателем. Постоянно переезжали. Учитель сам создавал себе рабочее место, но, поскольку «центр Семья» дохода не приносил, отовсюду, в конечном счёте, выселяли.

Начиналось всё в незабвенном ДК Первой Пятилетки, там преподавали Хочинский с Шурановой, но, кажется, недолго. Потом была 8-я линия Васильевского острова, потом – Рижский проспект… Уже боюсь перепутать…

С Лёшей Потёмкиным вдвоём, практически, вели первый курс, это было «сливочное масло», по выражению учителя, самый плодотворный момент.

Но дальше начались пробуксовки. И набор без конкурса, а значит – не все способные, и, главное – цели! Целью не было создание театра, вот радостно кто-то творчески развивается, – и слава Богу! Вот праздники, вот прибаутки, вот уровень первого курса, а дальше – не надо! Кто-то метко назвал Театр Поколений – Театром Поздравлений.

Ещё была попытка поставить пьесу Эйкборна в переводе Маши Ланиной «Женщина в себе».

(У меня такое ощущение, что униженный, всё потерявший Учитель наконец прозрел, и пытался исправить ошибки, собрав вокруг себя тех, кого обижал, но на кого мог, по-настоящему положиться. Что за пьеса? Не «Король ли Лир?»)

Репетировали, репетировали…. Ничего не получилось. Этого следовало ожидать.

«Репетиция была никакая, работать студенты не хотят, говорят, что нет времени, скучают, безумно чем-то утомлены. Увиделась с Потёмкиным. Это – всегда радость.»

Маруся ушла. Мастер обиделся.

День театра праздновали с В. В. Петровым, его женой и Мариной Алекандровской. Говорить было о чём, выпивали на равных.) Радует то, что во всём сходимся во мнениях с супругой В. В. Она говорит, он расплатился за мой конфликт с Романцовым, и я «отомщена». Если бы это радовало! Искренне люблю В. В. хорошо, что он всё это выдержал, и теперь его меньше дёргают. Весь вечер провела там, у Алексея не было возможности дозвониться.

Неужели я опять его напугала готовностью служить? Всё на одну тему: по ТВ Остроумова, Шанина, а теперь ещё Леонтьева в интервью говорят: – «делаю себе харакири – на! – и он тут же убегает!» Одно утешает: – не стыдно быть в одной компании с этими женщинами.

ДОКТОР: – Вы ещё не понимаете?

– Теперь уже – да! Как глупо были растрачены силы души на то, что не могло быть в реальности, не светило, не написано было в звёздных картах, на линиях ладони, а Господь этим вообще никогда не занимается: МАРУСЯ НЕ БЫЛА СОЗДАНА ДЛЯ СЕМЬИ!

Семья требует умения прощать и терпеть – это известная истина. Но приносит ли это умение счастье, для которого каждый человек, как известно, рождён, как птица для полёта?

Недавно один замечательный мужчина, посвятивший своей парализованной жене с десяток лет, похоронивший её, сам больной лейкозом, проходящий курсы химиотерапии, сообщил Марусе, что ему необходима женщина два раза в неделю.

Одна счастливая замужняя женщина призналась, что в присутствии мужа не может наклониться над пылесосом…. (Анекдот от Лебедева: «Баба полощет бельё, с другого берега ей кричат: "Фенька, тя-бу – т!"

– "Чо?"

– "Т я-бу-т!"

– "Ой! Та уди ты!"»)

Ему надо! Служи! Супружеский долг это называется. Хочешь – не хочешь, – ему надо – дай! А не то он на стороне найдёт. Видела я этих пожилых дам, вынужденно прощавших измены, до самой смерти не забывающих о них, стареющих с осознанием того, что их предали навсегда, и никакие дети не спасут от унижения. Видела я и других – согласившихся с тем, что их тело – нечто вроде утреннего душа, или чашки кофе для мужа. Они и сами начинали относиться к нему (к телу), как к бытовому прибору, который уже не важно кто и где включил, главное, чтобы было эффективно… Одна такая замужняя случайно встреченная на съёмках, с гордостью рассказывала о том, что всё в её интимной жизни было… негра не было… а тут и негра словила – счастье! Удача! Кайф! Женщины тоже начинают изменять, только бы уйти от обыденности того, что обыденным быть не должно. Или ещё: одна знакомая актриса громко заявила, что семья для неё важнее профессии. Потакала мужу во всём, подстраивалась, терпела… Он избаловался, охамел. И, в конце концов, ушёл, оставив её на руинах. Она бодрится, слава Богу. Сын удался. А дети… Я сошла бы с ума от ответственности, от страха за него? или за неё… И знаете, слишком много теперь я знаю историй, когда лучше бы было не родить и не посвятить свою жизнь Этому…

ДОКТОР: – А чему?

– Раньше знала. Теперь – нет. Вот мы же с вами и пытаемся понять.

1991 ГОД

ДНЕВНИК

Сколько нужно денег?

20 тысяч – взнос СТД

25 тысяч – песок.

30 тысяч – установка рам.

20 тысяч – стёкла.

50 тыс. квартплата

50 тыс. день рождения, итого примерно 160 тысяч – около ста долларов.

Кинопробы на «Ленфильме» на право рекламировать стиральный порошок. Идиотизм!

24 марта

Хорошие у меня друзья. Саня сказала: «Научись сохранять покой. Нельзя поддаваться чужой информации…»

ДОКТОР: – А разве не это я вам твержу: удаляйте чужие вирусы! Распознавайте их и удаляйте!

– Но это же целая наука! Я привыкла всё сразу принимать в самое нутро, без защиты!

… Пусть нынешний момент – сознательный уход в молчание ради нового качества. По сути – то же, что у Франкла – смысл в каждом мгновении. НАДО ОТКЛЮЧИТЬ АНАЛИЗАТОР. Тихо и спокойно кайфовать момент, а не гнаться за несбыточным, которое, на самом деле, вовсе и не нужно.

ДОКТОР: – Медитация, исцеляющий транс…

– О! Про транс… Однажды Марусю привели в дом Динары Асановой. Её мужем был художник Юдин, такой же, как Динара, антропософ. Ну, всем известна фотография Дианы на фоне картины, где дьявольские кони несутся по чёрному небу, а в уголке – Мастер и Он.

В доме было много картин, графики… Но всё было посвящено междумирию… Мужские тела, преодолевающие законы притяжения, одним пальцем касающиеся матери-земли, летящие… Лицо пророка с пронзительными глазами… Маруся, потрясённая, спросила: «Когда вы пишете, вам, наверное, кто-то сверху диктует?»

Юдин милостиво согласился с версией.

Марусе дали с собой кучу антропософской самоизданной литературы, и, главное – издание Штайнера, 1911 года.

Штайнера Маруся изучила и книгу вернула.

Попытка познания высших миров не уберегла Динару от преждевременной смерти…

О Юдине стараются не говорить, сын Динары остался сиротой…

13 июня

Вечер у Милы и Фреда. * Выпила. Захотелось петь. Полное недоумение у хозяев. Они не знают и не любят эти песни, которых «душа требует». Им не приходит в голову романтизировать отношения. Я – в шоке. До какой же степени ничего не понимаю! В самом деле, отношения между мужчиной и женщиной – это не совместное чтение стихов. Есть что-то, чего я не испытала: простое и заземлённое, что связывает людей намного сильнее, чем совместное сентиментальничанье. Что? Я выглядела идиоткой со своими претензиями на что? Или же, это земное существование – скука, которой так боюсь? Ничего не понимаю!

30 ноября

У Мурашки провожают Овадиса в Канаду.

Сидели у меня с Ирой Рез, диктовали экскурсию, а в это время, оказывается, Лёша сидел там рядом с Уржумовой и пьянел от морса. Мы с Ирой позвонили им в восемь, и никто нас не пригласил.

2-е – птн.

Вводят в массовку «Визита старой дамы». Побывала в театре – настроение испортилось так, будто кто-то сглазил. А, может, и правда, сглазили?

Днём позвонила Тамара. Криком, на повышенных тонах: – «Его нельзя не любить: умный, тонкий, красивый, неотразимый! Почему вы не вместе? Надо что-то делать!» – Как растрепала она мне душу!

ДОКТОР: – Так почему?

– Цитата: – «… И непонятно, зачем красоту, эту приветливость, эти милые глаз бог даёт слабым, несчастным, бесполезным людям, зачем они так нравятся?… И точно в лесу вдруг запахло вином…» А. П. Чехов «На подводе».

Тогда, после Нового, невстреченного вместе года, Маруся долго мучилась, пока не решилась пойти к однокурснице Лысенковой, которая стала женой его старшего брата.

Выяснилось, что Лёша запил с друзьями, допился до остановки сердца и реанимации, а когда пришёл в себя, женился на очередной «боевой подруге», т. е. ничего плохого не имею в виду, это – женщины – преданные друзья, всё принимающие, всё прощающие, главное – восхищающиеся. С ними живут без любви. Будто это чувство было уже не по силам его душе.

Он ещё один раз появился весной, неожиданно, с красной розой. Нетрезвый.

«Продавец спросил меня: она блондинка? Тогда – красная роза», – сказал Лёша и, взяв за руку, потащил Марусю на диван. Он один спал на этом диване. Он свой выбор сделал. Что ещё? Утром он убежал. Больше не встречались один на один.

Остальное Марусе известно только по слухам.

Пытался поставить спектакль в «Приюте», чтобы сделать декорации, заложил квартиру жены, денег не заработал, спектакль не пошёл, жена переехала в коммунальную квартиру.

Лёша и долю родительской квартиры потерял, остался без прописки в Ленинграде. Его прописала у себя временно Ольга Мурашко. Начал репетировать большую роль, вернувшись в ТЮЗ. Утром выпил кофе, вышел на лестницу покурить, умер мгновенно от обширного кровоизлияния в мозг. Ему, как и Кириллу, не исполнилось сорока семи…

Много лет спустя Маруся пришла на спектакль, в котором блистательно играла Лена, и, посредственно – Алёна. Полагалось зайти за кулисы и поздравить. Марусе обрадовались, наперебой стали показывать фотографии дочерей. Маруся улыбалась, а внутри грохотал гомерический хохот: – не лучший ли из всех драматург – сама жизнь, поставившая её сейчас лицом к лицу с двумя женщинами, занявшими её место, забравшими самое дорогое, родившими вместо неё, гордящимися этим? И только мысль о том, что так, видимо, и было изначально задумано, гасила обиду и успокаивала внутреннюю бурю уже навсегда.

– Не надо ничего говорить… Да, Маруся понимает теперь, что Невидимый Друг – отвёл, что вдвоём погибли бы вместе и раньше, но…

Все эти годы преследует один сон: сквозь толпу безликих чужих Маруся видит единственно родственного, и рвётся к нему, и видит встречный порыв, и вот уже – короткое бестелесное касание, в котором столько приносящей боль нежности, что вся реальная жизнь наутро кажется пустой и бессмысленной. Это – кара…

1996 ГОД

Работаем с Лиан Гийом. Из пьес, предложенных ею, выбрала «Из-за ДА или из-за НЕТ» Натали Саррот.

Поначалу не представляла себе, КАК это сделать. В пьесе – двое мужчин и два эпизода – соседи. Мы – женщины, значит, уходим в маски, в поэтический театр. Про что? Озвученное слово – инструмент убийства, значит, слово нужно материализовать, написать на листке бумаги – наклеить на чёрный экран. Бумага – значит, – корзины для бумаг, где есть слова, а есть чистые листы, поскольку один из персонажей – писатель, не осмеливающийся писать. Корзина, надетая на голову, становится клеткой – тюрьмой. Дальше, по нарастанию – схватка, до полного расставания, из-за ничего…

– Доктор, не стало ли это образом моей жизни? Как Лика? Что это за взаимосвязь – образ, понятный только тебе отражает твоё «Я», или накладывает свою лапу на твою психику и меняет её, меняя заодно и судьбу? Никто не знает, что такое настоящее творчество. Все знают, что такое ремесло, и ремесленников, успешных, обожаемых публикой, очень много. Но – наитие… Когда гениям кто-то диктует: Моцарту, Пушкину, Тесле, Мандельштаму… Нет-нет, я вовсе не ставлю себя в их ряд, но даже человек средних способностей может оказаться под властью сил непонятных, неизведанных… Православным тут всё ясно – Бог и Воля Его… А у меня соседка была, военный учёный, диссертацию защитила по всеобщему информационному полю, в котором каждый шаг любого человека оставляет след. Многого она достигла бы, наверное, но не пускает поле в себя, трагически, на ровном месте погибла её единственная дочь…

Может, и не надо знать, только чувствовать, что не просто так всё… Только большинству теперь не до этого.

Не хочу утверждаться в этом новом мире. Знаете, как ответил Магомаев, когда его уговаривали подлечить сердце? Он посмотрел в окно и сказал: – Там теперь всё чужое!

В апреле – распределение на «Антигону». Роль без слов – жена Креонта – Эвридика.

Маруся позвонила Чхеидзе: – Вы понимаете, что теперь меня будут занимать только в массовке?

Он разозлился, сказал, что придумал потрясающую роль специально, что она ещё поймёт и оценит.

Перед Днём Рождения Маруся чистила селёдку и зачем-то надкусила её голову. Сломала передние пластиковые коронки. Роль без слов потребовала ежедневного присутствия на репетициях. Маруся без передних зубов могла только улыбаться. Она совсем не понимала, за что ей эта пытка: – молча сидеть и смотреть, как репетируют другие. Потом догадалась: Чхеидзе очень внимательно следил за её лицом, на котором никогда нельзя было скрыть ни одной пришедшей в голову мысли. Она была для него – пунктиром, лакмусовой бумажкой, короче, её, как обычно, использовали.

Май 1996

Неожиданно заболел Хайсен. Ему так больно, что он не ходит. Вывожу – проходит несколько метров и ложится. Вчера мне сказали, что, скорее всего, это – рак селезёнки, от которого дети Сен_Себастьяна умирают в 3-6 лет. Успокаиваюсь только когда едем к очередному ветеринару, потом снова плачу. Боюсь остаться одна в этой квартире (А ведь сколько несчастных без жилья маются!), а перед этим ещё – мучения. Которые мы с ним разделим. Так остро чувствую одиночество. Рвутся нити, привязывающие меня к жизни. Всё и все, что я любила, уходят от меня. Цепь потерь – вот моя жизнь. Любовь, профессия… Вчера поймала себя на странном чувстве: подсознательно я всегда знала, что Хайсен – слишком большая для меня роскошь. Когда он шёл рядом – сильный, прекрасный, я смотрела будто о стороны и удивлялась: – неужели это моя собака? Как будто не заслужила, как будто украла счастье общения с ним. Я никогда больше не решусь, да и материально не потяну такую собаку.

Чем жить? Для чего? Ни молодости, ни надежд… Сиротство, на которое я была обречена… сопротивлялась, боролась… Теперь как ездить на дачу? Он ещё жив, но в любой момент может начаться непоправимое. Мне и дача не нужна без него…

ДОКТОР: – Не стыдно?

– Так себя жалеть? Стыдно. Но вы же понимаете, что записи делались не регулярно, а в моменты наивысшего эмоционального напряжения.

– Связанного с алкоголем?

– Связанного, не связанного! Кто сначала: курица, или яйцо?

– Я не об этом.

– А о чём?

– Собака заменила вам ребёнка. Это что – нежелание взять ответственность, пожертвовать чем-то важным, тот самый эгоцентризм?

– Да! Скажите ещё: жалкое сочетание высокомерия и безволия! Вы мне кто: доктор или прокурор? Я сама себе прокурор!

...Как объяснить? Знаете, когда настоящие женщины рассказывали мне о том, какое чудо – зарождение новой жизни, я, не ощущая себя священным сосудом, испытывала лишь ужас. За собаку я ещё могла взять ответственность, но не за ребёнка, потому что я сама, если вы сможете понять, так и осталась ребёнком: пугливым, требовательным, крикливым, способным навязать свою волю, но – не взрослым человеком, несущим ответственность за собственную жизнь. Почему? Разве теперь это важно, когда ничего нельзя исправить?

Мне кажется, что у меня только одно предназначение – вещать. Если не со сцены, то – так, письменно. Я должна говорить правду, иначе – заболеваю.

– Правда у всех разная.

– Нет, есть общая правда, про которую все знают, но считают благоразумным её таить. И только сумашедшие самоубийцы иногда кричат: «Король-то голый!»

Я не самый храбрый из них, меня не держали в КПЗ, не били дубинкой на демонстрации, но вы видели, как жизнь моя летела под откос из-за принципов, в которые я верила, и ни в одном моменте выгоды и расчёта меня никто не сможет упрекнуть. Так что – эгоцентризм?

ДОКТОР: – Но вы сами сказали, что эгоцентризм – всего лишь восприятие мира через своё «Я».

– Будем заканчивать.

Пространство вокруг Маруси пустело стремительно.

ВАРЯ

Её единственный сын решил улучшить жилищные условия, хотел купить отдельную квартиру на Плеханова у отъезжающих в Израиль. Ради этого продал две комнаты в коммуналке, но квартиру купить не смог. Варя стала БОМЖом. (это страшно произносить, но правда – превыше всего! Те, у кого была власть, коллекционировали квартиры, остающиеся после смерти ветеранов, дарили их своим пассиям, смекалистым, доступным дамам, веселящим остывающую кровь.) Варя не заслужила! Однажды утром она пришла на репетицию выпивши, её тут же уволили. Актёрская семья, братство! Как ни странно, примитивные сериальщики гуманнее. Продюсеры, если заинтересованы в актёре, и бригаду нужную вызовут, и подошьют…

У Вари не было иного выхода, она поселилась у подруги, спившейся, очень талантливой Елисеевой. Тем, кто встречал их в тот период, они говорили: – Я пью больше, чтобы ей меньше досталось. Денег не было, пили фальсификат. Финал – предсказуем. Сожгли квартиру и сгорели сами.

Путя продал квартиру на Рубинштейна и поселился в деревне с какой-то очень креативной дамой. Вскоре она умерла от скоротечного цирроза, а Путя забомжевал. Его ещё принимали на ночь сохранившие к нему нежность знакомые, но квартиру потом надо было долго проветривать.

ДОКТОР: – А Маруся?

– Хайсен не умер в тот год. Маруся вдруг увидела на дорогу французскую бульдожку соседа – парализованную ниже пояса. Естественно, с соседом заговорили о ветеринарах. Подруга Капица сказала: присмотрись к соседу! – У него такой маленький домик! (Нет, Маруся не собиралась селиться в чужих хоромах, просто подумала, что для неё опять нет места). – Ну, у тебя дом для Сенбернара, а у него – для бульдожки. И на следующий день после того, как Маруся поклялась небесам, что не выдержит ещё одного дня одиночества, сосед заговорил с ней…

И уже двадцать лет Володя терпит Марусю и прощает её. Он дал ей нормальный быт и научил его обустраивать, он дал ей ежедневное общение и понимание, он продлил её жизнь, потому что без него всё уже было бы кончено. «… а главное, он любит её, а главное – он никогда её не предаст!» – «Божественная Лика»

Невидимый Друг, или провидение, что бы оно из себя не представляло, забрав профессию, мечты и иллюзии, подарили Марусе спокойную старость, в которой главное – держаться друг за друга, вместе…

ДОКТОР: – Значит, сейчас ваши проблемы разрешились?

– Разве можно уйти от себя?

– Вы же понимаете, что понятие «Я» подвержено изменениям. Ваше детское «ЗЛО» – агрессивность, свойственная каждому в той или иной степени, плюс развитое воображение.

– Но я думаю (не смейтесь), что дело в гормонах. Разве кто-нибудь сопоставлял когда-нибудь влияние этого коктейля на судьбу и предпочтения человека? Только сейчас начинают говорить о том, что именно неправильное сочетание гормонов делает многих, не определивших свой пол, изгоями. Разве не избыток мужских гормонов заставляет стремиться к властвованию, покорению, подчинению более слабых? И именно это восхищает, остаётся в истории, воплощённое в героях, полководствах, Александрах и Наполеонах? И непреложно – «победителей не судят!» Беда тем, кто проиграл, вот они, как загнанные косули, остаются на пожирание гиенам.

– Трудно с вами, творческими людьми. Но я понимаю вас. Поверьте, мир изменится, когда мы сможем считывать индивидуальный генетический код и сопоставлять его с гормональным фоном. Может быть, удастся на ранней стадии вычислять насильников и террористов... но до этого далеко, во-первых. А во вторых, нельзя сводить всё к этому.

– Ну да! Как король из «Обыкновенного чуда» – сказать, что это прабабушка проснулась... гены, ребята, гены, а мы тут вовсе и не причём.

– Да, конечно, семья, окружение.... Сами понимаете, тут уж кому что досталось. Но демонов своих надо знать в лицо.

– Чтобы справляться с ними, не давать им воли! Да, конечно, на это и уходит жизнь...

– А болезнь, о которой вы говорите, надо лечить. Теперь, когда вы всё понимаете?

– Цитирую Франкла – «Настоящий смысл болезни заключён не в факте заболевания, а в особенностях страдания. Смысл, который болезнь имеет сама по себе, – это сверхсмысл, выходящий за пределы человеческого постижения смысла.»

ДОКТОР: – Не пугайте меня цитатами, я тоже поклонник Франкла: «Человек не для того здесь, чтобы наблюдать и отражать самого себя; он здесь для того чтобы предоставлять себя, поступаться собой, чтобы, познавая и любя, отдавать себя. В конечном счёте, биография – объяснение личности во времени.»

– На этом и сойдёмся. Пока. Значит, есть ещё возможность прорыва к новому смыслу. Одно пугает…

– Что ещё?

– Вера Фёдоровна… Последние письма: «… театр в той форме, в которой он существует сейчас – перестал мне казаться нужным… Я открываю школу, но это не будет только школа. Это будет место, где люди, молодые души будут учиться понимать и любить истинно прекрасное и приходить к богу… Для этого сохранён во мне до сих пор мой дух молодым и жизнерадостным, для этого пронёс меня сквозь все испытания, для этого закалил и укрепил во мне веру в себя через Бога…»

– Прекрасно, и затем?

– Затем последние строчки, написанные в горячке, умирающей от чёрной оспы: «Во вселенной вечным и неизменным остаётся один лишь дух», – «Чайка».

– Какая связь?

– Ну как же! Если верить теософам (А как же не верить, если Марусю судьба приводила и к Рериху, и к Асановой!) – цель нашей жизни – улучшить своё космическое «Я». Вот Вера Фёдоровна собрала себя из осколков, пришла к истине, а тут ей и дали понять: всё, хватит, миссия выполнена!

– Ну, могу вас утешить: вам ещё очень долго придётся работать над собой!

– Спасибо, доктор!

2018