Моя Мия. На осколках первой любви

Глава 18. Мия и дуэлянты

— Мия, ты как вообще? Готова к битве мажоров? — спрашивает Энж, когда я заворачиваю в мастерскую, где обычно проходят занятия по рисунку.

Закатываю глаза от раздражения. Сегодня тот самый день.

— Девочки, ну хоть вы не начинайте. Умоляю. Я и так на нервах.

Скидываю сумку на парту и растерянно потираю ледяные от ветра щёки. Пока бежала от стоянки до универа, думала, вся обморожусь. И это я ещё джинсы со свитером догадалась напялить.

На улице настоящие крещенские морозы. Время чудес, вот только я его совсем не ощущаю.

Что мне делать? Ума не приложу.

Как быть?

Лёва наотрез отказался меня слушаться. Оказывается, довольно сложно управлять мужчиной, если он не твой дед, отец или хотя бы лучший друг с пелёнок.

Может быть, конечно, у мужчин на уровне нижней чакры покладистость и просыпается, только я совершенно не готова проверять это на Льве Демидове.

По крайней мере, не так быстро.

— Только не говорите, что вы тоже сделали ставки? — подозрительно прищуриваюсь и медленно вскипаю.

Подруги переглядываются загадочно.

— Каюсь, — выдаёт Энж.

— И я, — добавляет Тая, поднимая руки.

— И на кого? — перевожу взгляд с одной на другую.

— Мы же не глупые. На Демидова, конечно.

— Ясно, — опускаю голову и изучаю носы своих ботинок на грубой подошве.

Как мне остановить двух придурошных дуэлянтов, если они оба упёртые, как бараны?

— А я на Громова поставила, — проговаривает Ива.

— Задорожная, блин, — вскрикиваю и тут же озираюсь, улыбаясь. — Всё в порядке, — машу однокурсникам.

Весь университет в курсе, какое сегодня в три часа дня ожидается шоу. Самые предприимчивые ставки собрали, почти что билеты продавали. Конечно, наш разговор тоже привлекает общий интерес.

— Голос тренируешь, Алиева? — спрашивает Светка. Противная и занудливая староста. — За кого болеть-то будешь?

— За тебя, Свет, — мило улыбаюсь. — Чтобы тебе нос нигде не прищемило.

Отворачиваюсь и снова смотрю на Иву.

— Ты в себе вообще, солнце? Живёшь на одну стипендию. Какой Громов к чёртовой матери?

— Мне обидно за него стало, — скромно улыбается добрая душа. — Я немного поставила, так… пятьсот рублей.

— Пятьсот рублей, — тянусь к сумке и достаю кожаный кошелёк. — Вот тебе пятьсот рублей. Выиграет Мир — отдашь, не выиграет — ничего страшного. Считай, что это подарок от Руслана Тимуровича Алиева. На шоколадку и твои любимые вареники с вишней.

— Ладно, — бурчит Ива, убирая деньги.

— То есть ты всё-таки полагаешь, что у Громова есть шансы? — смеётся Тая, откидываясь на спинку стула. — Ну, что ты за человек, Мийка? Любовь реально зла. Не видишь очевидного совершенно… Демидов его в мясо раскатает.

— Я вообще не хочу, чтобы бой состоялся, — кусаю губы. — Считаю это глупостью полной.

— А ты с парнем-то своим разговаривала? — интересуется Энж и поправляет белоснежные волосы.

— Это бесполезно, — грустно качаю головой.

— Надо было найти нужную позу, — томно закатывает глаза Попова и соблазнительно ведёт руками от шеи до живота. Вульгарно и пошло.

— Энж, хватит, — обрубаю.

Свою интимную жизнь я обсуждать не собираюсь. Ни за что.

Есть факты, которыми неприемлемо трясти перед посторонними, пусть даже это и самые близкие подруги, с двумя из которых мы со школьной парты дружим.

Уже по привычке вспоминаю про видео, которое хранится в облаке моего телефона и внутренне холодею. Не дай бог, когда-нибудь вечер в клубе будет обнародован.

Это будет конец!

— Я не могу уговорить Льва, — морщусь, возвращаясь к тебе беседы. — Он очень принципиальный. На мои доводы совсем не реагирует. Вбил себе в голову, что накостылять Громову — это дело чести. Как вообще драка связана с честью? Не понимаю.

— Может, тебе с Мироном поговорить? — предлагает Тая обеспокоенно. — А что? Это мысль! Да ведь, девчонки?

Ивка с Энж энергично кивают.

— Не знаю, — смотрю в сторону двери. — Второй курс сегодня вроде историю сдают. Может, сходить?

— Сходи, — отправляет меня Энж. — Хуже уже не будет. Но если что, то я договорилась с нашим диджеем из Студенческого клуба. У нас будут самые козырные места, девочки — в аппаратной.

— Ладно, — подскакиваю. — Побегу, найду Громова.

Практически долетаю до двери, но спокойно оборачиваюсь и возвращаюсь за сумкой.

— Вам не оставлю, — показываю девчонкам язык.

— Мия, — взвывает Тайка. — Да сколько можно клясться, что не подкидывали мы тебе никакие презервативы. Нам, по-твоему, заняться нечем, да?

— Не знаю-не знаю. Кто-то же подкинул? — забрасываю сумку на плечо и поправляю светлый свитер из тонкой шерсти. — Я теперь всё своё ношу с собой и никак иначе.

Под общий смех однокурсников, выбегаю в коридор и не замечая никого вокруг, несусь в сторону расписания, у которого встречаю Женю Лобанову, студентку третьего курса.

— Мия, здравствуй, — говорит она приветливо, хватая меня за локоть. — Хочу пригласить тебя на свой день рождения.

— Привет. День рождения? — хмурюсь, так как мы не особо общаемся. Подругами никогда не были, так… знакомые.

— Да, я сняла загородный коттедж. Через две недели в пятницу. Добавлю тебя в общий чат. Окей?

— Ну, хорошо, Жень. А что дарить-то?

— Да забей, — машет рукой. — Главное, приезжай. Ты оч классная. Хочу, чтобы мы больше общались.

— Спасибо, — краснею немного. — Ладно, я буду обязательно. С подарком, естественно.

Кто ж ходит хэппибёздить без подарков?!

— Договорились.

Лобанова неожиданно целует меня в щёку и отправляется в сторону кафетерия, а я смотрю ей вслед. Затем резко мотаю головой и злюсь на себя.

Дурочка!

С этим анонимом в нормальных людях вижу маньяков и психов.

Уставляюсь в расписание.

Группа Громова действительно сейчас сдаёт экзамен по истории. Шагаю на второй этаж в сторону римских аудиторий, там приваливаюсь плечом к стене и в толпе пытаюсь выцепить знакомую высокую фигуру.

Обнаружив её, долго наблюдаю, как Мирон смеётся, обнажив белоснежные зубы, затем потирает пальцами правую бровь и что-то объясняет однокурсникам.

Красивый. Какой-то родной… Видеть его примерно так же естественно, как подниматься по утрам.

Может, я погорячилась со своим ультиматумом?

Мотаю головой.

— Привет, — подхожу ближе к группе парней.

— Привет, — слышится хор из нескольких голосов.

Складываю руки на груди и пристально смотрю на Громова. Он в белой футболке и чёрных джинсах. На подоконнике, рядом с ним объёмная спортивная сумка, то есть он действительно настроен драться с Демидовым.

Ну, что за дурак? Наверное, ему ещё Пашка Ярцев все мозги в детстве отбил.

— Можно тебя на минутку? — спокойно проговариваю.

— Привет, — кивает сухо, подходя ближе.

Сумку оставляет на подоконнике. Украсть её, и дело с концом? Господи, что за мысли?!

— Мы можем поговорить?

— А это не противоречит твоим правилам? — спрашивает Громов с издёвкой.

Да блин.

Хочется развернуться и уйти, но я достаточно быстро вспоминаю, что мне самой этот разговор необходим.

Так и скажи, что соскучилась по нему, — шепчет внутренний голос.

А что, если и да? — отвечаю про себя.

В конце концов, мы с детства росли вместе. Сердцу не объяснишь, что оно теперь должно утилизировать все файлы, связанные с Мироном Громовым.

— Пожалуйста, — прошу.

— Говори.

— Отмени бой, Мир.

— С чего бы это?

— Я за тебя переживаю, — опускаю взгляд, потому что не выдерживаю, когда он начинает практически скрипеть зубами от злости.

Громов давит своей энергетикой, нависает сверху. Сердится и тяжело дышит. Словно бой уже начался и надо бороться со мной.

— Считаешь меня слабым? — приподнимает брови.

— Нет, — возмущённо проговариваю, ни на секунду не задумавшись. — Я этого не говорила.

— Окей. Тогда угомонись, — кивает и широкие плечи удовлетворенно опускаются.

Глаз от него отвести не могу.

Черт.

— Я и за Лёву тоже беспокоюсь, — хочется поддать ему пенделя словами.

— Лё-ву, — передразнивает Громов и складывает руки на груди, так же как и я.

Открыто пялимся друг на друга. Я — воинственно, он — чуть лениво. В итоге, приходится отвести взгляд первой.

— Просто… у вас разные показатели, — откашливаюсь. — Это нечестно.

— Будем считать, что весы сломались.

— Мирон, — качаю головой и подаюсь вперёд. — Пожалуйста, — хватаю мужскую руку. — Умоляю. Будь умнее.

Громов опускает глаза и изучает мою ладонь, сжимающую его длинные пальцы, и качает головой:

— Прости, Мия. Бой состоится.

— Ради меня, — по-детски топаю ногой. Это всегда действовало.

Почему они оба меня не слушают?

— Мия…

Мир громко выпускает воздух из лёгких и поднимает голову, чертыхаясь. Я же продолжаю упрашивать:

— Пожалуйста. Я не хочу, чтобы вы били друг друга. Мне будет неприятно.

— Хватит, — обрубает Громов, сжимает моё плечо и развернувшись, отправляется обратно к парням.