На дальних рубежах (СИ)

Глава 30

Кора

Приходила в себя она медленно. Первым чувством, которое зарегистрировал мозг, был холод. Причём, холод этот шёл изнутри, больше от плохого кровообращения, чем от переохлаждения. Кора зашевелилась и болезненно поморщилась. Голова была чугунной, а тело скованным. Первым делом она прислушилась. Тишина была просто идеальной, шансы были велики, что по близости никого нет. Она села и чуть не вскрикнула — в шею стрельнуло острым разрядом боли, который отозвался в висках.

— Ay, carajo, mi cabesa!* — едва слышно прошипела Кора, кончиками пальцев прикасаясь к голове, пытаясь понять суть травмы. Подушки не сработали достаточно быстро и её хорошо приложило левой стороной, чудом не проломив висок.

Убедившись, что ничего смертельного с её головой не произошло, по крайней мере, череп не проломлен, Кора принялась осматривать остальные повреждения. По левому плечу, груди и животу разлились темно-лиловые пятна гематом, левой рукой двигать было сложновато, хоть боль и была терпимой. Больше всего она боялась смотреть на ноги, но реальность оказалась не столь страшной. Ей несказанно повезло. Несколько осколков действительно прошили корпус машины и зацепили левую ногу, но лишь вскользь, по касательной. Крови натекло, конечно, но мышцы не были глубоко разрезаны, а кость была цела. Кора потерла лицо — запекшаяся кровь от порезов стягивала кожу.

Опираясь на камень, Кора неловко поднялась на ноги и проверила ощущения в теле. Двигаться она могла. Кора вытряхнула из одежды осколки стекла, попавшие за ворот, когда машина кувыркалась по склону, достала из кармана телефон, убедилась, что реанимировать его невозможно. Проверила оружие, которое скрыто носила на себе. После этого она решилась осмотреться. Выглянув из-за своего укрытия, Кора едва сдержала ругательства, уже готовые сорваться с языка. Перед ней развернулась настоящая картина боя.

Её изуродованная машина была обезображена новой цепочкой дыр. Земля вокруг была изрыта следами, в нескольких местах темнели уже подсохшие пятна крови, россыпью валялись отстрелянные гильзы. Что бы тут не произошло, оно уже закончилось. И все равно выходить на открытое пространство было крайне неприятно. Увы, деваться было некуда. Кора вышла и начала читать следы.

Стрелок, положивший несколько боевиков противника, несомненно, был Джейс. Тем, что она носила на себе, он не воспользовался, хотя и знал, что хозяйка вооружена всегда, особенно в последнее время. Значит, взял из машины? Кора нашла, где он укрывался, заметила в склоне дыры от снарядов, но его тела нигде не увидела. Трупов вообще не валялось, но в отличие от вражеской крови, следов, наводящих на мысль о смерти Джейса не было. Кора была готова поспорить, что он жив. Установив по следам последовательность событий и примерное время, прошедшее с момента нападения, Кора подошла к своему павшему железному коню.

— Ох, малыш, как же тебе досталось! — погладила она искареженную груду железа.

С некоторым трудом опустившись у пострадавшего колеса, Кора профессиональным взглядом оценила нанесенный урон. В этот раз она даже присвистнула. Ей несказанно повезло. Стреляли, вероятнее всего, из ручного револьверного гранатомёта осколочной гранатой устаревшего типа. Более новые снаряды не позволили бы так легко отделаться, как старая "тридцатка". Ну и, конечно, стрелок немного промазал. Вся эта информация, предоставленная опустевшей кровавой сценой, многое сказала Коре о том, с кем она имеет дело.

Кора дернула дверь с водительской стороны, залезла под свое кресло и нащупала спрятанный там запасной пистолет. Уже привычным движением отвела защелку, и в ладонь рыбкой прыгнул магазин. Кора знала, что он полный, но не проверить не могла. Вернув первый магазин на место, она снова засунула руку под кресло и попыталась найти дополнительный. Его сместило, видимо, при очередном ударе машины о камни, но Коре удалось его нащупать и, немного повозившись, вытащить.

Аптечка, бутылка воды и фонарик нашлись там, где им и положено было быть, в одном из бортовых ящиков кузова. Как могла, Кора обработала раны, кое-где даже перебинтовалась. Самой главной находкой, однако, стали обезболивающие таблетки. Кора приняла сразу лошадиную дозу, впереди её ждала значительная нагрузка. Боль была бы сейчас непозволительной роскошью. Разложив по карманам то, что могло пригодиться в ближайшие часы, и чуть подождав, пока таблетки подействуют, Кора приготовилась к рывку.

Вечер окутывал землю с неумолимым упорством, тени стали густыми и ледяными, свет быстро утекал куда-то за вершины холмов. Пора было уходить. Кора жила мирной жизнью уже несколько лет, но быт фронтира не позволил ей забыть подготовку. Даже побитая и потрепанная, как собака, она все ещё могла совершить не слишком сложный марш-бросок. Это нужно было и ей самой, и её предположительно взятому в плен бойцу, и тем, кто сейчас пока оставался без защиты на ферме. И капитан "Бруха" Хименес побежала. Несмотря на тошноту, на боль, на открывшуюся длинную царапину на ноге. Несмотря ни на что. Потому что если бы она не побежала, она бы разрыдалась от злости и бессилия.

Джейс. Её самоотверженный, мужественный, глупый Джейс вытащил её из машины и спрятал, а сам попытался отвлечь противника. И теперь он в руках человека, который уже подвергал его пыткам и унижению в прошлом. Её сердце разрывалось от горя, любви, страха, но непривычная к таким чувствам Кора перенаправила этот сумбур в желание собственноручно прибить спасшего её мужчину. Вытащить из дерьма и убить самой. Горло сдавливало от подавляемых слез, но, выравнивая дыхание на бегу, Кора силой заставляла это ощущение отступить. Сложнее было с желанием прямо сейчас отправиться к браконьерской базе и выжечь этот гадючник, чтоб только чёрное пятно из космоса разглядеть можно было.

"Возьми себя в руки, Хименес! Соберись, тряпка! Отставить сопли!" — ругалась на себя Кора мысленно, специально вспоминая свой самый казарменный тон. — "Думай об этом, как о стандартной операции!"

Но это и было самым страшным, хоть и необходимым. При стандартной операции взятие в плен одного бойца не меняло ничего. Ни времени начала операции, ни её целей, ни её статуса. Заложник — заведомо мертвец, так их учили. Его может убить противник, он может погибнуть при освобождении как от вражеского, так и от дружеского огня, его могут убить, даже получив выкуп. Как ни поверни, шансы выжить у заложника мизерные. И приоритеты при проведении операции будут выстраиваться соответствующим образом. В них буквально вдалбливали эту мысль и на случай, если они сами попадут в заложники или в плен, и на случай всех операций. Сменить время операции на менее выгодное означало подставить всех остальных своих бойцов. Один заложник. По всем правилам- допустимые потери. При этой мысли Кора не выдержала и зло, чисто по-звериному зарычала.

Выйти к дороге она осмелилась только после наступления ночи, благо, зимой долго ждать этого часа не приходилось. Армейские ботинки, в последнее время сменившие сапоги для верховой езды, пружинисто отбивали ритм по асфальту. Двигаться по гладкой дороге в темноте было безопасней и быстрее, если прятаться от машин. Кора давно не бегала марафоны, но была в хорошей форме, так что расстояние преодолевала с приемлемой скоростью.

Прошло часа три как она вышла на дорогу, когда Кора услышала шум машины. В ночной тиши звук разносился далеко, хотя тачка и не летела, сломя голову. Кора быстро сошла в сторону, выходя из зоны, которая должна попадать в свет фар, и залегла в чахлой траве. Разглядеть автомобиль как следует ей не удалось, хотя показалось, что это один из пикапов с фермы. Рисковать, выскакивая за машиной и размахивая фонарём, Кора не стала. Свои могли уже и не заметить, а если рядом есть чужие глаза…. Если свои ее ищут, значит, поедут обратно, и она уже будет готова.

Она оказалась права. Ещё через час пробежки за спиной послышался шум. Кора бросилась собирать все более-менее крупные камни, до которых могла дотянуться и бросать их на асфальт. Не ахти какое препятствие, но притормозить, а то и остановиться, оно могло заставить. Машина была совсем рядом, когда она бросилась на обочину и залегла, уже держа в руках пистолет. Пока она точно не опознает своих, выдавать себя Кора не собиралась. Мало ли кто мог сидеть за рулём даже её собственной машины!

Но когда машина действительно остановилась, — скорее потому, что водитель был удивлён неожиданному нашествию камней, — из неё вышли Олсен и Том. Кора свистнула им, подскочила с земли и бросилась к таким долгожданным людям.

— Мисс Кора, что с вами? — у старого фермера глаза на лоб полезли при виде покрытой пылью и кровью хозяйки.

— Не сейчас, — коротко ответила Кора, все ещё не входящая из боевого режима. — Олсен вперёд, Килгор назад. Я за руль.

Машина рванула с места, даже не заметив камней.

— Где мой брат? — потребовал Том. — Какого черта происходит?!

Кора проигнорировала его.

— Сколько ещё машин сейчас нас ищет? — адресовала она вопрос своему помощнику, выжимая педаль газа.

— Ещё две, мы…

— Свяжитесь с ними немедленно. Пусть как можно скорее возвращаются на базу. Позвоните Нэшу, Эвансу, Макмиллану, Картеру, Веласкесам, Гриеру и Моралесу. Скажите, что у Хименес код оранжевый. Я свяжусь с ними утром.

Олсен незамедлительно начал вызванивать других поисковиков и перечисленных фермеров. Только когда он поговорил со всеми и повесил трубку, Том снова подал голос.

— Может, теперь вы объясните, что происходит, и где, черт вас подери, Джейс?!

— Автокатастрофа, — коротко бросила Кора. — Машина слетела с дороги. Я потеряла сознание, когда очнулась, Джейса не было. Не знаю, где он.

Кора посмотрела на Олсена, старик понял, что именно она недоговаривает, как и её нежелание посвящать чужого человека — враждебно настроенного чужого человека — в их проблему. Том пытался сказать ещё что-то, но Кора безапелляционным тоном прервала его.

— Мистер Килгор, мне сейчас ****** как не до разъяснений с вами. Помолчите, пока я веду машину!

Не важно, что именно заставило Тома замолчать, грубость, её тон или ещё что. Он молчал, и Кора была рада. Ферма встретила её морем огней. Никто не спал. Но две машины уже стояли рядом с домом, что немало радовало. Внутри можно было увидеть всех, кто собрался на кухне. И не выгонишь их, а ведь ей надо было как можно скорее попасть в свое тайное логово!

— Олсен, Том, пожалуйста, пройдите в дом, я сейчас, — бросила она и быстро, пока адвокат не вцепился в неё, рванула за дом. С той стороны, где размещался её патио, ярдах** в трехстах от дома была кустарниковая роща. Коре не нужен был фонарь, чтобы найти нужное место. У лисы никогда не бывает только один выход из норы. У дочери Чёрной Лисы — тоже. Кора нащупала люк, вытянула ручку. Всё манипуляции она могла при необходимости проделать с закрытыми глазами. Люк поддался сразу. Кора нырнула внутрь и закрыла за собой створку.

Уже через несколько минут ферму накрыло защитным куполом. Гораздо, гораздо позже крышка люка снова открылась. Кора выбралась, закрыла и замаскировала вход в свой потайной штаб, перекинула через плечо сумку и уже медленно пошла к дому. То ли сам факт, что она в безопасности, то ли то, что ей только что пришлось сделать, то ли заканчивающееся действие таблеток начали на неё действовать, но её начало сильно штормить. В дом она вошла, шатаясь, как пьяная. Её встретили шокированные лица и тревожные возгласы.

— Ahora necesito ayuda médica!*** — только и проговорила она заплетающимя языком.

Бен и Рей подхватили её под руки, Мариетта сняла с её плеча сумку. Парни помогли подняться по лестнице и оставили хозяйку на попечении Конни и её дочери. Женщины помогли ей раздеться, вымыться, обработать повреждения. В такой серьёзный момент они обходились без эмоций и причитаний, будто фронтовые медсестры. Уже одетая в мягкую спальную одежду, Кора поблагодарила их со всей теплотой, на которую была сейчас способна. Попросила разогнать всех спать и принести ей супа.

Когда Конни и Мариетта вышли, Кора усилием воли заставила себя встать. Сумка из бункера лежала всего в нескольких шагах от постели, но теперь шаги эти дались ей с трудом. Порывшись в недрах сумки, Кора извлекла на свет пневматический пистолет для инъекций и кейс с лекарствами, которых у неё не должно было быть. Знай о них Марти, прибил бы ее. Знай он, как она в ближайшие дни планировала их использовать, — поседел бы.

Вкалывать одновременно несколько препаратов такой силы было очень вредно, но у неё был молодой и крепкий организм. Да и не в первый раз такое с ним проделывали, за пять лет службы-то! Кора зарядила ампулу мощного регенирационного препарата, сильного обезболивающего, подумав, добавила ампулу транквилизатора. Посмотрев на три иглы, порылась в сумке еще и достала пачку таблеток, которые должны были поддержать её сердце и сосуды после такого тройного удара по системе. Проглотив двойную дозу, Кора не тратя больше ни секунды прижала инъектор к бедру и нажала на спуск.

Когда Конни принесла ей поднос с едой, Кора уже начала чувствовать, как лекарства наперегонки соревнуются с шоком и откатом после пережитого. Суп Кора выпила торопливо, просто взяв плошку в руки. Транквилизатор уже срубал её, и слава богу! Потому что именно сейчас, когда она и её люди были в относительной безопасности, она осмелилась коснуться подавляемых мыслей о Джейсе. В груди все скрутило от боли и отчаяния. Не думать, не думать, не думать… о том, что сейчас его могут пытать, что его нельзя броситься спасать прямо в этот миг… что он пожертвовал собой ради неё…. Каждый из них делал свой выбор, определял тактику по ситуации. Но стратегия требовала решить, что же является допустимой потерей. И Кора решила. Слезы продолжали течь из уже закрытых глаз, даже когда Кора под действием препаратов отключилась.

*Исп. — Ой, бля, моя голова!

** один ярд примерно равен одному метру

*** Исп. — теперь мне нужна медицинская помощь!