На дальних рубежах (СИ)

Глава 8

Кора

— Mi niña*, ты едешь кого-то убивать? — поинтересовалась Консуэла, отворачиваясь от прозрачной двери, и Кора чуть не поперхнулась кофе.

— Откуда такие вопросы?!

— Сюда идёт твой раб, и с таким лицом либо кого-то убивают, либо сами в гроб ложатся, — равнодушно пожала округлыми плечами Конни.

Она не ошибалась. Джейс выглядел злым, взъерошенным и невыспавшимся. Это никак не отразилось на его манерах, он был все также безупречно вежлив и послушен. Безропотно отнёс в машину два вещмешка, подготовленные Корой, и корзинку с провиантом, которую ей чуть ли не силой впихнула заботливая Конни. Однако Кора заметила, что неожиданно ставший каким-то дерганным раб избегает на неё смотреть и старается держать дистанцию побольше. Понять причину такого поведения она не могла и терялась в догадках. Одно она знала точно, надо это менять, потому что для её задумки такое состояние Джейса ей было совершенно не нужно.

Сначала Кора старалась его отвлечь. В конце концов, он ферму дальше дома и хоздвора не видел, а сейчас они продвигались внутрь территории, где природа становилась все ярче и богаче. Травянистые равнины сменялись лесостепью, природа делалась богаче на краски. Временами попадались затейливо обточенные ветром обломки скал. Некоторые холмы открывали разноцветные узоры из разных пород камня.

Кора время от времени давала Джейсу пояснения, описывала территорию, что и где на ней находится. После того, как они миновали поле с солнечными батареями, ничего техногенного не осталось на многие мили вокруг. Даже дорогу, по которой ездила её собственная сельскохозяйственная техника, они оставили позади и теперь ехали по дикому полю, где вообще-то положено было передвигаться только на лошадях. Не мог же такой бескрайний простор не радовать человека, чей мир насильно сжали до четырех стен!

— Что с тобой сегодня? — не выдержала Кора и раздражённо поджала губы, когда Джейс вздрогнул. — Тебе плохо? Что-то болит?

— Нет, госпожа, простите, я просто не выспался.

— Ты стал плохо спать? — взгляд Коры потеплел. Если на посттравматической почве у парня начались кошмары, то ему нужно как-то помочь. — Попроси Конни, она даст тебе успокоительный чай. А там и в город можем съездить, тебе Марти лекарств выпишет.

— Благодарю вас, не стоит беспокоиться.

— А от меня-то ты чего все утро шарахаешься? — и тут её осенило. — Это из-за наказания? Я же как-то обещала, да? Ты из-за этого себя накручиваешь?

— Вы сказали, что мне положено десять ударов, когда я поправлюсь. Я не напомнил вам, простите, — бедолага совсем сник. Но хоть причину выяснили.

— Послушай, мне сейчас от тебя потребуется собранность и внимательность, а ты весь дерганный. Если мы решим вопрос с наказанием, это поможет тебе сконцентрироваться?

Думал он над ответом достаточно долго, и Кора решила уже, что если он ответит, что это ей решать, она точно тормознет машину и отсыпет ему двойную порцию прямо посреди поля. Однако, видимо, раб уловил настрой хозяйки, потому что после каких-то своих внутренних терзаний ответил утвердительно. Кора немного скорректировала маршрут, и к реке они выехали намного раньше запланированного.

Тормознув в тенистой роще у берега бурной, широкой, но относительно мелкой Рио Верде, Кора нашла подходящее дерево с гладким, отполированным временем и непогодой стволом. Шум реки Кора любила, это был шум самой жизни её земель. Именно Рио Верде и её притокам она была обязана процветанием фермы. Наказывать здесь Джейса казалось Коре кощунством, но зато после они смогут хоть немного восстановить душевное равновесие в этом храме природы.

— Ради десяти ударов тебя же не надо привязывать? — уточнила она. Джейс отрицательно помотал головой. — Разденься до пояса, отдай мне ремень и встань вот сюда.

Хмурый молодой мужчина никак не походил сейчас на соблазнителя и шоу для хозяйки не устраивал, но, увы, искушение само по себе сквозило в каждом его движении, когда он снимал сначала рубашку, потом майку, а потом и пояс. Кора заметила это, хотя влечения к запуганному, забитому парню не испытывала. Просто это было чем-то настолько очевидным, что отрицать не имело смысла.

Джейс тем временем подошёл к ней и с колен подал свой ремень, после чего направился к выбранному хозяйкой дереву. Прижавшись грудью к стволу, он ухватился обеими руками за обломок сука над головой. Мышцы на спине красиво напряглись, да и мускулистые руки очень хорошо смотрелись в этом положении. Ещё месяц назад тело было более угловатым от болезненной худобы, а его рельеф выделялся за счет обезвоживания и истощения. Сейчас вид был более здоровый, хотя процесс восстановления явно не был завершён.

— Мне считать удары, госпожа? — севшим голосом осведомился Джейс.

— Всего-то десять, не ошибемся.

Кора осмотрела ремень: кожа толстая, грубая, шершавая. За неимением других альтернатив, это хороший инструмент для бескровной короткой порки. Вот только у раба спина вся закаменела, больнее от этого будет. Кора подошла к нему и провела ладонью по напряжённым плечам, по полосам старых шрамов, будто незаезженного трехлетку успокаивала. Дыхание раба сбилось, он явно уже ожидал побоев.

— Помнишь, за что наказываю? — не прерывая поглаживаний спросила она.

— Смел строить предположение о ваших намерениях в отношении меня, госпожа.

Голос раба звучал совсем глухо. Он вдруг прогнул позвоночник под её рукой и плотнее прижался к дереву.

— Не напрягайся так и старайся дышать размеренно. Я подстроюсь, — попросила Кора.

Ей показалось странным, что, имея опыт жестокой порки кнутом, Джейс так боится ремня. Хотя, конечно, никто терпеть лишнюю боль не рад, оно понятно, тем более, что Джейс никаких склонностей к мазохизму не демонстрировал.

Кора сдержала слово. Била она сильно, от души, но не в захлест и не с протяжкой, стараясь аккуратно класть полосы параллельно друг другу. Да и под дыхание Джейса она старалась подстроиться, чтоб удар он принимал на выдохе. Для того, кто так нервничал всего несколько минут назад, Джейс удивительно хорошо перенёс порку. Едва ему было объявлено, что наказание окончено, он опустился у ног хозяйки на колени и ровно поблагодарил за то, что она потратила силы и время на его обучение.

Кора разрешила ему умыться в реке. После порки и холодной речной воды Джейс выглядел более собранным. Пока он ещё что-нибудь себе не надумал, они продолжили путь, следуя вдоль русла, пока оно не вышло к началу небольшого каньона. Здесь, среди редких деревьев и низкорослых колючих кустарников лежало несколько каменных глыб, у одной такой Кора и припарковалась. Пришёл черёд "мешков с подарками". Джейс по её просьбе вытащил два увесистых вещмешка, один из которых весьма красноречиво лязгнул, и сложил их там, где она указала. Под его ошарашенным взглядом из одного мешка она принялась доставать мелкокалиберную винтовку и патроны.

— Давай сэкономим друг другу время и без лишних споров и вранья перейдём к главному, — жестко сказала Кора.

— Я знаю, что стрелять ты умеешь. Хочу понять, насколько ты хорош с винтарём. Поэтому сейчас я буду в разнобой кидать тебе диски, а ты их будешь снимать. Во избежание непродуманных действий с твоей стороны напоминаю, что на тебе ошейник с повышенной степенью контроля, а я, — она достала из мешка пистолет и демонстративно загнала в него полный магазин. — Тоже не с пустыми руками.

Джейс с тревогой смотрел на хозяйку и нервно кусал нижнюю губу. Кора видела, — мог бы, вырубил бы излишне догадливую хозяйку и рванул куда подальше. Костяшки его плотно сжатых кулаков побелели. И все же, после нелёгкой борьбы с собой, Джейс провел ладонью по губам и подбородку, словно стирая с лица более ненужные эмоции и стряхивая невысказанные слова.

— Я могу пристреляться? — деловито поинтересовался он, и голос его вдруг стал глубже и жёстче.

Кора указала ему, где он может сделать первые несколько выстрелов, а сама украдкой улыбнулась. Её раб менялся на глазах. Изменилась осанка, стала пружинистой походка, Джейс больше не втягивал опущенную голову в плечи. Движения стали скупыми, выверенными и чёткими. Но самые заметные перемены были в его выражении глаз — взгляд стал колючим, целеустремлённым, цепким. Так рабы не смотрят. Так смотрят профессиональные бойцы.

Солдатом он не был, это Кора поняла ещё накануне, пытаясь поставить его в классическую стойку смирно. Но ни малейшего сомнения в том, что до рабства этот человек был воином, причём жил и дышал своим делом, у Коры не было. Вот только чем именно он занимался и как его вообще угораздило стать чьим-то мальчиком для битья? Сейчас уже Кора могла побиться об заклад, своего хозяина Джейс мог запросто нейтрализовать. Но тогда на заправке он не сделал ни малейшей попытки даже защититься! Либо его приучили к бесполезности подобных действий, либо он сам тогда решил умереть. Черт возьми, её приобретение становилось все интереснее и интереснее.

Она в нем не ошиблась. Стрелял Джейс бесподобно. Как бы она не запускала небольшие специальные диски, ни одного Джейс не пропустил. Ей для оценки его способностей хватило бы и нескольких выстрелов, но смотреть, как совершенно действует профессионал, было невероятно приятно. Восхищала не только стрельба, но также скорость и выверенность, с которой Джейс перезаряжал оружие, и Кора специально вынуждала его действовать все быстрее. Ни разу он не ошибся, не сбился, не замешкался. Кора давно не наслаждались подобным зрелищем, хоть в здешних краях на душу населения насчитывалось по пять единиц огнестрела, если не больше. Кора даже пустила в расход диски, которые откладывала для себя.

Отгремел последний выстрел. Джейс продемонстрировал хозяйке пустой патронник, поставил оружие на предохранитель и, снова привычно опустившись на землю, предложил его на вытянутых руках Коре. Ничего покорного в его позе сейчас не было. Перед Корой был опасный, опытный хищник, и даже в таком, казалось бы, невыгодном положении он представлял реальную угрозу. Вот он, вот мужчина, которого попытались скрыть, стереть, уничтожить! Но такое не вытравить, это что-то, что въедается в тебя на клеточном уровне и остаётся на всю жизнь. Впервые с тех пор как они встретились на той заправке, в Коре зашевелился подлинный интерес к Джейсу. Но только к такому — сильному, уверенному в себе, находящемуся в своей стихии. Надолго ли хватит парня? Или все это опять смоется, как запах пороха с рук?

— Собери все и кидай обратно в машину, — отмахнулась она и пошла убирать пистолет на специальный крепёж под рулём пикапа.

Через несколько минут все было убрано и Джейс сам, без указаний, принялся собирать отстрелянные гильзы. Из знакомых скотоводов Коры ни у кого такой привычки не водилось. Он долго крутился на одном месте и Кора окликнула его.

— Ну что ты там застрял?

— Последняя гильза осталась.

— Ты считал выстрелы?

— Конечно, — как нечто, само собой разумеющееся, подтвердил парень. — О, нашёл!

Через полчаса они уже сидели у излучины Рио Верде и раскладывали содержимое корзины с обедом. Джейс все бросал на хозяйку напряжённые подозрительные взгляды исподлобья, а потом-таки решился заговорить о том, что его съедало изнутри.

— Могу я узнать, что вы теперь собираетесь делать?

Кора прекрасно понимала, о чем он. Он только что выдал себя с головой, ни один нормальный хозяин такое сомнительное счастье при себе держать не станет. А ненормальный очень даже обрадуется и начнёт использовать таланты раба в криминальных целях. Но Кора лишь легкомысленно пожала плечами, собирая начинку для своего тако.

— Ближе к ярмарке мы будем делить скот и метить разным цветом. Отсекаем нужных коров и из пневмата ставим метку. Обычно этим занимаюсь я, но в этом году ты меня заменишь, — ответила она и осторожно, чтоб не облиться соком, впилась в тако. — Быстрее закончим, если я буду отбирать скот вместе с Олсеном.

Джейс изумленно смотрел на неё несколько секунд а потом ошарашенно уточнил:

— Вы хотите, чтобы я… стрелял краской… по коровам?!

Кора невозмутимо кивнула, и тут парня прорвало. Он весело, от души расхохотался. Смеялся Джейс здорово, заразительно, вкладываясь в смех всем телом, сверкая белыми, ровными зубами. Это было замечательно. Кора не сдержалась и тоже заулыбалась, отмечая, каким симпатичным стал сегодня Джейс. Она сама любила пострелять, чтобы расслабиться, но на парня сегодняшнее упражнение оказало поистине лечебное воздействие. Кора поняла, что даже если Джейса снова отбросит назад в бездну ужаса, между ними что-то бесповоротно менялось, и ей это нравилось.

*Исп. — моя девочка