Начало пути

Глава 28

— Что? — Дорн был потрясен, и пусть я не понимал, о ком идет речь, но тоже почувствовал сожаление. — Как? Когда? Она же шла на поправку! Софья говорила мне, что еще немного, и ее можно будет выписывать! — Переход от смятенного состояния к ревущему тайфуну был стремительным. Но я не мог винить здоровяка за его крик — погиб явно близкий ему человек.

— Она вышла на стену. Представляешь?! — Син в очередной раз приложился к бутылке, после чего продолжил. — Софья пыталась отговорить ее, но ты же знаешь Ребекку. Если вобьет себе что-то в голову, то ее не остановишь. Она пошла на седьмой участок, в прошлые волны там было тише, потому она и выбрала именно эту область стены. Все таки силы к ней вернулись, но не до конца. Она всегда умела чувствовать свой предел. — Син горько усмехнулся и все же не сдержал слезы. Одна за другой капли влаги стекали от его глаз к подбородку, что бы сорваться вниз в стремительном падении. Слушая его слова, мое сознание само по себе закрепилось именно на этой детали, отчаянно отказываясь вспоминать, что именно на том участке стены я и буйствовал.

— Что произошло? — Син замолчал, а потому Дорн попытался подтолкнуть его к скорому продолжению рассказа. Здоровяк тоже держался из последних сил, что бы не заплакать.

— Объясняя малое количество монстров в прошлых волнах, в этот раз туда стеклось много больше существ, чем на другие участки. Оборона была прорвана, но на довольно значительном расстоянии от ее точки. Да и туда почти сразу кто-то прибыл, отвлекая внимание монстров на себя. Они держались, и вроде все было хорошо. Но затем прогремел взрыв и… Все, кто был на той части стены, погибли. — Син утер рукавом лицо, избавляясь от слез, но я не сказал бы, что слишком удачно. — Что именно там произошло, так и не вышло узнать. Но верх стены до сих пор раскален так, что туда не ступить.

— Понятно… — Глухо сказал Дорн, после чего ушел к барной стойке. Вернулся же он с пятилитровой бутылью какой-то настойки, что не успев попасть на стол, была тут же разлита по трем стаканам. Я молча принял свой и, без привычного чеканья, опустошил его на равне с остальными. Чуть сладковатая жидкость огнем прошлась по горлу и теплым комком осела в желудке. Это чувство и подтолкнуло меня к дальнейшим словам, что до этого костью сидели в глотке.

— Эта Ребекка… Она была магом огня? — Я вопросительно посмотрел на двух взрослых людей, что сейчас рыдали подобно детям. Потеря родных и близких… Я знал, какого это. Нет, не так. Я знал, как им сейчас тяжело, пусть и никогда не чувствовал подобного. Кроме Руна, никто так и не смог стать мне достаточно близким, чтобы я переживал из-за их гибели. Ни мамины ухажеры, ни временные приятели, ни довольно старые товарищи. Только его, маму, а теперь и ребят я мог назвать теми, по ком буду искренне плакаться и грустить.

— Да. А что? — Взгляд Дорна был размыт слезами, а голос полон тоски и отрешенности. Мама говорила так же, когда умер Женя. Пожалуй, ей было даже еще хуче, чем этим двоим. Ведь он умер, защищая ее. И помимо боли от утраты любимого, она чувствовала еще и вину. Не расклеилась она тогда только из-за меня и понимания того, что если с ней что-то случится — то я умру. Просто не смогу выжить один. Эх… Уже столько времени прошло, а по ощущениям — совсем недавно все происходило.

— Я был там. — После некоторого времени молчания ответил я, чем заставил сидящих рядом парней встрепенуться. — Син, ты ведь помнишь, как меня скинули со стены?

— Да, я видел это. Лий потом еще объяснил мне, что тогда произошло простое недоразумение. Но я думал, что ты сражался там, внизу, где-то рядом. — Некода спасенный нами парень так и замер, смотря на меня с неверием.

— Нет. Я не долетел до земли. — Я покачал головой, после чего на миг замолк, не зная, стоит ли оно того. Но опрокинутая внутрь огненная жидкость толкала меня к действиям, и я продолжил. — Ты ведь в курсе, что я из деревни возле Секхеевских гор? И пусть многие считают этих существ монстрами, это вовсе не так. Секхеев можно назвать людьми в монстрообразном обличье. Пусть они и не любят, когда их так называют. Они вполне разумны, даже поумнее многих гуманоидных рас будут. У них есть своих традиции, свой жизненный уклад и знания предков. Они понимают речь абсолютно всех существ, но чтобы понять их, нужно наладить тесную связь с одним из них.

— К чему это отступление? — Грубо перебил меня Дорн, что уже был близок к состоянию полного опьянения.

— Мне удалось наладить связь с одним из них. И в тот раз, когда меня скинули со стены, я не упал. Лэнд подхватил меня и по моей же просьбе перенес к тому участку стены, где ситуация складывалась хуже всего. К седьмому участку. — Не удержавшись от внезапного порыва, я наполнил свой стакан и вновь почувствовал, как по горлу скатывается сладкая лава. — Никто не видел этого, так как у него хорошо прокачана скрытность. Вспомни того же Сира. Пока он не захочет, заметить его та еще задачка.

— Понятно. Значит ты видел, что произошло? — Син больше не пил. Он лишь держал в руках наполненный стакан, да равномерно покачивал им, гоняя золотистый напиток. — И как ты вообще вновь оказался за стеной?

— Да, видел. Один из магов, единственный, если я не ошибаюсь, что владел огнем на этом участке стены, начал создавать накапливаемый огненный шар, что бы уменьшить поток монстров у самого его основания. Вот только что-то пошло не так и он потерял контроль. Магия взорвалась прямо у него, или, как уже стало известно, у нее в руках. Мне повезло, что я находился на относительно большом расстоянии от эпицентра и со стены меня скинуло раньше, чем пришла тепловая волна. Жар был такой, что монстры до последнего момента не решались заходить на раскаленную область и в большинстве своем старались даже не приближаться к ней. Так что в какой-то степени Ребекка сделала то, что планировала — лишила монстров пути в город.

— Ч-черт! Дура! — Син не сдержался и опять заплакал. Он обхватил голову руками и рыдал, отчаянно шипя сквозь слезы. — Кто же создает такую магию с поврежденным источником? Кто..! Да никто в здравом уме этого делать не будет! Дура! Какая же ты дура! Глупенькая… Ну как ты могла… А как же…

Син все шептал и шептал, постепенно перейдя в непонятное бормотание, а я сидел, и не знал куда себя деть. Настроение было паршивым.

— Спасибо… — Я поначалу даже и не услышал, что сказал Дорн, но интуитивно обернулся в его сторону. — Спасибо за то, что рассказал. Мне было необходимо знать, как умерла моя сестра. Спасибо… Я рад, что она до последнего не сдавалась и хотела отстоять этот город и его жителей. Хех. А ведь она искренне ненавидела его из-за того, что я перебрался сюда и отказывался возвращаться обратно… — Дорн выглядел не особо лучше Сина, его глаза были красными от слез, что уже насквозь пропитали густую бороду. И если раньше я особо не понимал, кто такая эта Ребекка и кем она им приходится, то его слова про сестру выбили у меня опору из под ног. Потерять сестру…

Я молча хлопнул здоровяка по плечу, после чего все так же молчаливо удалился. Мне не хотелось мешать им выплеснуть свои эмоции, да и в принципе хотелось побыть одному. Я никогда не отличался особой эмпатией, но за прошедшее время во мне произошло слишком много изменений. И сейчас я чувствовал себя так же дрянно, как и они. Просто от того, что представил, что внезапно, из-за какой-то случайности, потерял Лия. Ведь он, пусть и не являлся родным, был мне братом. И его потеря… Нет, это было бы невыносимо. Так невыносимо, что даже от одних мыслей хочется покончить с собой. Хотя я и не уверен, что даже случись подобное, у меня поднимется рука сделать это. Убить самого себя… Нет, это невозможно. На такое способны только полные психи.

Выйдя на улицы города, я впервые увидел их полупустыми в разгар дня. Все сидели по домам и зализывали полученные раны, жителям было не до прогулок. И это мне было как раз на руку. Можно было спокойно погрузиться в свои мысли и не беспокоится о том, что врежешься в кого-то или кто-то врежется в тебя. Так что я шел размеренным шагом в сторону стены и думал. Мысли то и дело прыгали с одной темы на другую, но везде по большей части фигурировали воспоминания. Самое начало… Мама говорила, что я умирал. Но я совершенно точно не помнил ничего подобного. Мои первые воспоминания начинались с того, как прижав меня к себе, мама пряталась в каком-то помещении от монстров. А это было уже после первого пришествия, когда появилась система. Я знал, что для младенцев странно помнить все с самого начала. Но мои первые воспоминания были такими яркими и четкими, что сложно представить, что до этого я что-то воспринимал и видел. Ведь стоит попробовать заглянуть глубже и погружаешься в темноту. А чуть возвращаешься назад — и сразу четкая картинка мира. Может я и правда тогда умер? Не клинической смертью, а на самом деле? Ведь не зря на мне было благословление богини Жизни и Смерти. И не зря ее глаза показались мне такими знакомыми. Да и те ощущения… Да, я наверняка переживал их в прошлых жизнях, в прошлых перерождениях души. Но все равно они показались мне уж больно знакомыми. Однако мама упоминала, что вместе со мной умерла и она. Вот только она жива, и с ней никаких изменений не было. Какой была — такой и осталась. Она сама частенько упоминала это в разговорах. Тогда как объяснить произошедшее? Она соврала? Или же преувеличила? А может мама и сама не поняла, что не умерла тогда. Просто ей так показалось. Или же это влияние системы? От других, заставших ее приход, я знал, что в самом начале им предоставлялся выбор пройти испытание или нет. Отказавшиеся тут же умирали, а их тела превращались в монстров. согласившиеся же перемещались в совершенно другое пространство. И по словам некоторых, переносилась туда только их душа. Так может мама потому и выжила? Ее сердце остановилось, но после прихода системы забилось вновь из-за того, что только начавшая покидать тело душа была затянута на это испытание? Эх. Странно все это. Но если не расспросить ее лично, то определиться с максимально правдивой версией я не смогу. Вот только мама очень не любит вспоминать то время. Хах. Она ведь даже о том, что мы тогда почти умерли и о том, что меня сторонятся монстры, рассказала лишь недавно, когда нам пришла пора впервые разлучиться. И ведь отбросить эти мысли я тоже не могу. Интересно. Да и вдруг от этого будет зависеть наша жизнь? Как тогда, когда богиня Жизни и Смерти отказалась от меня. Что, если бы я тогда умер? После ее отказа? А ведь подобные мысли довольно долго крутились на подсознании после того момента. Хотя и сейчас я не могу сказать, что они окончательно ушли. Нет нет, да проскакивают во время размышлений.

— Стой! Куда? — Голос охраняющего лестницу на стену стражника вырвал меня из мыслей и я непроизвольно замер, пытаясь осознать происходящее. Опять я слишком сильно погрузился в размышления. Нужно избавляться от этой привычки. Или начинать контролировать глубину погружения.

— Хочу на стену подняться, оглядеть место сражения. Да и с товарищами попрощаться… — После моих последних слов страж тут же безмолвно отошел в сторону и склонил голову. Глубоко кивнув, принимая его сожаления, я взлетел по лестнице на самый верх и, подойдя к краю стены, замер. Понаблюдав немного за копошащимися внизу работниками, что собирали остатки монстров, я перекатился с пятки на носок и обратно, после чего тяжело вздохнул и все так же по краю стены пошел в нужную мне сторону.

Этот город по своей форме отличался от всех других городов, что были обернуты стенами. Он не был ни круглым, ни квадратным, ни прямоугольным. Его нельзя было даже назвать пентаэдром или как-нибудь еще. Ведь если посмотреть сверху, он был похож на большую кляксу. Кто и как планировал и строил его было загадкой, однако постарались они на славу. Местами соприкасаясь со стенами, город обволакивал собой почти все пространство пещеры. Лишь в тех местах, где были ворота, оставалось большое пространство для маневра. В остальном же оборонительные стены местами не отступали от стен пещеры и на сто метров. Ну, на то он и подземный город.

— Эй, парниша! — Привлекая мое внимание, стоящий внизу человек громко крикнул и замахал руками. Когда же я посмотрел в его сторону, он опустил руки и снова крикнул. — Можешь скинуть лестницу? Она там у другого края должна лежать!

Обернувшись назад, я действительно заметил чуть в стороне скрученную вокруг деревянного бруска веревочную лестницу. Вот только зафиксировать ее здесь было не за что. Возникшую проблему снова решил тот человек.

— Там у самого основания парапета должны быть вмурованы два крючка где-то поблизости! Нашел? — Я не стал кричать ему ничего в ответ. Лишь молча нашел глазами указанную им деталь и приступил к делу. Крепко закрепив концы веревок за эти крючки, я скинул лестницу вниз и, на всякий случай, ухватился руками за ту часть лестницы, что лежала на парапете. В случае чего смогу удержать, а то мало ли.

— Спасибо. А то до нормального подъема тут уж больно далеко, считай до другого конца стены идти. — Поднимающимся по лестнице человеком оказался парень, на вид довольно молодой, лет двадцать пять по земным меркам. А там кто его знает. Мне вон на вид тоже пятнадцать…

— Да не за что. — Я протянул ему руку, помогая окончательно забраться. Мне действительно было не сложно, тем более что парень оказался довольно таки шустрым и долго ждать его не пришлось.

— Думаю уже через час можешь подходить за своей наградой, все будет готово. — Сказал он, прерывая молчание, и начал скручивать лестницу. Я же, благодарно кивнув, направился дальше. Возвращаться пока что не хотелось.

«Эй, Лэнд, как ты там?» — Поняв, что уже довольно давно успокоился и сейчас лишь продолжаю накручивать себя, я обратился по связи к другу, желая одновременно и отвлечься, и узнать, все ли у него в порядке.

«Да хорошо. Вот, исследую сейчас некоторые ходы, что выходят на потолке. Тут некоторые в такие потрясающие места ведут, что даже и не верится. Как закончатся волны, нужно будет сходить туда всем вместе».

«Прямо таки всем? Неужто готов даже Сира туда отнести?»

«Только если в лапах! На спину не пущу! Но а так да. Он ведь тоже один из нас».

«Покажешь, как они выглядят хоть? Или сюрпризом будет?»

«Парочку все же сейчас раскрывать не буду, а так, смотри…» — И он показал. Кадры сменялись один за другим, а я не мог и продохнуть от восхищения. Плохое настроение исчезло, как и не бывало. Теперь я горел желанием посетить всю эту красоту самолично. И прекрасно понимал желание Лаэндела поделиться этим зрелищем с другими. А еще меня теперь мучил один простой вопрос: Что же такое находится в тех местах, что он от меня скрыл? Если и то, что друг показал, можно было действительно назвать невероятно красивым. — «Я пока и дальше побуду здесь, не хочу идти в город. Тем более что тут, как ты и говорил, почти везде можно летать. Размеры позволяют. Хотя имеются и отнорки, в которые только вы с Лием и пролезете. Хех».

«Хорошо. Если что случиться, ты знаешь, что делать. Думаю, будет еще максимум пару волн, а затем мы полезем туда уже вместе. Так что ты пока разведай, что можешь. Да и я у кого из местных карту попробую купить. Но не думаю, что те места, где ты летаешь, хорошо разведаны. Боковые проходы точно, а вот верхние…»

«Я тебя понял. В боковые пока не полезу. Буду исследовать исключительно верх».

«Ну, я имел ввиду не совсем это, но да ладно. Главное не учуди там ничего».

«Мне кажется, это должны были быть мои слова». — На этом мы и закончили. Канал связи истончился и я, еще немного постояв на стене, отправился обратно. Все еще было немного грустно из-за чужих смертей, отвык я от подобного за последнее время. Обычно если и умирал кто, так это были монстры. А тут… Что ж, пора привыкать обратно. Смерть всегда была рядом, и всегда будет следовать за нами по пятам. Такая у нее работа. И мы не в праве осуждать ее за это.