Наши за границей

Учтивый извозчик

Поджидая завтракающего извозчика, супруги спросили себе сэндвичей и красного вина и с любопытством смотрели, как он, сидя около них, закусывал редиской и хлебом с маслом. Уничтожив редиску, он спросил себе ломтик сыру и красного вина и опять принялся есть.

— Редиска… сыр… Смотри, смотри… Да он завтракает совсем на аристократический манер… — подтолкнула Глафира Семеновна мужа. — Вот как здесь, в Париже, извозчики-то живут: красное вино за завтраком пьют.

Извозчик, должно быть, заметил, что о нем идет речь. Он улыбнулся и, когда Глафира Семеновна, отрезав от сэндвича кусочек, положила его себе в рот, сказал, кивнув:

— Bon appétit, madame.

Глафира Семеновна поблагодарила его также кивком и пробормотала мужу:

— Заговаривает, положительно заговаривает с нами. Ты слышал, что он сейчас сказал мне: «Приятного аппетита»?..

— Полировка, французская полировка… — отвечал Николай Иванович.

— Ну и у них есть невежи, а это какой-то особенный.

Допивая красное вино, извозчик, как бы извиняясь перед супругами, что он их задерживает, опять обратился к Глафире Семеновне по-французски:

— Еще чашку кофе, мадам, и я к вашим услугам.

— Даже кофей будет пить после завтрака, — вот какой извозчик! — перевела Глафира Семеновна слова извозчика Николаю Ивановичу.

Прислуживавшая женщина действительно принесла извозчику большую чашку кофе с молоком, и он принялся за кофе, медленно хлебая его с ложки. Проглотив несколько ложек, он опять начал:

— Господин не говорит по-французски? — При этом он кивнул на Николая Ивановича.

— Нон… Эн пе иль компран, ме не парль, — отвечала Глафира Семеновна.

— Il me semble, madame que vous êtes russes. Глаз парижского извозчика никогда не обманывается насчет русских. Вы русские?

— Вуй, ну сом рюсс.

Извозчик приподнял клеенчатую шляпу, прищелкнул языком и сказал:

— Brave nation… И должен вам сказать, что все наши симпатии к русским…

Наконец извозчик залпом допил из чашки остатки кофе, положил на стол за завтрак деньги и, встав из-за стола, сказал:

— Теперь я к вашим услугам, мадам. Благодарю за вашу любезность, что подождали меня. Прошу вас в экипаж.

Поднялись из-за столика и супруги. Глафира Семеновна шла вперед, Николай Иванович следовал сзади. Они подошли к экипажу, и лишь только Глафира Семеновна приготовилась садиться и занесла ногу на подножку экипажа, извозчик тотчас же подставил ей руку, свернутую калачиком. Глафира Семеновна остановилась и недоумевала.

— Обопритесь, обопритесь, мадам, на мою руку, — заговорил извозчик и тут же прибавил: — О, я вижу теперь, что этот господин ваш муж, а мужья вообще плохие кавалеры.

Глафира Семеновна оперлась на руку извозчика и, поблагодарив, села в экипаж.

— Каков извозчик-то! — толкнула она усаживающегося с ней рядом мужа. — Боже мой, да это даже и не похоже на извозчика, до того он учтив.

— На чай хочется получше получить, — вот он и подлащивается.

— Однако посмотри, как ловко он подал руку; совсем на офицерский манер. Ты прими в соображение, что ведь он старик.

— Наполировался. Старику-то наполироваться еще легче.

Извозчик между тем влез на козлы, и экипаж поехал.

— Удивительно, какой элегантный извозчик, — продолжала Глафира Семеновна. — Ты знаешь, он даже и тебя осудил, что ты не подсадил меня в экипаж.

— А за это ему по шапке. Какое такое он имеет право над седоком смеяться?

— Ну, ну… Пожалуйста, пожалуйста… Ты бы вот лучше вчерашнюю дикую-то бабу по шапке! А то тебя на это не нашлось. Ты вот полированного человека хочешь по шапке.

— А не смейся над седоком в глазах жены…

— Оставь, Николай Иваныч, оставь. Раскаиваюсь, что и сказала тебе.

Подъезжали к Луврскому магазину.

— Вот Луврский магазин, — отрекомендовал извозчик, обернувшись к седокам вполоборота. — Сегодня воскресенье, и он заперт, но советую побывать вам в нем в другие дни.

— Коман ферме? Ах, ком се домаж! — заговорила Глафира Семеновна. — Николай Иваныч, ведь магазин-то заперт, — обратилась она к мужу.

— Я говорил тебе.

— Как же нам теперь попросить, чтобы сегодня вечером вещи-то мои были готовы? Мне положительно не хочется еще на день оставаться в Париже. Коше! Пе тон постучать эн пе а ля порт? Пе тетр отворят. Уврир могут? Вуй?.. Ведь есть же там хоть артельщики дежурные? Арете, коше…

Глафира Семеновна остановила извозчика, вышла из экипажа и стала искать звонок около двери магазина, но звонка не оказалось. Она стукнула в дверь.

— Бесполезно, мадам. Сегодня не отворят, — сказал ей извозчик. — Сегодня все амплуайе праздничают, находятся где-нибудь за городом на свежем воздухе и проводят время с дамами сердца.

Постучав еще несколько раз в дверь, Глафира Семеновна снова уселась в экипаж и сердито сказала мужу:

— Ну, все равно, останемся еще на один день в Париже, только заруби себе на носу, что я на выставку к проклятым диким положительно уж больше ни ногой. Коше! Картье Латин, же ву при! — скомандовала она извозчику.