(не) Обручённые (СИ)

12.3

Бастиан встречает меня за столом — сидит, уронив голову на руки, пальцы запутались в густой шевелюре, которая отросла, и теперь волосы падают на лицо. Это поза отчаяния. Я безошибочно понимаю по теням под глазами и тому, как хмурится, — у него весь день болела голова. Надеюсь, своим появлением сегодня не добавлю поводов.

Перед ним на столешнице, которая кажется такой куцей и скромной для всего того множества книг и бумаг, которые он пытается на ней уместить — особенно после великолепия королевского письменного стола в Саутвинге — портрет…

Мой портрет.

Он смотрит на него, не отводя глаз.

Я делаю шаг вперёд, и Бастиан наконец-то меня замечает. Но не делает попытки встать. Только молчит и смотрит так жадно, что я понимаю без слов. Ему я вживую тоже нравлюсь намного больше портрета.

Делаю шаг, и ещё один… и пустое место в камере ожидаемо быстро заканчивается.

Фрукты аккуратно убираю в сторону. Кладу на стол перед Бастианом ещё один листок.

— Ты узнаёшь, что это?

Я стою над столом, вцепившись пальцами в край столешницы, и смотрю на Бастиана сверху вниз. Сердце бьётся всё быстрее и быстрее, скоро выпрыгнет из груди. Я не знаю, что со мной будет дальше. Но уже сейчас ноги едва держат от волнения. Жаль, единственный стул занят хозяином.

Напряжение между нами начинает натягиваться, как струна, стоит мне вступить во владения моего узника и оказаться в царстве привычной полутьмы. Каждый раз, когда наши взгляды пересекаются, меня как будто бьёт маленькой молнией и начинает потряхивать от нервов.

Бастиан опускает, наконец, глаза, читает вслух… и голос его срывается несколько раз, пока добирается до конца.

«Настоящим рескриптом подтверждаю, что я, Король всего Оуленда, наследный лорд Полуденного крыла, повелитель Саутвинга, Белый меч Юга, Себастиан, первый своего имени, нарекаю невестой девицу Мэган Роверт, младшую сестру сира Дункана Роверта, лорда Нордвинга, повелителя Полуночного крыла, Чёрного меча Севера.

Стороны соглашения о помолвке договорились о том, что до достижения восемнадцатилетнего возраста невеста будет проживать в холде Нордвинг и жених не может заявлять на неё какие-либо права, выказывая означенной девице все причитающиеся её статусу знаки уважения.

Стороны договорились также, что по достижении восемнадцатилетнего возраста невеста вправе отказаться от брака, равно как и жених. В случае, если ни одна из сторон не изъявит желания расторгнуть помолвку, брак подлежит скреплению брачными клятвами и консумации».

Замолкает.

И несколько долгих минут мы остаёмся с ним в полной тишине.

— Откуда… у тебя это?

Я рассказываю тихо:

— Когда я ушла от тебя в тот раз… когда мне было так больно, что сердце рвалось напополам, и казалось, что весь мир рушится вокруг… я совершила один ужасно странный поступок. Отправилась в Саутвинг, на твою родину. И можешь меня теперь отругать, но внаглую вломилась в твой заброшенный дворец и поселилась в твоих покоях. Жила там всё это время. Я даже спала в твоей постели. Правда, сделала уборку. Знаешь, мне ужасно понравились твои картины. Те, что с кораблями.

Он смотрит на меня, широко распахнув глаза. С каждым моим словом вижу, как оживают в нём воспоминания о месте, которое когда-то любил. И какой острой болью они отзываются. Мне хочется отвлечь его от этой боли. Поэтому задаю вопрос, который мучал меня уже давно.

— Почему ты выбрал меня? Из множества имен потенциальных невест, которые выписывал себе в список. Почему ты зачеркнул их все, и оставил только имя Мэган Роверт?

Отвечает не сразу.

Но чёрный взгляд теплеет. И касается моего лица с такой щемящей лаской, что я невольно улыбаюсь в ответ.

— Магия и сила всегда сочетались в роду Роверт с верным сердцем и несгибаемым внутренним стержнем. Я подумал, отличное сочетание для моей будущей королевы. И как в воду глядел. Ошибся только в одном. Понятия не имел, что ты вырастешь ещё и такой красавицей, что от одного взгляда на тебя у меня будет перехватывать дыхание.

Запрещённый приём.

Нельзя же так вот! Я же сейчас разревусь просто, и какая из меня тогда соблазнительница? С красными глазами и сопливым носом. Не умею я красиво плакать. Поэтому наскоро вытираю ресницы, пока не разразился потоп. А потом выискиваю в бардаке на столе Бастиана чернильницу и перо. Проверяю, очинено ли. Обмакиваю. К счастью, на донышке ещё осталась капля незасохших чернил. Мне хватит.

Бастиан следит за моими манипуляциями с недоумением.

То ли ещё будет, дорогой! Ты даже не представляешь, какие у меня на тебя сегодня планы.

Решительно выдёргиваю из-под его пальцев документ и поворачиваю правильной стороной к себе.

— Знаешь, с чего началась моя идея фикс переместиться к тебе в камеру в тот самый первый раз?

— Понятия не имею! — усмехается Бастиан. А глаза настороженные.

— Я просто узнала, что у меня, оказывается, был когда-то жених. Помолвка, объявленная, когда мне было всего восемь. А отменить официально все забыли. Да и документы, как я выяснила, нормально так и не оформили. И я долго ломала голову. Обручённые мы с тобой? Или необрученные?

Вот теперь у меня получается удивить его по-настоящему. Потому что он только теперь, кажется понял, что пришла я к нему сегодня, настроенная очень — очень! — серьёзно. Весь подобрался и следит, не отрываясь, за моими пальцами. И стареньким, взлохмаченным гусиным пером в них.

— Так вот. Я так долго ломала голову над этим вопросом, что чуть не сошла с ума… А теперь наконец-то поняла.

Чёрная капля на белом кончике. Взмах и короткий полёт. К пожелтевшей от времени бумаге.

— Только нам с тобой решать. Ты свой выбор сделал много лет назад. Теперь мой черёд.

И я заполняю вторую, пустую строчку в самом низу документа, прямо под размашистым и шикарно выведенным вензелем с подписью Бастиана. Там, где мой брат так и не оставил официального знака согласия от имени рода Роверт.

Я заполняю эту пустую строку своей подписью. Аккуратной, чёткой, немножко покосившейся в конце от волнения.

Песка чтоб посыпать не нахожу. Поэтому просто беру листок, подношу ближе к губам и осторожно дую. Вроде, всё. Теперь не должно размазаться. Бережно кладу документ на столешницу, рядом со своим портретом.

Наслаждаюсь шоком в чёрных глазах.

Вот так вот. Давай, осмысливай теперь, что только что произошло. Мне позарез надо, чтоб ты не вздумал возмущаться! Особенно моей следующей гениальной идее.

Под его ошарашенным взглядом огибаю стол.

Отбрасываю в сторону перо.

И усаживаюсь к Бастиану прямо на колени.

Обвиваю руками шею. Господи, как же вкусно пахнет мой мужчина…

— А теперь, мой дорогой жених! В качестве помолвочного дара не исполните ли одну просьбу вашей законной невесты?

Шок его усиливается. Слов пока что не находит. Но и не спорит. Уже хорошо.

Руки машинально сжимает на моей талии. Ещё лучше.

— Бас! Я хочу, чтоб ты сделал мне ребёнка. Немедленно. Прямо сейчас.