Нежное создание (СИ)

Глава 34

Чем выше она поднималась, тем светлее становилось вокруг. Дыхание сквозняка усилилось, посвежело. Не стало ни паутины, ни птичьих гнёзд. Пройти ещё немного, и она достигнет цели.

Миновав очередной виток лестницы, Ника услышала тихий вздох, похожий на мучительный стон. Впереди, перекрыв узкий проход, на ступенях развалился немолодой мужчина в длинной рясе и стоптанных ботинках. Запрокинув голову, он тяжело и глубоко дышал. Длинная густая борода и усы закрывали половину лица. Чёрная круглая шапочка сбилась на макушку.

На соседней ступеньке лежал увесистый молоток.

Ника оторопела от неожиданности.

Наклонившись к служителю церкви, всмотрелась в его бледное лицо со следами побоев. Под веками двигались глазные яблоки.

— Что с вами? — спросила она, прислушиваясь к его дыханию. Воздух с тихим свистом вырывался из его приоткрытого рта. От мужчины несло сильным перегаром.

«Пьяный?» — удивилась Ника. Спит! Ни обойти, ни перешагнуть, не задев, не получится.

Она бы обошла, а вот перешагнуть не решалась. Крупный, устрашающего вида, с огромным свежим синяком на лбу и размазанной под носом то ли грязью, то ли кровью, он казался опасным. Встретить такого в тёмном переулке она бы не хотела. Да и стоять на смотровой площадке с ходячим шкафом за спиной — то ещё удовольствие. Вдруг проснётся!

— Гадство! — выкрикнула она с досадой.

Стоило подниматься так долго и высоко, чтобы на последнем рывке повернуть назад?! Она не дошла до смотровой площадки несколько условных этажей!

Негодуя, Ника пнула по ноге церковнослужителя, похожего на пирата.

Захлебнулась воздухом и отпрянула, когда служка всхрапнул, открыл мутные глаза и поднял голову. В его горле булькнуло и заклокотало. Он закашлялся, уцепился за накидку девушки и потянул на себя.

Ника похолодела от ужаса, взвизгнула и рванулась назад. Послышался треск рвущейся ткани. Пуговица не выдержала нагрузки и оторвалась. Накидка накрыла пирата с головой. Он замахал руками, ещё больше путаясь в ней и утробным, угрожающим басом зарычал:

— Убью!.. Еретики!.. Сатанинское отродье!.. Бунтовать супротив божьего замысла надумали?!

Дальше последовало столько бранных и не совсем понятных Нике слов — гадких и мерзких, — сколько она в своей жизни не слышала.

Спускалась, не чуя под собой ног. Платье путалось между коленями, мешая бегу; спина взмокла.

Зацепившись за выступ ступеньки, чуть не свернула себе шею. В последний момент успела схватиться за поручень обеими руками и остановиться.

Закашлялась. От напряжения и гонки подкашивались колени; сердце билось с утроенной силой; в ушах шумел морской прибой; кружилась голова; в глазах потемнело.

Поняв, что за ней не гонятся, Ника замедлила спуск. Затаив дыхание, оглядывалась и прислушивалась.

С последних ступеней она сбегала резво. Ударившись в дверь плечом, взвыла от боли. Дала о себе знать недавняя травма — перед глазами полыхнула молния; в затылок будто иглу воткнули.

Ника остолбенела: створка даже не дрогнула!

— Какого хрена?! — вскрикнула девушка, навалившись на дверное полотно.

Результат тот же! Либо разбухшая дверь плотно вошла в косяк, либо с той стороны её закрыли на замок!

— Гадство! — впала в отчаянье Ника. Содрогнулась от перспективы до утра остаться наедине с ходячим шкафом. Спрятаться негде.

Она со всей силы молотила руками и ногами по створке, понимая, что её потуги напрасны. Дубовая дверь выдержит натиск здорового мужчины, не то что Руз. Что стук услышат с улицы и придут на помощь, шанс невелик.

Ника упрямо продолжала ломиться в дверь. Отошла от неё, насколько было возможно, и с разгона снова ударилась в полотно плечом. Оно дрогнуло, но не поддалось.

Скрестив руки на груди, девушка согнулась от боли и застонала. Не думала же она, что в этом времени не будет работать закон физики: сила действия равна силе противодействия? С какой силой она ударила дверь, с такой силой и та ударила её.

Не думала — было не до законов физики!

Однако ничто не бьёт так сильно, как жизнь. Именно сейчас Ника принимала очередной удар жизни — болезненный и несправедливый. Зачем провидение направило её сюда, если она так и не смогла попасть наверх?

Нужно не только наносить удары, но и уметь держать их.

Девушка потёрла плечо и, прикусив губу, готовясь к очередному приступу боли, с разгона ударилась в дверь вторым плечом. Вывалившись наружу, не удержалась на ногах и упала на мокрую мостовую, тернувшись щекой о булыжник. Прижав руки к груди и задержав дыхание, ликовала: свободна! Боль в груди, локте и колене по сравнению с большой вероятностью провести ночь в башне с пьяным пиратом, показалась терпимой.

С трудом поднявшись, Ника отряхнула платье, вытерла щёку и огляделась.

Пустынную площадь укутали вечерние сумерки. Дождь прекратился. Ветер стих. Потеплело. Опускался туман.

Сколько часов она провела в башне? Больше двух? За это время её успели хватиться.

Заметив у здания караульной службы отряд стражников, слегка хромая, направилась к ним.

Ночной дозор заступил на службу. Патрульные слушали своего капитана, дававшего им указания.

У коновязи стояли два осёдланных коня, один из которых — Люцифер. Увидев Нику, он заржал, невольно привлекая к ней внимание.

— Уж не сестра ли Чёрного Капитана к нам идёт? — сказал один из стражников, кивнув в её сторону.

Стоявший спиной к Нике офицер обернулся и задержал на ней долгий вопрошающий взгляд.

Остановившись в нескольких шагах от дозорных, девушка поздоровалась и спросила:

— Вы не могли бы мне помочь?

С интересом рассматривала высокого, молодого, крепко сложенного мужчину в чёрной форме, занявшего место покойного Якубуса и смутно ей кого-то напомнившего. Напомнившего не ей — Руз.

Он шагнул к ней. Беспокойными глазами заскользил по её фигуре:

— Руз? Что случилось?

По ряду стражников прошёл приглушённый ропот.

Мужчина подошёл ближе:

— Ты не помнишь меня? Я Алан Матфейсен. Заходил к вам перед Рождеством. Якубус представлял меня тебе.

— Ах, Алан… разумеется, помню, — Ника нервно улыбнулась. — Хорошо, что я встретила именно тебя. Там… в башне… наверху… пьяный. Он сорвал с меня накидку. Вернуть бы её, — закончила нерешительно.

Увидела себя чужими глазами: мокрую, грязную, растрёпанную. Что о ней подумают бывшие сослуживцы Якубуса? Не дожидаясь расспросов, пригладила волосы и поспешила прояснить обстановку:

— Глупо всё вышло. Шла мимо, заметила, что дверь в башню открыта и решила подняться наверх, посмотреть на наш город с высоты. Давно хотела, да случая не было. Почти поднялась, а там пьяный на лестнице спит. Я подумала, что ему плохо и решила помочь. Вместо этого потеряла накидку и ещё… — вздохнула и опустила глаза, — дверь заклинило. Не смогла сразу выйти, — обняла себя руками.

— Так это звонарь Антонис, — сказал стоявший близко к ним немолодой стражник. — Снова напился до беспамятства. Не впервые такое случается. Вам свезло, что он на ногах не стоит. Пьяный он буйный. Его лучше не трогать.

— Его бы как-нибудь спустить вниз. Во сне может скатиться с лестницы и шею свернуть, — Ника поёжилась. — И там холодно.

— Быстрее придёт в себя, — послышался смех мужчин. — Отоспится и сам спустится.

— Идём, провожу тебя домой, — капитан торопливо снял свой плащ, набросил на её плечи и мягко подтолкнул в направлении дома Ван Вербумов.

— Мне бы накидку забрать, — упёрлась Ника.

— Найдём и принесём, — успокоил её Алан.

Он потёр переносицу, дал указания и два дозорных заспешили к башне.

— Спасибо. Спокойного вам патрулирования, — улыбнулась Ника стражникам.

Они шли по тихой улице. Их обгоняли редкие прохожие, оглядывались.

Позади в отдалении дозорный вёл в поводу Люцифера. Слышался гулкий стук копыт по мостовой, звон уздечки и недовольное ворчание сопровождающего. Конь не слушался и норовил вырваться.

— Почему ты в такое время ходишь одна? — спросил Алан у Ники.

— Так вышло, — уклонилась она от ответа.

Вспомнила, что видела капитана мельком среди его сослуживцев на похоронах Якубуса. Теперь он занял его место. Люцифер теперь тоже его.

— Как чувствует себя госпожа Маргрит? — спросил Матфейсен с искренним сочувствием во взгляде.

— Плачет, — вздохнула Ника.

— Так что ты здесь делала одна? — снова спросил он, оглядываясь на воевавшего с конём стражника.

— Ходила в лавку за мылом и поддалась искушению, когда увидела открытую дверь в башню. Знала бы, что так будет, пошла бы по другой улице.

Ника украдкой рассматривала нового знакомого.

Алан Матфейсен выглядел не старше Ван дер Меера или Якубуса, не выше и не шире в плечах. Подтянутый, стройный, светловолосый. С тонкими чертами лица и негромким голосом. Цепкий пытливый взгляд голубых глаз, мягкий рисунок губ, аккуратные усы. Руки с узкими ладонями и длинными пальцами, на одном из которых крупный золотой перстень, явно фамильный. Аристократ. В манере говорить и двигаться чувствовалось благородное происхождение.

Мужчина следил за собой: форма подогнана по фигуре, обувь начищена. Смотреть на него было приятно.

Некоторое время они шли молча.

— Осторожно, — Алан взял Нику под локоть, направляя в обход череды небольших луж.

— Как тебя принял Люцифер? — спросила Ника. Внимание и обходительность капитана приятно согрели душу. — Слушается?

— Жеребец с характером, — качнул головой Алан. — Дня два не подпускал к себе, затем согласился, что лучше подружиться со мной, чем быть проданным на ферму, — обернулся на коня. — Верно, Люцифер?

Черный великан фыркнул и мотнул головой. Воспользовавшись послаблением со стороны дозорного, вырвал уздечку из его руки.

Ника не успела испугаться, а капитан закрыть её собой, как звеня сбруей, конь подбежал к девушке и мягко боднул её в бок. Миролюбиво уткнулся лбом в грудь.

— Узнал меня, — часто дыша и дрожа от восторга, засмеялась Ника. Трепала Люцифера по холке. — Побегать хочешь? Нельзя, дружок. У тебя служба. Как-нибудь в другой раз господин капитан позволит тебе погулять на свободе.

Дозорный, пыхтя от неловкости, вернул коня.

— Пришли, — повернулась Ника лицом к дому.

В гостиной ярко горели свечи. На фоне окна расплылась тёмная бесформенная тень, показавшаяся девушке зловещей и враждебной.

Возвращаться в дом не хотелось. Сердце сжалось в плохом предчувствии.

— Спасибо, что проводили, — Ника подала руку капитану.

— Я зайду утром после службы, — сказал Алан. Задержав её руку в своей руке, заглянул в глаза. — Накидку принесу. Погоди…

Его пальцы коснулись щеки Ники, осторожно стёрли подсохшую грязь. От его лёгкого прикосновения кожа вспыхнула.

Девушка задержала вдох — её никогда никто не провожал до дома, не заботился о ней, не касался вот так… просто, нежно и… волнующе.

Ника с сожалением сняла плотный тёплый плащ мужчины. Она не только согрелась, но и чувствовала в нём себя защищённой.

— Буду ждать, — улыбнулась на прощание.

Обернувшись на коня, вскинула руку:

— Пока, Люцифер.

Тот заржал и замотал головой.

Пока Ника шла от калитки и поднималась на крыльцо, ощущала на себе напряжённо-пристальный взгляд капитана Матфейсена. Он будто касался её, щекотал, возбуждал, разливаясь по телу тяжестью сладкого томления.