Ненаследный сын императора. Часть 2. Смута

Глава 10

Юрий, с головой окунувшись в темные, неприятно попахивающие воды высокой политики, заметно сник. Мои теоретизирования в духе «что было бы, если…» его не на шутку напрягали. Сжалившись над честным, прямым и верящим в благородные идеалы парнем, я дал ему конкретную задачу — разработать подробный план по усилению охраны императорской семьи. С огромным облегчением приняв понятный и близкий ему приказ, Юрий попросил разрешения удалиться. По тому, как активно на его лице отражалась напряженная работа мысли — как максимально хорошо обеспечить мою безопасность и безопасность моих сестер, что вот-вот должны были пересечь границу империи — я понял, что не только мне предстоит бессонная ночь. Сам же устало опустился в кресло и попытался подытожить все, что случилось за этот день.

То, что для многих моё восшествие на престол стало как кость в горле — для меня не новость. И если среди простого народа моя популярность только росла, из ограниченного круга аристократов, напоминавшего змеиное гнездо, периодически раздавалось приглушенное раздраженное шипение. Правящий род в одночасье оказался практически на грани полного исчезновения. Случись что со мной — и прямых наследников не останется. И что перевесит в борьбе собственных амбиций представителей древних княжеских родов с присягой Романовым — неизвестно. Сумеют ли княжны отстоять свое шаткое право на престол — тоже. Уверенность Юрия в том, что все единодушно поддержат сестер, я не разделял. Хотя, исходя из уроков истории моего мира, многие дворцовые перевороты происходили благодаря поддержке гвардейских полков. Так что их расположение нам на руку. Я вскочил и принялся расхаживать по кабинету, нервно похрустывая пальцами.

Из сумбурных признаний лорда Мальтраверса удалось выудить не так уж много информации. Судя по всему, он был всего лишь пешкой в чьей-то большой игре. И все, что он, захлебываясь слезами и кровавыми соплями, рассказывал Скуратову, было домыслами и предположениями. Информация — вот что сейчас было мне нужно! И тут я вспомнил о досье, что собирала неутомимая графиня Оленина…

Спустя минут пятнадцать лакей с низким поклоном завел Светлану в мой кабинет. Обер — гофмейстерина против обыкновения выглядела какой-то растрепанной и смущенной. Когда слуга неслышно притворил за собой дверь, она сразу ринулась в наступление:

— Что бы там она не наговорила — это все неправда!

— Э-э-э?… — озадаченно промычал я.

— Ничего такого не было! Да, я стягивала с неё белье, но ведь она умудрилась выбрать то, что с превеликим удовольствием нацепили бы на себя девочки из третьесортного дома терпимости! Ты бы видел эти ужасные рюши!

Девушка страдальчески закатила глаза.

— И чего мне стоило стащить с неё эту мерзость?! Она же… Она ж скользкая, как какая-нибудь змеюка! И вовсе я не пыталась к ней приставать, просто ноги запутались в куче одежды, что она же и разбросала! Вот и потеряла я равновесие…

Светлана грустно посмотрела на свои ладошки и пробурчала:

— Подумаешь, схватилась за… В общем, неважно… Ничего же не произошло! Даже никто не пострадал — падать было мягко. Особенно ей, она же сверху…

Начав смутно понимать, в чем дело, я нервно сглотнул. Представлять двух полуобнаженных красоток, барахтающихся на полу, в ворохе шелка, бархата и кружев — то ещё испытание для здорового молодого мужского организма!

— И как она на ощупь? — жадно, с изрядной долей зависти, поинтересовался я, затаив дыхание.

Светлана мечтательно вздохнула, пошевелила розовыми губками, глядя куда-то мимо меня, потом её глаза прояснились. Она уставилась на меня, возмутившись:

— О чем ты думаешь! Я не такая! И вообще… Как у тебя хватило наглости?!

Хитро прищурившись, я смотрел на слишком уж рьяно протестующую графиню и думал, что не все так просто, и есть кое-что, что она тщательно скрывает не только от меня, но и от себя самой. Надо бы как-нибудь… Гигантским усилием воли я выкинул мысли о том, как черноволосые прелестницы ласкают друг друга в моей постели…

— Я… — из-за внезапно пересохшего горла я дал петуха, откашлялся, и уже нормальным голосом продолжил:

— Я вообще не имею представления, о чем ты. Но с огромным удовольствием послушаю о твоих куртуазных приключениях, только чуть-чуть попозже. Я тебе об этом обязательно напомню!

Увидев, как сверкнула глазами моментально залившаяся краской девушка, я злорадно ухмыльнулся. Потом посерьезнел и сказал:

— Пока же меня интересуют твои совершенно другие, но не менее выдающиеся таланты…

Далеко за полночь мы с графиней, ожесточённо споря, вырывали друг у друга густо исписанные, почерканные во многих местах листы бумаги.

— Ты не понимаешь! Вот смотри, графиня Лопухина… Почему ты считаешь, что её не стоит принимать во внимание?! Да знаешь ли ты, что именно её родная тетка, Марья Ильинична, не просто участвовала в заговоре против твоего отца, но и была, по сути, его прямой вдохновительницей?! А все почему — Александр Палыч, тогда ещё завидный холостяк, посмеялся над её девчоночьей влюбленностью, выставил её посмешищем перед всем двором! Ну да, это было достаточно жестоко. Но и она не гнушалась никакими средствами в борьбе за его расположение. Чего стоит попытка опоить его приворотным зельем? Да-да, не смотри на меня с таким скептицизмом! Было бы желание, на чёрном рынке можно и не такое найти, хватило б только средств… И ведь работают эти, на коленке смешанные отвары! Что уж там за технологии, не интересовалась, моего дара не хватит… Ладно, не об этом сейчас.

Так вот, Лопухины… Понятно, что тогда заговорщиков раскрыли сразу, до серьезных дел не дошло, кто-то из них же и испугался в последний момент, сам прибежал в Тайную Канцелярию с доносом на сотоварищей. Марью по-тихому упекли в дальний монастырь, остальных — кого сослали, кого казнили. Если бы Лопухины не приходились дальними родственниками Романовым, то и с Марьей поступили бы суровее. Однако, признательности за это ваши родственнички никакой не испытывали. За спиной глупой девчонки, решившей отомстить за несчастную любовь, строились планы куда серьезнее. И в сокровенных мечтах её папаша, чтоб ему икнулось на том свете, примерял корону Российской империи…

Я рассеянно повозюкал противно скрипящим пером по бумаге. Светлана выжидательно смотрела на меня.

— Ну хорошо, оставляем Лопухиных в списке. Тогда мне нужна будет информация о том, как обстоят их дела сегодня. Чем богаты, с кем и против кого дружат… Ну, не мне тебя учить. Кто там у нас дальше по списку?

Светлана зарылась в бумаги, подняла глаза вверх, что-то мысленно прикидывая… Потом неуверенно произнесла:

— Голицыны…

Я аж икнул от неожиданности и схватил стакан с давно остывшим чаем. Отхлебнув и невольно поморщившись, все таки холодный чай — это не моё, я поинтересовался:

— Чем тебе князь Голицын-то не угодил?

Вспомнив бравого громогласного вояку, что то и дело подкручивал лихие усы, вмешиваясь в любой разговор с пространными рассказами о блестящих сражениях, в которых он участвовал, я недоуменно пожал плечами. Светлана же укоризненно глянула на меня:

— Он только выглядит недалеким ограниченным солдафоном. Да и сам подумай, представитель хоть и благородного, но давно обедневшего рода, начав карьеру чуть ли не с простого рядового, добился многого. Одной харизмой, которой у него, кстати, не отнимешь, не заработать чина генерала от инфантерии… Между прочим, Василий Андреевич очень популярен среди простых солдат. Он им понятен, не кичится происхождением, запросто находит общий язык с каждым… Мои девочки от него в восторге! Говорят, даст фору многим молодым… Кстати, у него весьма многочисленное потомство. Несколько сыновей служат под его началом, есть и девицы на выданье. Вот и подумай, где его слабое место, на которое могли надавить твои недруги?..

Я потарабанил пальцами по столу.

— Надавили ли — ещё вопрос. А вот мне нужно задуматься, как устранить эту возможность. Таких людей нужно держать поближе… Ладно, завтра я изучу более тщательно финансовое положение их рода. Думаю, казна не обеднеет, если часть доходов мы пустим на поддержку аристократов, верных нашей династии.

Светлана одобрительно улыбнулась, потом потерла покрасневшие глаза.

— Поддержка — это хорошо… Но вот, например, Меньшиковы. У них нет проблем с финансами от слова совсем.

Я согласно кивнул. Что уж говорить, этот княжеский род практически полностью контролировал торговые дела Российской империи с иностранными государствами, львиную долю своих доходов они вкладывали в развитие промышленности, активно пользуясь разработками немецких партнеров.

— Зато есть очень крепкие связи с Германией и Австро-Венгрией… А наши отношения с будущим бывшим свекром моих сестер вот-вот перейдут из натянутых в откровенно неприязненные… — размышлял я вслух.

— Значит, это правда, — посмурнела Светлана. — княжны разводятся? Я до последнего не хотела в это верить. Как же это не вовремя! Хотя…

— Да, с одной стороны, они подложили мне огромную свинью. Мало было мне внутренних разборок с недовольными аристократами — теперь ещё добавится и внешняя угроза. Но с другой — их поддержка мне сейчас пригодится как никогда. И судя по намекам из письма Елизаветы, сведения, которые им удалось разузнать, говорят о том, что в отношении австро-венгров к Российской империи много подводных камней, никак не связанных с неудачным браком сестер. Но об этом уже расскажут они сами, когда, наконец, доберутся домой…

А пока — что мы с тобой имеем?

Графиня, не выдержав, зевнула, потянувшись всем телом, потом виновато заморгала:

— Прости, я что-то устала… Столько нервов ушло на твою дикарку. Знал бы ты, как сложно было её в чем-то переубедить! Знаешь, в чем она собирается щеголять при дворе??? В мужском костюме!

Я, перебирая листки с нашими выкладками, больше похожими на записки сумасшедшего, рассеянно пожал плечами: — И что такого?

Потом опомнился. Действительно, это в моей прошлой жизни девушки активно носили брюки, штаны, шорты… Не гнушались военной формой, некоторые из моих знакомых даже с огромным удовольствием таскали мужские трусы-боксеры… Здесь же подобное было недопустимо. Даже те костюмы, что надевали сестры на тренировки, считались достаточно рискованными и вызывающими. И спасало их от порицания только то, что тренировки были строго индивидуальными и никого постороннего просто не подпустили бы близко…

— Я имею в виду, что с неё спрос небольшой. — вывернулся я, объясняя свою точку зрения закипевшей от возмущения графине, — все таки нравы у них дикие…

— Ладно, об этом мы поговорим позже. — сжалилась Светлана. — Завтра к обеду, я думаю, уже смогу предоставить тебе подробный отчёт по всем семьям, что мы отметили. Кое-что уже есть, с чем-то помогут мои девочки…

— Отлично! — я тоже потянулся, чувствуя, как возмущенно хрустит спина, не привыкшая к такой долгой сидячей работе. Но, благодаря нашим со Светланой полуночным посиделкам, к завтрашнему экстренному заседанию Высшего Совета я был готов…