Нетронутые снега

7

Выгода бросил яму, которую он с таким шумом, и чуть ли не целый день споря, зарезал рядом с ямой дедушки Пыха. Теперь она ему была совершенно не нужна.

Он видел, что за последнюю неделю у Пыха произошли большие изменения. Артель попустилась старыми ямами и дружно приступила к разработке нового места. Опытный приискатель сразу же понял в чем дело: артель Пыха напала на богатое золото. Но, с другой стороны, Выгода боялся, как бы о существовании его богатой ямы, которую он пробил тоже недавно, не догадался хитрый сосед. Старательский закон неумолим. Придет старшинка Пых, отмерит пять саженей и ударит яму. И ничего ему не скажешь: по закону. Нужно было опередить соседа и сбить его с толку, показать, что золото у них так себе, небогатое. Выгода решил сейчас же пойти к Пыху и сделать вид, что хочет зарезать яму рядом с его пробитой уже. Как отнесутся старатели к его затее? Если они поднимут настоящий шум, он им снисходительно уступит, а у себя сразу же зарежет пару ям. Направление забоя хорошо показывало, куда шла золотоносная струя, и он без ошибки пересечет ее своими ямами.

Выгода взял лопату и пошел к дедушке Пыху. Тот понял, что его сосед идет к нему с лопатой неспроста. Он быстро схватил свою, забросил ее на плечо и пошел навстречу.

— Ты куда это? — спросил Выгода.

— Вишь, как оно получается-то, вроде у нас в той яме золотишко вывернулось, мы набросились на него, а дальше оказалось пусто. Сейчас пробу сняли — и хоть шаром покати, что делать, не знаю.

Выгода поцарапал пальцем щеку.

— И у нас тоже выклинилось.

— Ты, я вижу, к нам собрался. Иди — я не препятствую.

Дедушка Пых произнес эти слова совершенно спокойно.

— Хошь бросай наши ямы, где и робить будем — ума не приложу, — сказал Выгода, покачивая на плече лопату и стараясь разгадать замысел противника.

— Это верно, хошь попускайся, — согласился Пых.

— Отошла коту масленица — пост великий начался. Совсем что-то худо стало золотить. Завоем скоро, — удрученно продолжал Выгода.

Он снял с плеча лопату, воткнул в снег и, глядя в глаза приискателю, доверительно сообщил:

— Мои ребята бросать собираются. Подаваться отсюда хотят.

— Мы тоже вчерась про это же толковали, — не отставал в «откровенности» и дедушка Пых. — Я говорю, что подождать еще маленько надо, может, где и вывернется. Верно, плохи наши дела совсем. Надо Соловейкино золото сыскать.

— Ежели бы Соловейкино сыскать, — заговорил Выгода, — тогда, куда ни шло, можно было бы остаться еще на лето красное.

— Да… Где его только найти? Все знают, что где-то здесь оно, но где? Кругом тайга глухая, безголосая. Спрашивай ее, уговаривай. Она, матушка, тайну свою не выложит.

Они разговаривали, как два дипломата враждующих между собой стран, встретившиеся в нейтральном государстве.

«Дипломат» Пых нагнулся и затолкал на колене вату, далеко вылезшую из его ватных залоснившихся шаровар.

— Холера ее знает, что делать дальше. Получается как-то чудно́, хоть впрямь беги отсюда, — сказал он.

— Верно, получается как-то чудно́, было золото — и вдруг не стало. Но мы еще думаем поколотиться здесь немного, может, и выскочит где.

Выгода говорил и ковырял в снегу лопатой. Черенок у нее сильно выгнутый и длинный. Она чем-то напоминала своего хозяина.

— Ну, ладно, иди тогда к нам, а я пойду где-нибудь у вас посмекаю, — сказал дедушка Пых ровным голосом. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Здря ты это, паря, придумал к нам идти, — сказал «дипломат» Выгода и снова поцарапал щетину давно нечесаной бороды. Он видел, что противник силен, и теперь не знал, как вывернуться.

— А может, и фартанет. Иди к нам, я тебе слова не скажу против. Заложи, может, и вывезет на счастье, — сказал дедушка Пых и пошел к ямам Выгоды.

Выгода постоял еще мгновение, раздумывая, что ему делать. «Может, и верно у него плохо с золотом», — подумал он и повернул вслед за приискателем.

— Давай тогда вместе думать будем, — пошел на компромисс Выгода, когда дедушка Пых уже стоял возле его богатой ямы.

— Думай не думай, а яму бить надо. Место тут у вас способное и дрова ближе, не то что у нас — кась одна.

Выгода вытащил кисет и, усаживаясь на пень, стал свертывать козью ножку.

— Закуривай, сосед, — обратился он к Пыху, предлагая ему табак.

Дедушка Пых набил объемистую трубку и начал раскуривать. Табак трещал и горел плохо.

— Место у вас доброе, и, сдается мне, вот здесь должно быть золотишко, — показал Пых толстым и коротким черенком своем лопаты.

Забой богатой ямы шел как раз к тому месту, куда указал опытный старатель. Выгода уже не в состоянии был спокойно сидеть дальше и курить козью ножку.

Дедушка Пых сейчас мог встать, отмерить пять злополучных саженей от ямы и зарезать свою. Выгода вскочил с пня, высокий и сгорбленный. Размахивая обеими руками, сердито прокричал своим артельщикам:

— Ну, каку холеру расселись, что я вам говорил, зарезайте ямы! — и он хитро подмигнул.

Четыре человека быстро взяли лопаты и пошли на то место, на которое только что указал дедушка Пых.

— Ты же будто у нас хотел попытать, а тут что-то передумал? — глаза старика сощурились в лукаво-добродушной улыбке.

— Да вишь, как оно получается, хотел у вас опробовать, а ты говоришь, у тебя тоже паршиво. Может, здесь богаче будет. Это верно, место здесь сподручное и главное — дрова ближе, не таскать их далеко, кряжи-то эти чертовы измучили нас совсем.

Дедушка Пых теперь окончательно убедился, что яма у соседа богатая. Он походил кругом ям, посмотрел на лес, который стоял рядом и неторопливо пошел к себе.

— Ну, как, Филипп Егорыч, помог ты им новые ямы зарезать? — улыбаясь, спросил дядя Гриша, когда старшинка подошел к костру.

— Припугнул немного. Теперь они к нам долго не сунутся. У них своих хлопот будет полон рот.

— Прописал ты им, значит, инструкцию, как благородный металл искать.