Новая звезда

Глава 12/49. Признание

— Получается, ты увидела мой истинный облик. — Как-то не особо эмоционально произнес Ракс. — Прости, я знаю, что не так красив, как другие драконы. Поэтому мне лучше оставаться… таким.

— Пф… — Фыркнула я, в корне не согласная с его оценкой. — Ну… я видела, получается, только двух… или трех… представителей вашей расы. Сейчас понимаю, что во сне, где ты обнимался с Айросом в виде драконицы… тоже на какое-то время проступили рожки, правда, я приняла их за заколки. Было слишком далеко и быстро изменилось… Ладно, я не об этом. Я видела ее, тебя и того, из воспоминаний, который хлебал такой же напиток. Он был весь приторно белый, и волосы, и рога, и хвост, и сам он какой-то… белый. Короче, ты куда интереснее. В тебе столько всего понамешано. Контраст на контрасте, это не может не нравиться. Короче, не знаю, какие у ваших драконов каноны красоты, но я от тебя в восторге. Поэтому и онемела немного… — Хихикнула, — подумала бог явился. Так что не говори глупости, ты невероятно красив, и не особо важно, с рожками или так. — Грустно вздохнула и опустила глаза, — я на твоем фоне…

— Очень сочная и вкусная. — Улыбнулся Ракс, выходя из образа задумчиво-смущенного паренька, в котором пребывал на протяжении всего моего разглагольствования. — А теперь давай подниматься, хватит сидеть на полу, тут холодно. — Он первый последовал своему же совету, игриво подметая кисточкой пол, а, поднявшись, протянул руки и мне.

Без колебаний протянула свои и в миг оказалась на ногах, — кажется, лекарство действительно действует, раз ты проголодался и на меня с гастрономическим интересом посматриваешь.

— Есть такое, — улыбнулся Ракс.

— Не ешь меня, Иван Царевич, я тебе еще пригожусь, — рассмеялась я и пояснила, — это из нашей сказки. Там это говорили герою то ли кошка, то ли собака, то ли и вовсе змея. И действительно пригодились. Кстати о живности, наверное, их тоже покормить надо… — Я глянула на окно, которое уже ничуть не освещалась лучами Сателиса. Да и в комнате стало несколько темнее, особенно, когда дракон заменил яркую лампу на подсвечник. Почему-то именно в таком освещении легко стало различить белые прядки, заблудившиеся в золотистых локонах. Послышалось недовольное «пф». — Чего фыркаешь, надо было их есть, пока я соглашалась на это. А теперь все… взяла ответственность, надо исполнять.

— Да их двоих мне даже на один зуб не хватит, — недовольно пробормотал Ракс и кивнул в сторону стола, где лежали его артефакты. — Бери, что нужно. Выращивание детенышей — это не то, в чем я силен.

— Хорошо, — отозвалась я, но прежде чем уйти, потянулась и запечатлела на губах дракона долгий поцелуй, в благодарность за его терпение к пушистой мелочи.

А дальше как-то завертелось, в кольцах нашла молоко и, выколупав из постели первого попавшегося сонного зверька, устроила его на сгибе локтя. Гнидадаф сначала недовольно фыркала, но смилостивилась, стоило учуять пищу. Претензии сразу стихли и она вцепилась в бутылочку всеми лапами. Орудуя свободной рукой, я заварила новую порцию корлинтуса, отнесла чайник Раксу. Кроме того поставила на стол несколько блюд с разными сладостями, что нашла в его хранилищах. Ну, а что? Он сам разрешил там покопаться. Для себя отыскала кувшинчик с тайсю, который на вкус оказался чуть слаже, чем приготовленный Айросом. Посомневавшись, налила две большие чашки, добавила сливки и презентовала одну из них дракону, уже закопавшемуся в свои бумаги. Невольно отметила, что он прислушался к просьбе, тратя ману по минимуму. И держал перо правой рукой, давая отдых пораненной, но это явно было ему непривычно. Почерк хотя и остался идеально ровным, скорость письма упала в разы. Со своей чашкой я устроилась в соседнем кресле по-турецки, переложила щенка на скрещенные щиколотки и с наслаждением отпила.

Ракс отложил перо, взял кружку, принюхался, и сделал несколько глотков. — Интересное решение. — Улыбнулся он, — так тайсю стал… нежнее, но он все равно кажется мне слишком сладким. К нему нужно что-то солоноватое, мясо или сыр, — снял и протянул кольцо, — достань что-нибудь из него.

— Хорошо, — кивнула и нырнула в хранилище. Ассортимент поражал воображение. Столько видов блюд я не видела никогда. Супы, каши, салаты, гарниры, всяческие мясные рулетики, жаркое и рагу, нарезки, тарталетки и канапе. Глаза разбегались, а гурман явно умер бы только от вида всего этого великолепия. С другой стороны… здесь запас пищи для Императора. И наверняка каждая тарелочка проверена на всякие лишние примеси и яды. А он так просто мне доверил кольцо. Сердце согрелось подступившей волной тепла и нежности. Не стала особо углубляться, все равно всего не попробуешь, а там тайсю стынет. Нашла большое блюдо с нарезкой мяса и сыров и вернулась обратно. По комнате сразу поплыли аппетитные запахи, даже щенок ненадолго оторвался от бутылочки и заводил носом. Я хоть поела недавно, тоже потянулась к блюду. Все смотрелось очень аппетитно, хотя структура, цвет, а иногда и вкрапления выглядели непривычно. Но рот наполнился слюной, как бы говоря, что желает понадкусывать все.

Ракс не колебался, сразу же прихватизировал несколько кусков мяса. — Не хочешь спросить, зачем мне столько?

— Эм… не особо. Просто ты ведь не маленький дракоша, а вполне себе громадный дракон. Я, даже если на цыпочки встану, не превзойду и когтя. Так что… наверное, прокормить тебя непросто.

Он засмеялся, — нет, не для этого. Когда станешь магом, тебе придется завести такое же, а возможно и не одно. Это не прихоть, а необходимость. Чтобы жить, нужно есть, а сил на охоту и лишние движения у тебя может и не быть. Тоже относится к знаниям о местности, в которой придется закрывать Врата, или если окажешься в поле антимагии. И те и другие возникают внезапно, а иногда следуют друг за другом. — Он закончил дирижировать куском мяса и отправил в рот. — Если маг один и достаточно силен, он может попытаться сбежать через портал. Но шансы на это невелики. Поля антимагии бывают очень обширны. Иногда они могут накрыть целую страну и способны держаться почти миртран. Хорошо, если это случится дома, где есть возможность укрыться от непогоды, объединиться с союзниками и переждать. Но, бывает и так, что ничего из этого нет, и тогда оставшуюся ману и силы приходится расходовать очень осторожно. Кстати, если хочешь, можешь угостить мелкую. Но вот это мясо — мое. — Миролюбиво добавил дракон.

— Понятно. Но у Лиарии не так много съестного с собой. Хотя… зачем ей, она демонов-то увидела, считай, только в Миантарионе. А до этого сидела, как в тюрьме, в своей Башне. Не к чему ей было о насущном заботиться. Но, ты прав, надо будет завести такое хранилище. — Пробормотала я, выбрав наконец кусочек зеленоватого сыра, дала понюхать гнидадафу. Но она от него отказалась, зато я получила тридцать три удовольствия. Сначала зажмурилась, а после глянула на Ракса и лукаво добавила, — это почти так же вкусно, как целоваться с тобой.

— Ты что, сравниваешь меня с едой? — Шутливо-возмущенно уточнил дракон.

— Ну, недавно ты тоже собирался закусить моими аппетитными прелестями… — В тон ему ответила я. После чего завернула кусочек выбранного им мяса трубочкой и поднесла к его рту. Почти сразу еда из моих пальцев испарилась. Парень хищно облизнулся и потянулся к перу. Видимо, ему понравился подобный сервис. А я в общем-то и не возражала, было в этом всем что-то … домашнее, уютное, интимное. Особенно, когда его язык нет-нет да и пробегался по подушечкам моих пальцев. Несколько неказистых кусков нарезки отправились на пол, вместе с отъевшимся гнидадафом. Не рискнула я кормить щенка теми же руками, которыми ела сама и угощала симпатичного парня. Кстати, за отсутствие манер меня ничуть не укорили, хотя не думаю, что ему часто приходилось кушать столь… бесцеремонно.

Когда моя кружка опустела, я вернула гнидадафа к парням, а сама с хищной улыбкой отправилась к дракону. Встала, чуть растолкав его колени в стороны, запустила пальцы в волосы, ласково перебирая их и вынуждая поднять подбородок. — Знаешь, я очень терпеливая, но… это слишком. Да, парням такое не принято говорить, но мне безумно нравятся твои губы. Искушающие, как грешное лакомство, яркие, как малина, нежные, как вишни, сладкие, как инжир. — При этом каждое слово сопровождала легкими дразнящими поцелуями рядом, но не касаясь этих самых губ. Почти сразу ощутила, как по ногам заскользил хвост дракона. А уже через пару секунд меня оторвало от земли, устраивая у него на коленях. И поцелуй он-таки отвоевал. А спустя не знаю сколько времени, когда дыхание сбилось окончательно и пульс грохотал в ушах, меня отпустили.

— Которун. Ты не покормила его. — С придыханием прокомментировал действие дракон.

— Угу, — с сожалением пробормотала я, сползая с этого безмерно желанного мужчины. И уже подходя к кровати с новой бутылочной, уточнила, — а ему тоже можно вкусняшки или хватит и молока? И еще… мне вернуться … на тебя с ним или лучше после?

— Ему можно мясо и молоко. И … наверное, нет. Я не хочу пахнуть его шерстью. Возможно, позже. Для начала его надо вылизать. Но ты же не хочешь наблюдать за этим, правда? — Спросил он, но уловить оттенок эмоций в его вопросе у меня не вышло.

— Не уверена, что тебе понравится мой ответ, но … это любопытно… Я не настаиваю, если тебя это может смутить.

Дракон вздохнул и, театрально закатив глаза, ответил, — неси их сюда.

— Тебе сразу двоих? Или я могу пока покормить? — Уточнила я, рыская в поисках которуна, но постоянно натыкаясь лишь на полуголого эльфа. В конце-концов отыскала обоих зверушек и в этот момент раздался ответ Ракса.

— Можно по одному. — Голос показался мне изменившимся, так что не особо удивилась, когда, повернувшись, обнаружила на кресле довольно крупного дракона. Приблизительно такого я видела, когда он ложился с Айросом. Усадив рядом с ним нахохлившегося щенка, пододвинула кресло для лучшего обзора и устроилась с которуном на коленях, скармливая ему и себе вкусности. Картина стоила подготовки и оказалась умилительной — дракон лапой пресек все попытки щенка выбраться и усмирил пофыркивания. Но, после того, как крупный раздвоенный язык несколько раз прошелся по шерстке гнидадафа, все возмущения растаяли, он начал даже хвостом помахивать. Это смотрелось так мило, кувыркающийся комок шерсти и дракон, на морде которого отражалась вся тоска и скорбь этого мира. Так что я протянула руку и стала почесывать того по гриве, чтобы хоть чуточку скрасить этот неприятный момент. Но, стоит признаться и сама получала от прикосновений огромное удовольствие: грива была мягкая, нежная и ухоженная. И так увлеклась, что в какой-то миг поймала себя на мысли, что любуюсь Раксом, представляя, каким он был бы отцом. И не сказать, что осознание этого меня не напугало, кажется, я даже вздрогнула.

— Что-то случилось? — На краю сознания раздался бархатистый голос.

Я подняла взгляд на дракона, который отвлекся от щенка и смотрел мне в глаза. — Да нет, ничего такого… просто поняла, что, кажется, окончательно влюбилась в тебя. — Смирившись с этим фактом, ответила я и продолжила почесушки. Ракс несколько раз по-змеиному высунул язык, а после вернулся к медленному вылизыванию щенка. Я не стала больше ничего говорить, да и не видела смысла это обсуждать, все равно оно ничего не изменит. Я понимала, что у нас с ним слишком большая разница… во всем. Поэтому не рассчитывала на что-то большее, чем несколько месяцев или, возможно, лет, пока он не найдет кого-то получше. Вспомнились слова из любимого мультика: “Княжне сын кухарки не ровня”. Вздохнула, дождалась, когда которун с круглым пузиком оторвется от бутылки, и подсунула дракону еще одного подопечного. Ракс переключился на котенка, щенок же смешно пошебуршил лапами и прижавшись к чешуйчатому боку, заснул. А вот моя зверушка решила проявить характер, зашипела, начала царапаться, но тут же была придавлена лапой так, что икнула. Думаю, скорее от неожиданности, чем от боли. Дракон не наказывал, а лишь показывал, что он тут главный, мол нечего выпендриваться. В итоге которуну тоже пришлось сдаться на милость раздвоенного языка, и по окончании процедуры он был как шелковый, в прямом и переносном значении этого слова. А я покраснела, представив себя на его месте. Ракс пододвинул недовольно ворчащих детенышей ближе к пузу, свернулся вокруг них калачиком и укрыл крылом. После высунул язык и начал лапами вычищать с него шерсть.

— Почему молчишь? — Снова возник на краю сознания его бархатный голос.

— Любуюсь. — Дракон замер на миг и вопросительно посмотрел, чуть склонив голову. А я пояснила, — может быть, для тебя это все гадко, неприятно и относительно обычно, но мне подобного видеть не доводилось никогда. И это смотрится крайне… мило.

— В твоем мире не было животных с шерстью, которые вылизываются? — Вернувшись к очистке языка, спросил он, подрагивая кисточкой хвоста.

— Были, но точно не драконы. И так, чтобы один вид принял другой и начал заботится — подобное случалось слишком редко, а тут сразу — двоих.

— Если бы не вы, я бы их слопал. — Буркнул недовольный дракон, отводя взгляд.

— О, поверь, я это поняла и осознала. — Улыбнулась, — и благодарна за то, что ты делаешь для меня и для них.

— Не для них, для тебя и Хазаэля. И эти комки шерсти прекрасно это осознают. Они боятся меня, но понимают, что без вылизывания от старших не выживут. Это трудно объяснить и дело не в очистке шерсти, слюна взрослых смазывает ее чем-то, что защищает детенышей. А еще… это своеобразный ритуал, означающий, что теперь они принадлежат мне, пока не подрастут. — Рассказывал Ракс, а две любопытные мордочки подергивали ушами, явно прислушиваясь и мотая на ус. При этом я понимала, что должна ему еще больше. Ведь, кроме того, что он взвалил на свои плечи заботу обо мне, так теперь еще и об этих двоих придется печься.

— Спасибо, — выдохнула, вложив в это слово всю благодарность, которую испытывала в тот момент. Я пробежалась пальчиками вдоль его позвоночника и вернулась к месту между крыльями. — И, кажется, начинаю тебя понимать… — Закончив с гигиеной рта, он сжег всю шерсть голубым пламенем и непонимающе посмотрел на меня, так что пришлось пояснить, — в отношении ревности к еде… Хотела бы я оказаться на их месте.

— Зачем? — В голосе звучало некоторое удивление, а сам дракон устроил голову на лапах, глядя на меня.