Новая звезда

Глава 22/59. Коварное предложение

— Может, потому, что умею обходиться и без нее? — Дружелюбно ответил он.

Эльф фыркнул, — и что, вы думаете, что подобным купанием можно чему-то научить юного магвиря?

— Не знаю… Никогда не умела правильно общаться с детьми, особенно такими маленькими. Но что-то подобное делала моя мама. Подмечала ошибку и заставляла огребать последствия. Так однажды она уступила моему страстному желанию кататься на лыжах в минус двадцать. А потом лечила отмороженные пальцы на ногах, объясняя дурость моего поступка, пока я корчилась от боли. — Пожала плечами. — Многие родители запрещают все, даже минимально опасное или ругаются просто так. Но дети лучше запоминают на опыте. Один раз обжечься о пламя достаточно, чтобы понять, как это больно. Вместо того, чтобы талдычить постоянно и безмерно оберегать чадушку. В голове должно возникнуть тождество: испачкался равно неприятной процедуре помывки. Но, если ребенок хочет расти не которуном, а свиньей, пожалуйста. Только пусть потом не говорит, что не предупреждали. Рано или поздно случится ситуация, где над отсутствием манер будут смеяться все, кому не лень, только потому что кто-то не захотел научиться есть красиво. Но это их выбор. Я вообще не считаю необходимым что-то запрещать, ну кроме самого страшного. Предупредить, да… Ответить на вопросы, тоже. А еще я не люблю, когда лгут, особенно детям. Пусть я не родитель в полной мере, но хочу, чтобы они поняли, что в этом мире им будет не просто. Только в семье им позволят вот так вазюкаться и лишь улыбнутся на это. Остальные будут только рады унизить и воспользоваться их слабостью. — Ответила я, чуть пожимая плечами и намыливая щупленькое тельце.

— Тебя об ошибках хотя бы предупреждали. Моих же родителей мое незнание не останавливало… да и не родителей, впрочем, тоже. — С легкой досадой произнес эльф.

— Да ладно! Ракс, разрешил тебе целый сезон делать все, что ты захочешь. Мне такая роскошь не досталась. От рассвета и до заката — учеба, этикет, занятия магией и сражения. И только шесть эрн на сон. — Шутливо пожаловался Айрос.

— Зато мир считает тебя гением, они не знают, что все получено тяжелым трудом. — Ставя печать на очередном листе, подал голос дракон.

— Конечно, могу ошибаться, но … думаю, на то были причины. И, если бы тебе действительно нужно было время предаться загульному веселью, Зар бы не стал запрещать. — И после небольшого колебания, добавила, — но, согласись, когда тебе было нужно и ты просил, он позволял то, что не позволял никому другому.

Внезапно вокруг которуна засветилось что-то вроде прозрачной золотистой пленки.

— Вот только теперь все, что я считал своим принадлежит — тебе. Должен ли я злиться за то, что больше не смогу расчесать хвост Ракса? Что он больше не позволит мне коснуться себя без причины… — Раздался едва уловимый вздох, — забудь, лучше давай закончим с которуном, а то этот согревающий барьер слишком слабый и не продержится долго.

Дракон покачал головой, а я вновь принялась водить мочалкой по тельцу мальчика. Но смолчать не смогла и произнесла, — почему? Его хвост вполне достоин того, чтобы о нем заботились с любовью. Если тебе этого хочется, почему — нет? А про прикосновения тем более не поняла… Или я проспала момент, когда он тебе это запретил? — Посмотрела сначала на одного, потом на другого.

Дракон будто и не услышал моего вопроса, уткнувшись в бумаги, а Айрос отвернулся и ушлепал к очагу, — я наберу еще воды.

Подняла взгляд на Хазаэля, который спросил, — что? Не смотри так на меня. Я не могу сказать за них. К тому же падение этого королевства было неизбежно. А все потому, что один из них — человек.

— Пф… Раньше никого это не смущало, а теперь, уйди противное, не трожь мой хвост? — Я недоуменно склонила голову к плечу и замерла, укутывая отмытого которуна.

— Скорее, там будет что-то вроде: нет, не трожь мой хвост, вдруг ей не понравится, что он пахнет тобой. — Хихикая ответил эльф.

— Вот как… — Задумалась я и оттащила Сяо к уже задремавшей девочке. Укрыв их одеялом, развернулась и сказала. — Ну, значит, можешь злиться. Хотя я не против ни посторонних запахов, ни прикосновений. Да и в целом, если человек хочет, он добьется… Либо может сдаться, успокаивая себя десятком оправданий, либо костьми ляжет, но получит желаемое.

— Если бы я добился желаемого, а не отступил тогда, то этим бы все уже и закончилось. — Тихо признался жрец.

Он сказал это просто, но сердце защемило от жалости. — Но… почему?

— Потому что я — Хранитель Храма Тайн, и не могу оставить ключи от него никому, кроме собственного ребенка, человеческого ребенка. Тоже касается и трона, я не могу отказаться от него и уйти, просто потому, что устал или мне так хочется, так как связан клятвой мага. И лишь моя смерть может изменить это. Окончательно, мне не спастись, став нежитью. Ведь нарушение клятвы заставит мой кристалл разлететься на части, превратив в месиво сердце и прочие органы. — Айрос тяжело вздохнул. — Если бы я только мог позволить себе стать чуть более безответственным… — Он хмыкнул и бросил на меня осуждающий взгляд. — Знаешь, Императору не составит труда найти девушку, желающую зачать от него ребенка. Останется только проследить, чтобы дитя выжило и увидело свет. И все, я — свободен, могу идти к тому, кто мне дорог, и соглашаться на все его условия. Но… это так же означает, что я буду должен позабыть о ни в чем не повинной девушке. Бросив ее и моего собственного ребенка на растерзание знати. А я… я просто не могу так поступить. И считаю, что тот, кого люблю, с кем хочу быть каждое мгновение моего существования и тот кто любит меня… Он должен это понимать и … возможно, проявить немного … терпения. Ведь мои жена и ребенок будут смертными, а значит умрут гораздо раньше, чем я. Так в чем же проблема? — При этом Айрос так недвусмысленно посмотрел на Ракса, что даже я покраснела.

— Ну… эм… пожалуй, при таких обстоятельствах, я с тобой соглашусь. Но… даже так не все однозначно. Здесь есть еще как минимум две стороны. Первая — ребенок. Если отец любит ребенка, он всегда отвечает взаимностью. Будет копировать, учиться у папы и расти достойным сыном, вне зависимости от наличия отношений с его матерью или с кем-либо еще. Вторая — девушка… Тут еще больше вариаций. Для того, чтобы родить и любить ребенка совсем не обязательно любить его отца. Есть другие формы сосуществования, например, дружба и взаимоуважение. Поверь, иногда это куда более здоровые отношения, нежели те, где страсть бурлит рекой, бьется посуда, истерики и сопли пузырем. Кроме того, возможно, девушку вполне устроит то, что она будет делить тебя с кем-то еще. Например, если она увлечена чем-то научным и ей секс… эм — близость с мужчиной, нужна постольку поскольку. А может, и тебя, и твою жену вполне устроит присутствие третьего в вашей постели… или даже четвертого. — Дракон поперхнулся, а я поняла, что ушла далеко в своих рассуждениях. — В истории моего … народа такое встречалось в монарших семьях и достаточно часто. Хотя обществом и религией порицались подобные нетрадиционные отношения, это особо никого не останавливало. А здесь у вас, вроде как, более свободно в этом плане… так что не вижу проблемы.

— Правда? — Спросил Айрос, убираясь в комнате лишь парой истаявших рун. Я спрятала обратно в кольцо тряпку, которой хотела протирать пол, пожала плечами и кивнула. — Хорошо, тогда… — Он подошел ко мне, опустился на одно колено и протянул кольцо с поблескивающим внутри брилллианта солнышком. — Леди Асфель, нет, леди Екатерина, я предлагаю вам стать моей супругой и Императрицей Миантариона.

Неподалеку что-то забулькало, кажется, эльф поперхнулся. А я лишь переводила взгляд с Айроса на дракона и обратно. Ракс выглядел спокойным и никак не помогал выпутаться из этой ситуации. — Это же не попытка посмеяться над наивной иномирянкой? — По голове как обухом ударили и там царила такая каша, что адекватно мыслить не удавалось. Если судить по последним событиям, Айрос любит Ракса, причем взаимно. Но между ними что-то произошло… Кажется, один не захотел подождать другого. Закусила губу. А тут я, такая красивая, переспала с одним, целовалась с другим. Хороший такой треугольник… И нельзя сказать, что предложение оказалось таким уж неожиданным. Что-то подобное я предполагала, когда превращала парня в зимвуна. Хотя нет, думала, там будет признание в чувствах, а не настолько глобальное. Что мне делать? Ухватилась за внезапно посетившую мысль, как за последнюю ниточку. — Ты же меня совсем не знаешь…

— Знает или нет, так ли это важно? — Неспешно собирая письма в стопку начал дракон. Его хвост выдавал волнение хозяина, то поднимаясь почти к подлокотнику кресла, то вновь обвиваясь вокруг ножки. — К тому же… подобными предложениями … не разбрасываются просто так. И раз он его произнес… тебе придется дать ему ответ. И … да, ты первая девушка, кому он это предлагает. — Чуть хихикнув, пояснил Ракс.

— Так… — Я резко выдохнула, — на всякий случай, чтобы не возникло кривотолков, просто хочу уточнить, какой смысл ты вкладывал в слова “супруга” и “императрица”. Все-таки наши миры разные, вдруг тут существуют какие-то особенности и непривычные обязательства… — Да, может быть вопрос и выглядел несколько наивным, но, во-первых, давал время на раздумья и, во-вторых, лишал возможности понапридумывать всякого…

Сияние в камне запульсировало, словно отражало ритм сердцебиения. — Я прошу тебя подарить мне ребенка и быть для него матерью. Не уверен, что заслуживаю любовь, так что просить ее к себе я не посмею. Но малыш, он не виноват в том, что родится в правящей семье… Так что, если и его не сможешь полюбить, то хоть делай вид, что он для тебя важен. — Голос был спокойным, но кольцо подрагивало, выдавая волнение. — А что до Императрицы, как только закончу обучение в Академии, я верну Миантарион. Возможно, прольется кровь, но к твоему прибытию, все уже успокоиться, а дворец будет чист. Да этот статус накладывает на выбранную правителем девушку некоторые обязательства. Но я позабочусь о том, чтобы от них осталась лишь необходимость появляться со мной на приемах. Не на всех, но хотя бы иногда…

— Встань, пожалуйста. Не могу смотреть, как ты замер в такой позе… и думать одновременно. Это должно быть больно. — Потерла переносицу. Айрос кивнул и поднялся.

— По сравнению с тем, как его наказывали, это совсем не больно. — Вставил свои пять копеек Хазаэль.

Я открыла рот, потом закрыла. Покачав головой, бросила взгляд на дракона, который задумчиво постукивал кончиком пера по губам и молча смотрел на нас. Только вчера я говорила ему, что должна дистанцироваться от Айроса. И тут такое. Если была бы верна своим словам, то сразу бы сказала твердое “нет”. Но все еще молчала. Почему? Дура потому что. Жалко мне его. Искренне, до боли в сердце. А еще я бы хотела, чтобы он ничего не говорил, чтобы не пришлось выбирать. — А можно как-то сделать, чтобы они не слышали? — Кивнула на эльфа, но подразумевала и детей. И почти сразу вокруг нас образовалась золотистая сфера. Кольцо почему-то стало пульсировать гораздо медленнее. — Так, а теперь давайте по порядку. Айрос, я правильно поняла, что именно факт отсутствия потомства лишает тебя возможности стать счастливым? — В ответ получила лишь неуверенный кивок. — А наследника может родить только Императрица? — Вновь кивок, на этот раз грустный. — Я… не знаю. Если с ребенком я помочь еще могла бы… Наверное. — Смутилась. Говорить подобное при Раксе, возможно, не следовало, но лучше пусть так. — Как бы объяснить… Моя внутренняя сущность разделилась надвое. И обе, как ни странно, имеют веские доводы в свою защиту. Одна говорит, что я не могу предать обещание и советует бежать от тебя подальше. Не потому что ты мне неприятен… наоборот. Но мои чувства к тебе … это предательство по отношению к Раксу, а я не хочу его снова расстраивать. Вторая же… говорит, что не согласна оставить тебя одного… Особенно после того, как … забрала возможность расчесывать хвост… Что согласиться будет правильно, не только лично для тебя, но для Миантариона и Альтераниона в том числе. Принцесса одного государства стала женой Императора другого — это логично. Укрепить союз, власть рода Лоюз, соблюсти традиции… Но это опасно… в первую очередь для ребенка, во вторую — для меня. Может… лучше не афишировать рождение наследника? А меня сделать… кормилицей там или что-то подобное. Я как раз сил поднаберусь и знаний, чтобы стать достойной матерью. Можно и расписаться тайно, и развестись, а потом Императрицей станет тот, кого ты полюбишь… — Произнесла и закусила губу. Не сказала ни да, ни нет… трусиха.

— Миантарион — страна традиций, в ней ребенок, рожденный не от Императрицы, просто не имеет права на трон. — Любовно разглаживая чистый лист, произнес дракон. — Да, такой союз был бы нам выгоден, это разрешило бы множество споров и конфликтов, некоторые из которых тянутся больше эуна. Но есть одна проблема, я готов ждать тебя, но не готов отдать ни ему, ни кому-либо другому. Эри придется использовать договор, чтобы я подчинился. Но мы оба знаем, что это плохо закончится.

Я хотела было возразить, мол, на меня он особо и не претендовал, но не успела.

— Понятно, — сказал Айрос и захлопнул коробочку с кольцом. Но улыбка, тронувшая губы выглядела насквозь фальшивой. — Значит, Император Альтераниона все же решил показать свой характер. Интересно, а где он был два кроника назад? Впрочем, не важно. — Парень сделал шаг назад, но вдруг оказался рядом, а после нас двоих накрыло еще одной сферой. — Я… — Он закусил губу словно сомневаясь продолжать ему или нет. — Ты права, я ничего не знаю о тебе, и все же… доверяю твоим словам больше, чем тем, что произносит Моракс. Я не могу этого объяснить, но почему-то уверен, что ты никогда не предашь меня. Как уверен и в том, что выпью яд из поданной тобою чаши, даже если буду знать о нем. И это, все это для Императора — неприемлемо. — Еще один вздох. — Запомни, драконы вполне способны солгать, если им так нужно или выгодно. Особенно когда верят, в то что говорят правду. Они используют слова, которые можно понимать по разному… — Снова вздох, и на этот раз Айрос отвел взгляд в сторону. — Забудь, ты сделала выбор, я тоже хотел сделать свой, но … все это уже неважно. У меня остался миртран, прежде, чем мой кристалл начнет изменяться также, как и у Арсуан, а после будет несколько сезонов, чтобы стать архангелом или … Прости, кажется, чужие тайны я все же не могу тебе раскрыть. — Он улыбнулся, вроде даже как обычно, но сейчас я видела столько фальши, что захотелось умыть его лицо, смывая эту пакость. — … Иди к дракону. — И барьер, окружавший нас исчез. — Можешь не переживать, Моракс, меня она не выберет. Если бы хотела, согласилась хотя бы выслушать перед тем, как надеть медальон. — Второй купол тоже пропал, а парень направился к дальнему креслу.

— М-м-м, что, братик, тебя отвергли? — Съехидничал Хазаэль. Но под взглядом Айроса мгновенно замолк. Впрочем, мое желание стукнуть эльфа чем-то тяжелым не угасло.

Я закусила губу изнутри, ощутила металлический вкус, но даже это не помогло. Мозг твердил, что следует промолчать и от правды никому хорошо не будет. Но слова уже сорвались с языка, — я … испугалась твоих слов, потому что любой из вариантов сулил … боль. — Опустила взгляд и совсем тихо добавила, — и оказалась права.

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — спокойно произнес Айрос. Я раз за разом кусала губы, но слезы продолжали тихо стекать по лицу. Чувствовала себя настоящим чудовищем. — А еще прости меня за это… — В воздухе возникли руны, исцеляя истерзанную плоть.

— Не стоило. — Пробормотала, не зная, куда деться и чем заняться, только чтобы спрятаться и избавиться от этого гадкого чувства. Я сдержала слово, выбрала Ракса. Но почему тогда в голове четкое осознание, что совершила ошибку? Мой, вроде как устоявшийся, мир разлетелся на осколки. Нестерпимо захотелось заткнуть уши, спрятаться и не слышать всех этих слов. Но они прозвучали и набатом грохотали внутри головы. Я же выбрала дракона! Так откуда эта разъедающая душу боль? Будто часть меня наживую отпиливали тупым ржавым ножом? Почему внутри все сжималось от жалости и сочувствия? Почему до одури хотелось броситься в объятия и утешить его? Какая же я дура! Было уже поздно что-то изменить, да и не знала, что сказать… Лишь пыталась удержать накатывающие волнами приступы слез и обгрызала ногти. Дурацкая привычка, которую старалась извести с детства, но в минуты стресса, она давала о себе знать.

— Да, что ты делаешь? — Айрос дернул мою руку к себе, внезапно вновь оказавшись рядом. — Это не только больно, но и опасно! — Возмущенно пробормотал он. А я лишь сейчас обратила внимание, что обкусала пальцы до мяса и по рукам обильно сочилась кровь. Жрец что-то шептал, раны затягивались. А по полу нервно стучал хвост дракона.

За слезами рассмотреть что-либо было не возможно, но и глаз поднять я не смела. — Прости… Я не заметила… У меня так бывает… когда больно внутри, я не замечаю боли снаружи. — Ответила и ощутила, как он вздрогнул. — Не волнуйся, уже лучше. Спасибо. — Сил улыбнуться не было, но все же попыталась изобразить что-то благодарное. — Прости… — Айрос почему-то снова вздрогнул. — От меня слишком много проблем.

— Ничего, я — жрец Сателиса. Помогать Разумным — мой долг. — Его улыбка показалась почти искренней, но руки почему-то стали ледяными. — Как-то здесь холодно. Вот, возьми, он вроде бы тебе понравился. — Айрос ласково приобнял меня за плечи, чтобы укрыть их невероятно теплым плащом. С мягким мехом, о который так и хотелось потереться носом. Только вот как объяснить, что холодно мне изнутри, а в сердце и вовсе будто насыпали битого стекла, что с каждым вздохом впивалась и раздирала грудь на ошметки.

И в эти терзающие душу размышления вклинился Хазаэль. — Я ничего не хочу сказать, но наши звери замерзают. Хоть звериный облик им верните, раз не собираетесь одевать.