Огонь и ярость

АТЛАС

В зале этого гребаного аукциона собралось не меньше дюжины моих знакомых. Я знаю, что цель вытаскивания меня на сцену, по крайней мере частично, заключалась в том, чтобы унизить меня. Что ж, шутки в их адрес. Мне плевать, что все они думают. Они все овцы, которые слепо следуют за богами.

Что меня волнует, так это женщина, которую я оставил в той комнате. Меня так и подмывало начать замахиваться на каждого из этих придурков, пока я не пробьюсь обратно к Рен, чтобы вытащить нас оттуда к чертовой матери. Может, я и силен, но я не смог бы справиться с сотнями людей. Мне не привыкать к терпению, и это был всего лишь еще один раз, когда мне нужно было отбросить свои чувства и дождаться подходящего момента для удара. Рен сильная. Она Фурия. Она может постоять за себя. Это не значит, что я не хочу быть ее щитом.

Женщина, выигравшая мой аукцион, была одета не в официальную одежду, как остальные. На ней были джинсы и футболка. После того, как аукционист ударил молотком по ее заявке, она встала и вышла из комнаты.

Меня оставили на попечение нервничающего помощника, который проводил меня в пустой вестибюль отеля. Именно там я и ждал последние пять минут.

— Вытри слезы, я здесь. — Знакомый голос заставляет меня закрыть глаза. Отлично. — Сын Зевса. Как приятно тебя видеть.

— Гермес. — Я даже близко не подхожу к тому, чтобы скрыть свое раздражение.

Бог Воров стоит перед печальной картиной с изображением полевых цветов, заложив руки за спину. Вестник. Он может путешествовать куда угодно со скоростью света. Он высокий и красивый, как все Боги, и у него голова с золотыми кудрями, которыми он слишком гордится.

Он смотрит на меня через плечо и подмигивает.

— Подойди же. Ты так приветствуешь своего брата?

— В последний раз, когда я видел тебя, ты бросил меня в пустыне. Мне пришлось идти три дня без еды и воды, прежде чем я нашел цивилизацию. — Гермес, может быть, и мой брат, но наши отношения в лучшем случае прохладные.

— Ты проиграл ставку. Не играй, если боишься проиграть.

Я сам виноват, что когда — либо думал, что Гермес будет играть честно. Он мошенник, хотя и надежный, когда дело доходит до розыгрыша. — Прекрасно. Что ты здесь делаешь?

— Я здесь, чтобы отвести тебя к твоему новому владельцу. Я думаю, тебе это понравится. — Гермес закрывает глаза, его золотистые кудри подпрыгивают, когда он качает головой, на его лице появляется довольная улыбка.

— Пожалуйста, скажи мне, что наш отец не покупал меня.

Гермес усмехается. — Как будто я пальцем пошевелю, чтобы что — то для него сделать. Ну же. Ты знаешь меня лучше.

Саркастичный ублюдок или нет, Гермес ненавидит нашего отца так же сильно, как и я. Я хлопаю его по плечу, и, не сказав больше ни слова, он переносит нас. Мы оказываемся на лужайке перед маленьким домом, который выглядит так, будто здесь жила семья из пятидесятых. Держу пари, что сзади есть качели из покрышки, а на подоконнике остывают яблочные пироги. Если бы окна были открыты.

Остальная часть района находится в аварийном состоянии, а этот дом выделяется, как больной палец. Это ухоженный небольшой дом в стиле ранчо из красного кирпича с гаражом на одну машину в начале наклонной подъездной дорожки. Это пресно по сравнению с вычурными домами Богов и элиты, но в этом есть что — то приятное и гостеприимное.

— Здесь я покидаю тебя, дорогой брат. — Гермес отступает от меня на шаг и церемонно кланяется.

— Где именно это «здесь»? — Это не похоже на пустыню, из которой я должен бежать, но было бы неплохо знать, где я нахожусь. Мне нужно вернуться к Рен как можно скорее.

Гермес ухмыляется, а затем исчезает в дуновении легкого ветерка.

Входная дверь в дом открывается, заливая лужайку желтым светом. Сначала невозможно разглядеть силуэт фигуры в дверном проеме. Затем он выходит на переднее крыльцо и оказывается под светом фонаря над адресом дома.

— Нико?

Чей это дом? Кто, черт возьми, купил меня?

— Не стой столбом в дверях. Впусти нашего гостя внутрь, — раздается низкий мужской голос из глубины дома. Голос, который я узнаю.

Нико машет головой, приглашая меня войти. Я следую за ним в скромное жилище и нахожу Ареса, сидящего в глубоком кресле.

— О, ура. Кажется, я выиграл аукцион. Как интересно. Садись, сын Зевса. Нам нужно обсудить несколько вопросов.