Они вернутся

День 22

— Старпом, подъем!

Сергей резко сел, ошалело вертя головой. Левый глаз, в котором была линза, склеился намертво, но правый, моргая, уставился на ухмыляющегося Леху: тот заглядывал в проем палатки, за спиной у него сиял яркий дневной свет. Судя по всему, было как минимум часов десять... Или нет... тут же время задом наперед течет... То есть сейчас ранний вечер?

— Соседи наши уже уплыли? — спросил Сергей. — Вернее, еще не приплыли?

— На этот счет ничего не могу сказать, — ответил капитан. — Всё зависит от того, какой сегодня день.

— В смысле? — Сергей попытался разлепить левый глаз. — Мы что, опять куда-то переместились?

— А ты выйди да посмотри.

Сергей вылез из палатки, огляделся по сторонам.

Вокруг всё было залито солнечным светом: ярко пестрела желто-зеленая листва, белели пятнистые стволы берез. Чуть в стороне деревья мельчали и сходили на нет — там начиналось открытое пространство с зарослями тростника. Где-то неподалеку отрывисто щебетала невидимая пичужка.

— Место то же самое... — пожал плечами старпом.

— Ты что, ничего не замечаешь? — с состраданием посмотрел на него Леха.

И тут до Сергея дошло. Птичье пение! Оно звучало совершенно привычно — не возникало ни малейшего ощущения, будто аудиозапись прокручивают задом наперед.

— Что, время восстановило ход?

— Ну наконец-то! Долго соображаешь спросонья.

— Так сейчас утро или вечер? — Сергей глянул на светившее сквозь листву солнце: оно явно находилось в восточной части неба.

— Утро, утро. Юлико на разведку пошла. Придет — расскажет, что там и как...

Вскоре «разведчица» вернулась — лицо бледное, в глазах растерянность.

— Я ничего не смогла найти. Ни лагеря, ни речки.

Как ни дико это прозвучало, всё же и Леха, и Сергей сразу поверили Юлькиным словам, ни на секунду не усомнившись в их правдивости, — настолько уже привыкли к тому, что от здешней местности можно ожидать чего угодно.

— Новый номер культурно-развлекательной программы, — сморщил страдальческую гримасу старпом. — Ну что, какие будут предложения?

— Для начала хотелось бы позавтракать, — отозвался Леха.

— Мне тоже. Но, похоже, без речки это будет затруднительно. Рыбу-то негде ловить.

— А озеро на что?

— Думаешь, там что-нибудь водится?

— Надо проверить. Только бы червей накопать. Помню, в прошлый раз с ними тут напряженка была...

Однако, вопреки опасениям, почва под ногами оказалась довольно богата на наличие желанной наживки.

Озеро же, в свою очередь, порадовало путешественников достаточным количеством рыбы, так что часа через три на берегу уже потрескивал костер, а на огне булькал котелок с наваристой ухой из карасей и сазанов. А одного карася Леха отложил, завернув в пакет («Вот подтухнет — отличная приманка будет для раков»).

Часть улова еще и поджарили, так что на этот раз наелись досыта. Даже не смогли осилить ежевику, которую Сергей насобирал вчера...

Предстояло решить, как быть дальше. Конечно, можно было остаться здесь и тешиться надеждой, что в один прекрасный момент речка вернется на прежнее место, — и тогда уже продолжать путь. Юлька настаивала именно на таком варианте, апеллируя к тому, что ни Сергей, ни Леха всё равно не смогут нести столько вещей.

Однако старпом выразил категорическое несогласие: он стал утверждать, что не собирается торчать тут ни одного лишнего дня, что они и так уже потеряли кучу времени, что его рана — ерунда, что Леха тоже уже оклемался, а передвигаться можно и понемногу, устраивая передышки, до речки ведь наверняка не слишком далеко...

Капитан хоть и не горел столь же сильным желанием выдвинуться в дорогу, однако подтвердил, что нога у него уже совсем не болит и он может ходить без костылей, — что и не преминул продемонстрировать, прошагав взад-вперед несколько раз, едва заметно прихрамывая.

Юлька только головой покачала.

— Давайте хотя бы до завтра подождем, — сказала она. — Если речка не появится — тогда так и быть, попробуем своим ходом до нее добраться.

Сергей опять вздернулся, готовый спорить до посинения, но тут вмешался Леха:

— А давайте озеро обследуем? Вдруг там какой-нибудь выход обнаружится?

— Какой еще выход?

— Ну, может, оно с Бобровкой соединяется... — И в ответ на скептическую гримасу старпома добавил: — Я согласен, звучит не очень правдоподобно, но мы же прекрасно понимаем, что тут возможно всё что угодно, так? Вот и давайте попытаем счастья.

Сергей хоть и слабо верил в успех подобной затеи, но, поразмыслив, махнул рукой.

— Ладно, чем черт не шутит. Благословясь, попробуем...

...Через полчаса уже плыли вдоль зарослей тростника к западной оконечности озера. Оно имело вытянутую форму — так что если и искать где соединение с речкой, то либо там, либо на противоположном конце.

По мере продвижения водное пространство становилось всё уже: берега сходились, и очень скоро тростниковые полчища с обеих сторон сблизились настолько, что остался лишь узкий проход. Который действительно уводил куда-то дальше на запад, всё больше сужаясь.

Туда Леха и направил лодку.

Вскоре тростник уже подступил вплотную: оставалась лишь подобие узенькой извилистой дорожки, которая порой практически терялась в зарослях, но стоило преодолеть несколько метров, раздвигая высокие шуршащие стебли, как далее вновь обнаруживался относительно свободный путь.

Сергей уже начал подумывать, что Леха, возможно, прав. Во всяком случае, куда-то ведь этот проход ведет. Они уже, наверное, сотни три метров проплыли, а конца всё не видать...

И тут его размышления прервались: взгляд, блуждающий по поверхности воды, наткнулся на кое-что примечательное.

— Глядите-ка! — воскликнул старпом.

Леха подгреб поближе, а Юлька вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что там такое.

На воде в полутора метрах от лодки плавало нечто вроде венка. А при ближайшем рассмотрении оказалось, что это и есть венок, скрученный из тростниковых стеблей. Леха поддел его костылем и приподнял над водой. Не было ни малейших сомнений, что это творение человеческих рук, причем довольно искусно сплетенное: в дело пошли и тонкие вершинки с щетинистыми красновато-бурыми метелками, и длинные и узкие зеленые листья... Смотрелась такая композиция весьма оригинально.

— Ну и что вы думаете по этому поводу, граждане-товарищи? — проговорил Леха.

— Неожиданная находка, — Юлька склонила голову чуть набок. — Интересно, кто его сплел? И зачем? От нечего делать или, может, с какой-то целью?

— А какая тут может быть цель?

— Ну, венки же с давних пор во всяких обрядах применялись...

Сергей хоть и читал кое-что на эту тему в исследованиях по фольклору, однако к подобной идее отнесся скептически.

— Нам только обрядовой магии не хватало! С таким же успехом можно предположить, что тут русалки резвились и это их рук дело.

— В принципе, версия интересная, — на лице у Лехи заиграла усмешка. — Но давайте покамест ее отложим. Еще будут предположения?

Старпом хмыкнул в кулак, помял затекшее колено:

— Думаешь, здесь все-таки есть кто-то кроме нас?

— Мне бы очень хотелось так думать, но почему-то в это слабо верится...

— Как приятно встретить единомыслие...

— А венок тогда откуда? — спросила Юлька.

— Вот и мне хотелось бы знать, — кивнул Леха. И, поразмыслив, добавил: — Как считаете, кто-нибудь из нас смог бы такой венок сплести? — он обернулся к Юльке, давая понять, что вопрос относится в первую очередь к ней.

Та качнула головой.

— Ну, я могу попробовать. Даже самой интересно — получится или нет... — Она вдруг осеклась, настороженно посмотрела на Леху. — Погоди, ты это к чему?

— Да так, подумалось... Если тут никого нет, кроме нас троих, то оставить его могли только мы...

Сергей пораскинул умом. С учетом всего того, что им довелось пережить, Лехины слова отнюдь не казались чем-то невозможным.

— Но тогда получается, что мы сюда еще вернемся? — проговорил старпом. — Причем переместившись в прошлое?

— Всё может быть...

Подобная перспектива ничуть не радовала.

— Ладно, дальше будет видно, — Леха швырнул венок обратно в воду и возобновил греблю.

Юлька долго провождала взглядом странноватый артефакт. Наконец сказала:

— А знаете, надо просто попробовать сплести такой же венок. Если не получится — значит, мы тут вообще ни при чем.

— Мысль верная, — одобрил капитан. — Но, думаю, у нас с Серегой точно не выйдет. Так что поручаем это ответственное дело тебе.

Он подгреб вплотную к тростнику, и все трое принялись пригибать упругие стебли и обрывать увенчанные метелками вершинки, чтобы заготовить запас, достаточный для изготовления венка.

— Хватит, наверное, — вскоре сказала Юлька.

Леха направил лодку дальше, а пассажирка проворно принялась за работу. То ли опыт у нее по этой части имелся немалый, то ли сказывался врожденный талант, но тростниковые стебли послушно повиновались ее пальцам, и вскоре стало понятно, что с поставленной задачей она справится на отлично.

И в самом деле: через полчаса штурманша не без гордости продемонстрировала парням свое изделие, водрузив его себе на голову.

Леха восхищенно причмокнул:

— А тебе идет! Вылитая русалка, отвечаю!

Сергей издал губами насмешливый звук, однако от комментариев воздержался. А польщенная комплементом «русалка» смущенно поправила очки, собрала оставшиеся обрывки стеблей и листьев и выкинула их за борт.

— Итак, по крайней мере один вопрос мы выяснили, — продолжал капитан. — Поглядим, что будет дальше...

А дальше случилось неожиданное. Не прошло и десяти минут, как Сергей воскликнул:

— Что это там? Еще один венок?

Так оно и было: в нескольких метрах впереди плавал такой же сплетенный из тростника атрибут.

— Мне кажется, это неспроста, — вымолвила Юлька. — Может, правда тут обряд какой-то проводили?..

— Кто? — обернулся к ней старпом. — Сектанты? Те же самые, которые пирамиды над могилами бобров воздвигали?

— Не знаю, — Юлька поежилась, как будто озябла. — Но всё это очень странно... — она сняла с головы венок.

— Я был бы только рад, если бы мы тут хоть кого-то встретили. Пусть даже это будет полоумный лесник, который в свободное от работы время занимается плетением венков с целью приворожить какую-нибудь деву-утопленницу.

Тем временем Леха подгреб к «сектантскому атрибуту» и выудил его из воды.

— Юлико, дай-ка мне свой веночек...

Оба изделия были положены на борт друг подле друга.

— Да они почти одинаковые! — воскликнул Сергей.

— Почти? — Капитан немного повернул Юлькин венок по часовой стрелке. — А так?

Сергей с Юлькой разом ахнули: они вдруг поняли, что оба венка абсолютно идентичны, вплоть до малейшего изгиба каждого отдельного стебелька! Отличались они лишь тем, что правый был сухой, а левый — мокрый!

— Что и требовалось доказать, — подвел итог Леха.

— Ну ладно, а первый тогда чей был? — со звенящими нотками в голосе проговорила Юлька. — Или мне теперь еще один венок плести?!

— Покамест не надо, — Леха успокаивающе погладил ее по плечу. — Продолжим путь, а там будет видно.

Он вернул штурманше венок, а его брат-близнец полетел обратно в воду.

И вновь лодка продолжала путь сквозь заросли тростника, которые, казалось, и не думали кончаться...

Сергей уже даже не удивился, когда примерно через полчаса им встретился третий венок. Вновь сличив оба изделия, путники и на сей раз убедились в полной их идентичности. Леха, похоже, воспринял это как должное, однако Юлька все-таки ощутимо опешила.

— Так значит... и первый был точно такой же? — пролепетала она.

— Скорее всего.

— Иными словами, это всё один венок? — почесал в затылке старпом. — А мы опять плаваем по кругу? Как всё ново и как знакомо...

— Ну да, — Леха сплюнул. — Повторяется та же хреновина, что и на Бобровке.

— Нечего сказать, чудная пропорция...

— Погодите... — промямлила Юлька. — А как... как мы теперь отсюда выберемся?

— А это у Лешего надо спросить, — с мрачным видом произнес Сергей. — Это же его идея была нас сюда затащить.

— Ну вот, нашел крайнего! — капитан покривил брови, швырнул венок в воду. — Ты вообще-то сам такой расклад одобрил. Так что нечего тут баллон катить.

— По-твоему, я виноват?

— Я этого не говорил.

Сергей сжал губы, побарабанил пальцами по борту лодки. Наконец коротко выдохнул.

— Ладно, — махнул он рукой, — оставим в покое Герцена и обратимся к Чернышевскому. «Что делать?» — вот сейчас главный вопрос.

— Попробуем двигаться вбок, — предложил Леха, взявшись за весла.

— Прямо сквозь тростник?

— Ну да. Тут же до берега совсем недалеко должно быть — продеремся. Вправо или влево?

— Вправо, где Бобровка.

Леха сделал несколько энергичных гребков — и нос лодки, подобно тарану, врезался в чащу тростника. Стебли возмущенно зашелестели, неохотно расступаясь в стороны.

Однако грести сквозь эту гущу оказалось не так-то легко. Пришлось вытащить весла из уключин. Капитан оставил себе одно, второе отдал Сергею — и оба принялись усиленно орудовать ими, проталкивая лодку вперед.

Наконец метров через десять заросли начали редеть — и лодка выплыла в узкое открытое пространство. Впрочем, никто из путников этому не обрадовался: впереди высилась еще одна стена тростника.

— Что-то у меня поганое предчувствие, — пробормотал Леха.

Сергей с Юлькой прекрасно поняли, что он имеет в виду.

Тем не менее лодку направили по проходу и какое-то время упорно гребли, всё еще надеясь на чудо. Вернее, чудесами они уже и так были сыты по горло — хотелось просто добраться до берега, а не блуждать в этом лабиринте из тростниковых зарослей.

Но надежды рухнули, когда на пути в очередной раз встретился всё тот же венок.

— В рот компот! — ругнулся Леха. — Кажись, мы встряли по полной...

Было понятно, что они угодили в такой же бесконечный круговорот, что и на Бобровке. Только сейчас положение было гораздо хуже...

Сергей привстал в лодке, оглядываясь вокруг. Пытался разглядеть верхушки деревьев, чтобы понять, далеко ли до берега. Но тщетно: тростник был слишком высокий. В какую сторону ни смотри — везде только щетина метелок да синее небо.

— Что же делать? — заволновалась Юлька. — А если мы так и не сможем до берега добраться? Прямо тут ночевать будем?

— Да ночевать-то — еще полбеды, этим нас не удивишь, — глухо отозвался старпом. — А вот как быть с кормежкой? Можно, конечно, рыбу попробовать половить. Но не сырой же ее есть. Да и червей осталось — раз-два и обчелся...

Штурманша закрыла лицо руками.

— Ну ты чего, Юльчонок? — попытался обнять ее Леха. — Бодрее вид! Не переживай раньше времени, придумаем что-нибудь...

— Да уж, придумаем! — сдерживая раздражение, фыркнул Сергей. — По Бобровке три недели кружили — а теперь еще тут фиг знает сколько блуждать будем! А может, и вообще не выберемся!

— Выберемся, — упрямо вскинул голову Леха.

— Да ну? — язвительно прищурился старпом. — И откуда такая уверенность? Логика подсказывает?

— Вот именно. Максимум через два дня будем на Бобровке.

Сергей даже оторопел.

— Это... ты из чего заключил?

— Да всё из того же. Сам же вчера говорил, что Юлико еще предстоит за бобром вернуться.

— Ох ты, точно! — старший помощник хлопнул себя по лбу. — Как же я про это забыл!

— Паниковать меньше надо, — коротко бросил Леха.

Юлька тоже приободрилась — тоскливый огонек во взгляде погас, бледные щеки порозовели.

Они с новыми силами попытались еще раз пробраться напрямик сквозь тростниковые заросли. Однако результат был прежним: через десяток метров лодка оказалась всё в том же узком проходе. Поплыли по нему — и спустя какое-то время опять наткнулись на венок.

— Да достал он меня уже! — воскликнул Сергей. Подцепил венок веслом, ожесточенно разодрал его на части — и зашвырнул ошметки далеко в тростники.

— Ну ты свирепый, — не сдержал усмешки капитан. — Аж забрызгал всё вокруг.

Сергей в ответ лишь скорчил мину.

— А вообще, зря ты это сделал, — рассудил товарищ. — Так хоть видно было, когда мы на то же самое место возвращаемся. А теперь — хрен поймешь.

— Ничего, — буркнул Сергей. — Если что — вон у Юльки еще один венок, пускай его тут бросит.

— А кстати, да! — обернулся Леха к штурманше. — Ты ж его по-любому в воду бросить должна. Как раз уже пора, наверное. Тем более что он в этом месте и должен плавать.

Юлька повиновалась — и венок шлепнулся на воду.

— Так замыкается круг, — торжественно процитировал Леха фразу из песни группы «Кино». — Точнее, начинается.

— Погодите... — озадаченно потрагивая бороду, проговорил Сергей. — Так мы же должны были назад во времени переместиться — в самое начало, еще до того момента, как первый раз венок здесь увидели. Это где-то в обед было. А мы разве переместились? — он с сомнением посмотрел в небо. — Солнце вон уже к закату клонится... Но как же тогда венок появится в прошлом?

Капитан тоже глянул на беспечно сияющее светило, задумчиво пожевал губами.

— Может, сам как-то перенесется? — предположил он.

— А если нет? Если нам сначала нужно дождаться, когда мы снова в прошлое попадем, а уже потом в воду его бросать? Мы не поспешили, а?

— Ну это легко проверить, — немного подумав, ответил Леха. — Двинемся дальше. И если больше не встретим этот долбаный... извини, Юльчонок, я хотел сказать — этот изумительный венок — значит, он и правда перескочил назад во времени.

Предложение было здравым. Сергей вручил товарищу второе весло, и спустя четверть минуты капитан погреб дальше.

Каково же было удивление троицы, когда всего лишь метров через пятьдесят заросли начали преобразовываться: тростник поредел, зато тут и там завиднелись коричневые головки рогоза, похожие на толстые сигары. А самое главное — за густой стеной стеблей и листьев показались верхушки деревьев!

— Неужели выбрались? — не веря своим глазам, проговорила Юлька.

Леха замахал веслами вдвое быстрее, словно боялся, что видение близкого берега рассеется как дым. Лодка с шумом вломилась в самую гущу рогоза и камыша. Потребовались немалые усилия, чтобы преодолеть последние несколько метров — под хруст ломаемых стеблей и хлюпанье воды, вдыхая терпкий и сочный запах буйной растительности с легким гниловатым привкусом прибрежной грязи.

И вот наконец они на берегу! Под ногами пусть топкая, но почва! А впереди — густой кустарник, за ним — березняк...

Продраться через кусты оказалось непросто, тем более с лодкой и поклажей. И когда путники кое-как выбрались на полянку возле молодых березок, они тут же рухнули на траву и стали отдыхать.

— Вы обратили внимание на одну интересную деталь? — заговорил Леха, когда немного отдышался. — Как только мы отделались от этого венка — сразу перестали кружить. Странное совпадение.

— К чему ты клонишь? — насторожился Сергей. — Массам непонятно. Хочешь сказать, что это Юлькин венок был всему причиной?

Капитан неопределенно двинул плечами. Однако Юльке подобное предположение совсем не понравилось.

— Ну вот, опять я виновата! — насупилась она. — Вообще-то мы начали кругами блуждать еще до того, как я венок сплела!

— Это да, — кивнул Леха. — Но он же потом назад во времени переместился. Наверное, как раз в тот момент, когда мы только-только в тростники углубились.

— Даже если так — что с того? По-твоему, обычный венок мог как-то повлиять на пространство?

— Я согласен: звучит довольно бредово. Но ты же сама говорила, что венки для каких-то там магических обрядов использовались?

— Ну да, говорила... — Юлька слегка растерялась. — Но всё равно это как-то... не знаю...

Сергей же тем временем размышлял над ситуацией, усиленно пытаясь припомнить всё, что когда-то читал в научных трудах по мифологии, фольклору и обрядовой символике. Венок... Он сплетен в кольцо — это символ бесконечности, цикличности... А само плетение издавна символизировало акт творения, упорядочивания и преобразования мира... Это что же получается? Сплетя венок из обыкновенных стеблей камыша, Юлька тем самым преобразовала реальность, закольцевав пространство и время? Дичь какая-то... Хотя... ведь именно после того, как он разорвал созданный ею «символ бесконечности», они и выбрались из этого проклятого круговорота... Неужели...

Он тряхнул головой, решив пока не озвучивать пришедшие ему на ум ассоциации. В конце концов, его сестра — самая обыкновенная смертная, а не колдунья и не богиня, чтобы своими действиями трансформировать мироустройство, пусть даже на каком-то одном ограниченном участке пространства, представляющем собой заросшую тростником оконечность дикого лесного озера...

— А может, это дух пытался нам что-то сказать? — услышал Сергей голос Юльки. И поморщился: опять сеструха на свою любимую тему свернула!..

А штурманша меж тем продолжала:

— Может быть, он хочет дать нам понять, что мы все-таки можем вырваться из этого замкнутого круга?

— Интересно, как? — у Сергея дернулась щека. — Или ты и на Бобровке теперь собираешься плетением венков заняться?

— Погодь, Серый, — наморщив лоб, проговорил Леха. — Может быть, Юлико в чем-то и права... Ведь если подумать, то сегодняшнее наше приключение — это вроде как повторное воспроизведение всей этой ситуевины, в которую мы угодили, только в упрощенном варианте. Как бы мини-модель Бобровки... Согласен?

— Ну да, похоже. Только что это нам дает? Или ты и вправду думаешь, что если Юлька сплетет на Бобровке венок, то мы сразу выплывем к селу?

— Да при чем тут венок? Тут не важны конкретные детали, тут сам принцип понять надо. Вот представьте, что Юлико не догадалась бы сплести венок — что тогда?

— Тогда бы мы его и не встретили, — резонно ответила штурманша.

— А ты представь, что встретили. Просто, допустим, эта идея пришла тебе в голову только на следующий день.

— Ну мы так бы и блуждали до следующего дня...

— Молодец, в точку! — Леха щелкнул пальцами. — Понимаете, в чем прикол? Мы не можем вырваться из этой ситуации, пока не сделаем то, что должны сделать.

— Погоди... — проговорил Сергей. — Ты хочешь сказать, что у нас никак не получается распрощаться с Бобровкой из-за того, что мы до сих пор чего-то не сделали?

— Ну да! Грубо говоря, там нам тоже встретился какой-то «венок» — но мы его до сих пор не «сплели», поэтому никак не можем выбраться. Врубаетесь?

— Хм, любопытно, — старпом не мог не признать, что в словах товарища имеется здравый смысл. — Но что же это за «венок»?

— Вот и давайте пораскинем мозгами. Что мы за время пути встречали необычного? И что из этого могли бы (теоретически) создать сами?

— Пирамиду! — едва ли не одновременно воскликнули Юлька с Сергеем.

— Точняк! — ткнул пальцем вверх Леха. — Я тоже первым делом про нее подумал. К тому же не забывайте, что у нас скоро будет бобр, которого нам Юлико должна притащить! Так что всё сходится!

— То есть, — пробормотала Юлька, — мы должны сами захоронить бобра — и тогда сможем добраться до села?

— Так вот почему ты у меня его забрала! — ахнул Сергей, изумленный от того, как ловко всё срослось. — Ты уже знала, зачем он нам понадобится!

— Единственное — это означает, что нам не судьба полакомиться бобрятиной, — не без сожаления заметил Леха.

— Да и шут с ней! — отмахнулся старший помощник. — Лишь бы домой вернуться!

— Будем надеяться, что бобровая могила — это и есть тот самый «венок». А иначе только мясо зря пропадет.

— Так других вариантов вроде бы нет? Если не считать огней над болотом...

— Ну, огни мы при всем желании не сможем воссоздать, так что это явно не наших рук дело. Какой-то необъяснимый местный феномен...

— А еще мертвые зимородки были, — напомнила Юлька.

— Да, точно... — Сергей сорвал травинку, задумчиво пожевал кончик стебля. — Хотя нет, это тоже вряд ли, — он мотнул головой. — Я не представляю, как можно хотя бы одного зимородка поймать, не говоря уже о троих! К тому же их в последнее время что-то не видать.

— Это потому что они уже перелет на зимовку начинают. И всё равно... кто-то ведь тех трех убил?

— Возможно, но это явно были не мы. Потому что факторы не складываются. А вот с бобром — всё сходится, как по нотам!

— Да, похоже на то, — отозвался Леха. — Ну, стало быть, есть надежда, что скоро вся эта шняга закончится.

Благодаря четко обозначившейся перспективе троица заметно приободрилась. Теперь оставалось только добраться до Бобровки. Сергей рвался немедленно выступить в путь, однако Юлька вновь принялась настаивать на том, что лучше дождаться завтрашнего утра, тем более что и так уже близился вечер. Капитан в споре предпочел занять нейтралитет, но все-таки предложил для начала сходить на разведку — проверить, не вернулась ли речка на прежнее место.

Юлька сразу же согласилась — и отправилась выяснять это немаловажное обстоятельство. Леха порывался было ее сопровождать, заявив, что он уже может вполне сносно ходить и без костылей, опираясь просто на палку. Однако попытки его не увенчались успехом: штурманша была непреклонна.

Впрочем, она очень быстро вернулась с радостной вестью: Бобровка и в самом деле текла себе как ни в чем не бывало в каких-то сотне метрах к северу!

Сергей сейчас же оживился:

— Так идемте скорей! Нечего тут сидеть: вдруг она опять пропадет!

На сей раз даже Юлька спорить не стала.

Хоть и не без труда, но все-таки они перенесли к речке все вещи — за два раза. Вернее, за полтора: спутница велела «инвалидам» ждать ее на берегу, а сама вернулась к месту стоянки за оставшимся рюкзаком и палаткой.

Потом еще минут десять сидели и отдыхали, наслаждаясь картиной спокойного речного русла.

— Вот не думал, что буду так рад снова видеть Бобровку, — признался Сергей.

— Да уж, — отозвался Леха. — А знаете, у меня такое ощущение, что она не просто так пропадала. Как будто со спецом для того, чтобы мы в озеро полезли и вся эта ботва с венком приключилась.

— Я же говорила, что дух специально нам это испытание устроил, чтобы подсказку дать! — с уверенностью заявила Юлька.

— Методы у него, конечно, весьма своеобразные, — покривил губы Сергей.

Штурманша проигнорировала реплику брата и, обращаясь в пространство, громко и даже слегка торжественно проговорила:

— Спасибо тебе, дух! Прости нас, если что-то не так!

В ответ с противоположного берега прощебетала какая-то пичужка, а в воде плеснула хвостом рыба.

— Это он нам отвечает, дух! — радостно сообщила Юлька.

Сергей лишь головой покачал, кинув на Леху многозначительный взгляд: мол, сочувствую я тебе, друг... Но тот в ответ только расплылся в беспечной и счастливой улыбке...

А вскоре они уже плыли дальше по Бобровке, и спустя час им стало казаться, что никаких блужданий по озеру и не было, как будто всё это просто-напросто пригрезилось во сне...

По настоянию капитана Юлька снова принялась вычерчивать речные изгибы, чтобы в случае чего отследить, где произойдет их перехлестывание. Однако на сей раз никаких аномальных «вывертов» выявить не удалось. Впрочем, и сам путь обещал быть недолгим: не позже чем в начале восьмого предстояло выбрать место для ночевки, поскольку нужно было еще позаботиться об ужине.

Внезапно Сергей ощутил приглушенное, но уже такое знакомое чувство дежавю. Стал озираться по сторонам. Слева ничего примечательного — берег как берег. Справа — полузатопленный сосновый ствол с торчащим из воды растопыренным комлем... Секундочку... Ну так и есть!..

— Тихо! — шикнул старпом на Леху, который начал было что-то говорить. — Это же опять то место!

— Какое? — невольно снизил голос товарищ, недоуменно оглядываясь.

А в следующий миг Юлька ахнула, прикрыв рот рукой.

— Твое любимое! — взволнованно зашептал Сергей. — Не узнаешь, что ли? Где тебя змея укусила!

— Ух ты, точняк!..

— Чего остановился? Греби отсюда скорей! Вдруг там наши двойники сидят!

— Так давай проверим. Надо же выяснить, в каком дне мы оказались.

Предложение казалось довольно резонным, однако действовать нужно было предельно осторожно.

— Тогда дальше проплыви, чтобы тут не маячить. А потом я по-тихому кустами проберусь. Мне не привыкать.

— Куда ты собрался со своей хромоногостью! — тут же встряла Юлька. — Если надо, я и сама схожу.

Леха проплыл вперед с полсотни метров, после чего причалил к правому берегу. Штурманша выбралась из лодки и отправилась к тому самому месту, где еще недавно они стояли лагерем целых шесть дней...

Вернулась она довольно быстро и сообщила, что на поляне никого нет. И более того — нет ни малейших следов стоянки.

— По-моему, там вообще ничья нога не ступала...

— Значит, мы по-прежнему в прошлом, — вывел заключение Леха. — И наши двойники сюда еще только прибудут. Интересно, когда? Завтра или позже?.. Как думаете, в каком мы сейчас дне?

— Вчера были в девятом августа, — сказала Юлька. — Так что, возможно, сегодня десятое. — И, быстро сверившись с дневником, добавила: — А змея здесь тебя укусила пятнадцатого.

— Ну, значит, мы по-любому где-то между девятым и пятнадцатым. Точнее выяснить вряд ли удастся.

И тут Сергея посетила свежая мысль.

— Слушайте, — проговорил он задумчиво. — А что если по луне попробовать определить?

— Как это? — спросила Юлька.

— Ну вчера какая луна была, не заметили? По-моему, неполная.

— Да, вроде бы. Где-то три четверти.

— Правильно. А пятнадцатого она была полной. Ну или только-только начала убывать. Это я хорошо помню: я ведь тогда как раз по лесу блуждал и по луне ориентировался. Вот и давайте посмотрим, какая сегодня луна будет. Если примерно как вчера — значит, сегодня десятое, а если полная — то четырнадцатое.

— Отличная идея, — одобрил Леха. — А лучше вообще каждую ночь фазы луны отмечать. Тогда если мы вдруг перескочим на несколько дней — это сразу будет видно.

— Точно! — воскликнул Сергей. — Во-первых, запросто поймем, в прошлое мы переместились или в будущее. А во-вторых, можно будет даже прикинуть, на сколько примерно дней! Черт, как же мы сразу-то не догадались?

— Лучше поздно, чем никогда, — философски заметил капитан. — Ну что, Юльчик, возьмешь на себя задачу за лунными фазами следить?

— Ну я же всё равно дневник веду, — пожала плечами Юлька. — Буду заодно и про луну записывать.

— Ты у меня умница! — Леха приобнял ее и чмокнул в нос.

Она чуть смущенно улыбнулась, ловко выскользнула из его объятий и спросила:

— Ну что, дальше-то поплывем? Или, может, тут остановимся? Время уже — почти семь.

— Я бы, конечно, не против еще раз заночевать в этом чудном местечке, с которым связано столько приятных воспоминаний, — с ухмылкой проговорил Леха, вновь привлекая Юльку к себе. — Но подозреваю, что нам не стоит оставлять здесь преждевременных следов.

— Трезвая мысль, — кивнул Сергей. — Поэтому завязывайте миловаться — садитесь в лодку. Надо отплыть отсюда хотя бы на полкилометра.

Так и поступили. И только когда позади остался уже знакомый поворот и речка начала описывать широкую петлю, присмотрели на левом берегу подходящее место для высадки. Разбили лагерь, наловили рыбы. Юлька насобирала немного ягод и травок для приправы к ухе. А пока готовился ужин, по-быстрому поменяла Сергею повязку. Рана уже начала подзаживать, что не могло не радовать.

Капитан изловчился-таки опустить под воду раколовкку, привязав ее у самого дна к затопленной коряге.

— Ну, надеюсь, хотя бы один рак поймается!.. — мечтательно заключил он.

Есть сели, когда уже стемнело.

После ужина Леха ни с того ни с сего предложил пойти искупаться. Старпом эту идею не поддержал, однако штурманша, как ни странно, согласилась.

Какое-то время с реки доносились плеск, фырканье и смех, так что Сергей, сидя у догорающего костра и попивая брусничный чай, слушал и усмехался: ишь ты, как разыгрались, голубки! Прямо сатир и вакханка! Причем если Леха на роль сатира вполне годился, то Юлька, по мнению Сергея, смотрелась в подобном качестве довольно эклектично. Примерно так же, как если бы вознамерилась изобразить из себя Нефертити или Мэрилин Монро...

Старпом тряхнул головой. Собственно говоря, ему-то что до этого? Пусть делают, что хотят, хоть макарену вприсядку пляшут... И всё же он пришел к неутешительному выводу, что в душе завидует товарищу и сестре. Счастливые, горя им мало! Нет, он, конечно, прекрасно их понимает, но...

Мысли опять устремились к Ане... Вроде бы и не так далеко они друг от друга — каких-то километров пятьдесят, если по прямой, — а кажется, будто он, Сергей, где-то на другом конце земного шара... Эх, если бы можно было хоть как-то весточку о себе подать: мол, всё хорошо, люблю, скучаю, непременно вернусь, ты только не волнуйся, родная, не переживай... Да, дорого бы он сейчас дал за возможность послать хотя бы пару слов!..

Через некоторое время вернулись купальщики.

— Как водичка? — полюбопытствовал Сергей.

— Зашибись, — отозвался Леха.

Юлька, завернувшись в полотенце, мелко-мелко дрожала. Капитан налил ей чая, затем подбросил в костер хвороста.

— А хочешь — в палатку лезь. Там сейчас тепло. И комаров нет.

Штурманша подумала-подумала и вняла совету.

А Леха подсел к Сергею и с заговорщическим видом прошептал:

— Слышь, Серый... Ты можешь, это... ну, посидеть тут с полчасика? А мы с Юлико маленько того... а то уже невмоготу... Понимаешь?

Старпом посмотрел на друга с сочувственной гримасой.

— Бедняги. Целые сутки воздержания — кто же такое выдержит?

— Да ладно тебе, не язви. Войди в положение...

— Кто бы в мое положение вошел...

— Я ж тебя как друга прошу... Ну что, договорились?

— Да не бойся ты, не полезу я к вам в палатку. Можете наслаждаться вволюшку. Только предупреждаю: уши затыкать я не стану. Так что сдерживайте там свои страстные стоны. Хотя можете и не сдерживать — дело ваше.

Леха ощерился, пихнул друга в плечо.

— Это как получится, камрад. Ну, я пойду?

— Давай, действуй. Смотрите только не перестарайтесь.

— Не боись, всё будет в ажуре, — задушевно пообещал герой-любовник.

И отправился навстречу наслаждениям.

Очень скоро в палатке послышалась приглушенная возня — и Сергей попробовал нарисовать в воображении, что там происходит. Однако это оказалось не так уж легко: он до того не привык воспринимать Юльку в сексуальном ключе, что с трудом мог представить ее даже в классической позе — снизу под Лехой. Не говоря уже о всех прочих вариациях. Однако в тихом омуте, как известно, много чего водится — так что, может статься, сейчас под сенью непромокаемой палаточной ткани творилось такое, что любой порнофильм позавидовал бы.

Сергею невольно начали вспоминаться различные эротические картинки из собственной интимной жизни — нежная теплота Аниных ладоней, ее гладкие упругие бедра, дерзкая сочная грудь, которую он так любил ласкать, умопомрачительная бархатистая ложбинка в нижней части спины... Очень скоро он почувствовал, как по телу побежали мурашки, в паху сладко заныло, мысли подернулись легким дурманом, а внутри стала подниматься и нарастать горячая волна желания...

Еще какое-то время он крепился, но потом плюнул — встал и поспешно поковылял в темноту зарослей. И там, опершись о шероховатый березовый ствол, расстегнул ширинку, высвободив взбухшую, мятежную плоть, и лихорадочно заработал рукой. Перед глазами проплывала череда образов, один красочнее другого: то соблазнительные Анины ягодицы, то сладкие земляничные кончики ее озорных грудей, то жаркие губы, дарующие ласки всему его телу, то медовая влага открытого его взору сокровенного устья, зовущего и жаждущего... Ему уже слышались бередящие душу стоны, и он не мог понять — от палатки они доносятся или это воображение у него так разыгралось...

Насос, нагнетающий в тело сладострастную жидкость, работал в полную мощность — и вот уже не осталось места: Сергей почувствовал, как стремительно нарастает давление в резервуарах, как жарко и гулко пульсирует в висках. Еще два-три удара — и грянул взрыв: горячий поток вырвался наружу, тело судорожно задергалось, толчками извергая животворное семя прямо в дерево...

«Березу оплодотворил», — было первой мыслью старпома, едва он пришел в себя.

Напряженные мышцы обмякли, и сразу накатила томная усталость. Захотелось прилечь. «Беру пример с Лехи...» — угрюмо усмехнулся он, вспомнив откровения друга по поводу ночных вылазок из палатки на раннем этапе путешествия.

Из-за брезентовой ткани всё еще слышались негромкие ахи-вздохи. Сергей присел к догоревшему костру, стал молча смотреть на рдеющие угольки. В душе было пусто, как в квартире, откуда выселились жильцы...

Потом ему вспомнился сегодняшний разговор насчет лунных фаз. Задрал голову вверх, повертел ею туда-сюда. Однако луны не обнаружил. Вероятно, она еще не взошла. Зато звезды светили ярко и пронзительно, и хорошо была видна бледная полоса Млечного Пути, наискось пересекающая небо.

Прошло еще не меньше четверти часа, прежде чем возня в палатке наконец затихла.

— Ну что, вы там достигли нирваны? — на всякий случай решил уточнить Сергей. — Мне уже можно нарушить ваше уединение?

— Погодь, Серый, — раздался торопливый голос Лехи. — Сейчас, пять сек...

Через минуту старпому было сообщено, что всё в порядке — можно залазить внутрь. Что он и сделал.

Пока укладывался в темноте на свое место, его не покидало ощущение, что душный воздух в палатке буквально пропитан терпкими флюидами недавней бурной страсти. Нельзя сказать, чтобы это было Сергею приятно, но он все-таки смолчал. Рядом что-то балаболил Леха, а вот Юльку было не видать и не слыхать: похоже, она чувствовала неловкость перед братом, вот и притаилась, сделав вид, что ее здесь попросту нет.

Прежде чем заснуть, Сергей сообщил, что луны на небе еще не видно, так что если кто будет ночью выходить из палатки — пусть обратит внимание, не взошла ли она.

— Будь спок, сделаем, — заверил его капитан.