Они вернутся

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

Всё — притворство, всё — обман.

Александр Блок

Друзья осторожно выглянули из зарослей. Так и есть: к ним приближалась лодка. Сергею вдруг запоздало пришло в голову, что где-то неподалеку в кустах должны сидеть его с Лехой двойники, которые точно так же ждут, когда троица причалит к берегу и обнаружит могилу... Хотя стоп... могилы-то нет... Значит, в этой измененной линии и двойников тоже нет?.. Ну да, похоже... А иначе...

Тут его размышления прервал Леха — пихнул друга в бок и сделал знак: отползаем подальше!

Они удалились за пределы полянки, вглубь зарослей, и стали ждать.

Вскоре наверх поднялась Юлька. Живая-невредимая. Огляделась, выискивая подходящее место, чтобы сделать свои дела. И уже шагнула за раздвоенную березу, собираясь, видимо, здесь и пристроиться, но тут капитан привстал и одной рукой начал отчаянно жестикулировать, а другую приложил к губам.

Юлька повернула голову в их сторону — и, увидев Леху, даже не ахнула. Как будто заранее ждала здесь его появления. Сергей расслабил напряженные мышцы: он-то опасался, что сестра от неожиданности вскрикнет, — тогда пришлось бы хватать ее в охапку и удирать со всех ног, пока двойники не прибежали.

А Леха уже подскочил к ней, обнял крепко-крепко, начал целовать в лоб, в щеки, в губы... Она словно и не удивилась ничуть — просто стояла и ждала, что последует дальше.

— Я тебе потом всё объясню, — шепнул Леха. — А сейчас идем с нами.

Он взял Юльку за руку и уже развернулся было, чтобы направиться в сторону лодки, но тут штурманша выкинула неожиданный номер.

Она не сдвинулась с места, словно не торопясь идти вслед за возлюбленным. Наоборот: вдруг сильным рывком вновь притянула капитана к себе — и, обхватив его голову, страстно и яростно впилась ртом в губы.

Леха от такой неожиданности, казалось, даже утратил способность двигаться. Сергей и сам застыл в немом столбняке, челюсть косо отвисла в недоумении. Что еще за приступ эротомании у сеструхи? И нашла же время...

А капитан вдруг дернулся, что-то сдавленно промычал и попытался отпихнуть от себя любострастную подругу. Но та проявила удивительную цепкость и настырность, так что вырваться Лехе удалось только с нескольких попыток.

Сергея прошибло дрожью: он увидел, что с губ у сестры стекает струйка крови.

Леха провел рукой по рту, ошарашенно глянул на окровавленную ладонь.

— Ты что? — прохрипел он, подняв на Юльку недоумевающе-испуганный взгляд.

Она не ответила. Рот ее вдруг растянулся в кровавой усмешке, глаза из-под очков блеснули холодным злорадством.

Сергей конвульсивно глотнул, словно вновь ощутил на горле цепкие пальцы буйнопомешанной.

А вслед за этим и вовсе попятился. Потому что по склону на поляну поднялись их с Лехой двойники...

Не спеша подошли они к Юльке и встали рядом: один справа, другой слева от нее. Сергей, оцепенев, не мог отвести взора от собственного «близнеца». Тот тоже смотрел прямо старпому в глаза, и на лице у него гуляла мерзкая, ехидная ухмылочка.

Сердце у Сергея гулко заколотилось где-то у самой гортани. Он вспомнил, что уже видел эту ухмылку. Дня четыре назад, когда мимо путешественников проплыла лодка с двойниками, которые беспечно болтали между собой, вроде бы не замечая присутствия своих «прототипов». «Значит, мне тогда не показалось...» — царапнула мозг леденящая мысль.

А в следующий миг он вздрогнул от нервического Лехиного возгласа:

— Какого хрена тут происходит? — капитан переводил осоловелый взгляд с одного двойника на другого. Окровавленные его губы подрагивали, на бледном лице выступили лиловые пятна.

Вся троица продолжала молча и гадко ухмыляться.

А секунду-другую спустя Юлька подняла руку и поманила Леху к себе.

И тот словно онемел. Стоял и смотрел на свою пассию, которая сейчас больше походила на суккуба в человеческом обличии... А потом сделал неверный шаг вперед...

— Стой, куда! — Сергей, преодолевая оцепенелость, рванулся к другу, схватил его за рукав, оттащил назад.

Леха попытался вырваться, но движения его были вялыми, будто заторможенными. Взор капитана по-прежнему оставался прикован к объекту вожделения, такому манящему и желанному...

Тогда старпом, совсем отчаявшись, чертыхнулся — и неожиданно для себя самого вмазал товарищу со всего размаху в скулу.

Леха покачнулся, помотал головой. Однако в обалделом взгляде появились проблески разума.

— Ты что, не видишь? — зашипел Сергей, оттаскивая капитана подальше от бесовской троицы. — Очнись! Это не Юлька! Это вообще не мы!.. Это непонятно кто!..

Леха в сомнении посмотрел на существо, выдающее себя за его вожделенную симпатию, на двух других «гостей».

— А может, на них хрень эта зеленая опять воздействует?.. — проговорил он неуверенно. — Просто мы этого не видим...

— Да они сами — и есть эта хрень!.. — едва не захлебнулся Сергей. — Порождение Бобровки!.. — Он продолжал тянуть товарища прочь: хотелось как можно скорее сесть в лодку и дать деру — подальше от этих мутных ходячих исчадий местной аномальщины.

Но Леха всё упирался, не желая верить в столь безысходное положение дел.

— А Юлико как же? — горько воскликнул он. — Я ж спасти ее должен!

— Вот встретим нас настоящих — тогда и будешь спасать!..

Трое таинственных существ наблюдали за этой сценой всё с тем же молчаливым злорадством. Как будто были уверены: жертвам всё равно не уйти.

— Погодь... — Леха внезапно остановился, нахмурившись, и метнул цепкий взгляд на своего ухмыляющегося «близнеца». — А это не тот ли пидор, который ночью на Юлико напал? А?..

Сергей поперхнулся, тоже глянул на Лехиного двойника. Неужели...

Тот стоял и посматривал на путников со зловещей развязностью. А при последних словах ощерился еще шире и издевательски закивал, словно в подтверждение догадки.

Капитан тут же вскипел.

— Ах ты, козел! — и метнулся к глумливому зубоскалу.

Сергей и опомниться не успел, а Лехин кулак уже прилетел двойнику в челюсть. Клон даже не попытался увернуться. Однако удар, казалось, не причинил ему ни малейшего вреда: он лишь слегка пошатнулся, мотнул головой — и снова уставился на капитана, не переставая ухмыляться во весь рот.

Но Леха на этом не остановился — заработал обеими руками. Впечатывал в оскаленную физиономию удар за ударом, явно желая вышибить ненавистному двойнику все зубы до последнего, а заодно и нос в череп вколотить. Однако все его усилия не имели сколько-нибудь заметного эффекта: с таким же успехом он мог бы избивать манекен.

Странно было смотреть на эту сцену, в которой один Леха со всей дури молотит второго, а тот даже не сопротивляется — только голова мотается из стороны в сторону, сверкая неестественной, будто приклеенной, ухмылкой. Сергей словно прирос к месту, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.

Наконец товарищ выбился и сил. В порыве злобного отчаяния саданул сапогом клону между ног, но и это не помогло: тот продолжал всё так же стоять и ухмыляться как ни в чем не бывало.

Леха отступил на шаг, тяжело дыша и буравя взглядом неуязвимого противника.

— Сука... Ты чё, терминатор, что ли?..

Ответа не последовало, тем более что вопрос был риторическим.

Однако капитан не желал сдаваться. Тряхнул головой, обернулся к псевдо-Юльке:

— А ты кто?.. — в надтреснутом голосе сквозили твердые, решительные нотки. — Самозванка?.. Где настоящая Юлико?..

«Штурманша» склонила голову набок и посмотрела на него поверх очков, насмешливо и презрительно.

— Кто вы все, а?.. Что это, бля, за маскарад?!.. Что тут происходит?!.. — Леха вновь стал закипать. Горящий его взор метался с одного «ряженого» на другого. — Чё ты лыбишься, гондон?! — рявкнул он собственному «близнецу», который, судя по всему, раздражал его сильнее всех. — Чего вы все молчите, как уроды?.. Онемели, что ли?.. Мы ж слышали, как вы в шлюпке базарили!..

Сергей наконец опомнился.

— Леха, — позвал хрипло. — Пошли отсюда, а? Ну их к чертям...

Капитан хмуро зыркнул в его сторону.

— Не уйду, пока ответа не добьюсь! — И обернулся на этот раз к двойнику Сергея: — Ну а ты чего молчишь?.. Ты у нас кто? Тоже филолог или как? Давай, выдай чего-нибудь, мы хоть послушаем!..

Вряд ли Леха всерьез ожидал от третьего «собеседника» какой-то особенной реакции. Однако «филолог» внезапно удивил. Вздернув губу в надменной улыбке, он глянул на капитана и театральным тоном произнес:

— Перед тобой дерзну ли я лукавить?

Сергей до того обалдел, что не смог узнать цитату. Вроде бы что-то из Шекспира...

Леха тоже опешил, но быстро совладал с собой.

— Ну надо же! — отрывисто, сквозь зубы, заговорил он. — Хоть у одного голос прорезался!.. Что еще скажешь?

Сергеев двойник не заставил себя долго ждать:

— В прошлое давно пути закрыты.

«А это что, Ахматова, что ли?..» — тюкнуло в голове у старпома.

— Какой же смысл в движенье этом? — продолжал вещать клон, решив, видимо, напялить на себя маску то ли проповедника, то ли гуру. — Зачем вся эта трата сил?

Леха побагровел. Вряд ли он распознал в речах говорящего хотя бы одну литературную отсылку, но зато прекрасно понял, что этот тошнотный тип, так ловко косящий под его лучшего друга, попросту издевается. И явно получает удовольствие от процесса.

— Слышь, ты, урод, — зло процедил капитан. — Ты что хочешь сказать? Намекаешь, что нам отсюда не выбраться?..

В ответ на это «проповедник» вдруг сделал зловещее лицо — и громко прошептал, словно читая колдовское заклинание:

— Как свинец, черна вода. В ней забвенье навсегда.

И снова осклабился в мефистофельской ухмылке.

— Пидор ты сучий! — Леха дернулся было вперед, явно намереваясь двинуть оратору по глумливой физиономии. Но, видимо, вспомнив предыдущий безуспешный опыт с собственным двойником, сдержался.

Какое-то время стоял, играя желваками и хмуро оглядывая всю троицу. Наконец обернулся к Сергею:

— Серый, а пойдем-ка проверим шлюпку этих гавриков. Может, чего интересного найдем.

Старпом будто очнулся, повел туда-сюда взглядом. Поколебавшись, опасливо прошел мимо двойников вслед за Лехой, который уже спускался по травянистому склону.

Трое пришельцев им не препятствовали — только развернулись и с гадко-насмешливыми выражениями на лицах наблюдали за их действиями. «Интересно, — ни к селу ни к городу подумалось Сергею, — а как у моего двойника со зрением? Так же паршиво, как у меня?..»

Лодка лежала у самой воды. Всё в ней было знакомо и привычно: три рюкзака, мешок с палаткой, даже раколовка на корме привязана. Леха взял свой рюкзак, порылся в нем, прихмыкнул.

— Ничего необычного, всё как всегда... Ты смотри, даже камера вот она! — он невольно присвистнул, продемонстрировав Сергею свою видеотехнику. — Всё один в один!

Вокруг по-прежнему задувал ветер, и поверхность воды рябилась и морщилась под его порывами.

— А тут у нас что? — капитан взял из-под сиденья котелок, снял крышку. — Ба, да это наш старый знакомый!

Сергей заглянул в алюминиевую посудину: на дне, свернувшись кольцами, лежал, слабо пошевеливаясь, уж.

— Всё сходится... — пробормотал старший помощник.

В самом деле: они ведь поймали эту нежданную добычу как раз незадолго перед тем, как обнаружили могилу...

— Короче, ужа мы реквизируем, — по-хозяйски сказал Леха. — Хоть пожрем сегодня нормально.

— Вместе с котелком? — спросил Сергей.

— А почему нет? — капитан вернул крышку на место. — И, кстати, камеру свою я тоже заберу... Предлагаю еще топор с ножом взять. Этим хмырям они ни к чему, — он презрительно глянул в сторону троицы, но отсюда снизу их видно не было.

— Тогда уж давай всю лодку заберем, — скривил угрюмую усмешку старпом.

Однако Леха воспринял его саркастическое высказывание всерьез:

— А что, мысль! Оставим этих клоунов с голой жопой — и пусть делают что хотят. Это им урок будет. Не хрен понты гнуть.

— Уплывем, а их тут бросим?

— Ну да... Хотя погодь... — Леха вдруг нахмурился, вновь глянул наверх. — Там же Юлико... Нельзя ее с ними оставлять. Надо с собой взять, а потом... похороним где-нибудь... — он совсем помрачнел.

Сергей прекрасно понимал состояние друга: попытка спасти Юльку провалилась, все надежды перехватить ее и увезти с собой пошли прахом.

— Ты не унывай, — он положил руку Лехе на плечо. — Может, мы еще встретим настоящих себя...

— Конечно, встретим! — капитан решительно тряхнул копной волос. — Мы ж на Бобровке... Ладно, жди здесь, я сейчас.

— Нет уж, я с тобой! — остановил его Сергей.

— А шлюпка? Вдруг эти бакланы к ней вернутся?

— Тем более. Мне как-то не улыбается с ними один на один оставаться...

— Не ссы. Я быстро. Если хочешь, можешь к другому берегу пристать, чтоб не так очково было, — мрачно усмехнулся Леха.

Сергей пробурчал что-то нечленораздельное.

А капитан подумал немного и, перейдя на шепот, добавил:

— А лучше знаешь что? Давай сразу к нашей шлюпке спустимся. Там меня ждать будешь. Мне тоже что-то неохота лишний раз перед ублюдками этими светиться...

Так они и сделали. По-быстрому отчалили, а через несколько минут уже пристали под прикрытием коряжины к приплеску, где их ждала первая лодка.

— Ну всё, я пошел, — Леха вылез на берег.

— Ты поосторожнее там, — сказал Сергей.

— Не боись. Я вот вооружусь на всякий пожарный, — с этими словами капитан вытащил из рюкзака топор. — Жди, скоро буду.

И, поднявшись наверх, скрылся в зарослях.

Лес зловеще шумел под порывами ветра.

Сергей прикинул, сколько времени понадобится товарищу, чтобы найти тело Юльки и вернуться с ней обратно. По всему выходило — никак не больше десяти минут, даже если он будет красться осторожно или сделает крюк вглубь леса, чтобы не привлечь внимания двойников.

Старпом вытащил из рюкзака пейджер и нажал кнопку. На зеленом экранчике высветилось время — 17:36. Но тут взгляд Сергея упал на дату: 26/08/00... Ах да, это ведь пейджер двухдневной давности! А его родной — в другой лодке.

Он вылез, нашел второй приборчик, сравнил данные. Да, тут всё правильно: 28 августа. Но что самое интересное — время совпадало минута в минуту! Получается, они с Лехой перенеслись в прошлое ровнехонько на двое суток! С чего бы такая поразительная точность? Поневоле складывалось ощущение, что неведомая сила, которая заставляет их перемещаться во времени, действует не хаотично, а довольно-таки строго. Словно за ней и в самом деле стоит чей-то разум...

Сергей поймал себя на мысли, что любуется пейджерами. И то сказать: каких-то десять дней назад он думал, что по собственной глупости безвозвратно погубил прибор, а теперь у него их целых два, и оба работают! Один можно шефу отдать, а другой себе оставить!..

Он дернул головой, лицо болезненно перекривилось. Черт возьми, что за чушь в башку лезет? У него сестра погибла, а он второму пейджеру радуется...

И потом, тут все-таки что-то не так... Ведь двойники-то — не настоящие. Они — фикция, обман, порождение Бобровки. А значит, и лодка их, и все вещи, включая этот пейджер, — тоже подделка?..

Поневоле вспомнился лемовский «Солярис», где живой океан планеты присылал к людям до жути реалистичных фантомов... Вот и Сергеев «клон» — он ведь не просто внешне похож, а еще и филолога из себя строит, цитатами из классиков щеголяет! А откуда, спрашивается, он может их знать? Неужели Бобровка каким-то образом проникает в человеческое подсознание, считывает глубинное содержимое нейронных структур и на этой основе выстраивает свои «модели»?.. Но, как бы там ни было, это всего лишь ловкие имитации...

Может быть, стоит им выбраться из этого немыслимого круговорота пространственно-временных наслоений, как все фальшивые копии людей и предметов перестанут существовать?.. Сергей угрюмо хмыкнул. Да ради бога! Он хоть сейчас готов снова утопить оба пейджера и вообще пожертвовать всеми вещами, включая лодку, лишь бы вырваться наконец за пределы этой треклятой паранормальной зоны и вернуться домой, к Ане, к своему будущему ребенку!.. И тут же в мозгу словно чей-то голос спросил: «А Юлька?»

Старпом поежился. Он вдруг понял, что теперь Леха ни за что на свете не согласится покинуть Бобровку, — до тех пор, пока будет оставаться хоть крохотная надежда спасти Юльку. И если они сейчас каким-то чудом выплывут к селу, товарищ, похоже, этому совсем не обрадуется... А он, Сергей?..

Как ни стыдно было признаваться самому себе, но для него подобный исход по-прежнему был пределом мечтаний. И если бы вдруг сам дух Бобровки предложил ему выбор: закончить эти бесконечные блуждания и вернуться к Ане или добровольно остаться здесь и продолжать попытки возвратить сестру — он бы выбрал первое. Да, он бы мучился, страдал, презирал себя — но всё равно пошел бы на этот шаг... И от этого осознания на душе сделалось гадко, а во рту пересохло и горчило, как от разжеванной, но не проглоченной пилюли...

Он еще какое-то время оставался погруженным в себя, ворошил и перетряхивал мысли, пытаясь взглянуть на ситуацию то с одного, то с другого боку... Наконец словно очнулся, посмотрел на пейджер. Черт, уже пятнадцать минут прошло! Где же Леха?.. А вдруг опять переместился куда-нибудь? И что тогда делать?..

И тут сквозь шум листвы и завывания ветра донеслось отдаленное постукивание: как будто кто-то рубил дерево — и именно в той стороне, куда ушел капитан. А ведь он как раз взял с собой топор!.. Но что бы это значило?..

Между тем удары раздавались мерно, с интервалом примерно в секунду, так что очень скоро Сергею стало казаться, будто это отсчитывает время некий таинственный секундомер...

Старпом осторожно направился вверх по склону. Мускулы сами собой собрались в тугие комки, сердце тревожно колотилось, словно аккомпанируя загадочному стуку топора. Казалось, Сергей был готов к любой неожиданности — и всё равно испуганно вздрогнул, когда из кустов навстречу ему вышел Леха, неся на руках тело Юльки...

Увидел товарища, выдохнул с хрипом:

— Скорее, валим отсюда!..

Спустился к воде, уложил штурманшу в лодку, сам сел на весла.

— Что случилось-то? — встревоженно спросил Сергей, забираясь во вторую лодку.

— Потом, — отмахнулся Леха, отталкиваясь от берега. — Ходу!.. — и взмахнул веслами.

Сергей тронулся следом.

Сквозь шум ветра из леса по-прежнему доносились равномерные удары топора...

Старший помощник молча греб, напряженно хмуря брови и кусая губы. Не нравился ему этот монотонный долбеж. Во-первых, непонятно, с какой стати двойникам понадобилось рубить дерево. Во-вторых, откуда у них топор? Не по доброй же воле Леха его отдал. Что там произошло в лесу?.. Сергей посмотрел в спину товарищу. Капитан, словно почувствовав его взгляд, обернулся, призывно мотнул головой: не отставай, мол, — и с новой силой погрузил лопасти в воду.

Сергей и сам старался идти за Лехиной лодкой след в след, потому что боялся не заметить на пути какое-нибудь коварное препятствие вроде торчащего из-под воды кончика коряги: Юлькины очки хоть и помогали, но не настолько, чтобы чувствовать себя уверенно.

С каждым взмахом весел стук топора всё больше отдалялся — и наконец совсем заглох, утонув в завываниях ветра и шуме листвы. На душе у Сергея сразу стало как-то поспокойнее, и он решил, что пора расспросить Леху — пусть пояснит, в конце концов, что всё это значит.

Однако капитан не был расположен к разговорам.

— Я же сказал: потом, — недовольно крутнул он шеей. — Сейчас надо убраться как можно дальше.

— Леший, ты меня пугаешь! — снова заволновался Сергей. — Что случилось-то?

— Да ничего, — не оборачиваясь, бросил Леха. — Просто наши клонированные друзья что-то затевают...

— Это они там стучали?

— А кто ж еще?

— А топор твой как к ним попал?

Капитан досадливо передернул плечами.

— Серый, помолчи, пожалуйста. Я сам пока ни хрена не пойму... — Он обернулся, окинул товарища странным, словно оценивающим взглядом и добавил громким шепотом: — Но чем тише мы сейчас будем себя вести, тем лучше. Вот удалимся хотя бы на пару километров — там причалим и всё обсудим.

У Сергея даже веко задергалось. Лехины недомолвки пугали до дрожи в поджилках. В животе образовался липкий и тяжелый клубок, от которого по всему нутру стал расползаться стылый холод...

Но товарищ уже вновь скрипел веслами, поэтому деваться было некуда — пришлось тоже поднажать: отставать не хотелось. Старпом с опаской оглянулся за спину, плечи передернула зябкая судорога. Где-то там, в береговых зарослях, происходило что-то непонятное и жуткое. Но что?.. Воображение работало вяло и, казалось, было не в силах предложить сколько-нибудь внятные версии.

А самое противное: Сергей подозревал, что даже если они попытаются убраться от места встречи как можно дальше, это еще ничего не гарантирует. Они ведь на Бобровке, а здесь движение из точки А в точку B происходит, мягко говоря, не совсем привычным образом — результат может получиться совершенно непредсказуемым и даже прямо противоположным... Впрочем, ничего иного всё равно не оставалось.

Так и плыли друг за другом в напряженном молчании. Зато деревья с обеих сторон по-прежнему шумно шелестели — как будто переговаривались меж собой, со злорадством обсуждая судьбу угодивших в их владения людишек.

Поначалу на пути почти не встречалось препятствий, но через какое-то время опять начались скопления коряжника, а потом и вовсе пошли рухнувшие полузатопленные деревья, осклизлые и мохнатые от водорослей. Насколько Сергей помнил, когда они с Лехой брели против течения, им таких примет не попадалось. «Наверное, опять переместились», — с усталой апатичностью подумал он. Судя по тому, что ветер и не думал стихать, а по небу всё так же плыли серые полчища облаков, на сей раз перемещение произошло не во времени, а в пространстве...

Вскоре лодки уперлись в завал из нескольких плотно прижатых друг к другу зеленовато-серых стволов, посреди которых стоял торчком старый почерневший трухляк, похожий на идола. Капитан кивком головы предложил обойти преграду посуху, благо справа имелся довольно удобный подъем на берег. Сергей не возражал: за последние сутки у него в голове всё перемешалось, поэтому сейчас он даже не вспомнил, что со вчерашнего дня они с Лехой вроде как решили придерживаться новой стратегии — не пропускать ни одного участка реки, какие бы препятствия перед ними ни возникали...

Друзья причалили и втащили обе лодки на заросшую хвощом терраску. Леха, не теряя времени, молча вскинул на плечи самый тяжелый рюкзак, взял в руки еще два — и решительным шагом направился в обход завала. Старпом, не желая уступать товарищу, нагрузил себя по тому же принципу. Он старался не смотреть на мертвую Юльку, но под конец всё же не удержался. Она по-прежнему лежала на корме — в жалкой, угловато-изломанной позе, словно кукла-марионетка, у которой обрезали все нити. Лицо бледное, заострившееся, ноги как-то по-детски поджаты, коленки повернуты набок...

Внезапно Сергей вздрогнул и замер: в мозгу застучал крохотный молоточек, от которого тоненько и тревожно завибрировали извилины. Что-то в Юльке было не так — казалось, какая-то деталь в ее облике выглядит лишней, неуместной... А мгновение спустя хлестнула догадка: сапоги!

Несколько секунд старпом не мог оторвать взора от ног утопленницы. Да, она была в сапогах!.. Но как же это? Ведь Леха их снял и на себя напялил!..

А в следующий миг рассудок прошило ледяной иглой: мало того, что сапоги снова на утопленнице, так они еще и целехонькие! Ни малейшего следа от прорезов! Как будто Леха их и пальцем не трогал...

В висках лихорадочно застучала кровь. Отказываясь что-либо понимать, Сергей не без усилия сдвинулся с места — неверным шагом направился вслед за товарищем в обход завала, а сам еще пару раз оглядывался, чтобы удостовериться: а не померещилось ли?.. Неужели капитан каким-то образом ухитрился забрать у Юлькиной копии сапоги и обул в них покойницу? Но зачем? И главное — как ему это удалось? Не на топор же обменял?.. Или, может... Но закравшаяся в голову новая мысль показалась до того пугающей, что Сергей поспешил прогнать ее прочь.

Однако когда из-за куста навстречу ему вырулил Леха, уже спешащий обратно за новой порцией поклажи, старпом невольно опустил взгляд на его ноги. И тут же в спину словно холодный осиновый кол воткнули: капитан по-прежнему был бос как Сократ! Сергей на миг словно оцепенел, но тут же заставил себя встряхнуться, делая вид, что поправляет на плечах рюкзак. И, не поднимая головы, зашагал на негнущихся ногах дальше. Поравнявшись с босоногим компаньоном, внутренне напружинился, готовый ко всему. Сердце трепыхалось у самой гортани. Но спутник молча прошел мимо. Однако дальнейшие шаги дались Сергею еще труднее: он весь сжался, втянул голову в плечи, словно вот-вот ожидал удара в спину. Наконец не выдержал — обернулся. И облегченно перевел дух...

В груди ворохнулась зыбкая надежда: а может, он всё себе нафантазировал? Может, Леха — это всего лишь Леха, а в лодке и в самом деле лежит Юлька, пусть и мертвая?.. Но сапоги-то, сапоги! Ведь это Лехин двойник ходил босиком, а копия Юльки была обутой!.. Неужели...

Его бросило в липкий пот. В воображении сложилась пугающая картинка. С Лехой случилось что-то необъяснимое — он не смог вернуться из своей вылазки. А вместо него заявился двойник! Точнее, двойники, потому что лежащая в лодке Юлька — тоже ненастоящая, в этом Сергей уже почти не сомневался... Но зачем им это нужно? Что они замышляют?.. И стук топора... Выходит, то был Леха? Уж не сигнал ли он подавал?.. Но тогда почему удары звучали так монотонно и безлико? Если бы капитан хотел предупредить об опасности, то, скорее всего, выстукивал бы что-нибудь более внятное... ну хотя бы сигнал SOS — три быстрых удара, три медленных, снова три быстрых... И почему он не мог дать о себе знать криком? Что с ним сделали эти гады?..

Первым порывом было всё бросить и бежать сломя голову — как можно дальше от жутких существ в человеческом обличии. Но Сергей, стиснув зубы, постарался подавить в себе всплеск паники. Трясущимися руками вытащил из рюкзака топор — пальцы вцепились в рукоять с такой силой, что побелели костяшки. Зато сразу прибавилось уверенности. Пусть теперь сунется этот лехоподобный субъект — его ждет серьезный разговор!..

Не прошло и пары минут, как встреча состоялась. Лехин двойник, держа под мышками сразу оба мешка с палатками, приблизился к Сергею, практически не замедляя шага, хотя на лице у него явно читалась хмурая озадаченность.

— Стоять! — осипшим голосом выкрикнул старпом, выставив перед собой топор.

Оппонент послушно остановился.

— Серый, ты чего? — угрюмо вопросил он. — Голову ветром надуло?

И тут внезапно Сергей заколебался. А может, это все-таки Леха?.. Вот он, стоит перед ним: брови нахмурены, в глазах — недоумение и усталость... а еще тоска. И честное слово, очень захотелось поверить, что никакой это не двойник-самозванец, а старый добрый товарищ, закадычный друг детства... Пальцы, сжимающие топор, сами собой ослабли.

— Леха, это ты? — с надеждой спросил Сергей.

— А ты что, сомневаешься? — собеседник устало бросил поклажу в траву. — Думаешь, я тот хмырь клонированный? — он скрестил руки на груди и выжидающе глядел на товарища.

Старпом крутнул головой. По крайней мере, говорит и ведет себя Леха очень натурально. Кабы не одна деталь, которая никак не укладывалась в голове... И Сергей уже хотел было напрямую спросить по поводу сапог, но тут его посетила более светлая мысль. А что если задать такой вопрос, ответ на который может знать только настоящий Леха? Что-нибудь из детства...

Несколько мгновений старпом раздумывал, а потом брякнул:

— Как ты познакомился с Юлькой?

Капитан дрогнул лицом, между бровями пролегла глубокая складка.

— Это ты к чему? — угнетенно проговорил он.

— А к тому! — злобно покривился Сергей. — Ну что, не можешь ответить? — он еще сильнее сжал топор.

Леха едва заметно дернул плечом.

— Почему? Могу... — Секундная пауза. Потом глухо, словно через силу: — Третий класс, весенние каникулы. Я сижу у тебя, собираемся идти гулять, и тут — звонок в дверь...

С самого начала каникул Сергей с Лехой целыми днями пропадали на речке — там, в прибрежном лесочке, они еще зимой нагребли большущую кучу снега, а потом вырыли в ней пещеру, и с тех пор ходили туда играть «в эскимосов» или в героев Джека Лондона. Это было их секретное место, о котором они не рассказывали никому. И вот как-то раз они сидели у Сергея и затаривались провиантом, чтобы устроить очередную вылазку в мир «белого безмолвия», как вдруг заявилась Юлька. Ее визит пришелся некстати: любители приключений невольно встали перед выбором — либо остаться дома, либо взять незваную гостью с собой. Оба варианта их не устраивали. Однако всё разрешилось довольно неожиданным образом. Узнав, что мальчишки куда-то собираются, Юлька спросила: «А вы разве кино не будете смотреть?»

Оказалось, что по телевизору всю неделю показывают новый фильм «Гостья из будущего», о котором ни Сергей, ни Леха, увлеченные своими делами, слыхом не слыхивали. Но Юлька до того красочно расписала им сюжет фильма, что друзья тут же решили отложить поход на потом — остались дома и все втроем посмотрели четвертую серию. Пацаны были в полном восторге и жутко жалели, что пропустили больше половины фильма. Поэтому заставили Юльку во всех подробностях рассказать им содержание предыдущих серий. Слушали — и аж постанывали от досады и зависти: обидно было, что Юлька всё видела с самого начала, а они — нет. А на следующий день снова втроем собрались у Сергея и посмотрели пятую, заключительную серию...

После этого они безоговорочно приняли Юльку в свою компанию — сводили ее на речку, показали «эскимосское жилище». Но после «Гостьи из будущего» их всё больше тянуло играть уже не в лондоновских героев, а в космических пиратов, да и снежный дом скоро растаял...

Всё это Леха пересказал в двух словах, прибавив лишь парочку ярких подробностей. Однако сказанного было достаточно, чтобы сделать вывод: он прекрасно всё знает и помнит. После таких железобетонных доказательств, казалось бы, и сомнений оставаться не должно. А всё же...

Всё же облегчения Сергей не чувствовал: где-то внутри по-прежнему сидела свербящая заноза. Вновь вспомнились лемовские «гости» на Солярисе...

Понимая, что дело попахивает параноидальностью, он немного поколебался, но потом все-таки брякнул прямо в лоб:

— А сапоги твои где?

Леха глянул на свои босые ноги.

— Ах вот что тебя напрягает! — он понимающе покивал. — Извини, так получилось... Долго объяснять. Давай потом, ладно?

Однако Сергея такой ответ не удовлетворил.

— А на Юльке откуда сапоги? — спросил он с нажимом. — Да еще и целые?

Капитан скривил досадливую гримасу.

— Серый, некогда сейчас. Пошли, надо еще шлюпки перенести...

Но старпом не двинулся с места. Сомнения продолжали точить душу. Почему Леха упорно уходит от ответа?.. Нет, что-то здесь не так...

Он вскинулся и отрывисто отчеканил:

— Никуда я не пойду. Пока не услышу объяснений. Внятных и исчерпывающих. Давай, я жду.

Леха помедлил с ответом, пристально глянул на друга.

— А ты уверен, что не пожалеешь?

Вопрос прозвучал как завуалированная угроза. Сергей двинул плечами, чтобы унять подступающий озноб, но ответил недрогнувшим голосом:

— Там видно будет. Не тяни резину, начинай.

Капитан трагически вздохнул.

— Ну ладно, как скажешь... — Он немного помолчал, будто собираясь с мыслями. — Короче, я сам не пойму, как такое могло произойти... Я бы подумал даже, что мне всё приглючилось, если бы не сапоги эти долбаные... — Снова пауза.

— Ну, ну? — нетерпеливо подстегнул Сергей.

Леха покусал губы, переступил с ноги на ногу. Наконец глухой голос зазвучал вновь:

— В общем, выследили меня эти гады... Хотя я специально крюк сделал подальше в лес. С другой стороны к тому месту вышел, где мы Юлико оставили... Подошел к ней, топор в сапог сунул, чтоб не мешал. На руки ее взял, уже назад двинул — и тут хрен этот навстречу из кустов выруливает. Ну, двойник мой... Довольный такой — лыбится во всю пасть... Я остановился, заозирался. Других двоих вроде не видать пока. В сторону свернул, чтобы пидора этого обойти, и тут... — Леху аж передернуло, лицо исказила судорога.

— Ну? — опять поторопил Сергей.

— И тут Юлико ожила, — приглушенно выдавил капитан. — Голову подняла и на меня уставилась. А глаза жуткие, нечеловеческие...

Старпома проняло холодом, язык прилип к гортани.

— И уже руки тянет — за шею меня обхватить, — продолжал Леха. — Я чуть не обделался. Даже не понял, как отбросил эту тварь. Само вышло, машинально. Попятился от нее, а она на земле уселась — и ухмыляется, похихикивает, да еще злорадно так... Ну, думаю, наверно, эти гады успели найти мертвую Юльку, утащили ее куда-то, а падла эта на ее место улеглась...

— А... — Сергей кашлянул, прочищая горло. — А она что... в сапогах была?

— В том-то и дело, что нет! — тряхнул вихром капитан. — Но мне некогда было по этому поводу раздумывать, на меня дружбан ее набросился — ну, который мой двойник... Короче, схлестнулись мы. Он всё норовит меня сграбастать, как борец недоделанный, а я кулаками отбиваюсь — да только ему хоть бы хны. Про топор я забыл совсем... А потом сам не понял, что произошло. Вокруг всё скакнуло, завертелось. Помню, что послал ему левый боковой и уже бил прямой в челюсть — и тут в глазах потемнело, как будто самого долбанули. Я отступил, башкой потряс, смотрю: а урод этот в нокауте валяется! Я аж прифигел. Ведь даже не надеялся его вырубить. Но удивляться некогда было. Обрадовался, рванул мимо стервы этой хихикающей — думаю: надо Юлико найти да валить поскорее! А там ведь где-то еще твой клон ошивается...

И, как ни странно, довольно быстро на Юлькино тело наткнулся. Уже опустился, на руки ее взять собираюсь — и тут вдруг замечаю, что она в сапогах! И практически в этот же момент до меня дошло, что сам-то я, наоборот, босиком! Ни сапог, ни топора, блин! Стою, понять ничего не могу. А тут и твой близнец из зарослей нарисовался — прямо на меня прет и опять хреномуть какую-то вещает. Раздумывать некогда было. Подхватил я Юлико — и ходу! И тут слышу — совсем неподалеку стук топора. Как раз в той стороне, где я с двойником своим махался! До меня наконец что-то допирать стало. И так жутко сделалось — я еще быстрее припустил... Вот такая, короче, фигня, — резюмировал Леха, многозначительно глядя на товарища.

Старпом снова кашлянул.

— Что-то насчет сапог я так и не понял ни черта...

— Да я сам до сих пор в сомнениях. И всё ж таки, сколько голову ни ломал, а объяснение только одно напрашивается, хоть и бредовое.

— К-какое? — последовал сдавленный вопрос.

— То, что я каким-то образом со своим двойником телами поменялся.

Сергея будто обухом по лбу ударили — ошеломленно попятился, даже дыхание перехватило.

— Ч-чего?

— Что слышал, — мрачно подтвердил Леха. — И с Юлькой такая же фигня произошла. Один ты у нас каким-то образом участи этой избежал. Может, потому, что в тесный контакт с копией своей не входил...

Сергей хотел было что-то сказать, но язык не повиновался — сквозь голосовые связки протиснулось лишь сиплое мычание.

— Я знаю, что ты думаешь, — угрюмо продолжал капитан. — Мучаешься вопросом: так это Леха перед тобой или нет? Знаешь, я и сам уже не уверен. Тело-то мое там, в лесу осталось...

Старпом по-прежнему не мог вымолвить ничего членораздельного, как будто ему перехватили горло, только очумело пучил глаза.

— А еще ты думаешь: а вдруг в один прекрасный момент они обратно в свои тела вернутся? И тогда ты окажешься в компании двух гребаных человекообразных мутантов, у которых на уме хрен пойми что.

На самом деле Сергей не успел еще ничего такого подумать, однако со всеми Лехиными словами тут же мысленно согласился. Поэтому сделал еще шаг назад, запнулся о рюкзаки и, не удержав равновесие, рухнул задом в траву.

— Ну как, доволен? — с горькой полуусмешкой спросил Леха. — И что теперь думаешь делать?

Ответить на этот вопрос Сергей не мог. Не только потому, что язык не повиновался, но и в принципе — он действительно не знал, как быть.

Капитан с состраданием оглядел ошарашенного товарища и добавил:

— Предлагаю продолжить поход. Через час уже темнеть начнет — надо как можно дальше от места столкновения убраться. Я всё ж таки надеюсь, что на таком солидном расстоянии обратный обмен телами вряд ли случится. Мне, конечно, хотелось бы в свой родной организм вернуться, но я ж понимаю, что тогда ты в незавидной ситуации окажешься... Да не дрейфь, Серый, если что — мы же с тобой в разных шлюпках будем. А когда на ночевку встанем — там что-нибудь придумаем.

Сергей кое-как протолкнул застрявший в горле шершавый комок и наконец выговорил:

— А ты... ты уверен, что мы и в самом деле... удаляемся от места встречи?

— На Бобровке ни в чем нельзя быть уверенным, — обронив скорбный вздох, ответил Леха. — Но будем надеяться.

Старпом помолчал, осмысливая ситуацию. Наконец пробормотал:

— Ну и... как тебе в этом... чужом теле?..

— Да знаешь, пока особой разницы не ощущаю, — пожал плечами товарищ. — Во всяком случае, кишки точно так же от голода сводит. Одно радует: хотя бы ужатины сегодня поедим... Ладно, давай вставай, пошли шлюпки переносить!.. И я, пожалуй, все-таки сапоги одену...

Через четверть часа они уже снова следовали по реке прежним курсом: Леха с телом Юльки — впереди, Сергей — за ними. Старпом хоть и поуспокоился немного, однако старался держаться на расстоянии — не подплывал к спутникам ближе, чем на шесть-семь метров.

В голове у него стояла муть, которая всё никак не желала оседать, как будто черепушку взяли и хорошенько взболтнули, точно канистру с квасом. И мысли плавали в этой взбаламученной жиже, как раскисшие куски хлеба...

От таких ассоциаций, несмотря на всю их неприглядность, пустой желудок страдальчески взвыл, и Сергей не придумал ничего лучше, как залить в него воды из фляги, тем более что и во рту давно уже пересохло. Размякший мозг вяло отозвался: интересно, это настоящая фляга с водой или «клонированная»? И есть ли между ними разница?.. Более того, сейчас Сергей даже не мог с полной уверенностью сказать, в какой из двух лодок он плывет. Но вроде бы все-таки в «родной»... А вот рюкзаки во время переноса напрочь перепутались, и теперь было совершенно невозможно установить, какие из них какие. «Эх, надо было всё свое пометить на всякий случай...» — шелохнулась запоздалая мысль.

Леха греб молча и почти не оборачивался. Сергей решил, что так оно и лучше. В свете открывшихся обстоятельств он и сам не испытывал особого желания заговаривать о чем бы то ни было. Как знать: а вдруг Лехино сознание уже вернулось обратно в его настоящее тело — и теперь в лодке сидит самый что ни на есть полноценный клон? А то и два клона, которые до поры до времени просто не подают вида — притворяются, твари, выжидая удобного момента... Так что, может, все-таки стоит перекинуться со спутником парой фраз? Чтобы удостовериться, что это всё еще Леха... или уже нет...

Но Сергей чувствовал, что не сможет выдавить из себя ни единого слова, и продолжал обреченно молчать. Оставалось лишь надеяться, что Лехина гипотеза насчет «солидного расстояния» окажется верной. Если только они не переместились куда-нибудь выше по течению — а то возьмут да и высадятся на ночевку аккурат рядом с двойниками!.. Фу ты, аж передернуло от такой мысли... А впрочем, завала, подобного тому, что они обошли (увенчанного трухлявым «идолом»), Сергей вроде бы припомнить не мог — значит, в этом месте они еще не бывали. Это слегка утешает...

Так они и плыли, пока не начало смеркаться. Небо по-прежнему было затянуто облаками, однако ветер поуспокоился, и прибрежные ивы лишь изредка шелестели ветвями, показывая бледно-серебристую изнанку листьев.

— Ну что, Серый? — обернулся Леха. — По ходу, пора причаливать.

Старший помощник перевел дух: судя по привычной речи, это всё еще был его прежний друг детства...

— Я вот что подумал, — продолжал капитан. — Предлагаю ночевать по отдельности: я на правом берегу, ты на левом. Тебе же так спокойнее будет? Тем более что у нас теперь две палатки, два котелка... Уж, правда, всего один, ну так мы его разделим по-братски.

Сергей вынужден был признать, что Лехина идея ему по душе. Его и самого всерьез беспокоил вопрос ночевки: спать в одной палатке с полудругом-полуклоном он бы нипочем не стал. Так что оставалось признать: неожиданное «раздвоение» всего их имущества пришлось очень даже кстати. Иначе старпом скорее сам бы согласился провести ночь под лодкой, как давеча Леха.

Конечно, узенькая речка — не бог весть какая преграда, а все-таки что правда, то правда: так будет хоть немного, да поспокойнее...

— А Юлька? — неожиданно для себя самого спросил Сергей.

— Покамест со мной побудет, — сдерживая вздох, хмуро ответил капитан. — Утром похороню... Так, ладно, — он взял котелок, в котором сидел уж, вынул нож. — Тебе какую половину — голову или хвост?

— Всё равно, — отмахнулся старпом.

Леха вытащил приговоренную к незавидной участи змею, ловко свернул ее в средней части петлей — и одним махом разрезал надвое, словно обычную веревку.

«Как будто много раз этим занимался», — хмыкнул про себя Сергей.

— Держи, — капитан швырнул ему половину ужа.

Старпом поймал обрубок — это оказался хвост, который всё еще продолжал довольно заметно извиваться.

Они причалили каждый к своему берегу.

Сергей принялся ставить палатку. А у Лехи вскоре уже заполыхал костер — словно маяк в сгущающихся сумерках. Ветерок донес запах дыма...

Тут-то старпома и осенила малоприятная догадка: у них с компаньоном, конечно, каждой вещи по паре, только вот зажигалка — одна! Вторая осталась у Лехиного двойника... вернее, у того, кто еще недавно с полным правом именовался Лехой.

Сергей негромко чертыхнулся сквозь зубы.

И тут, словно в ответ на его досаду, с другого берега раздалось:

— Серый!

Старпом бросил взгляд через речку. Лехина фигура темнела на фоне костра.

— Тебе огонь-то нечем развести, как я понимаю?

— Ну да... — отозвался Сергей, слегка огорошенный тем, что товарищ как будто прочел его мысли. — Я как раз тоже об этом вспомнил...

— Ну так спустись к воде, я тебе зажигалку кину. Поймаешь?

— Не знаю... Можно, конечно, попробовать... только ведь темно уже, а я еще и не вижу ни черта... — Сергей сошел вниз по склону. — Если она куда-нибудь в траву упадет, я ее до утра искать буду.

— Хреново... — Леха на несколько секунд призадумался. — Ладно, тогда пойдем другим путем. Возьми веревку и кинь мне один конец.

Старпом послушно исполнил инструкцию: отвязал веревку от раколовки, примотал к концу обломок ветки — и швырнул товарищу.

Сергей думал, что Леха просто привяжет вместо ветки зажигалку, а он перетянет ее к себе. Кремень, разумеется, успеет намокнуть, но это не смертельно.

Однако капитан поступил более хитроумно: закрепил конец веревки на носу лодки, а зажигалку положил на сиденье. Потом аккуратно спихнул лодку на воду.

— Выбирай помалу! — скомандовал он на морской манер.

И через полминуты зажигалка уже была у Сергея в руках.

— Я тогда лодку пока тут оставлю? — сказал он, решив про себя, что так будет безопаснее.

— Это пожалуйста. Ладно, я пойду раколовку поставлю. И тебе, кстати, тоже советую...

Сергей вернулся к палатке и стал складывать костер...

Через некоторое время на огне уже жизнерадостно побулькивал котелок с кусками ужатины. Дразнящий горячий запах щекотал обоняние, и желудок, изнемогая от нетерпения, подвывал и постанывал.

Поначалу, правда, старпом сомневался: а стоит ли есть мясо столь странного, ненатурального происхождения? А вдруг это всего лишь искусная имитация, а на самом деле там ни белков, ни минеральных веществ — вообще ничего полезного? Или того хуже — может, на молекулярном уровне это вообще черт знает что? Ну, как у того же Лема в «Солярисе» обычная на вид человеческая плоть имела какую-то там «нейтринную» структуру... Съешь такое мясо — и копыта отбросишь... Это Лехе ничего не будет: у него теперь у самого тело из того же теста...

Впрочем, чем дольше Сергей вдыхал аппетитный запах варева, тем меньше его беспокоили подобные посторонние мысли. Наконец, решив снять пробу, он выловил ложкой один кусок, долго на него дул, чуя ноздрями жаркий аромат — и наконец осторожно откусил совсем немного. По языку разлился умопомрачительный вкус самого настоящего вареного мяса! Желудок ликующе запел в предвкушении счастья. Сергей тут же отринул опасения — и набросился на ужатину с таким зверским аппетитом, что позабыл обо всем на свете, как будто впал в мистический экстаз.

Очнулся уже после того, как обсосал последнюю косточку. Лишь теперь до него дошло, что во рту садняще побаливает: в голодном припадке он обжег себе язык и небо.

Но старпому было всё равно: внутри разливалось долгожданное блаженство. Он плеснул из котелка в кружку и стал неторопливо, с наслаждением, не обращая внимания на жалобы пострадавшего языка, потягивать горячую жидкость, которую и бульоном-то назвать если и было можно, то лишь с большущей натяжкой. Сергей ведь даже никаких «приправ» туда не добавил. Во-первых, уже сделалось слишком темно, чтобы заниматься поисками лесных травок, а во-вторых, он был далеко не так силен в естествознании, как сеструха...

Перед тем, как лечь спать, Сергей, вняв Лехиному совету, сошел к воде и опустил на дно раколовку, не забыв сунуть внутрь приманку, от которой исходила такая жуткая вонь, что поневоле брало сомнение: неужто кто-то позарится на этакую гадость?

На противоположном берегу было темно и тихо: судя по всему, капитан уже управился со всеми делами и тоже залез в палатку. Интересно, куда он дел Юльку? Не с собой же уложил. Хотя с него, пожалуй, станется...

Какое-то время старший помощник стоял, задумчиво глядя в темноту. Ветер совсем стих, вокруг висела неподвижная тишина. Речка как будто застыла, превратившись в гладкое зеркало, в котором наверняка отражались бы звезды, если бы небо не затягивали облака. А впрочем, Сергею с его зрением любоваться звездами было бы затруднительно даже в Юлькиных очках. Луна тоже скрывалась за облаками, и о ее присутствии можно было догадаться лишь по расплывчатому светловатому пятну над черными кронами деревьев.

«Что день грядущий нам готовит?» — прозвучал в голове у Сергея вопрос без ответа.

Он постоял еще немного и отправился спать.

Оказалось, что ночевать одному в палатке непривычно и неуютно, чтобы не сказать — страшновато. Старпом долго лежал с открытыми глазами, чутко прислушиваясь к ночным шорохам. И всё никак не мог расслабиться — тело оставалось скованным, напряженным, сердце тревожно билось в груди, как будто предчувствуя опасность. Сергей пробовал успокоиться, пытался глубоко и размеренно дышать, закрыв глаза, однако это мало помогло.

Так он промучился с час, а то и дольше, пока в конце концов усталость не взяла свое — разум стало окутывать сонной поволокой. Старпом то проваливался в забытье, и тогда в сознании начинали кружить какие-то невнятные, текучие образы, то снова выныривал, распахивая глаза и видя вокруг лишь тьму палатки. Это продолжалось раз за разом, пока наконец сон окончательно не победил — Сергей погрузился-таки в его крепкие объятия. И уже не проснулся бы до самого утра, если бы не...