Они вернутся

День 9

Встали чуть свет. Всё было мокрым от росы — впрочем, как и всегда по утрам; с этим неудобством они давно смирились.

Сергей первым делом стал спускаться к воде. Глаза, как обычно, не разлеплялись: под веки словно кто-то клея налил. Шагал осторожно, сощурившись, глядя сквозь щелочки. Эх, зря все-таки Аню не послушал...

— Сереж, а ты там линзы-то будешь на ночь снимать? Тебе же нужно контейнер взять и средство для промывки.

Новоявленный муж подумал-подумал — и махнул рукой:

— Да ну, не буду я их вытаскивать, лишняя морока. Капли возьму — и хватит. Подумаешь — четыре дня...

— Может, тогда лучше очки наденешь?

— Нет, в линзах привычнее. От очков я отвык уже совсем.

— Ну смотри...

Вот и мучился теперь: каждое утро вставал, не в силах расцепить одеревеневшие веки, чем поначалу очень потешал Леху. «Серый, ты на тунгуса похож!» — оценил тот монголоидный облик друга после первой же ночевки.

Несчастный «тунгус» добрался до воды, кое-как промыл глаза, потом закапал в каждый по паре капель левомицетина. Полегчало...

Вернулся к спутникам. Юлька оставалась всё такой же смурной и молчаливой, и это озадачивало не на шутку.

Котелок с супом был еще теплым: его предусмотрительно завернули в мешок от палатки. Наскоро позавтракали, подкачали одрябшую за ночь лодку — и отчалили.

Над водой плыли клочья утреннего тумана. Стояла тягучая тишина.

Они по-прежнему почти не разговаривали. Юлька зябко ежилась на корме, хмурилась и ни на кого не глядела. Потом вздохнула, вытащила блокнот и принялась опять что-то в нем писать. Леха глянул на нее вполоборота, почесал подбородок — видно, хотел что-то сказать, да передумал. Развернулся и с силой взрезал воду веслами. Лодка рванула вперед.

Сергей одобрительно кивнул: он очень надеялся, что это последний день их бобровской «одиссеи». Но внутри нет-нет да поскребывало щемящее предчувствие: а вдруг и сегодня будет то же самое... Стараясь отвлечься от упаднических мыслей, старпом сосредоточился на текущей задаче: поскольку он сидел на носу, в его обязанности входило следить за наличием впереди коряг и в случае чего сигнализировать об опасности.

Утро выдалось хмурым, но часам к одиннадцати облака начали редеть, и солнце временами выглядывало в просветы, преображая всё вокруг. В лесу оживились птицы, то и дело оглашая окрестности щебетом. Сергей смотрел, как на листве прибрежных кустов танцуют светлые блики, и на душе понемногу делалось веселее.

Леха тоже ободрился, нет-нет да и принимался молоть языком, пару раз оборачивался к Юльке, пытаясь разговорить и ее, но ответом ему было упорное молчание и хмурый взгляд исподлобья.

Сергей не мог понять, что происходит с сестрой, но приставать к ней с расспросами даже не пытался — знал, что бесполезно. Поэтому предпочитал занять выжидательную позицию: рано или поздно что-нибудь да выяснится. Хотя, конечно, вчерашний Юлькин «финт» не лез ни в какие ворота...

Между тем солнце светило всё ярче: день обещал быть теплым. В траве завели свои песни кузнечики, над водой закружились мошки.

Правый берег прямо-таки преобразился: потянулись заросли калины с гроздьями ярко-красных ягод, которые горели на солнце, словно рубины. Впрочем, путешественников они совершенно не привлекали по причине невыносимо горького вкуса. Другое дело — кусты черемухи или боярышника, но они отчего-то давненько не встречались.

Время от времени путники замечали впереди зимородков — красивых ярко-синих птичек с кулак величиной: они посиживали себе на нависающих над водой ветках или корягах, а при приближении лодки срывались с места и улетали куда-то вперед. Юлька еще в первый день похода объяснила спутникам, что зимородки питаются рыбой, поэтому и сидят возле самой воды — высматривают добычу...

И всё было бы хорошо, да только вот речка опять начала чудить: на пути всё чаще попадались груды коряжника и гниющие древесные стволы. А потом и вовсе пошли поваленные деревья, вывороченные корни которых торчали из песчаного обрыва, а вершины упирались в дно у противоположного берега. Зачастую, чтобы проплыть под таким стволом, приходилось обламывать или обрубать мешающие ветки и пригибаться чуть ли не до самого борта. Сергей уже дважды снимал с лица паутину, а вся лодка была полна мусора — листьев, мелких веточек, ошметков коры и прочей дряни.

Из-за этого продвижение вперед шло довольно медленно.

Иногда пролезть под деревьями и вовсе не было никакой возможности, и тогда оставалось перелазить через них — сначала сами забирались на ствол, потом перетаскивали лодку, затем вновь спускались и рассаживались по своим местам.

После первого же такого препятствия Юлька заявила, что лучше вылезет на берег и пойдет пешком.

Леха было возразил:

— Юлико, а может, не стоит? Ты что-то неважно себя чувствуешь...

Она окинула его холодным взглядом.

— Нормально я себя чувствую! Хоть отдохну от вас, обормотов.

Капитан озадаченно хмыкнул, глянул на Сергея. Тот только головой мотнул: мол, не спорь, пускай...

Юлька как сказала, так и сделала. Когда путь преградила очередная поваленная сосна, она первой вскарабкалась на ствол и прямо по нему добралась до берега.

— Ну ты хоть на крики-то отзывайся! — обратился к ней напоследок Леха.

Не ответила, скрылась в кустах.

— Оригинально, — констатировал Сергей.

— М-да...

Перетащив лодку через препятствие, они снова в нее уселись, но теперь Леха расположился не по центру, а на корме. Каждый взял в руки по веслу — так было сподручнее лавировать среди коряг и топляков — и они двинулись дальше.

— Что с ней такое происходит? — вполголоса проговорил Леха, хмуря брови.

Сергей ни на секунду не усомнился, что речь идет про Юльку.

— Непостижимый случай, — он устало покрутил шеей. — Я всегда знал, что она девушка экстравагантная, но не думал, что настолько.

Леха помолчал, о чем-то размышляя.

— Слушай, а может, дневник ее почитать? — сказал он.

— Зачем?

— Ну, может, поймем, что с ней творится...

— Да она тебя прибьет, если узнает, что ты в ее записях рылся.

— А я всё ж таки попробую, — и капитан потянулся к Юлькиному рюкзаку.

— Безумству храбрых поем мы песню...

Пропустив мимо ушей комментарий друга, Леха перерыл весь рюкзак, однако блокнота так и не нашел.

— Она с собой его взяла, что ли?

— А я даже не удивлюсь, — отозвался Сергей. — Стала бы она свои откровения нам оставлять. Небось чувствовала, что ты не утерпишь и читать их полезешь.

— Да я же не из любопытства, — с жаром возразил Леха. — Просто понять хочу...

— Ты давай греби лучше. Вон опять коряги впереди. Правее бери.

— Ладно, не учи ученого...

Метров через пятьдесят снова уперлись в дерево, напрочь перегородившее речку. Ствол был весь зеленый от мха. Вновь пришлось действовать по той же схеме. Но на сей раз процедура прошла не столь успешно: оказалось, что ствол плотно облюбовали муравьи, и, когда друзья сели обратно в лодку, им пришлось избавляться от множества непрошеных гостей, которые вели себя довольно агрессивно.

Одно радовало: путь впереди наконец-то расчистился, и теперь плыть было легко.

— Надо бы Юльке покричать, — сказал Леха.

— Валяй, — Сергей сбил щелчком в воду очередного муравья. — Если только она ответит...

— Юлико-о-о-о!

Откуда-то спереди сейчас же донеслось:

— Я ту-у-ут!

Прямо по курсу обозначился поворот с острой песчаной косой. Подплыв поближе, друзья увидели Юльку: она спускалась по заросшему тальником склону к воде. Выйдя на косу, приветливо им помахала, улыбаясь и поблескивая очками.

Сергей даже крякнул от неожиданности. Столь резкая метаморфоза в поведении штурманши настораживала едва ли не больше, чем ее вчерашний «бзик».

— Мне мерещится?

Леха присвистнул.

— Кажись, нет... Хотя такой она мне нравится гораздо больше...

— Ну еще бы. Приятная перемена климата...

— Вы чего там шепчетесь? — крикнула Юлька, и Сергей готов был поклясться, что в голосе сестры звенят задорные нотки.

Отказываясь что-либо понимать, он изобразил на лице улыбку. Что сказать в ответ, не знал.

— Глядите, сколько я грибов насобирала! — Юлька гордо продемонстрировала свою добычу.

— Класс! — одобрительно отозвался Леха. — Ужин обеспечен!

Они причалили к косе.

Юлька хотела было уже залезть в лодку, но Сергей хрипло проговорил:

— Погоди, я в середине сяду. Грести буду.

— Вот это правильно! — поддержал его Леха. — Не всё же мне надрываться. — Он передал Сергею свое весло. — Юлико, тебе место уступить?

— Да я могу и спереди сесть, — небрежно бросила штурманша.

Забралась в лодку и устроилась на носу как ни в чем не бывало.

Сергей с Лехой переглянулись и без слов пришли к взаимному согласию: похоже, лучше вообще не заговаривать о вчерашнем, а вести себя так, будто ничего не произошло.

Сергей упер весло в песок, отталкиваясь от берега. На сидевшую перед ним Юльку он старался не глядеть. А она высмотрела где-то еще одного муравья, посадила его себе на руку и принялась с интересом наблюдать за его дальнейшим маршрутом. Сергею подумалось: уж не издевается ли сеструха над ними? Как будто и не она полчаса назад была обижена на весь мир! Или это всё было каким-то дурацким приколом? Не решила ли штурманша устроить этот спектакль в отместку за первые дни похода, когда парни, еще не утомленные бесконечной греблей, то и дело «развлекали» спутницу какими-нибудь розыгрышами (инициатором которых неизменно выступал Леха)?..

Одним словом, Сергей не слишком был рад тому, что Юлька уселась перед ним на носу. Поэтому, когда лодку стало разворачивать течением, старпом не стал ее выравнивать. Вместо этого взял да и пересел лицом к капитану. Поскольку оба конца у лодки были совершенно одинаковыми, не имело особого значения, что считать носом, а что кормой. Так что теперь Леха автоматически оказался спереди, а Юлька — сзади.

— Зачем развернулся-то? — спросила она.

Сергей, не оборачиваясь, буркнул:

— Ты всё равно вперед не смотришь. Надо следить, чтобы коряг на пути не попадалось. У Лешего это лучше получается.

— Ну вот, а я только расслабился! — с деланым огорчением протянул Леха, состроив кислую мину.

— Расслабляться потом будем, — отрезал Сергей.

— Ладно, как скажешь, — Леха сокрушенно вздохнул и развернулся по курсу следования. — Тогда принимай манатки, а то мне колени девать некуда, — и капитан демонстративно сунул Сергею рюкзак.

Он явно находил куда более интересным сидеть сзади, чтобы беспрепятственно наблюдать за «Юлико», тем более что с ней произошла столь разительная перемена. Но Сергей не разделял его позицию и предпочитал, чтобы сестра сидела за спиной и не мозолила глаза. Поэтому он принял один за другим все три рюкзака, а также мешок с палаткой, передавая всё это штурманше, которая послушно сложила весь походный скарб позади себя.

Хотя грести лицом вперед было не очень удобно, но зато так было гораздо проще маневрировать в случае возникновения различных препятствий. К тому же Леха достаточно хорошо выполнял обязанности «впередсмотрящего». Поэтому продвигались довольно быстро, благо завалов больше пока не встречалось.

Один раз, когда лодка миновала поворот, перед ними с воды взметнулись две утки и, громко хлопая крыльями, с заполошным кряканьем улетели куда-то вниз по течению.

— Эх, такая добыча улизнула! — досадливо хлопнул себя по колену Леха. — Был бы дробовик — утятины бы на ужин поели!

— У диких уток мясо рыбой отдает, — подала голос Юлька с кормы. — Так что это блюдо на любителя.

— Лично мне по барабану, — отозвался Леха, с явной готовностью поддержать разговор. — Схавал бы в один присест. Вместе с костями. Думаю, вы бы тоже не отказались... Блин, я так по мясу соскучился — жуть! Первое, что куплю, когда вернемся, — это будет шашлык.

Сергей вперил взгляд другу в затылок:

— Раз уж ты поднял эту животрепещущую тему, давайте прикинем, чем ужинать будем. Грибы — вещь хорошая, но вряд ли мы ими наедимся. А еще ведь на утро надо что-то оставить. Если, конечно, сегодня в село не приплывем. Но я уже на это особо не рассчитываю...

— У нас ведь еще картошка осталась, — вновь послышался сзади голос Юльки.

Старпома как будто веслом по голове ударили: даже грести перестал. А Леха обернулся и недоумевающе посмотрел на попутчицу.

— Юлико, ты о чем? — осторожно заговорил он. — Мы же вчера последнюю картошку съели. Забыла?

— Да нет, там еще пара картофелин осталось. И суп еще.

Тут Сергей не выдержал. Обернулся к сестре и, заикаясь от негодования, проговорил:

— К-какой суп, милая? У тебя что, склероз?

Он всерьез заподозрил, что Юлька прикалывается.

— В смысле? — штурманша поглядела на него невинной овечкой, и Сергея это не на шутку взбесило.

Он вскинулся было, готовый выпалить сестре всё, что о ней думает, но тут вмешался Леха:

— Ладно, ладно, граждане, не будем спорить. Если что, рыбы наловим. — И он пихнул старпома кулаком в колено: остынь, мол, не буди лихо.

Сергей хотел было прошипеть что-нибудь ядовитое, но всё-таки сдержался, только сплюнул за борт.

— Что-то ты какой-то странный, Сережка, — услышал он Юлькин голос. — Что-нибудь случилось?

— Это у него на нервной почве, — поспешил вмешаться Леха, украдкой показав встрепенувшемуся другу кулак. — Сама понимаешь: дома жена беременная осталась, потеряла его уже, наверное, изнервничалась вся. Вот он и переживает.

— Успокойся, Сереж, всё будет нормально. Может, сегодня наше путешествие закончится...

Сергей почувствовал, как рука сестры погладила его по спине. Сперва было дернулся, как от ожога, но потом отмяк, поник головой и ушел в свои мысли.

Поначалу он ничего не говорил спутникам про беременность Ани, но на шестой день похода они все-таки об этом узнали. В то утро все трое встали еще затемно, наскоро позавтракали и потом несколько часов кряду усиленно гребли, невзирая на моросивший дождь...

Наконец Леха в очередной раз глянул на часы.

— Всё. Полдесятого уже. Дальше можно задницу не рвать — я по-любому не успею. Эх, и на фига только билеты заранее взял?.. — он с досадой бросил весло, устало разогнул спину.

— Ладно, Леший, не отчаивайся, — попытался успокоить его Сергей. — Тебя ведь твои только дня через три ждут?

— Ну да...

— Ну вот, всё не так страшно. Это нас уже, наверное, потеряли. Я больше всего за Аньку переживаю: ей ведь сейчас волноваться нельзя...

Он опомнился и замолк, но последняя фраза Леху заинтересовала.

— Во как! — он приподнял брови. — Я тебя правильно понял? Она что, в положении?

Сергей помялся.

— Ну... Мы вообще-то не хотели пока никому говорить...

— Чего-чего? — переспросила Юлька. — Она беременная, что ли?

— А тебя это удивляет?

Сестра смутилась:

— Да нет... Просто как-то неожиданно...

— Ну что ж, поздравляю! — капитан потянулся вперед и пожал Сергею руку. — Судя по Анькиной фигуре, срок еще ранний?

— Где-то месяц или чуть больше.

— Значит, пополнение ждать в апреле, — констатировал товарищ, не задумываясь.

— Верно. А как ты так быстро подсчитал?

Леха расплылся в ухмылке:

— Опыт, брат, опыт! Тут не надо считать: просто перескакиваешь на сезон назад. Забеременела во втором месяце лета — родит во втором месяце весны. Как два пальца!

— Ловко! — Сергей даже языком прищелкнул. — Вот, Юлёк, возьми на заметку — пригодится!

Сестра сморщила носик:

— Мне это в ближайшее время не грозит.

— Как знать, — философски изрек Леха. — Никогда не следует зарекаться.

Юлька демонстративно проигнорировала его реплику.

— Так что, Серега, готовься к веселой жизни, — подмигнул капитан. — Скоро испытаешь на себе всю радость отцовства.

— Да я уже готов, — ответил Сергей.

— Нет, братан, это тебе только кажется, — с видом умудренного опытом ветерана возразил товарищ. — Ты покамест даже еще не представляешь в полной мере всех прелестей.

— Да ну? — не удержался от усмешки будущий отец. — А конкретнее?

— Словами это не передать, — покачал головой Леха. — Вот, скажем, у тебя жена уже ходит с огромным пузом и ты чувствуешь на ощупь и даже видишь, как ребенок пихает ее изнутри, и разговариваешь с ним, и уже считаешь себя практически отцом... Но ты заблуждаешься, камрад: на самом деле ты всё еще живешь своей обычной жизнью, которая мало чем отличается от прежней. И ты покамест ни фига не отец, а дрищ зеленый, что бы ты о себе ни думал. А вот стоит твоему киндеру родиться — тут-то ты и поймешь, что всё еще только начинается. До тебя сразу дойдет, что ребенок в пузе и ребенок в реальности — это, как говорится, две большие разницы. Первые месяцы тебе будет казаться, что жизнь превратилась в сплошной конвейер по отмыванию пеленок: стирка — глажка, стирка — глажка. Бутылки, соски, памперсы, бессонные ночи...

— Ну, во всем этом есть своя прелесть, — улыбнулся Сергей.

— Это тебе сейчас так кажется, в теории, так сказать. А вот на практике попробуешь, тогда я на тебя погляжу. У меня старший почти до года никому спать не давал — ночью через каждые два часа просыпался и орал как сумасшедший. То его покорми, то покачай, то подгузник поменяй, то у него живот болит, то вдруг играться среди ночи приспичит... В основном, конечно, все эти прихоти жена ублажала, но и мне частенько приходилось инициативу перенимать, когда видел, что она уже вешаться готова. Вот тогда-то я и привык к нерегулярному сну, — он ухмыльнулся. — Потом пригодилось, когда на локомотиве стал работать.

— Да ведь все через это проходят, — заметил Сергей. — Думаю, и мы с Анькой справимся.

— Естественно, куда вы денетесь с подводной лодки! — ответил Леха. — Может, конечно, вам повезет и у вас не такой горлопан будет, как наш Ванька. Он у нас больше всего одеваться не любил: как на улицу собираться, так он — в рев, как будто его пытают. Недавно смотрели с ним видеозаписи, где он голосит на всю квартиру, так он сам себя не узнал: «А это что за мальчик, почему он так кричит?» А мы ему: «Так это ты, Ивашка!» Кое-как убедили. А потом мамка у него спрашивает: «Что ж ты так орал, Ванек? Резали тебя, что ли?» — «Откуда я знаю? — говорит. — Это у вас надо спросить».

Сергей с Юлькой рассмеялись.

— Смышленый парень! — одобрил Сергей.

— Сколько ему? — поинтересовалась Юлька.

— Пятый. А младшей в июне два исполнилось.

— Тоже такая же горластая?

— Нет, Лерка поспокойнее оказалась: всего разок за ночь проснется, мамка ее покормит — и до утра. По сравнению с братом — чудо, а не ребенок!..

Интересно, кто будет у них с Аней — мальчик или девочка?.. Сергей с трудом подавил вздох.

Сейчас ему хотелось только одного — чтобы сегодня они приплыли наконец в долбаное село, которое недаром, видно, носит то же имя, что и эта трижды проклятая речка. Поэтому он счел за лучшее закрыть глаза на более чем странное поведение сестры и вернулся к своим обязанностям. И вновь заплескалась под веслами вода...

Греб он скорее машинально: взгляд рассеянно блуждал по сторонам, а мысли витали совсем в иных сферах — куда более приятных, чем надоевшие до чертиков лесистые берега. Сергей думал об Ане, вспоминая светлые и счастливые моменты, которыми была наполнена его жизнь последние несколько лет...

Часа через два он всё-таки умаялся и не прочь был передохнуть. Леха предложил выйти на берег поразмяться. Юлька поддержала.

Выбрали удобный мыс и причалили.

— Девочки направо, мальчики налево, — объявил Леха.

Штурманша фыркнула и удалилась в кусты выше по склону.

«Мальчики» отошли в другую сторону, но подниматься наверх не стали — обосновались в зарослях тальника возле вывороченного пня, похожего на растопырившего щупальца осьминога.

— Ну, что ты на сей раз скажешь? — вполголоса спросил Сергей, пока они делали свои нехитрые дела.

— Ты о чем?

— Да о поведении нашей расчудесной попутчицы, о чем же еще?

Леха поскреб щетину под подбородком.

— Не знаю. Ведет она себя, конечно, странновато...

— Странновато! — скривил ухмылку Сергей. — По-моему, она просто голову нам морочит.

— Думаешь? Но чего ради?

— Да кто ее поймет! — старпом дернул подбородком. — Может, от безделья попридуриваться решила. Мстит нам за предыдущие приколы.

Леха с сомнением пощипал мочку уха.

— Не похоже.

— А по-твоему, она правда забыла, что у нас провизия закончилась? Да ни в жизнь не поверю.

— Мне тоже не верится. Но пусть уж лучше так себя ведет, чем как вчера.

— Да уж, — хмыкнул Сергей, — вчера она мне вообще весь мозг вынесла. Как вспомню, так вздрогну.

— А ты не вспоминай, — ответил капитан. — И вообще, советую тебе не обращать внимания на ее закидоны. Делай вид, словно ничего не происходит.

— Легко сказать! Особенно когда она с невинной физиономией дурочку включает, как будто вообще ни при чем!

— Забей, — Леха хлопнул друга по плечу. — Охота тебе с ней цапаться!

Сергей потыкал носком сапога растопыренный выворотень, ответил со вздохом:

— Ладно, постараюсь... Если, конечно, она еще чего-нибудь не выкинет, похлеще...

Они вернулись к лодке. И почти сразу из кустов над склоном показалась Юлька.

— Вы тут? Идите сюда!

Сергей бросил на нее подозрительный взгляд.

— Зачем?

— Да идите, покажу чего!

Старший помощник глянул на капитана. Тот ответил неопределенным движением плеч.

Поднялись наверх.

— Сюда, — Юлька поманила их в проход между кустами.

Они оказались на небольшой полянке. Трава здесь была заметно утоптана, а посередине чернело кострище.

Леха присвистнул.

— Опять соседи объявились? Я уж думал, они больше о себе не напомнят...

Сергей присел, поковырял остатки головешек.

— А зола-то свежая, — сказал он. — Похоже, сегодня ночью тут были.

— А вон и след от палатки, — указала Юлька на прямоугольный участок, где трава и хвощи были утрамбованы особенно плотно.

— Что ж это за туристы тут ошиваются? — взъерошил волосы Леха. — Хоть бы поглядеть разок...

Они помолчали. Всем было немного не по себе.

— Давайте осмотрим тут всё как следует, — предложил Сергей. — Может, найдем чего.

Так они и поступили.

Однако поиски ни к чему не привели — неведомые «соседи» не оставили после себя никаких иных следов, кроме утоптанной травы и кострища.

Юлька обратила внимание на куст боярышника с краю поляны.

— Смотрите-ка, все ягоды оборваны!

И в самом деле, среди желтовато-зеленых зазубренных листьев тут и там сиротливо топорщились голые метелки «плодоножек».

Леха почесал лоб.

— Надо же, какие любители боярышника попались...

— Думаете, это они всё объели? — спросил Сергей.

— А кто же еще?

— Голодные, что ли, были?

— Да буй их знает... Если по чесноку, я бы и сам сейчас такой куст обчистил — жрать охота...

— Ладно, хватит время терять, — перебил старпом. — Поплыли отсюда...

И вновь возобновился поход по нескончаемой лесной речке.

Поначалу они были обеспокоены встреченными следами неведомых чужаков, которые находились сейчас где-то впереди. Кто они такие, что тут делают? Ответов на эти вопросы не было...

Между тем плаванье проходило спокойно. Сергей с Лехой попеременно гребли, и лодка почти беспрерывно двигалась вперед, лишь изредка задерживаясь в труднопроходимых местах, которых, к счастью, встречалось не слишком много.

— Глядишь, так и нагоним наших попутчиков, — сказал Сергей.

Такая перспектива вызывала у всех троих двоякие чувства. С одной стороны, жутко хотелось выяснить, с кем же всё-таки они делят свой маршрут, вряд ли сколько-нибудь популярный среди туристов. С другой, на душе было неспокойно: мало ли что за молодчики тут орудуют. Может, правда браконьеры?

Хотя они уже не молчали каждый о своем, как утром, а довольно оживленно беседовали, но всё-таки разговаривать старались вполголоса. Впрочем, никаких признаков «попутчиков» более не встречалось, так что беспокойство стало постепенно рассеиваться.

Между тем солнце припекало не по-августовски, поэтому оба гребца давно уже разделись по пояс. Даже штурманша, вняв настойчивому совету Лехи, сняла штормовку и сидела теперь в одной футболке.

— Может, искупнемся? — наконец предложил капитан, как видно, не оставлявший надежду увидеть Юльку в купальнике (даром что за девять дней путешествия ему уже не раз предоставлялась такая возможность).

— Давайте не будем лишний раз задерживаться, — возразил Сергей. — Может, сегодня всё-таки доплывем до села.

— Ну так тем более! — отозвался неуемный дальневосточный друг. — Ты что, хочешь домой грязным приехать? Думаешь, Аньке твоей приятно будет?

Однако Юлька тоже отказалась купаться. И сколько Леха ни приводил доводов, его так никто и не поддержал. Он скорчил презрительную мину.

— Не хотите — как хотите. Тогда я один!

— Леший, кончай, — сказал Сергей. — Я не собираюсь ради тебя останавливаться.

— И не надо, — ответил Леха. — Я прямо так, на ходу.

И принялся расстегивать штаны.

— А впередсмотрящим кто будет? — возмущенно повысил голос старший помощник.

Леха глянул на друга с подчеркнутым сочувствием.

— Серый, ты меня удивляешь. Зачем нужен впередсмотрящий, если тебе и так всё будет видно? Я ведь не буду тебе обзор загораживать, как сейчас, — вот и смотри себе вперед, сколько влезет.

— Прикольно получается! — хихикнула Юлька. — Когда впередсмотрящий есть, он нужен, а когда его нет, он и не нужен! Парадокс!

— Это ты верно подметила, Юлико! Такой вот я парадоксальный.

Сергей рассердился:

— Ну и плыви тогда за лодкой до самой Бобровки! Пока тебя нет, ты не нужен!

Леха и бровью не повел. Невозмутимо стянул штаны, потом столь же невозмутимо снял часы.

— Я ненадолго.

Он свесил ноги за борт.

— Лодку не переверни! — хмуро бросил старпом.

Но любитель купания уже соскользнул в воду, подняв тучу брызг. От толчка лодка заходила ходуном, и Сергей сделал несколько гребков, чтобы отплыть подальше от резвящегося в воде товарища.

— Тут по шею! — прокричал Леха. — Юлико, присоединяйся!

Юлька проигнорировала призыв.

А Леха наслаждался от души: фыркал, плескался, плавал туда-сюда — то кролем, то по-лягушачьи, то на спине. И так у него это заразительно получалось, что Сергей даже пожалел, что не согласился составить другу компанию, тем более что действительно было жарко.

— Ого, а тут я уже дна не достаю! — вновь донесся разухабистый голос. — Зацените! — капитан ушел с головой под воду, и над поверхностью остались только руки. А секунду спустя они дернулись и тоже исчезли под водой.

Сергей с Юлькой ждали, что Леха сейчас вынырнет, но он не показывался. Уже успокоилась воронка в месте его исчезновения, а самого ныряльщика всё не было.

— Где же он? — спросила Юлька с нотками беспокойства в голосе.

— Да дурака валяет, — махнул рукой Сергей. — Как всегда, в своем репертуаре. И не надоело ему клоунадой страдать?

В самом деле: за время похода Леха не раз выкидывал неожиданные фокусы, от души потешаясь над спутниками. Взять хотя бы второй вечер, когда неподалеку от лагеря он случайно обнаружил начисто обглоданный лосиный скелет. А наутро Юлька, проснувшись первой, хотела вылезти из палатки — и аж взвизгнула от страха. Потому что прямо перед входом, пялясь на нее пустыми глазницами, лежал рогатый череп...

— Вынырнет, никуда не денется, — уверенно сказал Сергей.

Но грести всё-таки перестал: решил подождать — мало ли что.

Однако через полминуты тоже забеспокоился:

— Черт, не может же он столько времени под водой сидеть!

— А вдруг случилось что-нибудь? — заерзала на сиденье Юлька.

— Да что могло случиться?

— Ну, может, он там в какой-нибудь коряге запутался или сознание потерял... — ее глаза с мольбой глядели на брата из-под очков. — Сереж, надо что-то делать...

У Сергея тоже тревожно скребло в груди. Он испуганно дернулся, когда над водой разнесся крик сестры:

— Ле-е-еша-а!

Старпом чертыхнулся и погреб назад — к тому месту, где исчез товарищ.

— Ле-е-еша-а-а! — вновь прокричала Юлька, на этот раз наклонившись к самой воде.

— Да не ори ты!

Сергей вытащил из уключины весло и, перегнувшись через борт, погрузил его как можно глубже в воду вместе с рукой, стал шарить тут и там.

— Черт, в самом деле глубоко, дна не достаю...

Он в замешательстве глянул на Юльку.

— Ой, мамочки... — всхлипнула она. И зажала рот рукой, молча таращась на брата побелевшими от ужаса глазами.

Сергей стиснул зубы. Как видно, остается одно...

Он принялся торопливо разуваться.

Юлька сидела бледная как смерть, не в силах издать ни звука. И лишь когда брат начал стягивать штаны, сипловато выговорила:

— Я боюсь...

Старший помощник ругнулся. Но видя, что сестра чуть не плачет, неуклюже попытался ее успокоить:

— Да ладно тебе... Не дрожи так. Сиди и жди... — И уже громче, обернувшись назад: — Слышь, Леший! Если ты там где-нибудь под кустом у берега засел и над нами потешаешься, то лучше вылазь, а то я за себя не ручаюсь!

Ответом была тишина.

Сергей поежился.

— Ладно, если что — тебе же хуже будет!

Он уже и сам был бы рад услышать откуда-нибудь из-под коряги самодовольный смех Лехи. Пусть уж лучше тот и впрямь решил их попугать, лишь бы вылез...

Но вокруг по-прежнему было безмолвно.

Пока он раздевался, их отнесло течением метров на десять. Пришлось опять грести назад. Но на этот раз Сергей не оставил лодку посреди речки, а подплыл к берегу, заросшему ивняком.

— Держись за куст, — велел он сестре. — А то опять снесет.

А сам заглушил тоскливый вздох, перекинул ноги за борт и осторожно опустился в воду. Ступни тут же погрузились в илистое дно. У берега оказалось неглубоко: даже трусов не замочил.

Но дальше дно резко понижалось: через пару шагов вода дошла уже до подмышек.

— Тут, кажется, омут, — сказал он.

— Ты поосторожнее, пожалуйста... — раздался из-за спины жалобный Юлькин голос.

— Не бойся...

Сделал еще шаг — и опустился по самый подбородок. Остальные несколько метров пришлось плыть.

И вот он над тем местом, где исчез Леха. Попытался было нащупать ногами дно — бесполезно. Видимо, придется нырять.

Было боязно, но ничего другого не оставалось. В последний раз взглянув на съежившуюся в лодке сестру, Сергей набрал в грудь побольше воздуха — и ушел вниз головой в темную глубину. Отчаянно заработал руками и ногами, стараясь добраться до дна. Ему казалось, что он погрузился метра на четыре, но дна так и не нащупал. В висках колотило. Сделал еще один последний рывок. Правая рука вроде бы скользнула по чему-то твердому... Но воздуха уже не хватало, вода упорно выталкивала ныряльщика обратно, и он сдался — развернулся макушкой вверх и через секунду пробкой выскочил на поверхность, шумно хватая ртом воздух.

— Да вот же он! — тут же раздался рядом знакомый голос.

Сергей не поверил ушам. Смахнул с ресниц мокрые капли, открыл глаза...

Метрах в двух перед ним из воды торчала Лехина голова с изумленно-озадаченной улыбкой.

— Леший, твою налево! — заорал старпом и поплыл к другу. — Ты где был? Мы тут чуть с ума не сошли! Поприкалываться опять решил? Идиот!

Он попытался дать Лехе по затылку, но тот увернулся.

— Тихо, не буянь. Давай к берегу, а то Юлико вон извелась уже вся.

Юлька и впрямь сидела в лодке ни жива ни мертва и молча переводила взор то на Сергея, то на Леху.

Они выбрались на мелководье.

— Нет, Леший, ты всё-таки придурок! — тряхнул мокрой головой старпом. — Из-за тебя столько времени потеряли!

— Чья бы мычала, — отозвался Леха и окинул друга каким-то странным прищуренным взглядом. — Ты сам-то где был всё это время?

— Где-где! Нырял, тебя искал! Мы думали, ты утонул к едрене фене!

— Понятно, — капитан на миг словно призадумался. — И долго нырял?

Сергею показалось, что он ослышался.

— Чего?

— Долго нырял, спрашиваю? Сколько времени под водой пробыл?

— Ты что, издеваешься?

— Нет, ты ответь.

Озабоченный тон друга заставил Сергея насторожиться: что-то тут было не так.

— Ну, с полминуты... А что?

Леха обернулся к Юльке:

— Юлико, сколько времени его не было?

Та вдруг передернулась и, заикаясь, произнесла:

— П-по-моему, вы оба издеваетесь... Сг-говорились, что ли? Я вам что, д-дурочка?

Леха промолчал, всё еще о чем-то размышляя.

Сергей нахмурился.

— Слушайте, что происходит? Кто-нибудь мне объяснит?

— Юлико считает, что мы над ней прикалываемся. Сначала, мол, я где-то прятался, под утопленника косил, потом ты.

— Чего? — сипло выдавил Сергей.

— Она говорит, что я вынырнул сразу после того, как ты нырнул. А потом мы с ней минут пятнадцать тебя искали, пока ты сам не всплыл.

— Чего-о?!

— Того! Минут пятнадцать, как минимум! А я, по-твоему, сколько отсутствовал?

Сергея аж передернуло.

— Слушай, Леший, что ты несешь? Еще не наигрался, что ли?

Леха хотел было что-то ответить, но вмешалась Юлька.

— Да хватит вам уже! — взорвалась она. — Сколько можно! Вы мне хотите все нервы вымотать? Делать больше нечего? Придурки!

— Ну, заново началось! — в сердцах сплюнул Сергей. И уже Лехе: — Ну ладно у этой опять рецидив, но тебе-то, Леший, какого хрена неймется? Решил по новому кругу пойти? Или от нее заразился?

Юлька возмущенно взмахнула ресницами, разинула было рот, но Леха ее опередил: поднял примиряющее руки и громко, с нажимом, отчеканил:

— Так, граждане отдыхающие! Не будем цапаться! Мы сейчас только время теряем. Предлагаю сесть в шлюпку и двигать дальше, а там по ходу разберемся. Серый, ты за?

— Да я с самого начала за! — чуть ли не выкрикнул Сергей. — Если бы не ты со своим идиотским купанием!..

— Всё-всё! — Леха выкинул вперед ладонь. — Я тебя понял. Юлико, как я понимаю, тоже за?

Штурманша зыркнула на него исподлобья.

— Да ну вас! — и отвернулась.

— Значит, единогласно. Тогда лезем в шлюпку — и вперед! Я на весла.

Сергей хотел было ответить что-нибудь едкое, но только рубанул рукой воздух и стал забираться на носовое сиденье. Как ни крути, а времени терять и в самом деле не стоило...

И они поплыли дальше. Настроение у всех было хуже некуда.

Сергей сидел хмурый. Лехина выходка порядком подпортила ему нервы. Да, в первые дни подобные приколы изрядно веселили и самого старпома, и он даже несколько раз принимал участие в их осуществлении, так что бедной Юльке приходилось в одиночку наслаждаться предлагаемыми цирковыми номерами. Но сейчас, на второй неделе похода, заниматься всей этой ерундой уже не было ни желания, ни сил.

Поэтому Сергей сердито хмурился и в основном помалкивал — лишь изредка, не оборачиваясь, бросал короткие реплики, если впереди возникало препятствие.

Леха, как ни странно, тоже безмолвствовал — греб с отстраненным видом, погрузившись в какие-то свои мысли.

Юлька вынула из-за пазухи блокнот и полностью ушла в себя — наверное, изливала на бумагу душу...

Так и прошел остаток дня — хмуро, молчаливо, безрадостно.

Солнце уже стояло низко над горизонтом, поэтому по большей части его скрывали деревья. Впрочем, нередко, после очередного поворота, оно оказывалось спереди, и тогда светило прямо в глаза, а вся речка начинала переливаться ослепительной рябью, из-за чего Сергею приходилось щуриться и приставлять руку козырьком ко лбу, чтобы разглядеть, нет ли впереди торчащих из воды коряг. Под конец у него аж глаза заслезились.

Но мука эта продолжалось недолго: вскоре солнце опустилось еще ниже, за пределы видимости, и над Бобровкой начал сгущаться сумрак. Сергея это отнюдь не радовало: он понял, что и сегодня они в село уже вряд ли попадут, и от этого стало совсем тоскливо.

А тут еще Леха завел разговор:

— Ну что, кажись, надо искать место для ночевки? Хоть рыбу успеем половить.

Сергей угрюмо помолчал, но потом всё-таки согласился: понимал, что одними грибами, которые насобирала Юлька, они вряд ли смогут утолить голод. У него у самого в брюхе так и подвывало. Ну да ладно, если до села уже недалеко, он готов подождать до завтра...

Причалили в небольшой бухточке. Берег над ней был довольно крутым, зато наверху нашлась подходящая полянка, где и расположились. Сергей начал ставить палатку, а Леха взял лопату и принялся ковыряться в земле — нужно было накопать червей. Юлька ушла собирать хворост для костра.

Через некоторое время она вернулась с охапкой сухих веток.

— Не слишком мы удачное место выбрали, — сказала она. — Тут рядом болото.

Сергей не выразил особой озабоченности:

— Не знаю, лично мне нравится. И главное — комаров нет.

Последнее обстоятельство было весьма примечательным: путешественников мало беспокоило, куда вдруг делись полчища жадных до крови насекомых, которые обычно к вечеру заметно активизировались, но сейчас их отсутствие не могло не радовать.

Леха прервал свою землеройную деятельность, разогнулся и посетовал:

— В рот компот, ни одного червя! По ходу, без рыбы сегодня останемся!

— Посмотри в банке, может, там еще есть немного, — ответил Сергей.

Капитан последовал совету и действительно обнаружил одного-единственного полудохлого червяка, оставшегося еще с их аварийной стоянки, когда они устроили продолжительную рыбную ловлю, пока сохла наложенная на проколотую лодку заплата.

— Негусто, — резюмировал он. — Но всё ж таки лучше, чем ничего. Пойду попытаю счастья...

Он спустился к воде, а Сергей наконец закончил возиться с палаткой, взял топор и отправился на поиски подходящего дерева, чтобы заготовить несколько толстых поленьев. Юлька осталась чистить грибы.

Углубившись немного в лес, старпом убедился, что через пару десятков метров деревья начинают редеть, а за ними виднеются только заросли камыша на фоне пустого темнеющего неба. Раз там и впрямь болото, делать в той стороне нечего... Эх, был бы тут лес нормальный, можно было бы еще грибов поискать. А так придется довольствоваться тем, что насобирала днем Юлька...

Выбрав молодую осину со стволом толщиною в руку, Сергей принялся за дело. Стук топора гулко разносился по молчаливому лесу, и от этого почему-то делалось тревожно. Вспомнились следы чужого костра на берегу... А что если таинственные попутчики сейчас где-нибудь рядом? Сергей остановился, прислушался. Вокруг стояла мертвая тишина. «Что же это за болото, если даже лягушки не квакают?» — подумалось ему. Встряхнулся, сплюнул и вновь застучал топором.

...К костру он принес четыре осиновых полена — на них предстояло установить котелок.

Юлька сосредоточенно рылась в рюкзаке. Услышала, как подошел брат, подняла на него хмурый взгляд.

— А где продукты?

Сергей бухнул поленья наземь, проронил недовольно:

— Ты опять начинаешь?

— В смысле? Я спрашиваю, где картошка с брикетом?

Он покривился, как от зубной боли:

— Слушай, сестренка, может, хватит? Что ты дурочку включила? Мы уже оценили твои способности по достоинству, так что давай прекращай. А то Леха вон, глядя на тебя, тоже норовит за старое взяться.

Юлька захлопала глазами.

— Да ты о чем вообще? — она вскочила на ноги. — Ты можешь мне ответить или нет: куда продукты делись?

Сергей почувствовал, что начинает закипать.

— А ты не помнишь? — язвительно процедил он. — Сама же вчера последнюю картошку умяла!

Штурманша ахнула.

— Я?!

— А кто? Я, что ли?

Последняя реплика Сергея была несправедливой: он и сам вчера уписывал картошку с грибами за обе щеки. Но его вывели из себя странные выкрутасы сестры.

— Ты рехнулся? — Юлька продолжала очень правдоподобно изображать возмущенное недоумение. — Или прикидываешься?

Сергей так и взвился, но тут снизу раздался голос Лехи:

— Вы чего орете как потерпевшие? Всю рыбу мне распугали!

Вслед за этим он и сам поднялся к стоянке.

— Что у вас тут происходит?

— Да очередной заскок кое у кого! — зло бросил Сергей.

Юлька с обидой в голосе обратилась к Лехе:

— Леша, скажи: куда продукты делись? Он говорит, что я всё съела! А я их пальцем не трогала!

Капитан ответил не сразу, в замешательстве почесав за ухом.

— Юлико, мы же вместе с тобой всё съели. Забыла?

— И ты туда же! — чуть не плача воскликнула Юлька. — Слушайте, что с вами творится? С утра вроде нормальные были, а стоило мне отлучиться на полчаса — словно ошалели! Я еще в обед заметила, что вы какие-то странные оба. Вы что, спрятали продукты, пока я грибы собирала? Поиздеваться надо мной решили? Скучно вам, что ли? Повеселиться опять захотели?

Сергей готов был взорваться от негодования, но Леха поспешил смягчить обстановку:

— Тихо, тихо... Слушай, Юлико, давай рассуждать логически. У меня уже кишки сводит с голодухи, и у Сереги, думаю, тоже. Так зачем же нам прятать продукты вместо того, чтобы спокойно поужинать? Мы что, мазохисты?

— Ну а где они тогда?! — сорвалась на крик Юлька. — Сами пропали, что ли?

— Погодь, не кричи... Ты помнишь, что мы вчера на ужин ели?

Юлька шумно сглотнула.

— Ну помню. Грибы и рыбу. И что?

— Ну так грибы-то мы с чем готовили? С картошкой! — Леха улыбнулся, как будто объяснял очевидную истину двухлетней девчонке.

Но «девчонка» опять вскинулась:

— Да без картошки мы их ели! Специально две последних картофелины трогать не стали! — В глазах у нее зло заблестели слезы. — Чего ты придуриваешься?! Что вы, как дети малые, честное слово?! Что на вас нашло? Мозги солнцем напекло, что ли?

И тут Сергей не выдержал — заорал как полоумный:

— Да это у тебя мозги отшибло, сеструха! Ты или прикидываешься, или правда долбанулась! Ты шизофренией, случайно, не страдаешь?

— Да ну вас, дебилы! — пронзительно выкрикнула Юлька — и, развернувшись, сорвалась было с места, но запнулась за ей же самой принесенный хворост, рухнула на четвереньки и разрыдалась.

Леха бросил на Сергея убийственный взгляд и выразительно постучал себя по лбу.

Потом смущенно подошел к плачущей Юльке, потоптался, присел рядом.

— Юль, послушай... — он положил руку ей на плечо.

— Отстань! — Юлька дернулась, вскочила и убежала в сторону болота.

Несостоявшийся утешитель растерянно и в то же время осуждающе посмотрел на Сергея.

— «Шизофрения, как и было сказано», — хмуро процитировал тот классика.

Леха встал.

— Зря ты так с ней. Лучше бы в руках себя держал.

— Да она кого угодно из себя выведет! — возмутился Сергей. — У меня уже словесных оборотов не хватает!.. Я удивляюсь, как ты-то умудряешься спокойствие сохранять! Ах да, забыл: ты же к ней неровно дышишь!

По Лехиному лицу пробежала кислая улыбка, грудь поднялась и опустилась в протяжном вздохе.

— Мне просто кажется, тут всё гораздо сложнее...

— То есть? — не понял старпом. — Ты о чем?

— Да о всей этой шняге... Вот скажи мне: когда ты сегодня нырял... Говоришь, полминуты под водой пробыл?

Сергей настороженно уставился на друга.

— Ну да. А это ты к чему?

— Я тебе кое-что сказать хочу. Только ты выслушай, не перебивай.

Тон, с которым Леха это произнес, заставил Сергея напрячься. Он молча кивнул.

Капитан продолжил, перейдя на полушепот:

— Я ведь под водой еще меньше твоего пробыл. Секунд десять-пятнадцать. Вынырнул, смотрю: лодка у берега, в ней одна Юлька, а тебя нет. — При этих словах Сергей открыл было рот, но Леха предостерегающе поднял руку: — Погодь, дай сказать. Короче, вынырнул я, ни хрена не пойму, а Юлька мне чуть ли не со слезами: «Ты где был? Мы тебя потеряли! Сережка в воду полез — тебя искать!» Я смотрю: в лодке твоя одежда. И понимаю, что за то время, пока я под водой был, ты никак не мог раздеться да еще и лодку к берегу пригнать. Подумал, что у меня крышак едет. А когда и ты только через пятнадцать минут вынырнул, я понял: хрень какая-то творится...

Сергей не выдержал:

— Ты чего мне тут впариваешь? Я под водой был полминуты!

— Да знаю я! Потому что и у меня такая же фигня была! Вот бля буду, Серый!

Что-то в тоне друга, в его серьезном взгляде, в сосредоточенно сдвинутых бровях подсказало Сергею: а ведь, похоже, Леший говорит правду. Но ведь тогда...

У него запершило в горле.

— То есть... ты хочешь сказать, что ты, как и я, пробыл под водой совсем недолго, а на самом деле времени прошло гораздо больше? Это что, под водой время замедляется, что ли?

— Ну да, типа того.

Сергей дернул щекой.

— Дичь и ересь...

— Базару нет, на фантастику смахивает. Но я потом долго над этим думал — всё пытался понять, как оно так возможно. Может, тут какая-то аномальная зона?

Сергей скептически пожевал губами.

— Ну, допустим. И из-за этого, надо полагать, у Юльки проявляются аномальные сдвиги?

— Может быть. Поэтому тут не цапаться надо, а попробовать разобраться.

— Ну давай, дерзай, — невесело усмехнулся старпом. — Надеюсь, у тебя получится. Но лично у меня выдержки не хватит.

— А ты учись владеть собой. Или у вас это семейное?

Сергей приподнял бровь.

— Чего-чего?

— Ну, вы с Юлико оба какие-то взрывоопасные, — пояснил Леха. — Наверное, гены виноваты.

— А вот генов попрошу не касаться! — отрезал Сергей, комично копируя интонацию царя-самозванца из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

На лице у Лехи появилась ухмылка.

— Ну вот, ведь можешь подбавить позитивчику, когда захочешь! — Он хлопнул друга по плечу. — Так что завязывай ерепениться. Будем восстанавливать в коллективе нормальные отношения.

Сергей ответил смиренным вздохом.

— Ну давай попробуем. Если, конечно, Юлька соизволит прислушаться к твоим доводам.

— Будем надеяться, — кивнул капитан.

Пока они разговаривали, почти совсем стемнело. Только западный край неба еще бледно розовел над вершинами деревьев на противоположном берегу. В речке зыбко белело отражение неполной луны.

— Давай уже костер разводить, — сказал Сергей.

— Давно пора, — тут же согласился Леха. — А то жрать охота — караул!

— А ты хоть поймал чего?

— Да хрен-то там. Хоть бы одна падла клюнула. Были бы черви нормальные, а так... — Леха с досадой махнул рукой.

— Печально, — заключил Сергей.

Было понятно: кучка грибов на троих изголодавшихся путешественников — всё равно что слону булочка. Но ничего другого не оставалось.

— Если бы не Юлико, вообще бы жрать было нечего! — напомнил Леха. — Так что будем ей благодарны. Кстати, что-то ее долго нет...

— Придет, никуда не денется, — ответил Сергей, возясь с костром. — Ты лучше сходи воды набери.

Капитан взял котелок и стал спускаться к речке...

Они ссыпали нарезанные Юлькой грибы в воду и поставили котелок на сложенные крест-накрест поленья, между которыми уже деловито потрескивал огонь.

— И всё-таки, где наша подруга? — с беспокойством проговорил Леха, вглядываясь в темноту между деревьями. Постоял-постоял, потом громко позвал: — Юлико! — Подождал, прислушиваясь, и еще раз, громче: — Юлико-о! Ты где? Слушай, извини, если что не так! Мы не хотели тебя обидеть! Юлико!

Ответа не было.

— Да что там с ней? — Леха растерянно обернулся к Сергею.

Тот страдальчески скривился.

— Наверное, очередной аномальный сдвиг.

— Брось, не смешно... Пойду поищу ее.

Сергей не стал возражать. Его и самого уже начинало беспокоить долгое отсутствие сестры, но он пока не подавал виду.

Леха уже направился было в лес, но остановился, обернулся к другу.

— Слышь, старпом, одолжи сапоги? А то стремно как-то босиком по темноте...

— А тебе кто виноват? — особой охоты разуваться у Сергея не было.

— Да я быстро: одна нога здесь, другая там.

— Тогда зачем тебе два сапога? Одного хватит.

— Вот что я в тебе ценю, так это искрометное чувство юмора! — выразительно проговорил Леха, переминаясь с ноги на ногу.

Сергей окинул приятеля критическим взглядом, не удержался от вздоха.

— Ладно, услуга в дружбе — вещь святая...

Пришлось разуваться.

— Спасибо, старик, я всегда в тебя верил, — Леха быстро запрыгнул в сапоги (благо они были размера на три больше, чем ему требовалось) и исчез в темноте.

Сергей стянул носки, подставил ноги к огню. По ступням начало разливаться приятное тепло.

Время от времени раздавался голос Лехи: глухо, как будто сквозь густой туман, — он звал Юльку.

Старпом помешал ложкой закипевшее варево из грибов, вдохнул вкусный, горячий аромат. В животе протяжно заурчало.

Словно откликаясь на этот нетерпеливый позыв его организма, костер вдруг затрещал, заплевался, а пламя из рыжего сделалось каким-то зеленоватым, как будто в огонь сыпанули борной кислоты. Сергей недоуменно прихмурил брови, поковырял палкой горящие сучья. Поднял глаза — и чуть не вскрикнул от неожиданности.

У костра стояла Юлька.

— Фу, напугала, — щеку дернула судорога. — Ты чего подкралась, как привидение?

Штурманша не ответила. Молча, не торопясь, опустилась на корточки. Сергея она словно не замечала: взгляд ее был устремлен на огонь — в стеклах очков отражались зеленоватые язычки пламени.

— Вообще-то тебя там Леха ищет, — буркнул старший помощник, несколько уязвленный тем, что сестра его игнорирует.

Никакого ответа.

— Ты что, бойкот решила устроить?

Юлька всё так же молча и, казалось, не мигая продолжала смотреть в костер.

Сергея это покоробило.

— Ну и черт с тобой! — он сплюнул и отвернулся.

Тут до него дошло, что надо бы позвать Леху. Кстати, что-то он там затих...

— Леший!

Ответа не последовало. Сергей крикнул еще раз — безрезультатно.

Юлька по-прежнему сидела неподвижно, словно отстранившись от всего мира. Это уже начинало нервировать.

Сергей встал и отошел от костра на несколько шагов. Ступал осторожно, чтобы не наткнуться босыми ногами на какой-нибудь сучок или колючку.

— Леший! — вновь выкрикнул он во тьму.

Тишина. Черт, да куда делся этот охламон?

Еще несколько метров...

— Леший, ты где?..

— Тут, — раздался неподалеку приглушенный голос.

Сергея так и передернуло от неожиданности.

— Блин, ты чего не отвечал-то?! Застрял там, что ли? Юлька уже вернулась давно!..

Внезапно возникло ощущение, что его собственный голос звучит как-то странно — словно вокруг не пустое пространство, а глухой погреб.

Он замер, прислушался. Тишина.

— Ну ты чего опять замолк? Я, между прочим, тут босиком по твоей милости!..

Никакого ответа. Померещилось, что ли?

Стало как-то совсем уж не по себе, даже во рту загорчило.

— Короче, ты жрать идешь? А то мы с Юлькой сами всё съедим... — Сергей понял, что голос у него предательски дрожит, и это его разозлило.

Поэтому не стал больше ждать — развернулся, чтобы направиться назад, но тут же замер в растерянности.

Сквозь деревья четко виднелся костер, однако возле него никого не было. Вот тебе раз! Куда опять Юлька делась? Впрочем, в голове сейчас же возник ответ: должно быть, в палатку забралась... или к речке спустилась — мало ли...

И Сергей зашагал к лагерю — по-прежнему осторожно, ставя ногу сначала на носок и лишь потом опуская всю ступню...

Грибы сварились. Он снял котелок с огня.

Потом подошел к палатке.

— Ты здесь?

Не получив ответа, сунулся внутрь, пошарил в потемках.

Пусто. Да что ж такое-то?!

И тут сзади раздалось:

— Серый, ты где?

Старпом вмиг выскочил наружу.

У костра стояли Леха с Юлькой.

— Блин, наконец-то! Вы где шарились?

— Да я ее еле нашел. Не отзывалась, — улыбнулся Леха. — Юлико, не делай так больше, пожалуйста, хорошо?

Юлька хмуро промолчала.

— А сам-то чего не отзывался? — поспешил Сергей выплеснуть наболевшее. — Я ж тебе орал!

— Да? — очень натурально изобразил удивление капитан. — Извини, не слышал...

— Не слышал он! Я из-за тебя в лес босиком поперся. Гони сапоги!

— Это пожалуйста, — Леха как будто даже слегка опешил от праведного гнева товарища.

Вернув свою законную собственность, Сергей буркнул:

— Там грибы уже готовы давно. Я сейчас приду.

И отошел за деревья: после пережитых волнений организм требовал легкого облегчения.

Но не успел он расстегнуть ширинку, как вздрогнул — и замер, вглядываясь в темноту.

Далеко впереди, в стороне болота, виднелась светящаяся точка — трепещущая, похожая на бледно-зеленоватый огонек, она, казалось, двигается, то пропадая за стволами деревьев, то вновь возникая.

Сергей следил за ней глазами, ощущая внутри неприятный холодок. Он слышал, конечно, что на болотах такое бывает, но сам ни разу в жизни ничего подобного не видывал. Поневоле вспомнилась сцена Вальпургиевой ночи из «Фауста»...

А когда рядом с первой зажглась вторая точка, потом третья, четвертая, он невольно выдохнул:

— Что за... — И уже громче: — Эй, идите сюда быстрее!

— Чего там? — спросил Леха.

— Скорей!

Капитан, несмотря на отсутствие обуви, подошел первым.

— Ого, это что за иллюминация? — к этому моменту огоньков уже насчитывалось около десятка: они медленно кружили над болотом, словно призрачные светляки.

Юлька подтянулась последней, но тоже не смогла сдержать изумленного возгласа.

— Ничего себе! Это что такое?

— Может, болотный газ выделяется? — неуверенно предположил Сергей.

— А это разве так выглядеть должно? — с сомнением отозвался Леха.

— Нет, тут что-то другое, — проговорила Юлька. — Так вроде бы гнилые пни могут светиться. Но почему они двигаются?

— Может, светлячки?

— Да не бывает таких крупных светлячков...

— Сходим глянем поближе? — предложил Леха.

Но его никто не поддержал.

Между тем число светящихся точек всё увеличивалось, и они распространялись всё дальше в стороны. И даже вроде бы стали приближаться.

И тут у Сергея в мозгу словно кто-то иголкой кольнул: он вдруг вспомнил вчерашнюю перепалку с Юлькой, когда в ее поведении впервые проявился «аномальный сдвиг».

— Слушай, так ты же нам вчера про какие-то огоньки говорила! Помнишь?

Юлька подозрительно покосилась на брата.

— Точняк! — подхватил Леха. — «Огоньки над болотом»! Ты откуда про них узнала?

— Да о чем вы? — штурманша даже попятилась. — Не говорила я ничего...

— Да как же не говорила? — закипятился Сергей.

Но Леха, как видно, решил взять инициативу в свои руки, поэтому оттеснил товарища и продолжил с дипломатичной деликатностью:

— Послушай, Юлико, давай попробуем разобраться. Вчера, уже под вечер, ты нам сказала, что видела какие-то блуждающие огоньки. Позавчера.

— Чего-о? — отозвалась Юлька с дергаными нотками в голосе. — Так вчера или позавчера? Ты сам-то разберись сперва!

Леха принялся терпеливо пояснять:

— Ты их видела позавчера. А нам рассказала об этом вчера. Неужели правда не помнишь?

— Слушайте, вы достали уже! — взвизгнула Юлька. — Что на вас сегодня за дурь нашла? Решили меня со свету сжить, что ли? Что я вам сделала? Идиоты, дурдом по вам плачет!

Она размахивала руками и распалялась всё больше, так что жалкие Лехины попытки встрять и хоть как-то ее успокоить ни к чему не привели. В конце концов она отпихнула Леху и залезла в палатку. Было слышно, как она там что-то зло бормочет сквозь слезы.

Капитан стоял и озадаченно теребил пальцами подбородок, посматривая на бесстрастно блуждающие за деревьями огоньки. Потом вопросительно взглянул на Сергея.

Тот только руками развел и кивнул в сторону костра, где остывал котелок: давай, мол, ужинать.

Но Леха качнул головой. Подошел к палатке, потоптался немного у входа, прислушиваясь к Юлькиным всхлипам, потом нерешительно произнес:

— Юль, ты есть-то будешь?

— Отстань! — раздался приглушенный ответ. — Сами ешьте!

— Слушай, ты прости, если мы тебя чем-то обидели, — сделал еще одну попытку Леха. — Мы не хотели, честное слово...

Но Юлька больше ничего не ответила.

Сергей спустился к речке ополоснуть руки, а когда вернулся, увидел, что товарищ сидит у костра в глубокой задумчивости.

Он молча поставил перед Лехой котелок, протянул ложку.

— Я не буду, — хмуро сказал тот.

Старпом посмотрел на него как на больного.

— Ты что, мазохист? Бери ложку, не дури.

— Не хочу. Ешь сам.

— Да ты не спятил ли, приятель?! — Сергей начал злиться. — Что за жертвы во имя любви?

— Тихо ты! — шикнул Леха и погрозил кулаком. Потом опасливо глянул в сторону палатки и вздохнул. — Сказал: не буду.

— Ну тогда и я не буду! — в сердцах бросил Сергей. — Можешь хоть в речку вылить — мне всё равно! — и он хотел было уже схватить котелок — наверняка выплеснул бы сдуру ко всем чертям — но Леха удержал его за руку.

— Зачем выливать? — рассудительно ответил он. — Утром позавтракаем.

Сергей поколебался несколько секунд, а затем мысленно согласился, что ни к чему разбрасываться последней едой: еще неизвестно, что их ждет завтра...

Они завернули котелок в мешок. Потом постояли немного, глядя на снующие между деревьями огоньки, — казалось, их количество еще больше увеличилось. Из-за присутствия этих загадочных световых объектов было как-то неуютно. Впрочем, слишком близко к лагерю они подлетать вроде бы не собирались. Так что друзья с пару минут поглазели на неспешное разнонаправленное перемещение светящихся точек, которое напоминало крайне заторможенное движение броуновских частиц, — и полезли в палатку.

Юлька никак не отреагировала на их возню — то ли уже спала, то ли делала вид, что спит. Леха отвернулся к стенке и довольно скоро засопел. А Сергей долго не мог заснуть: в пустом желудке тоскливо постанывало, а в голове ворошились тревожные мысли.

Он отстегнул с пояса пейджер, нажал на кнопку. В темноте тускло засветился зеленый экранчик. В который уже раз старпом прочитал шесть коротких слов: «Ты как? Скучаю, жду. Всем привет». В груди зыбуче заныло.

Это было последнее сообщение от Ани, которое он получил еще в самый первый день, ближе к вечеру. После этого приборчик больше ни разу не издавал привычной писклявой трели, которой всегда сопровождал доставку нового послания. Значит, они до сих пор вне зоны приема радиосигнала...

Сергей принялся рассеянно листать сообщения.

«Компьютер не работает. Можешь приехать посмотреть?» — это от шефа. Небось опять в «Чапаева» своего глючного игрался. Сам в компах ни бум-бум, вот и считает Сергея специалистом. Смешно даже. Да только придется ему подождать... Хорошо хоть, впереди еще две недели отпуска...

А вот снова Анина весточка: «Я тебя люблю». Это еще когда в поезде ехали, и часа не прошло после расставания. А ведь Аня как будто чувствовала, что они разлучаются надолго...

— Пока, малыш, — шепнул Сергей. — Не переживай, всё будет хорошо.

Он чмокнул жену в губы, выпустил из объятий и подошел к машине.

Но тут Аня порывисто бросилась к нему, повисла на шее и покрыла лицо поцелуями. Сергей ощутил на щеке теплую влагу ее слез.

— Возвращайся скорее... — шептала она. — Только возвращайся...

— Ну что ты?.. — принялся он гладить ее по волосам. — Ну успокойся, моя хорошая... Я вернусь, обещаю...

— Ты, Анька, прямо как на фронт его провожаешь! — раздался из окошка голос отца.

— В самом деле, зайчонок, — чуть укоризненно сказал Сергей. — Нельзя же так. Возьми себя в руки. И улыбнись. Всё будет хорошо.

— Прости, — сказала Аня, легонько отстранившись и вытирая глаза. — Совсем расквасилась...

— Это ты меня прости. Наверное, не стоило всё это затевать...

— Да ладно тебе, перестань, всё нормально... Езжайте. А я буду тебя ждать.

Сергей прижал к губам ее холодные руки.

— Пока, Анюта. Не скучай.

— Буду скучать...

— Я тоже...

— Серый, завязывайте уже, а то на паровоз опоздаем! — донеслось из глубины салона.

Он сел на переднее сиденье рядом с отцом. Тот нажал на газ, и старенькая «тойота» тронулась с места. Леха с Юлькой уже о чем-то весело болтали сзади.

Сергей помахал Ане в окошко. Она стояла у подъезда, одной рукой пыталась махать ему в ответ, а другую, нервно стиснув в кулачок, прижимала к груди — такая несчастная, такая одинокая, что у Сергея комок в горле встал и под сердцем защемило. Он кусал губы и мысленно казнил себя, как будто совершил гнусный поступок.

Машина давно уже завернула за угол дома, а перед глазами всё еще стояла тоненькая, хрупкая фигурка, словно брошенная на произвол судьбы маленькая девочка...