Осколки. Объединение

1. За вечной вьюгой

Снег валил так, что не получалось рассмотреть практически ничего дальше двадцати метров от себя. К тому же все вокруг сливалось в одно белое ничего. Даже на деревьях снега было столько, что они больше напоминали высокие сугробы.

— Вот уж не знаю, что лучше: вечный дождь Деймоса или снег Имира. Надеюсь, он здесь хоть иногда кончается. — Пробормотал я, плотнее кутаясь в плащ.

Магическое кольцо Нексуса снова выручило меня, значительно утеплив созданную им одежду. Появился даже шарф, который я сразу же натянул на самый нос, чтобы ледяной ветер не мешал дышать.

— Ты как, приятель?

Верный гарм вытащил из ближайшего сугроба ставшую белой от снега морду и посмотрел на меня. Кажется, он вовсе не против смены обстановки. А я… Что я? Не скажу, что в восторге от предстоящей миссии. Спасать людей и объединять осколки, конечно, доброе дело. Но на Деймосе у меня просто не оказалось выбора, кроме как сражаться или умереть.

А теперь что?

На освобожденном Деймосе меня ожидало личное поместье, тихая мирная жизнь, титул лорда и всеобщее уважение. Но я здесь, на Имире, среди вечных льдов и вьюг, снова собираюсь рискнуть жизнью ради общего блага.

Почему так вышло?

Не знаю. То ли сыграло обостренное чувство справедливости, то ли я не смог отказать Катерине, которая впервые посмотрела на меня с восхищением. А может, я просто побоялся, что одуревший без крови Реквием сведет меня с ума? Или все-таки главным стало желание помочь людям? Ведь у меня есть сила, чтобы что-то изменить.

Я фыркнул и тряхнул головой, прогоняя ненужные теперь мысли. Какой от них толк, когда выбор сделан? Назвался груздем, полезай в кузов. Точнее — отправляйся на Имир и ищи артефакт. Сказать-то легко, но как это сделать?

Катерина просто сказала — «У тебя все получится!» и вернулась на Деймос решать вопросы правления. Она теперь королева, как-никак. А болтаться черт знает где — не королевское дело. Ведь для этого есть я.

Никогда не думал, что стану героем. А стал ли я им вообще? Из-за меня погибло много людей. Да, спаслось гораздо больше, но это не смывало крови с моих рук. Катерина смогла жить с этим дальше, нашла новую цель — процветание своего народа.

У меня цель не хуже — воссоединение осколков. Надеюсь, все получится.

— Ну что, пошли?

Ниган глухо гавкнул и побежал вперед.

Я обернулся, чтобы еще раз взглянуть на арку-переход в Нексус и темную громаду самой башни. Удастся ли мне туда вернуться? Кто знает.

Вьюга становилась все сильнее. Даже если бы у меня имелись примерные ориентиры, разглядеть их в таких погодных условиях точно не представлялось возможным. К счастью, у меня было кое-что гораздо лучше сомнительных ориентиров и карт. Точнее кое-кто. А именно — Ниган.

Получив приказ разыскать людей, гарм уверенно попер вперед, изредка принюхиваясь и безошибочно находя дорогу среди сугробов. Надеюсь, пес знает, куда идет, а не просто прогуливается. Я едва успевал за ним. Благо плотный наст выдерживал мой вес, и не приходилось идти по пояс в снегу.

Всего лишь по колено. Почти.

Мы шли уже часа два или больше, но никаких признаков поселения поблизости так и не появилось. Хорошо, что созданная магией одежда надежно защищала тело от мороза, иначе я имел бы все шансы навсегда остаться на Имире в качестве обледеневшего трупа.

Сомнительная перспектива.

Но Ниган шел вперед так легко, что его уверенность передалась и мне. Не пес, а подарок судьбы какой-то. Не знаю, что бы без него делал. Надо было и в прошлой жизни собаку завести. Может и сложилось бы все иначе.

И снова я прогнал из мыслей воспоминания о прошлом. Такое ощущение, что снегопад вызывает какую-то неосознанную рефлексию. Кругом белая безмятежность. Еще бы метель закончилась, и ветер выть перестал.

Гарм впереди вдруг замер. Когда я подошел ближе, он начал остервенело рыть лапами наст. Лопаты под рукой не оказалось, поэтому осталось только наблюдать за стараниями Нигана.

Долго ждать не пришлось. Сразу под настом показалось что-то… Какая-то деревяшка. Я отстранил пса, нагнулся и подкопал руками снег. Так и есть — древко. Взявшись за него, я потянул — не поддается.

Потянул сильнее.

Нет.

Рванул так, что не удержался и упал на снег. Теперь в моей руке оказался топор. С еще одной рукой. Оторванное посиневшее запястье вцепилось в древко оружия мертвой хваткой. В самом прямом смысле. На острие топора виднелись следы крови.

Теперь меня интересовали две вещи. Первое — кто смог оторвать руку взрослом и крепкому, судя по размеру ладони, человеку? Второе — где остальное тело? Может, человеку удалось сбежать и ему требуется помощь? А может, он давно мертв. Конечность лежала на холоде, непонятно, как давно она отделилась от тела.

Следов рядом нет. Оно и не удивительно, в такой-то снегопад…

Я дал гарму обнюхать находку — мало ли, вдруг получится? Получилось. Правда, в первую очередь пес решил попробовать руку на вкус. Пришлось запретить.

— Ищи!

Ниган недовольно рыкнул, навострил уши, побегал вокруг, а потом припустил куда-то в гору. Я взял топор и пошел следом. Руку отцепить не смог, поэтому ее пришлось тоже взять. Аксессуар, конечно, сомнительный, но избавиться от него можно и позже. Пока находку просто привязал к заплечной сумке.

Следуя за псом, я поднимался все выше на одну из многочисленных гор Имира. Ветер усиливался, воздух становился разреженнее. Идея устроить поисковую экспедицию уже не казалась удачным решением.

Когда я уже собрался подозвать гарма и пойти обратно, то услышал его лай где-то впереди. Любопытство взяло верх. Пришлось идти.

Ниган ждал меня у пещеры. Ее темный зев выделялся на белом фоне заснеженного склона уродливым пятном. Отчего-то он мне сразу не понравился. Хотя внутри точно не дул ветер, да и снег не летел в глаза. Но входить в пещеру категорически не хотелось.

Реквием считал иначе — он чуял кровь. Где-то там, в темноте. Но если проклятый меч желал лишь убивать, то мои цели отличались. Реквием не тянул бы меня внутрь, если бы просто почувствовал кровь. Сама по себе она его не интересовала. Но если меч рвется вперед, значит, там есть кто-то живой. Возможно, ему требуется помощь.

Я шагнул в пещеру.

Внутри пещеры оказалось сухо, тихо и темно. Уже в десятке метров от входа я не мог различить в сгустившемся мраке даже собственные руки. Прогулки в кромешной тьме надоели мне еще на Деймосе, но в этот раз все сложилось иначе.

Я взмахнул рукой и к каменному потолку взлетел небольшой шар солнечного света — подарок Катерины. Она отдала мне одно из своих колец, когда мы прощались. Сказала, что оно поможет мне найти путь во тьме.

Подарок пригодился куда быстрее, чем хотелось бы. Я коснулся тонкой полоски золотого металла на мизинце — размер кольца не позволял надеть его на какой-то другой палец. Надо бы принести Катерине что-то взамен. Какой-нибудь сувенир с Имира.

Я вспомнил привязанную к сумке замороженную руку и поморщился — надеюсь, получится отыскать что-то более презентабельное. Но это подождет. Сейчас надо сосредоточиться, иначе можно найти собственную смерть.

«Светлячок» разогнал мрак вокруг и теперь парил в воздухе чуть впереди меня. Благодаря ему получилось разглядеть шероховатые неровные стены. Их покрывали корявые рисунки, изображающие то ли палки, то ли деревья, то ли людей. Узнавались только горы — череда неровных уголков.

Я приблизился и коснулся одного из рисунков. Оказалось, он выцарапан на камне чем-то твердым. Возможно, ножом или каким-то острым осколком. Движения были грубыми и резкими. А еще я отметил, что все художества находились много выше моей головы — вытянутой рукой я доставал только до самых нижних линий. Человеку неудобно рисовать на такой высоте. Если только он не стоял на лестнице или был бы каким-нибудь великаном.

Оставив рисунки в покое, я пошел дальше. Эхо шагов отражалось от голых стен и растворялось в вое ветра где-то за спиной. Кроме рисунков никаких признаков людей в пещере не наблюдалось. Но лишь до поры до времени.

Гарм вдруг остановился и начал обнюхивать пол чуть впереди. Я подошел ближе и увидел то, что мне не понравилось — царапины, как от человеческих ногтей. Сами ногти тоже нашлись чуть в стороне. Дальше вел кровавый след, как будто кого-то тащили силой.

Это плохо.

Несмотря на нарастающее желание призвать Реквием, я сдержался. Ниган не проявлял никаких признаков беспокойства, значит нам с ним ничего не угрожает. По крайней мере, пока.

Я мысленно приказал гарму не отходить далеко, и мы пошли по кровавому следу. Пещера уходила глубоко в гору. Мы то поднимались выше, то спускались вниз.

Проход не сильно расширялся или сужался. Здесь свободно могли разойтись человек пять. Лишь в одном месте каменные стены оказались значительно ближе друг к другу. Края камня оказались гладкими, как будто кто-то часто терся о них.

Какой-то зверь?

Я опустился на колено и осмотрел пол. Запекшаяся кровь. Много. Какие-то следы новее, какие-то почти стерлись. Где-то в буром месиве застряли волосы. Аккуратно выдернув несколько из них, я присмотрелся. Не волосы. Грубая шерсть. Белая.

Значит, точно зверь. Какой-то снежный хищник, типа белого медведя.

Я еще раз осмотрел проход. Каменные стены отшлифованы грубой шерстью даже над моей головой. Едва ли медведь поднимался на задние лапы, чтобы пройти здесь. Выходит, эта тварь значительно крупнее. Это объясняло, как она смогла оторвать человеку руку.

Из недр пещеры донесся какой-то шорох.

Я насторожился. Гарм зарычал.

Рукоять Реквиема мгновенно оказалась в моей ладони. Золотистый свет «светлячка» смешался с алым сиянием проклятого клинка. Я поднял оружие, готовый в любую секунду встретить врага. Но никто не появился.

Нужно идти дальше. Или это ловушка?

Есть лишь один способ проверить.

Мы с гармом пробирались вглубь пещеры. Теперь мы двигались осторожно, в любой момент ожидая нападения. В каменном тоннеле не оказалось мест, где можно спрятаться. Значит, сражаться придется в открытую.

Но сражаться было не с кем.

Шорохи прекратились. Шум ветра остался далеко позади, как и выход из этого места. Только звуки наших с гармом шагов.

Мы то и дело останавливались, чтобы прислушаться. Но даже чуткий слух Нигана больше ничего не различал. Не знаю, насколько сильно отличаются органы восприятия гарма и обычной собаки, но, надеюсь, они не подведут. Хотелось бы узнать о приближении опасности заранее.

Спустя несколько десятков шагов я почувствовал неприятный запах. Слабый, едва уловимый запах разложения.

Опять зомби? Вряд ли. Они шаркают и не оставляют кругом белую шерсть.

Тоннель привел нас с гармом в большую пещеру. «Светлячок» поднялся к потолку и повис метрах в четырех надо мной, почти касаясь свисавших сверху острых ледяных сосулек, каждая в руку толщиной.

Надеюсь, ни один из них не упадет. По крайней мере, внизу не валялось осколков. Только кости. Они устилали весь каменный пол. Большинство костей людей и животных было раздавлено или раздроблено. Черепа лежали отдельно. Кто-то заботливо сложил из них целую пирамиду в самом центре пещеры.

На дело рук некромантов или импровизированный алтарь это не походило. К тому же, на некоторых костях остались глубокие вмятины и царапины — следы зубов, судя по отметинам, длиной больше пальца.

Я начал обходить пещеру, держась рядом со стеной — костей здесь лежало гораздо меньше, так что шаги получались тише. Ниган шел следом.

Вскоре мы нашли довольно большое углубление в одной из стен. На полу лежала куча веток и окровавленного тряпья вперемешку с белой шерстью. На стенах остались следы от когтей — пять глубоких царапин. Я приложил ладонь к камню и растопырил пальцы — чтобы оставить такие отметины, лапа должна быть втрое больше моей руки.

За спиной что-то снова зашуршало.

Я резко развернулся на пятках, принимая боевую стойку.

Снова никого.

Мы с гармом переглянулись и продолжили осторожное исследование пещеры. Когда мы добрались до дальней от входа стены, то увидели, что каменные стены пещеры в этом месте покрыты льдом. Холод исходил из еще одного прохода. Здесь лед окрашивался в красный цвет.

Проход вел в следующую пещеру, размером меньше, но гораздо холоднее. Это место напоминало морозильную камеру не только по температуре, но и по назначению — прямо на снегу вдоль стен лежали куски мяса. Не разделанные, а просто оторванные куски тел, покрытых инеем.

Зрелище отвратительное. Но, что хуже, здесь находились и люди. Крепкие, мускулистые мужчины и женщины. Кто-то сорвал с них одежду и просто насадил несчастных на ледяные сталактиты и сталагмиты. У ближайшего тела отсутствовала кисть правой руки. Вот и нашелся хозяин топора.

Все здесь были мертвы.

Кроме одной. Крепкая женщина с рыжими, почти огненными волосами. Ее мускулистое тело покрывали причудливые узоры татуировок и старые шрамы. Кожа на части спины и левом бедре изменилась из-за старых ожогов. Но некоторые раны оказались свежими — следы когтей и два места, куда вонзились ледяные шипы: бедро и плечо. Раны не сквозные. Наверное, поэтому женщина и выжила.

Она слабо шевелилась, бессознательно шаря ладонью по возившемуся в ее тело окровавленному сталагмиту.

Я осторожно приблизился и аккуратно поднял ее голову за подбородок. Грубоватые, но красивые черты лица, веснушки и затуманенные зеленые глаза. Полные искусанные губы слабо шевелились, но женщина не могла произнести ни слова.

Наверное, стоило подарить ей быструю смерть. Но я не мог так поступить. Если есть хоть малейший шанс помочь, нужно им воспользоваться.

Перед тем, как исчезнуть, Реквием зло обжег мою ладонь. Освободив руки и сбросив сумку, я поднырнул под тело незнакомки и как можно осторожнее начал выпрямляться, снимая ее с острых ледяных шипов.

Она оказалась тяжелее, чем я думал…

Женщина слабо застонала, когда сталагмиты покинули ее тело. Я положил ее прямо на снег — больше некуда. В первую очередь стоило заняться ранами. Хорошо, что в сумках есть святая вода паладинов. Надеюсь, она поможет.

Я щедро залил воду прямо в раны. Благо они оказались не слишком глубокими. После осторожно приподнял голову женщины и попробовал дать ей попить. Поначалу она не реагировала, но потом начала жадно глотать прозрачную пахнущую благовониями жидкость.

Ее зеленые глаза широко раскрылись. Взгляд стал осмысленнее. Бледные щеки налились здоровым румянцем.

Я попробовал убрать флягу, но незнакомка неожиданно крепко вцепилась мне в запястье и удержала руку. Выпустила она меня только выпив все до последней капли.

— Кто ты? — голос у женщины был властный, немного хриплый.

— Александр, — представился я. — А ты?

— Хельга из Лунного фьорда. — Представилась она. — Помоги мне подняться.

— Давай сначала перевяжем твои раны.

— Нет времени. — Она тряхнула рыжей гривой волос. — Помоги же, ну!

Когда Хельга встала на ноги, она оказалась на пол головы выше меня. Нисколько не смущаясь своей наготы и не боясь холода, она начала ходить по пещере.

— Что-то потеряла? — я тоже осмотрелся.

— Оружие, — коротко ответила женщина. — Эта тварь скоро вернется.

— Подойдет? — отвязав от сумки топор, я протянул его Хельге.

— Мелковат, — она взяла оружие и нахмурилась. Одним движением Хельга сорвала с рукояти замерзшую руку и отбросила ее прочь, после чего несколько раз махнула топором. — Но лучше, чем ничего. А ты? У тебя есть что-то еще.

— Найдется, — уклончиво ответил я. — А с кем мы будем сражаться?

Стоявший в стороне гарм вдруг оскалился и зарычал.

— Скоро узнаешь. — Хельга мрачно улыбнулась.

Мы встретились с существом в большой пещере. Оно стояло с другой стороны пирамиды из черепов и смотрело на нас ярко серебристыми, как снег в свете луны, глазами. Высотой под три метра, с серыми витыми рогами и мощными лапами, оно чем-то напоминало огромную гориллу, покрытую густой белой шерстью. Морда отдаленно напоминала человеческое лицо, но с большим крючковатым носом, непропорционально огромным ртом и острыми кривыми зубами.

У меня была лишь одна ассоциация:

— Это что, снежный человек?

— Человек? — Хельга презрительно сплюнула. — Нет, это снежный тролль. Ты что, слепой?

— Просто не местный. — Я начал медленно обходить пирамиду с одной стороны. — Есть у этой твари слабые места?

— Ага. — Хельга пошла с другой стороны. — Бей по башке, пока не прекратит дергаться. Справишься?

— Да.

Я протянул руку и в ней сразу же оказался Реквием. Одежда сменилась черным доспехом.

— Ну, теперь у нас даже есть шанс победить, — одобрительно хмыкнула Хельга, взмахнув топором.

Я ожидал, что мы обойдем тварь с двух сторон, спровоцируем на атаку и, пока один отвлечет, другой ударит. Но у Хельги, как оказалось, имелся свой план, в который она не сочла нужным посвятить меня.

— Смерть и слава! — закричала женщина и понеслась на тролля, размахивая топором.

Мне оставалось лишь поддержать эту безумную атаку.

— Ниган, убей! — крикнул я на бегу.

Гарм сорвался с места и бросился на тролля. Теперь тому пришлось следить сразу за двумя быстро приближающимися целями. Это давало Хельге хоть какие-то шансы выжить.

Когда женщину и чудовище разделяло несколько шагов, я метнул Реквием. Меч вонзился в лапу тролля, а в следующую секунду ему в бок вцепился гарм. Это отвлекло тварь. Зарычав от боли, тролль попытался ударить Нигана и упустил Хельгу из виду. Воительница воспользовалась этим и вонзила топор точно под рог противнику.

Высвободить оружие она не успела. Тролль взмахнул лапами, отбросив и женщину и гарма. Но ему сразу стало не до них. Я запрыгнул чудовищу на загривок и, вцепившись в густой мех, начал колоть его мечом.

— По башке, боги! Бей по башке! — заорала Хельга.

Она подобрала с пола чью-то огромную кость и, используя ее, как дубину, обрушила на череп тролля целый град ударов. Гарм вцепился противнику в лодыжку и, общими усилиями, нам удалось повалить тварь на пол.

Но тролль не собирался сдаваться. Он начала биться и крутится, норовя раздавить назойливых врагов. Нам пришлось отступить. Воспользовавшись короткой передышкой, тварь вскочила на ноги.

Несмотря на страшные раны, которые нанес ему Реквием, тролль и не думал подыхать. Наоборот, он разозлился еще сильнее и издал громогласный рев. Светлые глаза налились кровью.

— Плохо дело, — сказала Хельга.

— А до этого было хорошо?

— До этого мы могли убить его прежде, чем он впадет в ярость.

Тролль наклонил рогатую голову и бросился на женщину с чудовищной скоростью. Хельга не успевала отскочить. Я врезался в нее плечом и отбросил с пути твари, приняв удар на себя. Доспехи выдержали, но я пролетел через всю пещеру и врезался в стену так сильно, что перед глазами все потемнело.

Гарм снова налетел на противника. В этот раз зверь вцепился врагу в причинное место, заставив того взвыть от боли. Хельга подбежала ко мне и мощным рывком поставила на ноги.

— Живой?

Я кивнул.

— Тогда в бой!

Мы одновременно атаковали тролля. Реквием раз за разом погружался в твердую мускулистую плоть, но чудовище продолжало сражаться так, словно не чувствовало боли. Не мешал ему и засевший в голове топор.

Первой под тяжелую руку попала Хельга. Тролль схватил кость, которую девушка использовала в качестве дубины, и бросил ее в сторону. Хельга не выпустила оружия из рук и полетела туда же.

Мощным пинком отпихнув гарма, тролль наотмашь ударил меня по шлему, едва не сломав шею. Я врезался в пирамиду из костей и растянулся на полу, уставившись на свисающие сверху ледяные сосульки.

Точно!

— Эй, урод! — я с трудом встал и увидел, как тролль навис над Хельгой. — Иди сюда.

Тролль, скорее всего, не понимал человеческого языка. Зато он понимал язык боли. Когда брошенный мной Реквием вонзился ему точно между лопаток, тролль взревел и обернулся повернулся ко мне.

— Давай! — я поманил его рукой. — Иди сюда!

Наклонив голову, словно бык, тварь бросилась в атаку. Я выждал до самого последнего момента и только потом отпрыгнул в сторону, рискуя быть насаженным на черные рога. Но все прошло как надо.

Тролль с грохотом врезался в пирамиду из костей и растянулся на полу. Едва вернувшийся в мою руку Реквием снова отправился в полет. Мне повезло — проклятый клинок срезал сразу три сосульки. Одна упала мимо, а две других попали точно в цель, пригвоздив чудовище к полу.

Меч вернулся в руку, и я двумя ударами отрубил троллю голову.

— Неплохо! — Хельга хлопнула меня по плечу так, что я с трудом удержал равновесие. — Хорошо дерешься… эм… Как там тебя?

— Александр. — Напомнил я, снимая шлем.

Она посмотрела на меня и поморщилась. В зеленых глазах заплясали озорные огоньки.

— Дурацкое имя. Тебе не идет. Есть другое?

Такое я никак не ожидал услышать и немного растерялся.

— Эм… Саша?

— Еще хуже… — фыркнула женщина.

— Алекс?

Она задумалась, но потом кивнула:

— Сойдет. Но я буду звать тебя — Ал.

Я только плечами пожал — не думаю, что она спрашивала моего разрешения.

Хельга уперлась в голову тролля ногой и вырвала из нее топор, после чего легко подняла и саму голову, используя рог, как ручку.

— Пошли отсюда, — она кивнула в сторону выхода.

— А тебе не холодно? — я еще раз окинул взглядом ее статную фигуру тяжелоатлетки.

Хельга нисколько не смутилась, наоборот приосанилась и гордо вскинула голову.

— Детей Имира согревает огонь в сердце, а не одежда, Ал! Но, твоя правда, надо что-то найти. Негоже мне голой ходить.

— Тогда давай и раны обработаем. — Снова предложил я. — У тебя кровь течет.

— У меня нет времени истекать кровью! — бодро отозвалась Хельга, покачнулась, и начала медленно оседать на пол.

Я подхватил ее и не дал упасть. Женщина виновато улыбнулась, и сознание покинуло ее.