Осколки. Объединение

9. Покой героя

Стоило воротам закрыться, как все вокруг погрузилось в гробовую тишину. Даже звуки дыхания словно поглощал сгущающийся вокруг нас непроглядный мрак. За пределами яркого ореола «светлячка» не получалось различить абсолютно ничего.

Гарм недовольно зарычал. Ему не нравилось это место. Мы с Хельгой полностью разделяли опасения Нигана — от старых стен веяло угрозой. Воительница даже вернулась к дверям и попробовала открыть их. Ожидаемо, ничего не вышло. Створки сомкнулись так плотно, что между ними не получалось просунуть даже кончик топора.

Хельга сделала еще несколько бесполезных попыток, после чего плюнула на ворота и вернулась обратно.

— Мы в ловушке, — сообщила она и без того известный факт. — Но это даже хорошо.

— И что в этом хорошего? — язвительнее, чем следовало, осведомился я.

Но Хельга не придала этому значения.

— Если путь только один, то не надо ломать голову над тем, куда идти. — Со свойственной ей простотой рассудила воительница.

— А если нас окружат, то мы сможем атаковать в любом направлении?

— Ты правильно уловил суть! — Хельга не различила сарказма. — Готов?

— Пойдем, — я призвал броню и пошел вперед.

Реквием призывать не стал. Пока нет видимой угрозы, проклятый меч будет только мешать, распаляя в мыслях жажду крови. Он итак уже начинал подавать голос, но мне удалось приглушить его до едва различимого шепота на границе подсознания.

Управление Реквиемом проходило уже на уровне рефлексов. Все равно, что отмахнуться от назойливого насекомого, которое постоянно крутится вокруг твоей головы — на время оно куда-то пропадает, но потом возвращается вновь. И так раз за разом.

Но не сейчас.

Пусть и не сразу, но я понял, что слышу не только призывы проклятого меча. В моем сознании звучал еще один голос. Очень тихий хриплый шепот. Пока не получалось различить ни одного слова, но сомнений не оставалось — это не Реквием.

— Ты чего? — Хельга положила руку мне на плечо. — Сказал «пошли», а сам застыл.

— Просто задумался, — я решил пока ни о чем не говорить спутнице. Ей все равно ничего не даст эта информация, только добавит лишней нервозности.

— А получше времени для своих раздумий не нашел? Говорила же, сейчас не надо думать, надо идти по тому пути, который есть. Думать будем, когда найдем над чем.

— Ты права. Начнем решать проблемы по мере их поступления.

— Ну да, — она наморщила лоб, осмысливая услышанное, — я всегда права. Ну, почти. — Хельга с силой хлопнула меня по плечу. — Пошли уже. Быстрее начнем, быстрее закончим.

«Или умрем» — добавил я про себя.

* * *

Проход закручивался по спирали и уводил куда-то вниз, к основанию горы. Потрескавшиеся стены покрывали не прерывающиеся ни на метр узоры и рисунки — бесконечные изображения битв и рун. Не представляю, сколько времени ушло на такую работу, а теперь она осталась невостребованной и забытой.

Хельга сказала, что это усыпальница воинов. Видимо, здесь обрели покой величайшие герои Имира, раз для их погребения создали подобное место.

— Это может быть гробницей Трира? — задал я вопрос, который мучил меня уже час.

— Я тоже об этом подумала, — воительница кивнула. — Это место величественно и затеряно. Сюда можно добраться только по «мосту», который не действовал до сегодняшнего дня. Уверена, он «проснулся» именно тогда, когда им воспользовался ты. Наверное, артефакты почувствовали друг друга.

Хельга один в один озвучила мои собственные мысли. Что же, если все так, то нам очень повезло. Но внутреннее чутье подсказывало, что не все пройдет так уж гладко. Подобные места не становятся затерянными просто так. Для этого должна быть какая-то причина. И скоро мы узнаем, какая именно.

Я прислушался к своим ощущениям. Теперь голос Реквиема и чужой неразборчивый шепот вторили друг другу. Если шепот по-прежнему оставался приглушенным и почти неразличимым, то проклятый меч призывал двигаться вперед, словно с нетерпением чего-то ждал.

Зная Реквием, ничего хорошего впереди точно нет.

Чем ниже мы опускались, тем холоднее становилось. Мороз без труда проникал под броню и одежду, острыми иглами пронзал кожу и неприятно холодил кости. Казалось, что даже сердце постепенно покрывается инеем и замедляет свой привычный ритм.

Я поежился — этот холод нечто большее, чем обычный мороз. Он явно не природного происхождения. Если рядом творят мощную черную магию, то схожий эффект вызывает и некромантия. Могли ли на Имире оказаться некроманты? Да. Особенно в гробнице — местечко, как раз в их вкусе.

Если впереди мы встретим черепа с горящими огнем глазами, я не удивлюсь. Но все же меня не покидало ощущение, что в этой усыпальнице творится нечто иное, отличное от черной магии. Возможно, Катерина или Рональд могли бы распознать что это. Но их здесь нет.

— Ты что, замерз? — Хельга озадаченно посмотрела на меня. — На всю усыпальницу зубами стучишь.

— Мне не по себе, — признался я, и стиснул челюсти.

— Заболел? — участливо осведомилась воительница, которой, кажется, любой мороз не доставлял никаких проблем — она даже развязала шнурки на вороте и закатала рукава.

— Нет, тут другое. Похоже на черную магию.

— О! — взбодрилась Хельга. — Колдунов я еще не убивала. Если они осквернили это место — порублю всех без разбора.

— Составлю тебе компанию.

— И даже заступаться за них не станешь? Ну, как с тем драконом.

— Не стану, — я покачал головой. — Они нас тоже не пощадят.

В глазах Хельги зажегся азартный огонек. Она сунула топор подмышку и с нетерпением потерла ладони:

— Скорее бы их повстречать, — губы женщины изогнулись в хищной ухмылке.

— А если мы встретим… — я помедлил, подбирая слова, — нечто иное?

— Если его можно убить — пусть будет нечто иное, — Хельга передернула плечами. — Я готова с кем угодно подраться, лишь бы свалить отсюда куда подальше.

* * *

Казалось, что спуск вниз бесконечен. Не знаю, сколько мы прошли, но или эта скала гораздо выше, чем кажется, или мы спускаемся уже под землю. Самое удивительное — рисунки на стенах никуда не делись. Сколько времени потратили мастера прошлого, чтобы выполнить такую титаническую работу? Даже не представляю.

Я изучал рисунки, чтобы отвлечься от нарастающего чувства тревожности и вездесущего холода. Получалось так себе. Особенно если учесть, что неизвестный шепот в голове становился все громче и отчетливее. Он звал меня.

Хельга бодро шагала рядом. Единственное, на что она пожаловалась за все это время — отсутствие еды. Не женщина, а кремень. Но вскоре случилось то, что заставило воительницу замедлить широкие шаги. Она вдруг подошла к стене и принялась изучать высеченные на ней руны.

Пришлось подойти поближе, чтобы следующий за мной «светлячок» помог спутнице разобрать надписи. В его золотистом свете я отчетливо заметил, как сначала со щек Хельги пропал румянец, а потом она и вовсе побледнела.

— Что-то не так?

— Руны, — она облизнула пересохшие вмиг губы. — Это обереги от зла.

— Значит, они не действуют, — резонно заметил я, — потому что зло ощущается здесь повсюду.

— Ты не понял, — Хельга покачала головой. — Эти руны не защищают усыпальницу от зла снаружи, — ее голос дрогнул, — они не выпускают наружу то зло, что внутри.

Для меня заявление спутницы не стало откровением. Наоборот, оно лишь подтверждало опасения касательно неизвестного шепота, который так явственно перекликался с темной волей Реквиема. Что бы ни звало меня вниз — оно не может быть добрым.

Теперь пришел мой черед подбодрить сникшую спутницу.

— Неважно кто или что там внизу. Мы справимся.

Да, я мог бы попытаться уговорить ее подождать здесь, но Хельга восприняла бы такое предложение как личное оскорбление. Мы были знакомы достаточно, чтобы понять ее бесхитростный характер и болезненно гордый нрав.

Воительница решительно кивнула:

— Ты прав. Встретимся со злом в этих стенах и обретем славу или достойную смерть!

* * *

Остаток пути мне пришлось едва ли не бежать, чтобы не отстать от спешащей на встречу со злом спутницы. Хельга неслась вперед с топором в руках. Она негромко пела какую-то боевую песню, звучащую в ритм с ее широкими шагами.

Как я не старался сфокусировать на словах песни, нарастающий шепот не позволял этого сделать. Он звучал все громче и громче, призывал найти его как можно быстрее.

Я настолько сконцентрировался на противостоянии чужой воле, что чуть не врезался в возникшую на пути преграду. Новые ворота. В этот раз не каменные.

— Кости драконов, — прошептала Хельга. — Боги, если это не усыпальница конунга Трира, то я не знаю, что это.

Она приблизилась и, затаив дыхание, прикоснулась к одной из створок. Сразу же вскрикнув, женщина одернула руку, словно обожглась.

— Жжется, — она затрясла кистью.

Я приблизился к воротам, но не ощутил исходящего от них жара, даже когда приблизил к ним лицо, чтобы рассмотреть искусную резьбу.

— Кости, как кости.

— Ну не знаю, — смерив меня недоверчивым взглядом, Хельга подошла ближе и пригляделась к створкам. — Они же раскаленные. Мясо можно жарить, — она протянула руку, удерживая ладонь на небольшом расстоянии от створок.

— Тогда почему на меня не действует? — как ни старался, я так и не смог ощутить хоть какой-то жар. А вот таинственный шепот стих.

Хельга только плечами пожала:

— Может из-за волшебных доспехов или этого твоего меча? Я не ворожея, чтобы все знать.

— А может меня ждет тот, кто внутри, — я уперся ладонями в костяные створки.

— Погоди, а ты уверен, что это хорошая идея?

— Нет. — Я толкнул створки, и те с пронзительным скрежетом распахнулись.

Хельга выругалась так, что, окажись тут Катерина, то она испытала бы настоящий культурный шок. Даже я перенял несколько крепких словечек из пылкой речи эмоциональной спутницы. Обычно она реагирует на все более сдержанно, но в этот раз не скупилась в выражениях.

Причиной тому служило внутреннее убранство открывшегося помещения. Оно было буквально завалено костями драконов. Пол, потолок и стены — все выполнено из одного и того же материала с вырезанными по всей длине рунами. Там и тут расставлены огромные черепа чудовищ, а в углу из больших разбитых яиц собраны настоящие пирамиды.

На стенах размещались прямоугольные ниши. В них лежали истлевшие мертвецы. Все в старой броне и с оружием в руках. В дальнем конце залы возвышался трон, высеченный из одного гигантского черепа дракона. На троне сидел широкоплечий мужчина, а на его коленях покоился большой резной лук.

Весь костяной зал заливал голубоватый призрачный свет. Его источали висящие под потолком факелы. Пламя в них на миг погасло, и тот самый голос, шептавший в моем сознании, прозвучал ясно и зловеще:

— Наконец-то! — Произнес он и затих.

Чувствуя, как по спине пробежали мурашки, я шагнул через порог. Пламя факелов вспыхнуло ярче, словно приветствовало меня. Сковывающий тело холод усилился, как и предчувствие опасности.

Шаг.

Еще один.

Ничего.

Гарм осторожно вошел за мной. Он скалил клыки и озирался, но не мог понять, откуда исходит угроза. Последней в костяной зал ступила Хельга. Стоило ее ногам коснуться пола, как факелы вспыхнули красным.

— Грязная кровь! — разом взревело несколько глоток.

Стены затряслись, украшающие их кости затрещали, по залу замелькали жуткие тени. Стекаясь отовсюду, они закручивались на полу в настоящий смерч. Он неистово кружился на месте, а потом вновь распался на тени, каждая из которых устремилась к своей нише в стене.

С сухим треском и неприятным чавканьем иссушенные трупы начали шевелиться. Они выпадали из своих ниш, служивших им последним приютом, и падали на пол. Задубевшие тела слушались плохо, дергались и двигались рывками, но синий огонь в пустых глазницах давно мертвых воинов разгорался все ярче.

— Таким как ты не место в усыпальнице конунга! — с трудом ворочая иссохшей челюстью с кривыми зубами, прошамкал один из покойников.

Кончик его ржавого меча поднялся, но указал не на меня, а на Хельгу.

— Грязная кровь!

— Умри!

— Сгинь!

Мертвецы подступали все ближе и ближе.

— Хельга, ты понимаешь, о чем они говорят? — Реквием уже оказался в моей руке.

— Нет, — воительница подняла топор. — Но я им точно не нравлюсь.

Один из оживших воинов поравнялся со мной, но не попытался атаковать. Даже не взглянул в мою сторону. Все зомби смотрели только на Хельгу и безостановочно повторяли про «грязную кровь». Что бы это ни значило, ничего хорошего подобные слова предвещать не могли.

Реквием описал в стылом воздухе короткую дугу, и голова одного из восставших упала на пол. Голубой огонь в глазах потух еще до того, как рядом рухнуло обезглавленное тело.

— Ты должен драться со мной! — восседающий на троне из черепа дракона воин впервые подал признаки жизни.

Его голос, шелестящий, но все еще властный я узнал сразу. Именно он звучал в моей голове все это время.

— Ты не Аларик, — продолжил он, делая шаг вперед и поднимая огромный лук так, словно тот ничего не весил. — Но у тебя его меч. Если ты можешь им владеть, значит, ты достоин сразиться со мной. Дерись же, ибо конунг Трир Драконья Погибель бросил тебе вызов!

Глаза павшего конунга сверкнули синим пламенем, и еще несколько мертвецов восстали, чтобы двинуться на Хельгу.

— Дерись со мной! Не с ней! — я убил еще двух зомби, но Трир призвал новых.

Конунг только хрипло рассмеялся.

— Я сама справлюсь, — топор Хельги разрубил ближайшего противника от ключицы, до середины груди. Она отбросила обмякшее тело мощным пинком. Полетев вперед, то свалило еще двух восставших. — Иди, сразись с Триром!

Я только успел открыть рот, как помещение заполнил электрический треск. Сверкающая молниями стрела устремилась мне точно в грудь. Лишь благодаря реакции удалось разминуться с мгновенной смертью на пару сантиметров.

Когда стрела пролетела мимо меня, волосы встали дыбом, а воздух наполнился озоном. Снаряд врезался в костяную стену, и отколол от нее несколько солидных кусков, которые разлетелись по залу.

Если такая стрела попадет в живое существо, то исход только один — смерть. Теперь понятно, как Трир сражался с драконами. Но сколько у него стрел?

Словно отвечая на мой вопрос, павший конунг поднес пальцы к тетиве, словно хотел положить на нее стрелу, и та сама появилась прямо из воздуха. Заставить его истратить весь боезапас не представлялось возможным. Придется драться, причем именно с ним. Если останусь, чтобы помочь Хельге, Трир просто расстреляет нас издалека.

— Защищай ее, — кивком головы я указал гарму на Хельгу.

Ниган оскалил клыки и с низким рыком ринулся в бой. Краем уха я услышал, как один из зомби упал на пол. Надеюсь, Хельга и гарм продержатся достаточно долго.

Трир выпустил еще одну стрелу. В этот раз я был готов — ухватил за плечо проходящего мимо зомби и использовал его как живой щит.

Идея оказалась паршивой. Восставшего воина просто разорвало на части, а меня отбросило в стену. По телу прошла короткая судорога. Ощущения были как от удара током, словно тысячи мелких острых крючков вонзились под кожу и начали быстро дергаться туда-сюда.

Я встал и тряхнул головой. Разноцветные круги перед глазами рассеялись, зрение вновь сфокусировалось. Очень вовремя — Трир снова целился. Стрела вот-вот сорвется с тетивы.

Сделав несколько шагов, я сделал вид, что хочу сместиться вправо, чтобы увернуться, а сам бросился вперед. При жизни Трир был опытным воином и оставался грозным противником даже после смерти. Он почти разгадал мой маневр, только выстрелил влево.

Стрела с треском пролетела мимо и врезалась в пол, обдав меня кучей костяных осколков. Они заколотили по броне, но не причинили никакого вреда. Я вскочил и продолжил бег.

Трир прицелился вновь. Повторять предыдущий маневр не имело смысла. Я дернулся влево, а потом, спустя секунду, прыгнул туда же. Стрела вонзилась в пол точно в том месте, где я только что находился.

Теперь моя очередь.

Реквием покинул мою руку и устремился к Триру. Синее пламя в глазницах конунга дернулось — он не ожидал ничего подобного. Пылающее алым лезвие вошло воину в грудь. Оно пробило броню и вышло между лопаток.

Но конунг и не думал умирать во второй раз. Он хотел взять Реквием за рукоять, но меч пропал, чтобы оказаться в моей руке.

До Трира оставалось несколько шагов.

Я прыгнул, занося меч для удара. Конунг вскинул Грозу, принимая ей удар Реквиема. Два артефакта столкнулись друг с другом и отскочили в стороны, обдав нас с Триром снопами искр. Мой противник взмахнул луком, как дубиной, заставив меня отпрянуть. Спустя миг в его руке появилась стрела, которой он воспользовался, как кинжалом.

Искрящийся наконечник чуть не угодил в смотровую щель моего шлема. Трир не попал совсем чуть-чуть. Но даже мимолетного прикосновения стрелы хватило, чтобы мою голову пронзила раскаленная игла боли.

Но боль страшила обычных людей. Реквием же упивался ею. Его сила растеклась по моему телу, заполнив разум жаждой крови. Я вскинул проклятый меч, нанося рубящий удар снизу-вверх. Трир ловко отскочил. Ожидаемо. Поднявшийся вверх Реквием резко опустился вниз, отрубив кисть Трира вместе с зажатой в ней стрелой.

Восставший конунг зашипел и ударил меня луком. Оказывается, не только стрелы Грозы представляли угрозу. Стоило артефакту коснуться доспеха, как электрические разряды мгновенно растеклись по телу.

Я затрясся, не в силах ни думать, ни двигаться. Трир расхохотался и занес свой лук для последнего удара. Только в последнюю секунду у меня получилось собраться с силами и сместиться в сторону.

Трир промахнулся, а, спустя миг Реквием вошел ему под левую руку и вышел из шеи. Я рванул оружие вверх. Проклятый меч рассек истлевшую плоть и кости, но ржавая броня конунга выдержала удар. Он попытался неловко оттолкнуть меня обрубком руки, но я перехватил его и ударил Трира шлемом в лицо.

Конунг упал на свой трон.

— Наконец-то, — выдохнул он, вытянув вперед руку с Грозой.

В тот же миг Реквием разрубил череп Трира пополам и вонзился в череп-трон. Жизнь или какое-то ее подобие покинуло древнего конунга. Но его рука все еще оставалось вытянутой. Он не собирался бить меня Грозой. Трир отдавал ее тому, кто смог его победить.

Отозвав Реквием, я принял артефакт поверженного противника. По телу пробежал неприятный холодок, воздух вокруг снова наполнился озоном и дождевой свежестью. Гроза сверкнула и исчезла. Я не слышал ее голоса, как это было с Реквиемом, но знал, что она приняла меня, как нового хозяина.

Пол под ногами вдруг затрясся.

— Уходим! — голос Хельги заставил меня обернуться.

Воительница и гарм стояли среди тел свиты конунга. Они выжили. У нас все получилось!

Костяные стены затрещали, с потолка начала падать пыль и каменная крошка. Хельга грязно выругалась и побежала к воротам. Те оставались закрытыми.

— В сторону! — я отозвал Реквием, чтобы освободить руки для Грозы.

Хельга и Ниган послушно разбежались.

Лук мгновенно откликнулся на зов. Он не жаждал крови, как проклятый меч, но был рад послужить новому хозяину. Я остановился и повторил жест, которым Трир натягивал тетиву. Возникшая из воздуха стрела заискрилась, готовая устремиться к цели.

Я выстрелил точно между створок. Несмотря на тряску, рука не дрогнула, и стрела попала точно в цель. Массивные створки треснули от первого попадания. От второго разлетелись на куски.

Путь свободен!

Осталось лишь успеть выбраться наверх, пока скала не разрушилась полностью. Я надеялся, что Гроза сможет пробудить «мост», иначе усыпальница Трира станет и нашей.