Осколки. Объединение

19. Испытание Аиту

Я торчал в каком-то зале ожидания с самого утра, когда Пхан привёл сюда дочь и принёс тело убитого. На охотнике лица не было. Мы почти не говорили, а потом, когда стража забрала Шти, он просто низко опустил голову и ушел.

Догнать охотника мне не позволили. Велели сидеть и ждать. Время шло, мимо меня воины провели сосредоточенную Наю. Она улыбнулась мне, и скрылась в одном из залов. Я ждал её возвращения, но девочка так и не показалась до самого начала собрания.

Оно началось уже днём. Когда палящее солнце встало над джунглями, меня позвали в главный зал. Он находился внутри огромного древа. Помимо меня и старейшин, здесь присутствовали значимые для поселения люди. Примерно пять десятков, куда входили главы племён, военачальники и шаманы. Никто не назвал мне их имён. Моего тоже никто не спросил. Судя по угрюмым лицам окружающих, чужаков здесь недолюбливали.

На повестке дня стояло два вопроса: наше с Наей прибытие и убийство Ахта — так звали парня, который хотел изнасиловать Шти.

Стража указала мне на место рядом с напуганной дочерью Пхана. Она дрожала и роняла на пол горькие слезы.

— Всё будет хорошо. Ты защищалась.

Она не ответила, только сильнее сжалась и спрятала лицо в ладонях.

Наверное, следовало сказать что-то еще. Как-то успокоить, подбодрить. Но нужные слова не приходили на ум. Тем временем в центре зала началось какое-то оживление. Пятеро мужчин преклонного возраста в белых одеждах призвали всех к спокойствию.

Это были старейшины. Они не носили имен в привычном для человека понимании. Звали их: Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый. Первым звался самый возрастной из старейшин, а Пятым, соответственно, самый молодой. Хотя, на вид Пятому я бы дал лет пятьдесят, так что молодым его назвать не получалось даже с натяжкой.

Начать старейшины решили с убийства.

— Шти, дочь Пхана, перед лицом духов ответь — ты убила Ахта, сына Чона? — взгляд выцветших глаз глубокого старца с именем Первый обратился к девушке.

Шти всхлипнула и судорожно кивнула.

— Убийство — непростительный поступок, — протянул другой старик в свободных одеждах — Второй. — Ты признала вину. Что ж…

Пятеро старейшин уставились в пустоту немигающим глазами. Они начали слегка раскачиваться под слышимый им одним ритм. Я не понимал ровным счетом ничего, но остальные выглядели так, словно все шло, как обычно.

Повисла напряженная тишина.

— Совет принял решение, — от этих слов Третьего, Шти сжалась, словно ожидая удара.

— Мы изгоняем тебя… — произнес Четвертый старейшина.

— Что⁈ — прервал я говорившего и вскочил на ноги.

Все уставились на меня.

— Мы ещё не закончили, чужак. — Чинно произнёс старик с выцветшими глазами. — С тобой будем говорить после…

— После того, как изгоните Шти? — во мне пылала ярость. — Её хотели изнасиловать. Девочка защищалась!

— Кто может это подтвердить? — холодно поинтересовался Второй.

— Она и я.

— Ваши слова ничего не доказывают, — покачал головой молчавший до этого Пятый старейшина — самый молодой из всех — в его густой шевелюре еще не все волосы окрасила серебром седина. — Она — убийца и не может свидетельствовать за себя. Ты — чужак. Твой голос ничего не значит.

— А Ахта мёртв. Убийство мужчины — воина — непростительный проступок для женщины. — Добавил Первый, и всё согласно закивали.

Я не поверил ушам и глазам.

— Вы в своём уме⁈

— Ещё одно неуважительное слово, чужак, и я вырву твой язык, — процедил здоровяк в набедренной повязке.

Его имени я не знал.

— Попробуй, — Реквием вспыхнул в моей руке.

Пыла у смельчака заметно поубавилось. Он резко побледнел и, не сводя глаз с проклятого меча, отступил на шаг. Я поднял Реквием и обвёл им помещение, направляя хищное острее поочерёдно на всех присутствующих.

— Я, Александр, лорд Деймоса, конунг Имира, побратим драконов Сурта и хранитель Нексуса говорю вам — эта девочка невиновна. Она была напугана. А вместо того, чтобы защитить её, вы покрывает насильника?

— Хочешь сказать, что мой сын хотел обесчестить эту девчонку? — хмурый мужчина с иссеченным шрамами лицом уставился на меня.

— Так и есть. — Я выдержал его полный ненависти взгляд.

— Ахта бы так не поступил!

— Значит, ты плохо знал своего сына. — В моем голосе не слышалось ни скорби, ни сочувствия о потере мужчины. — Я видел всё своими глазами.

Отец Ахта скрипнул зубами и сжал кулаки.

— Даже если так, — прохрипел он, — девчонка не имела права убивать его!

— Если бы не она — это сделал бы я. — Мой голос зазвенел от гнева. — Она ещё ребёнок! Насильники детей не должны жить.

— Не тебе решать, кто должен жить, а кто нет! — вмешался Третий.

Мои губы изогнулись в жестокой ухмылке. И я, и Реквием могли бы поспорить с утверждением старика.

— Ты — чужак, — продолжил он, явно указывая на мое место среди присутствующих. — Ты не знаешь наших законов.

— Зато я вижу, как выглядит ваше «правосудие»! — отчеканил я. — Вы обрекаете на смерть невиновную!

— На её руках кровь, — терпеливо пояснил Пятый. Несмотря на возраст, терпения и здравомыслия у него имелось с запасом. — Она признала вину.

— Она признала лишь то, что убила Ахту. Но это была самозащита.

— Почему мы вообще слушаем этого чужака⁈ — снова вмешался здоровяк.

— Потому что иначе этот чужак зальёт здесь всё вашей кровью, — услужливо напомнил я и холодно улыбнулся.

— Ты не уйдёшь отсюда живым! — огрызнулся отец Ахта.

— Возможно, — не стал спорить я и призвал доспехи и Эгиду. — Как и многие из вас.

Все в зале заговорили одновременно.

— Довольно! — Первый вскинул руки, призывая собравшихся к спокойствию. — Ты готов пролить кровь других ради убийцы? — он уставился на меня с удивлением.

— Ради справедливости, — поправил я. — У меня нет желания причинять вред кому бы то ни было. Но если нет иного способа спасти невинную жизнь…

— Одну жизнь. — Прервал меня Третий. — Разумно ли губить десятки душ ради одной?

— Каждый решает сам, за что ему сражаться. Я сделал свой выбор. Вы можете сделать свой. Тот, кто не поднимет оружия — не пострадает. Даю слово.

— Да он… — здоровяк запнулся на полуслове, когда суровый взгляд Первого обратился к нему.

Убедившись, что больше никто не осмелится встревать в разговор, старейшина сам собирался что-то сказать, но так и застыл с открытым ртом.

В зал вбежала Ная и встала рядом со мной.

— Я все слышала! — заявила она. Голос девочки звенел от гнева. — Выгнать Шти — все равно, что убить ее. Вы обрекаете ее на смерть!

— Госпожа, — попытался успокоить Наю Пятый. — Эта девушка…

— Ни в чем не виновата! — прервала Ная старейшину. — Если мой друг так говорит, значит, так и есть! Александр не стал бы врать, — она с благодарностью взглянула на меня. — Сейчас он защищает Шти так же, как совсем недавно защищал меня от паладинов. А вы, — девочка обвела тяжелым взглядом всех собравшихся, — ничем не лучше них!

— Госпожа, — терпеливо повторил Пятый. — Мы были бы рады поверить словам вашего друга. Но, поймите, для нас он — чужак. Мы не можем поверить ему.

Ная сжала кулачки, но я отозвал Эгиду и положил руку на плечо дочери воды, после чего обратился к Пятому:

— А если бы на моем месте был кто-то другой? Например, воин из вашего города. Ему бы вы поверили?

— Да, — кивнул старейшина. — Его слово имело бы вес.

— В таком случае, я хочу стать одним из вас.

— Это немыслимо! — отец Ахта решительно шагнул ко мне, но замер, когда лезвие Реквиема предостерегающе коснулось его груди.

— Тебя не спрашивали, — прорычал я. Сдерживать Реквием в этот момент было чертовски сложно.

Первый старейшина сделал знак воинам, и они оттеснили отца Ахты от меня, уведя его в дальнюю часть зала. Разгневанный мужчина успел бросить на меня полный ненависти взгляд, прежде чем нас разделили подошедшие ближе люди.

— Чужак может стать одним из нас. Но для этого следует совершить благое дело.

Благих дел у меня скопилось где-то поровну с глупыми поступками, так что тут проблем возникнуть не должно.

— Я совершил таких достаточно. На Деймосе, Имире и Сурте. — Уверенно произнес я, но Первый покачал седой головой:

— Дело должно быть благим для народа Аиту.

— Чужак спас Дочь воды, — подал голос Пятый. — Он сражался за ее жизнь и убил паладинов. Так сказала она, и никто из нас не может оспорить этого. Я думаю, чужак свершил благое дело.

Второй, Третий и Четвертый переглянулись, после чего согласно закивали.

— Тогда, — Первый приблизился и внимательно посмотрел мне в глаза, — ты можешь пройти испытание. Если сможешь вернуться и принести воду из Источника жизни, станешь одним из нас. Если нет — навсегда покинешь наши земли.

— Или умрешь, — добавил Второй, после чего торопливо пояснил, — не от наших рук, а во время испытания. За долгие годы никому из чужаков не удавалось вернуться.

— Вернуться откуда? — складывающаяся ситуация мне не нравилась, но отступать не в моих принципах.

— Из пещеры меж корней великого древа, — Третий взглядом указал мне под ноги. — Там скрыт Источник жизни, питающий все вокруг.

Пока что звучало все подозрительно просто — спустится в пещеру и набрать воды. Но при этом никто не возвращался обратно долгие годы. Значит, есть подвох.

— Источник кто-то охраняет?

Никто мне не ответил. Первый лишь спросил:

— Ты согласен на испытание?

— Да, — я не колебался.

— Да будет так, — кивнул Первый. — Сегодня ты можешь отдохнуть и подготовится. Завтра на рассвете испытание начнется.

— А что будет с ней? — я посмотрел на Шти.

— Мы продержим ее под охраной ночь и день. — Мягко ответил Пятый. — Если ты вернешься, то сможешь сказать слово в ее защиту. Если нет — мы изгоним ее. Таков закон.

— Таков закон, — повторили оставшиеся старейшины.

— Таков закон, — стройным хором сказали остальные собравшиеся.

Промолчали только мы с Наей. Девочка смотрела на меня с нескрываемой и неподдельной тревогой. Я улыбнулся и ободряюще подмигнул ей.

— Не переживай. Я справлюсь.

— Обещаешь? — с надеждой спросила она.

— Обещаю.

* * *

Не знаю, как по мнению старейшин надлежало готовиться к испытанию, но я просто отсыпался и отдыхал. За день и вечер удалось привести мысли в порядок и быстро уснуть. То ли стресс скопился, то ли усталость, но сон пришел почти мгновенно, как только спина коснулась циновки.

Что снилось — не помню, но проснулся бодрым и отдохнувшим. Когда в дверь тихо постучали, я уже был на ногах и даже успел умыться и перекусить.

— Как только будешь готов, — в своей неспешной манере заговорил из-за двери Пятый.

— Уже готов, — когда я резко распахнул дверь, мой утренний посетитель невольно отступил на шаг, а его охрана взялась за оружие.

— Уверен, что готов? — удивленно спросил старейшина, жестом велев сопровождающим успокоиться. — Еще есть время…

— Быстрее начну — быстрее закончу.

— Как скажешь, — моя уверенность вызвала у Пятого одобрительную улыбку. — Следуй за мной.

В молчании мы спустились по деревянным ступеням к самому основанию древа. Встречные люди провожали меня задумчивыми взглядами — видимо, новость о том, что чужак решил пройти испытание, быстро облетела весь город. Так даже лучше — чем больше народа узнает о том, что у меня все получилось, тем весомее будет мое слово.

Осталось только пройти испытание и вернуться живым. Делов-то…

Но, если вчера грядущие приключения не казались мне чем-то необычным, то теперь все изменилось. Чем ниже мы спускались, тем напряженнее становились движения воинов из сопровождения Пятого. Они постоянно озирались вокруг и не убирали рук с оружия. Их нарастающее волнение передалось и мне.

— Что в этой пещере кроме источника? — спросил я Пятого.

— Никто из ныне живущих этого не знает. За все времена вернуться смог только один человек. При помощи воды из Источника жизни он создал этот город.

— Давно это было?

— Еще до прихода Мрака. После отчаянные храбрецы пытались повторить подвиг Гора, но никто так и не вернулся обратно.

— Поэтому вы решили не губить сородичей и отправлять вниз чужаков? — хмыкнул я.

— Не мы придумали законы, — вздохнул Пятый, — но мы обязаны их соблюдать.

На этом наш короткий разговор и прервался. Старейшина погрузился в свои мысли. Я же, чтобы отвлечься, принялся считать ступеньки, которые уводили нас все ниже и ниже. Кто-то давно высек их прямо внутри огромного ствола и потратил на это кучу времени.

…где-то после двухтысячной ступени считать мне надоело, но спуск и не думал заканчиваться.

Наконец, когда ноги уже начали зудеть, мы оказались у основания древа. Спустившись между толстых извивающихся корней прямо под землю, мы продолжили путь по земляному тоннелю. На стенах здесь росли разноцветные светящиеся грибы, между которыми ползали жуки с яркими, похожими на красные лампочки брюшками.

Путь привел нас в просторную пещеру, в дальнем конце которой возвышались массивные ворота. Вместо замка створкам не позволяли раскрыться толстые прочные лианы и корни. Туда-сюда сновали проворные насекомые, некоторым из которых не повезло застрять в плотной белой паутине.

Воины остались у подножья лестницы. К воротам подошли только мы с Пятым. Но он не спешил открывать их. Просто встал напротив и принялся таращиться на створки так, будто мог видеть сквозь них.

Я пожал плечами и решил не мешать. Прошло около получаса. Прежде чем сверху донеслись шаги. В пещеру спускался кто-то еще. Кроме меня никто не обратил на звуки никакого внимания, значит, так и должно быть.

Спустя довольно длительное время, к нам спустились остальные четверо старейшин. Они молча встали рядом с Пятым и принялись раскачиваться, как вчера, в зале собраний. Не знаю, что за ритуал творили эти люди, но лианы и корни начали расползаться в стороны, очищая путь.

Как только вся растительность отступила, ворота беззвучно распахнулись. В лицо сразу же дунул холодный ветер. Он принес запах сырости, земли и чего-то еще, что получилось разобрать.

— Путь открыт, — Первый указал мне в сторону ворот и протянул миниатюрный сосуд с пробкой и на веревке.

Я молча взял его и направился к проходу. Остановился только у створок:

— Вы их снова закроете?

Первый кивнул.

— И как я выберусь обратно?

— Когда окажешься у ворот, мы их откроем. — Ответил Второй.

— И как же вы узнаете, что я там?

— Мы узнаем. — Произнес Пятый.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как довериться старейшинам. Я перешагнул порог, и ворота закрылись за моей спиной.

* * *

Небольшой коридор вел меня вперед. Грибы на стенах давали достаточно света, так что не пришлось блуждать в темноте или пользоваться подарком Катерины. Отчего-то вспомнил школьную программу, где строгая учительница по имени Галина Сергеевна вдалбливала в головы учеников то, что грибы не являются ни растениями, ни животными, а образуют отдельное царство.

Тогда я даже подумать не мог, что однажды окажусь в этом самом царстве, пахнущем сыростью и освещенным тусклым голубовато-зеленым мерцанием.

Отогнав ненужные мысли, я призвал броню, Реквием и Эгиду. Не знаю, что ждет впереди, но лучше готовиться к худшему.

Путь вел меня еще глубже в недра осколка Аиту. Под ногами влажно чавкала земля, с потолка капала какая-то мутная жижа, а пространство вокруг заполнялось стрекотом и шуршанием неведомых насекомых. К счастью, визит незваного гостя напугал обитателей пещеры, и они попрятались в укромных местах.

Надеюсь, там они и останутся, пока я не уйду.

Если уйду: валяющийся у стены потемневший скелет не предвещал ничего хорошего. Я подошел ближе и осмотрел то, что осталось от тела: одежда истлела, рядом нет никакого оружия, только сосуд для воды. Несколько костей сломаны. Череп уцелел — как раз, когда я решил рассмотреть его получше, из пустой глазницы выползла какая-то многоножка с длинными подвижными усиками и проворно скрылась в носовой впадине.

Мерзость!

Резко выпрямившись, я отошел на пару шагов. Помимо обитавших внутри черепа существ, меня смущало кое-что еще — сломанные рука и ключица не влекут за собой смерть. Возможно, бедняга умер от ран и кровопотери.

— Или от чего-то еще, — пробормотал я.

Нужно быть осторожнее.

Проход постепенно расширялся, пока не превратился в большую пещеру. Свечения грибов на стенах стало недостаточно, чтобы разогнать мрак. Пришлось призвать «светлячка».

Дальше я двигался в полной боевой готовности. Ступать старался как можно тише, но вскоре наплевал на скрытность — кто бы здесь ни обитал, он уже знает, что у него гость. Или они? Неизвестно сколько тварей скрывается от солнечного света.

А вот то, что они смертельно опасны — предельно ясно. Лежащие то тут, то там останки тел свидетельствовали отнюдь не о радушном приеме. Тщательно изучая мертвецов, я обнаружил глубокие следы — отметины напоминали лапы какого-то огромного насекомого.

Вот значит, кто тут хозяйничает. И что же за тварь выросла до таких размеров?

Скоро узнаю.

Даже против своей воли.

* * *

Среди звуков, каждый из которых я жадно ловил, выделялось тихое журчание воды. Должно быть, это Источник жизни. Хотелось опрометью побежать вперед, наполнить сосуд и рвануть обратно. Но что-то мне подсказывало, что так можно встретить только свою смерть.

Кто-то наблюдал за мной из темноты. Я буквально чувствовал недобрый взгляд на затылке. Хозяин пещеры выжидал, подбирал нужный момент для атаки.

Несмотря на «светлячка», тьма будто сгущалась вокруг. В ней кто-то непрерывно ползал, трещал, клацал и шуршал. А еще где-то там, наверняка, лежали тела тех, кто явился сюда за тем же, зачем и я.

Не хотелось бы составить им компанию.

Между тем, звук льющейся воды все нарастал. Теперь ручеек звенел веселым колокольчиком среди мрака и скрежета. Он где-то совсем рядом…

Нашел!

Свет от парящего над головой шара бликовал на тонкой полоске воды. Извиваясь, словно переливающаяся лента, ручей брал начало под большим камнем и нес свои воды куда-то во тьму. А вдоль его неглубокого русла лежали кости. Много костей. Человеческие и не только, они жутким ковром устилали землю вокруг, формируя импровизированный колодец, в котором и исчезал Источник жизни. Он уходил куда-то вглубь осколка. Возможно, как и говорили старейшины, питая Аиту и все, что на нем растет.

Но сейчас мне было совсем не до истории осколка. Я отозвал Реквием и снял с шеи веревку с сосудом. Осторожно опустив его в воду, набрал столько, сколько влезло. Тщательно запечатал, и снова повесил на шею.

Готово!

Теперь обратно.

Ощущение опасности нарастало. Внутренний голос призывал бросить все и нестись обратно, но я знал, что если прислушаюсь — умру. Реквием вернулся в руку, придавая уверенности. Теперь медленно, шаг за шагом, нужно уходить.

Я обернулся через плечо, чтобы сориентироваться. Выход выделялся из темноты за счет светящихся грибов, так что заблудиться здесь практически невозможно. Уверен, никто из тех, чьи кости лежат в пещере, не погиб из-за того, что не смог отыскать выход.

Их убили. Это точно.

Пятиться дальше не имело смысла — в темноте меня легко обойти с любой стороны. Да и передвигаться по вязкой грязи спиной вперед — плохая идея. Лучше идти быстрее и постараться добраться до цели раньше, чем доберутся до меня.

Но моим желаниям не суждено сбыться: впереди замелькали какие-то тени — высокие, но сгорбленные нечеловеческие силуэты выделялись в свете грибов. Их были десятки!

И они отрезали мне путь наверх.

Есть ли здесь другой? Возможно. Но, когда я развернулся, собираясь поискать его, то услышал из темноты зловещее стрекотание.

Меня окружили.

Значит, придется прорываться. Я опустил забрало шлема, удобнее перехватил Эгиду и сжал рукоять Реквиема. Если местные обитателя ходят драки — они ее получат.

Но, к моему удивлению, никто не спешил нападать на меня. Силуэты впереди замерли и больше не шевелились, а те, что шли сзади. Не выходили из тьмы, держась на расстоянии. Кто-то начал бы питать ложные надежды, но не я. Мне сразу стало понятно, что меня взяли в кольцо и теперь сжимают его.

Интересно, с другими поступили также? Тела людей здесь лежали повсюду. Не похоже, что каждого из них встречали прямо у входа. Видимо, для меня сделали исключение.

Продолжая тщательно следить за тенями, я почти добрался до нужного тоннеля. Здесь я и смог разглядеть тех, кто преградил мне путь.

Высокие, под два метра, нескладные насекомые смотрели на меня фасетчатыми глазами и нервно дергали усиками. Строением они напоминали гигантских богомолов, но хвост каждого кончался скорпионьим жалом. Большие долговязые тела покрыты броней. Кроме того, помимо двух атакующих лап, как у богомолов, эти существа имели и вторую пару опасных конечностей — большие зазубренные клешни.

Насекомые, или кем там они являлись, стояли неподвижно и сверлили меня взглядами. Они отличались расцветкой и немного размерами, но в остальном походили друг на друга. Все, кроме одного… или одной.

Из темноты за моей спиной вышло существо намного больше остальных. Грузное тело помогали нести другие «богомолы», а тяжелые клешни волочились по полу. Наверное, это матка, королева или что-то типа того.

Фасетчатые глаза гигантского насекомого осмотрели меня с ног до головы. Сам взгляд я отследить не мог, определял его скорее по наклону головы твари. Больше всего ее привлекли артефакты, а уже потом сосуд с водой из Источника жизни. Указав на сосуд одной из верхних конечностей, насекомое жестом потребовало положить его на землю.

— Нет, — я покачал головой. — Мне это нужно. Позвольте уйти, и больше никогда меня не увидите.

Не знаю, понимают ли эти существа человеческую речь, но какой-то эффект мои слова все же вызвали. Королева издала набор щелкающих звуков, после чего требовательно повторила свой жест.

— Без воды не уйду. — Я снова покачал головой.

Королева запрокинула голову и издала такой визг, что у меня заложило уши. В тот же миг другие насекомые пошли в атаку. Пока расстояние позволяло, я отозвал Реквием и Эгиду и воспользовался Грозой.

Прорываться решил вперед — ворота близко. В ту сторону я и выстрелил. Насекомые шарахнулись в стороны, но одного все же разорвало на части. Выпустив еще две стрелы, я бросился в образовавшуюся брешь.

Живущие под землей существа никогда не видели молний. Это дало мне небольшую фору и элемент неожиданности. Пока они приходили в себя, я несся вперед сломя голову. Что-то несколько раз ударило в спину и в бок. Тряхнуло, но броня выдержала.

Первый «богомол» заступил дорогу. Пригнуться! Клешни со скрежетом сомкнулись над самой макушкой. Реквием начисто отсек две лапы, и насекомое завалилось на бок. Но даже так, оно все еще попыталось достать меня жалом — оно заскрежетало по Эгиде, но так и не достигло цели.

Следующий противник упал на меня почти с потолка. За долю секунды до удара, я успел упасть на колени и прокатиться вперед, подняв над собой Реквием. «Богомол» мерзко заверещал, когда проклятый меч вспорол ему брюхо. На меня вывалился ком зловонных внутренностей. Дыхание перехватило, в глазах помутилось, на миг пропала даже ориентация в пространстве.

Желание жить и понимание того, что нельзя останавливаться, заставили меня продолжить бег. Шатаясь, как пьяный, я рвался вперед, рубя Реквиемом направо и налево. Броня скрипела от сильных ударов, клешни одного из существ едва не оторвали мне руку, а правую ногу пронзила страшная боль, после чего она онемела.

Существа явно не ожидали от человека таких ярости и напора. Не сталкивались они и с артефактами, без которых мое бренное тело навечно осталось бы в их пещере. Перехвати меня’богомолы' ближе к Источнику жизни — все бы уже закончилось.

Близость спасительного выхода придавала мне сил, но их катастрофически не хватало. Яд существ через раны попал в кровь, которая, казалось, начала кипеть. Каждое движение причиняло боль, но останавливаться было нельзя.

Залитый с ног до головы вонючей жижей, я бился так яростно, как только мог. Реквием завладел моим угасающим сознанием, наполняя силой за счет отнятых жизней.

Шаг.

Еще один.

Еще!

Неожиданно все закончилось. Передо мной остался лишь освещенный грибами проход. Стрекотание «богомолов» стихло. О недавней битве напоминали лишь слабость, боль и десятки изрубленных тварей за спиной.

Выжившие существа отступили. То ли решили, что я уже не жилец, то ли не хотели подходить близко к воротам. В любом случае, они ушли — это главное.

У меня получилось.

Почти…

Опираясь на стену и с трудом переставляя ноги, я побрел к выходу. В глазах сначала двоилось, а потом и вовсе все вокруг превратилось в размытые цветные пятна. Я шел, не разбирая пути. Просто двигался вперед за счет силы воли и упрямства. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего и обещал стать последним.

Но я шел. Падал, поднимался, и снова шел.

Впереди что-то зашевелилось. Пятна перед глазами стали блеклыми. Как ни старался, не мог понять — это они кружатся или моя голова? Мысли путались, дыхание затруднялось. Язык распух и ворочался с трудом.

Я готов был упасть, когда кто-то подхватил меня.

— Ты смог! У тебя получилось! — услышал я чей-то голос.

Кажется, он был мне знаком. Пятый?..

— Шти, — с трудом произнес я. — Она защищалась…

Люди вокруг говорили мне что-то, но я уже ничего не слышал.