Осколки. Объединение

18. Дочь воды

Путешествие по джунглям в компании Наи стало гораздо приятнее. Она оказалась вполне обычным ребенком: наивным, импульсивным, непосредственным и крайне любознательным.

Девочка постоянно просила рассказать ей что-нибудь о мире вокруг. Но, так как об осколке Аиту я не знал практически ничего, то рассказывал о Деймосе, Имире, Сурте, своих друзьях и приключениях.

Ная слушала меня, раскрыв рот от удивления. Особо полюбившиеся ей моменты пришлось

повторять по нескольку раз. Но за три дня я поведал дочери воды всю свою историю, так что пришлось напрячь память и вспомнить детские сказки, немного перекраивая их на манер осколков. Так, например, Гензель и Гретель жили на Деймосе, как и баба Яга, а русские богатыри обосновались на Имире и сражались против плохого дракона.

Сказки я помнил не очень хорошо, поэтому приходилось импровизировать. Думаю, от общей концепции отклонился не сильно, да и сам посыл передал точно. Главное — Нае все нравилось. Она смеялась и скакала вокруг, совершенно позабыв о всех злоключениях, которые обрушились на нее за последние дни.

Так шли день за днем. Мы двигались к большому дереву, а дикие создания джунглей уступали нам дорогу. Они провожали взглядами дочь воды, но держались поодаль. Меня тоже никто не трогал, видимо, причисляя к свите Наи. Но я не был против. Наоборот, наслаждался путешествием. Приятно просто бродить, зная, что никто не собирается тебя убить. По крайней мере, прямо сейчас.

Благодать.

Мысли о боевых товарищах и судьбе осколков, конечно, тяготили. Но я раз за разом повторял себе, что во всем разберусь со временем. Надеюсь, мне в этом помогут лояльные посланникам духов жители Аиту.

Ная, к сожалению, не могла рассказать ни о местных духах, ни о жителях. Она знала о своем мире едва ли не меньше меня. Но тот факт, что она не простая девочка — был очевиден. Чем больше я узнавал ее, тем меньше понимал, почему многие люди Аиту отвернулись от своих духов-покровителей. Не думаю, что вера в Свет оказалась им настолько близкой, что они добровольно отдавали посланников духов на растерзание паладинам Ордена.

Скорее всего, их банально запугали или наобещали чего-то. И за всем этим стоит некто Уриэль. Если он, как и я, собрал три артефакта, то оказался значительно сильнее обычного человека. К тому же, он возглавляет Орден на Аиту. И, скорее всего, на других осколках тоже, ведь не мог же он собрать артефакты не объединив осколки.

Но как это все произошло без Нексуса — решительно непонятно.

Так или иначе, а с Уриэлем придется поговорить. Уверен, разговор этот не понравится нам обоим. Но, мало ли, вдруг все не так плохо, как мне кажется?

А может и хуже…

Каждый раз, когда я задумывался о текущих делах, мое лицо мрачнело. Это сразу же замечала Ная. Отчего-то она считала, что я грущу из-за нее. Приходилось каждый раз доказывать ей, что это не так. К счастью, Ная была доверчивой и послушной девочкой, так что проблем с ней практически не возникало.

* * *

Три дня пролетели незаметно. О том, сколько мы прошли, напоминали лишь боль в ногах и усталость от пройденного пути. А еще, конечно же, назойливый голос Реквиема, который изнывал без дела. Не представляю, как буду уживаться с ним, когда все это, наконец, закончится.

Если, конечно, это когда-нибудь вообще закончится. Причем, желательно, не моей смертью. Надо бы поговорить с Рональдом, может, он что-то придумает. Как никак этот скелет понимает в магии больше моего. Возможно, существуют артефакты типа Эгиды, которые приглушают голос проклятого меча? В любом случае, лучше что-то придумать.

Но это подождет. Внутреннее чутье подсказывает, что у нас с Реквиемом впереди еще много работы. А пока он служит мне верой и правдой, его «ворчание» можно и потерпеть. К тому же, мы с проклятым мечом через многое прошли. Он для меня стал чем-то вроде старого товарища, со сложным характером которого приходится мириться из-за давней дружбы.

А еще у этого «товарища» имелись серьезные проблемы с контролем гнева.

— Почему ты усмехаешься? — Ная озадаченно посмотрела на меня.

— Да так, — неопределенно отозвался я, — подумал кое-о-ком.

— Вспомнил своих друзей?

— Ага.

— Это, наверное, хорошо, когда есть друзья, — печально вздохнула Ная. — У меня вот их нет. Ну, кроме тебя, — поспешно добавила она.

— У тебя они еще обязательно появятся. — Заверил я девочку.

— Мне бы очень этого хотелось, — она немного приободрилась. — Познакомишь меня со своими друзьями?

— Обязательно. Как только найду способ вновь с ними увидеться.

— Мы что-нибудь придумаем, — теперь настала очередь Наи стать убедительной. — Обязательно!

— Ну, раз ты так говоришь, то я спокоен.

Ная крайне самоуверенно и забавно кивнула. Но я не улыбнулся, хоть и собирался это сделать. Что-то привлекло мое внимание, насторожило.

Птицы!

Они не пели. Небольшая стайка вспорхнула с ближайшего дерева и улетела прочь. Доспехи мгновенно появились на теле.

— Кто здесь⁈ — грозно спросил я, и мои серьезные намерения подтвердил треск электричества на кончике наложенной на Грозу стрелы.

Никто не ответил.

Ладно.

Я встал так, чтобы закрыть собой Наю и разжал пальцы. Стрела сорвалась с тетивы и устремилась к цели. Она срезала верхушки кустов, врезалась в ствол дерева и расщепила его на части.

— Последний шанс! — строго предупредил я, призывая новую стрелу.

— Кто там? — шепнула из-за спины Ная.

— Мертвец, — стрела нетерпеливо подрагивала, готовая в любой момент поразить цель.

— Нет, прошу, не стреляй! — раздался из зарослей мужской голос. — Мы не хотим зла!

— Тогда почему устроили засаду? — я и не подумал опускать лук.

— Не знали, чего ждать от чужака.

— Может, уже покажетесь, и поговорим нормально?

— А ты не будешь стрелять? — поинтересовался другой голос, тоже мужской, но моложе.

— Хотел бы вас убить — уже убил бы.

Наступила тишина. Я слышал, как негромко переговариваются несколько человек. Лук пока не опускал — мало ли. Посовещавшись, незнакомцы предупредили:

— Мы выходим. Не стреляй.

— Если у вас есть оружие — уберите его. И держите руки так, чтобы я их видел, — в свою очередь предупредил их я.

Из-за деревьев медленно вышло четыре человека. Взрослый мужчина — седеющий, но крепкий и поджарый, два парня, похожие на него, но моложе, и девчонка лет пятнадцати — высокая, угловатая и нескладная. Все четверо смуглые, темноволосые и темноглазые. Одеты в легкую одежду из тонкой ткани. Вооружены короткими луками, копьями и кривыми ножами.

— Мы охотились, пояснил седеющий мужчина, проследив мой взгляд. — Не на людей. На животных, — добавил он.

— Кто вы?

— Меня зовут Пхан, — представился он. — Это мои дети. Сыновья — Янк и Мавн, — Пхан указал на двух молодых людей, — и дочь Шти. А как вас зовут?

— Мое имя — Александр, — представился я, решив не перечислять титулы. — Я из Деймоса. А это — Ная. Она местная.

— Здравствуйте, — девочка выглянула из-за моей спины.

Глаза четверки удивленно расширились, а, спустя секунду они почтенно склонили головы.

— Дочь воды, — произнес Пхан, не поднимая головы, — великое счастье видеть тебя!

Похоже, мы пришли по адресу — местные уважают посланников духов. Что же, хорошие новости. Но все же следует убедиться.

— Вы не верите в Свет? — осторожно спросил я.

Все четверо подняли головы и покачали ими.

— Нет. Мы не желаем зла никому. Но сами выбираем, кого почитать, — гордо сказал Пхан. — Как и наши предки, мы живем в мире с собой и духами природы. А ты?

— Я не паладин, — примирительно сообщил я и отозвал Грозу и доспехи.

Глаза местных округлились еще сильнее.

— Заклинатель оружия! Как глава Ордена, — потрясенно пробормотал Янк.

— Мы с Уриэлем незнакомы, но я о нем наслышан. Как понимаю, вы его не слишком жалуете?

— Он предлагал людям Аиту дружбу, а принес только войну, — ответил Пхан. — А ты, чужак, что принес нам ты?

— Мир, — ответил я. — Но, для начала, мне надо во всем разобраться.

— Мы идем в поселение у большого дерева, — сообщила Ная. Теперь она перестала бояться и полностью вышла из-за моей спины. — Вы можете нас туда отвести?

— С радостью, дочь воды, — Пхан улыбнулся. — Наш дом — твой дом.

Его улыбка показалась мне вполне искренней. Да и дети этого мужчины выглядели дружелюбно. Разве что нескладная Шти смотрела на меня настороженно, зато от взгляда в сторону Наи ее глаза светились счастьем.

* * *

Местные уверенно шли сквозь джунгли. Каким-то ведомым им одним способом они находили путь среди непролазных зарослей, в которых едва заметная тропинка скрывалась среди высокой густой травы.

Пхан пояснил, что у охотников свои дороги. Каждая семья промышляет в определенной части леса, которую знает вдоль и поперек. Он с детьми охотится на кугаров и ханти — травоядных зверей, которых они убивают, несут домой, где тушами и шкурами занимается жена Пхана и две его младшие дочери.

Шли мы где-то полдня. За это время дети Пхана перестали смотреть на меня с недоверием. Даже Шти не боялась идти рядом и участвовала в разговоре. В основном она общалась с Наей, но и со мной перебросилась парой фраз.

За разговорами время пролетело незаметно. Когда мы добрались до поселения, уже начинало смеркаться. В опускающемся на джунгли сумраке я сразу увидел то, что мы искали — большой город, раскинувшийся вокруг поистине могучего древа, ствол которого в диаметре точно был несколько километров. Простенькие домики с крышами из больших листьев облепляли его и соединялись канатными дорогами, сплетенными из лиан. Люди селились и между бугристых, выступающих корней, и на холме, вдоль вытекающих из-под дерева рек.

Само поселение защищала высокая живая изгородь с длинными шипами и хищными ядовитыми цветами. О них мне заранее рассказал Пхан и велел их не трогать. Город выглядел так, как он и описывал. Но одно дело услышать, а другое — увидеть нечто подобное. Все здесь дышало величием природы и ее единением с людьми.

— Как такое возможно? — восхищенно выдохнул я.

— Посланники духов помогали воздвигнуть это поселение, как и многие другие в джунглях, — сказал Пхан.

Такой ответ меня нисколько не удивил — без помощи сверхъестественных сил ничего подобного создать попросту невозможно. Удивляло меня другое — почему местные жители променяли это великолепие на чужую для них веру в Свет и его нематериальные блага?

Но я решил отложить этот разговор на потом.

Пока же следовало переговорить с местным органом власти в лице совета старейшин. Они являлись одновременно и правящей элитой, и духовными лидерами тех жителей Аиту, которые не предали родную веру.

Пхан обещал устроить нашу встречу. Пока же он пригласил меня и Наю стать гостями в его доме. Мы, естественно, согласились.

В поселение вели двое ворот. Не знаю, как вторые, но те, через которые мы вошли, представляли собой причудливо перевившиеся лозы. Поначалу я даже не понял, как они открываются. Но стоило Пхану поговорить с кем-то за живой изгородью, как лозы сами расплелись и раздвинулись в стороны, пуская нас внутрь. Как только все прошли, преграда с тихим шелестом и скрипом вернулась на место.

За «воротами» нас встретили стражники. Первое, что бросилось в глаза — их доспехи, созданные будто из древесной коры и сухих лиан. Вооружение воинов состояло из луков за спинами, деревянных щитов и длинных копий с широкими листовидными наконечниками. На смуглом лице каждого из десяти стражей была раскраска. Узоры и цвета отличались. По какому принципу — не знаю, но выглядело воинственно.

— Приветствуем тебя, дочь воды, — стражи склонили головы. — И тебя, друг духов. — В отличие от Наи я удостоился сдержанных кивков. — Рады видеть вас в Ханту.

Ханту — название этого города. Об этом мне тоже рассказывал Пхан.

— Добрый вечер, — поздоровался я.

— Здравствуйте, — Ная улыбнулась. Кажется, к ней возвращалась вера в людей: она все реже вздрагивала от громких звуков, да и взгляд разных глаз стал заметно веселее и увереннее.

— Я сообщу старейшинам о вашем прибытии, — сказал Пхан. — А дети пока отведут вас в наш дом.

На этом мы и расстались. Пхан отправился к дереву — там собирались старейшины, а мы пошли к одной из рек, рядом с которой жила семья охотника. По пути нам встречались люди самых разных возрастов. Каждый уважительно кланялся Нае и с любопытство поглядывал на меня. Никаких косых взглядов, перешептываний и недоверия. В Ханту царила спокойная миролюбивая атмосфера.

Но, несмотря ни на что, я оставался настороже. Не то чтобы люди вокруг казались мне подозрительными. Скорее наоборот. Но события на Деймосе, Имире и Сурте научили меня тому, как скоро все вокруг может измениться.

Никогда не знаешь, где тебя поджидает опасность, и какой облик она примет в этот раз. Но все свои переживания и мысли я держал при себе. Незачем нервировать окружающих. Да и сам я старался надеяться на лучшее, не переставая при этом готовиться к худшему.

Пхан вернулся уже ночью. Его дети и Ная уже легли спать. Жена дождалась мужа, после чего тоже отправилась отдыхать. Мы же сидели на берегу тихой реки и негромко общались.

— Старейшины рады приходу дочери воды, — сообщил мне охотник и замолчал.

— Но не моему, — догадался я.

— Пойми, когда даже среди наших родичей появляются предатели, нам сложно доверять чужаку. Старейшины поговорят с тобой завтра. Не знаю, что они решат, — Пхан покачал головой. — Возможно, попросят тебя уйти и не возвращаться.

— А если я откажусь?

Пхан выразительно посмотрел на меня:

— Прошу, не перечь старейшинам, — попросил он.

— Я и не собирался. Просто решил уточнить. Так что будет, если кто-то осмелится перечить вашим старейшинам? Его казнят?

— Нет, — поспешно замотал головой охотник. — Мы не проливаем кровь родичей. Только если приходится защищаться. Тех, кто не согласен с нашими порядками просто изгоняют. Кто-то уходит к паладинам, а кто-то…

Мой собеседник замолчал, поэтому я закончил предложение за него:

— Погибает в джунглях.

— Его судьбу решают духи Аиту.

— От изменения формулировки смысл не меняется, — хмыкнул я. — Одиночки не выживают. И, если меня изгонят, придется разделить их судьбу.

— Так ты не станешь перечить старейшинам? — с надеждой в голосе спросил Пхан.

— Нет, — успокоил я его. — Это приведет к неизбежному кровопролитию, а я здесь не ради него.

— Ты — хороший человек, — тяжелая жилистая рука Пхана опустилась на мое плечо.

— Ты знаешь меня полдня, за которые я едва не убил тебя и твоих детей. — Наверное, моя улыбка вышла более зловещей, чем хотелось бы.

— Это случайность, — отмахнулся охотник. — К тому же, дочь воды доверяет тебе. Посланница духов не назвала бы другом плохого человека.

— Что ж, надеюсь, мне удастся убедить в этом старейшин.

— Я тоже. — Пхан встал и пошел в дом.

Вскоре он вернулся с двумя глиняными мисками. Одну протянул мне.

— Что это? — я принюхался. Жидкость резко пахла водорослями, какими-то тропическими фруктами и травами.

— Настой, чтобы снять усталость и напряжение, — Пхан отсалютовал мне глубокой миской и сделал маленький глоток.

Я последовал его примеру. На вкус настойка представляла собой ароматный и резкий самогон. Не знаю, сколько в ней градусов, но нутро она обжигала сразу же. Впрочем, богатое послевкусие компенсировало изначальную резкость.

— Неплохо, — похвалил я напиток.

Пхан согласно кивнул, и мы выпили снова.

— А на утро голова болеть не будет? Мне, знаешь ли, еще с вашими старейшинами говорить.

— Проснешься бодрым и отдохнувшим, — заверил меня Пхан. — Но потом лучше не пить этот настой пару дней, иначе начнешь видеть то, чего нет.

Полагаю, он говорит о галлюцинациях. Что за травы они сюда намешали? Можно спросить об этом собеседника. Но что даст мне полученная информация? Ничего. Поэтому, после недолгий раздумий, я принял решение довериться Пхану.

Мы допили, после чего отправились спать. Что-то подсказывало мне, что завтра предстоит тяжелый день.

* * *

Я проснулся посреди ночи, сам не понимая почему. Дом Пхана был погружен в тишину. Ничего не нарушало покоя и безмятежности.

Может, стресс не дает мне покоя? Или эта настойка так воздействует на организм? Списав все на сторонние факторы, я заворочался на жесткой циновке, но так и не смог уснуть, хотя хотел.

Что в этот раз не так?

Беззвучно поднявшись, я направился к двери. По пути заглянул в комнату хозяина дома. Пхан и его жена спокойно спали. Сыновья тоже. Ная тихо сопела в комнате Шти, а вот самой дочери охотника нигде не было.

Ей тоже не спится?

Выйдя из дома, я замер и прислушался. Тихое пение ночных птиц, жужжание насекомых, шелест листьев на ветру и журчание воды. Вроде, все спокойно. Но где тогда Шти?

Мой слух различил негромкие всплески. Понятно. Ночное купание. Что же, может, это местный обычай?

Решив не мешать, я собрался вернуться в дом, но замер на пороге. Всплески стали активнее, и к ним примешались голоса. Один принадлежал Шти, другой был мне не знаком. Кажется, какой-то парень, подросток.

Так это свидание?

Усмехнувшись, я лишь утвердился в намерении лечь спать и не мешать молодым, как вдруг в их перешептывании проступило напряжение. Парень заговорил грубо, с нажимом. Шти испуганно что-то залепетало. Сильный всплеск, сдавленное мычание…

Я сорвался с места и побежал к реке. «Светлячок» помчался вперед, разгоняя тьму.

Девушка и парень лежали у воды. Крепкий юноша прижал извивающуюся Шти всем своим весом и пытался заткнуть ей рот рукой. Девушка отчаянно извивалась, но не могла ничего сделать.

— Прекрати! — я грубо схватил его за плечи и отшвырнул в сторону.

Юнец свалился в воду, подняв кучу брызг. Он огрызнулся, прорычал проклятье.

— Ты как? — не обращая внимания на угрозы неудавшегося насильника, я помог девушке подняться на ноги.

За спиной послышались быстрые шаги, сопровождаемые всплесками. Парню явно было мало. Ладно, сейчас добавлю. Я уже собирался отправить горе-любовника в нокдаун, но Шти оказалась быстрее. С грацией дикой кошки она бросилась вперед, встав лицом к лицу с юношей. Тот замер. Короткий нож выпал из занесенной руки, глаза удивленно расширились.

— Эй!.. — я осекся, заметив вытекающую изо рта парня тонкую струйку крови.

Тощие плечи Шти задрожали, она всхлипнула и, с трудом переставляя негнущиеся ноги, сделала два шага назад. Ее руки тряслись, а с зажатого в них ножа капала кровь.

Парень попытался что-то сказать, но издал лишь сдавленный хрип, после чего свалился в воду. Я бросился к нему, вытащил на берег, но он уже не дышал.

— Я… я… — Шти била сильная дрожь.

— Тихо, упокойся, — я обнял ее за плечи. — Все уже кончилось.

Несмотря на эти слова мы оба понимали, что не закончилось ничего…