Отражение стрекозы

Глава 4. Возможна ли дружба?

«Takemetonewworldanywhere

어디든

답답한 이 곳을 벗어 나기만 하면

Shining light light

빛나는my youth

자유롭게 fly fly

나숨을셔»

BOL4(볼빨간사춘기) — Travel(여행)

«Прошла неделя. Прошла целая рабочая неделя с писательницей Сон. Я в восторге. Никогда бы не подумала, что мне будет так приятно находиться с чужим человеком. Ранее я боялась, что в конце концов так и не смогу поладить с госпожой, но сейчас понимаю: мы с ней похожи»

— Ты чего, Мирэ?

— А, что? — Будто проснувшись ото сна, я стала озираться по сторонам.

— Посмотри на руки.

Госпожа Сон указала подбородкам на меня и вернулась дальше писать текст на компьютере.

Взглянув на себя, я поняла, что пока отвлеклась на мысли, коробка в руках наклонилась и стала соскальзывать, из-за чего вещи внутри чуть не упали на пол. Это были всякие книги из библиотеки для того, чтобы рукопись госпожи Сон была интереснее. Но думаю, что она больше смотрела на картинки, находившееся внутри.

Я поставила коробку рядом с диваном, а после села на него. Ранее Джэхён, говорил, что помощники бежали от госпожи Сон. Спустя три дня вспомнился один случай и теперь я понимаю, к чему, а точнее из-за кого он был.

Это был мой второй месяц работы в издательстве. Тогда я думала лишь о том, как не налажать на первой в жизни работе.

— Госпожа Сок, я больше так не могу! — послышался сквозь музыку через наушники умоляющий женский голос.

— Госпожа Гу… не волнуйся… все хорошо…

— Ни за что! Чтоб еще раз… работать…

— Может быть… хорошая… деньги

— Что… Сон… ад… пошли на…

И после последней фразы женщина вышла из офиса и громко и злобно закрыла дверь

Скорее всего я запомнила это более-менее хорошо, потому что тогда был дебют ENHYPEN. И весь разговор как раз проходил под их песню «Flicker». Как же в голову врезались эти строчки:

Ты чувствуешь всё больше и больше, ты чувствуешь, чувствуешь это

Этот сверкающий момент

Я чувствую это всё больше и больше, я чувствую, чувствую тебя

И нас, что связанны друг с другом

«Эх, было же время».

— А чего теперь вздыхаем?

— А! Я вздохнула?

— Ага, а еще странно пялилась в одну точку, что я подумала звонить в психушку, — пошутив, начала хихикать госпожа Сон.

— Ха. Ха, — выделив слоги, всего лишь ответила я.

Госпожа перестала печатать и оторвалась от компьютера.

— Ну чего ты, Мигури? — Похлопала ресницами писательница

Мигури. Соединение слов моего имени и енота по-корейски. Иногда госпожа в шутку так меня называет. Оригинально, конечно, да и не оскорбляет меня, но если она использует это обращение — значит, что сейчас она из-за чего-то нервничает.

— Всё в порядке, госпожа Хани?

— Дааааа

Хоть писательница и улыбалась, но её выдавал слабый тик у левого глаза.

— А что… если я не поверю?

Госпожа Сон нервно хмыкнула. Прозвучал короткий, но мелодичный звук из телефона. Писательнице пришло сообщение. У меня был поставлен звук бульканья, поэтому мы никогда не путали, что и кому пришло.

Писательница отвернулась от меня, глянула в засветившейся экран и ругнулась:

— Щибаль[1]!

[1] 씨발 — бл*ть

Ещё за эту неделю мы так стали близки, что Сон Хани совсем не стыдиться — хотя волновались ли она вообще от этом — материться в моем присутствии. За день я могу услышать, как минимум, три матерных слов.

«Ты кормишь меня — значит близка мне, потому думаю, что скрывать настоящую личность нельзя», — сказала во вторник писательница после того, как я приготовила ей рапокки с кимчхи. Не сказала бы, что ради рапокки можно душу продать, но ттокпокки с рамёном, яйцом и овощами, залитые острым соусом кочхуджан были чудесными.

— Ах, это щипсэги!

Я встала и подошла к столу госпожи. Писательница повернулась ко мне, все еще держа телефон в руке.

— Мирэ, ты сильно занята в последние дни?

«Занята? Если подумать, то меня перестали трогать, после того, как я стала помогать госпоже Сон. Теперь я выполняю лишь её поручения».

— Я сейчас подумала, что нет. А в чем дело?

Сон Хани весело сощурилась, встала из стола, положила руку ко мне на плечо и радостно произнесла:

— Готовься, мой енотик, мы едем в путешествие!

Мы отправлялись в Кванджу. Об этом я узнала, уже войдя в поезд.

— Даже не знаю, как я доверила вам свои данные… — пробормотала, пока следовала за впереди идущей писательницей Сон, что искала наши места. Она держала в одной руке билеты, а в другой — телефон.

— Что ж, к сожалению, взять на тебя кредит не удалось. — Включился режим нервничающей госпожи-шутницы, и неряшливая гулька с красными волосами покачнулась в такт смеха.

Госпожа Сон за эти часы постоянно посматривала на телефон и резко дергалась, если он издавал звук уведомлений.

— Шутка не удалось, да? — Писательница вполоборота посмотрела на меня, и на её лице виднелось некая усталость.

— Всё ок, — Успокаивающе улыбнулась ей. Госпожа Сон хоть чуть-чуть, но расслабилась.

— Вот тут наши места!

Писательница дошла до конца и остановилась у сидений с правой стороны, рядом также находился переход с туалетом. В вагоне находилось не так много людей, но это из-за того, что сегодня был понедельник. Госпожа Сон уступила место у окна, но я села у входа.

— Хм, а мне показалось, что ты любишь сидеть у окна, — скрывая радость, поразилась она.

— Люблю, но что-то у меня нет сейчас настроения там сидеть.

— Ну хорошо, — прошептала, как будто мурлыкая, писательница.

«Насколько я помню, нам ехать не менее двух часов из Сеула в Кванджу. Думаю, это идеальное время почитать новую рукопись».

Я наклонилась к рюкзаку, что оставила у ног и учуяла… карамель, соль… морскую соль, а также услышала шуршание. Повернувшись, посмотрела на писательницу. Она из какого-то магического тайного кармана достала пакет с дальгоной, хрумкала сладость за обе щеки и смотрела в окно еще не отъехавшего поезда. Достав уже наконец рукопись, выпрямилась на сиденье. Спина немного неприятно хрустнула. Расслабив тело до конца, я чуть повернула голову к госпоже Сон.

«Если подумать, то Сон Хани часто пахнет корейской печенькой и морской солью. Неужто имеет внутренние запасы дальгоны? Но если и так, то откуда же соль?», — я неосознанно хмыкнула и улыбнулась.

— Мирэ, ты тоже хочешь? — с набитым ртом предлагала писательница, протягивая пакет в мою сторону.

Я отрицательно покачала головой.

— Вы часто едите дальгону?

— Сколько себя помню. — Уголки ее губ чуть приподнялись. — Особенно после девяти лет… — госпожа опустила глаза и о чем-то задумалась, даже перестала есть конфеты.

«Если девять, то скорее всего восемь по международному возрасту».

Почувствовав напряжения, я решила сменить тему:

— Госпожа Сон, я тут начала читать вашу рукопись, и мне интересно кое-что.

Писательница вмиг оживилась и вспомнив о дальгоне, продолжила её есть.

«В следующий раз спрошу про морскую соль».

— Я тут остановилась на моменте, когда в сюжете упоминается Щин…

— Правильно — Шин, — поправила писательница.

— Ааа, так вот почему написано с китайским иероглифом имя.

— Вообще… — Госпожа разжевала кусок конфеты и сглотнула его. — я хотела написать его сразу настоящим именем, но подумала, что пока еще рано для этого.

— А какое настоящее?..

Писательница повернулась ко мне:

— Ты хочешь словить спойлеры?

Я приблизилась к ней:

— Это моя работа, госпожа Сон. Знать то, что не знают другие читатели.

Писательница захихикала.

— И то верно… — она надкусила новую дальгону и продолжила: — его зовут Момотару…

— Как мальчика-персика из японской сказки?

— Верно. — Госпожа щёлкнула. — Когда ты дойдешь до последней строчки главы, то почему у него такое необычное имя, даже для Михвы, где он живет.

— Михва, значит… красивое название.

— У него и название красивое — «Красивый цветок» с китайского.

— Ммм…

«Так, я что-то подзабыла спросить, что хотела…Ааа, точно!»

— Госпожа, а что вы можете сказать насчет того, что я увидела…

— А что там? — она наклонилась к тексту.

— Я мельком увидела, что он работает кисэн… это потому что он…

— Неа. — писательница съела очередную конфету и объяснила: — С детства Шин — он любит больше, когда его так зовут — был брошен матерью, которая являлась дэилькой, уроженкой страны на востоке. Он до хера везуч, поэтому в возрасте трех лет одна влиятельная госпожа и хозяйка дома кисэн его нашла. У госпожи Ли не было детей, да она и не смогла бы их завести из-за тяжести клейма кисэн. По этой причине она решила взять к себе ребенка, и — да, она знала, что он мальчик. Однако жесткость и жадность везде одинакова, поэтому раньше или позже мальчика могли бы продать в рабство. Не известно, что бы делали с таким андрогинным ребенком. — Госпожа Сон прекратила есть и посмотрела на меня.

— Ясно… а как же тогда он начал помогать герою, если Йенгук, недолюбливать женщин?

— О, ты дошла до этой части? Одобряю!

Писательница захватила новую дальгону, но не торопилась ее есть.

— Все просто, Мирэ. Шин — это смесь бунтаря и в то же время верного пса, можно даже сказать, что он цундэрэ. Однажды в возрасте… сколько ему там было, хм… в шестнадцать примерно Шин сбежал. Он не хотел принять тот факт, что ему легче жить в роли женщины, чем мужчины, да еще и головные боли тогда начались. В общем, он сбежал в непонятном направлении и скитался по улицам, питаясь объедками. Он не крал еду, потому что это делали лишь дно общества. Шин и работу найти не мог, все извращенцы сразу пытались его себе заполучить. Так, одним зимним днем его нашел Йенгук. «Разве персик может выжить в суровой зиме?» — спросил герой. «Может, если бы он был похож на обычный желудь». «Даже желудю будет обидно такое слышать, парень!» — фальшиво с обидой воскликнул господин Йенгук. Такими словами начался их первый разговор. Естественно, после пары милых разговоров с главным героем, он вернулся в дом кисэн…

— Но место, что он посчитал своим домом и куда мог всегда вернутся, стало домом Йенгука, верно?

Госпожа Сон повернулась ко мне и одобряюще покачала головой.

— Там ещё много чего в их отношениях, но главное — Муён и Шин стали не просто так товарищами, друзьями, порой и детьми Ким Йенгуку. Он хоть и та ещё тварюга, но если станешь близким с ним, то поймешь какого это находится в безопасности и доверии.

— Что-то мы далеко ушли от Шина, хех. Есть какие-то последние слова, что точно заставят меня в тотчас продолжить чтение?

— Конечно! — писательница положила на колени пакет со сладостями и прошептала: — Одну из струн щипнут, и она начнет звучать…