Паладин развивает территорию! Том III

Глава 278 Открытие академии (часть 1)

Фрейя прибежала в комнату сына, которую снаружи охраняла стража, и, миновав солдат, оказалась перед порталом, который видела неоднократно.

Девушка хотела войти в пространство питомцев, но засомневалась. Её муж очень много времени уделял сыну, и, раз он решил отправиться вместе с ним, не хотела им мешать.

Нервозно прохаживая вокруг портала, она колебалась, потому что вид разрушенной стены не давал ей покоя. Вскоре к девушке присоединились Сильвия и Линея, которые старались успокоить её.

Все понимали состояние матери, чей ребёнок выделялся на общем фоне и вёл себя скорее как дикий зверь, нежели как типичный полуторагодовалый мальчик.

Даже когда тот играл со своими братьями и сёстрами, рядом с ним всегда должна была находиться одна из них, чтобы остановить его в случае чего.

Всё это было связано с его невероятной силой, которую тот проявил ещё в три месяца. Уже в таком возрасте он умудрился голыми руками сломать деревянную кроватку и сбежать из неё.

Сильвия наблюдала за Фрейей находясь у дверей комнаты.

— Не стоит переживать. Раз Виктор решил отвести его в это пространство, возможно, на то были причины, — постаралась успокоить девушка.

Линея находившаяся рядом с ней кивала в знак согласия.

Фрейя удивлённо посмотрела на этих двоих, что в обычное время были просто как кошка с собакой, но, прежде чем она успела что-то сказать, портал завибрировал, и из него вышел их супруг, весь грязный и с царапинами на лице и руках.

В правой руке он за шиворот держал чумазого Рагнара, который был в ссадинах и синяках, а в левой за небольшие крылья держал кота, похожего на львёнка.

Даже в таком положении двое в руках Виктора старались сцепиться друг с другом, словно непримиримые враги.

Женщины с удивлением смотрели на троицу, особенно на супруга, которого кто-то умудрился поцарапать, и на их лицах можно было прочитать немой вопрос: «Кто это сделал?»

(Двумя часами ранее)

Виктор только закончил общение с огненной птицей и направился в сторону водопада, чтобы найти сына и попробовать вместе с ним поискать нового друга для него.

Когда он подошёл к небольшому озеру у подножья водопада, его сына нигде не было видно. Данное место являлось, в принципе, безопасным, и лорд решил просто подождать, пока его отпрыск набегается и сам вернётся к нему.

Найдя пушистого зверя, похожего на бизона, что лежал в тени неподалеку, Виктор уселся рядом, облокотившись на него, и уснул.

Проснулся он от шума в ближайшем лесу, где, судя по звуку, падали деревья, а в следующую секунду оттуда выскочил Рагнар, за которым, круша всё на своём пути, нёсся зверь, похожий на льва в броне с гигантскими крыльями. Он был размерами с трёхэтажный дом, что уже заставило бы бояться кого угодно.

Виктор рванул к нему навстречу и перехватил сына, прежде чем тот попал под гигантскую лапу монстра.

Однако лев не собирался останавливаться и нападал уже на него. Лорду ничего не оставалось, кроме как отбросить сына подальше и, призвав броню, сражаться с этим чудовищем, которое явно намеревалось убить его.

Двое начали натуральный бой не на жизнь, а насмерть, и вскоре прекрасная поляна рядом с озером превратилась в изрытую ямами пустынную площадку.

Через час такого противостояния оба были слишком уставшими, но никто не собирался сдаваться, пока в небе вновь не появилась огненная птица и остановила их.

Именно она сообщила, что Рагнар напал на львёнка, отец которого всего лишь хотел защитить.

После некоторого общения было решено, что детёныш этого монстра и станет другом мальчика, хотя всё то время, что лорд нёс их к порталу, дружбой там и не пахло.

— … вот как-то так, — закончил свой рассказ Виктор.

Фрейя подошла к своему малышу, забрала из рук отца и недовольно смотрела на него, в то время как тот, склонив голову, делал вид, что это его надо пожалеть.

Девушка с сыном на руках забрала питомца и пошла к себе в комнату, в то время как Сильвия и Линея продолжали смотреть на супруга.

И дурак бы понял, что происходит и чего ждут девушки.

— В следующий раз возьмём остальных детей и отправимся туда на небольшой пикник, заодно поищем им друзей, — успокаивающе сообщил лорд, с ухмылкой разглядывая недовольные лица жён.

Рагнар и так получал слишком много внимания, а дать ему питомца и не позволить того же другим детям могло создать очень много проблем, даже при всей опасности этого процесса.

Спустя два дня после данного происшествия настала пора покинуть особняк и перебраться во дворец, построенный в новом городе.

Виктор вместе с семьёй наконец решил сделать это, так как приходилось давать бесконечные банкеты по поводу прибытия очередного аристократа из другого королевства, а знати, присутствующей на таком мероприятии, становилось всё больше.

На самом деле, эти приёмы опустошали казну лорда не хуже строительства города, даже при том, что большая часть товаров закупалась по самым низким ценам на континенте.

Нельзя было подать одни и те же блюда два раза подряд, и всё не съеденное отдавалось в приют, замок и лагеря беженцев, отчего даже сироты уже воротили нос, не имея возможности столько съесть.

Они и в обычные дни не голодали, но с началом ажиотажа вокруг академии их завалили самой изысканной едой, которая поставлялась к ним, как только заканчивался очередной банкет.

Каждый приём посещало не менее трёхсот аристократов из разных стран, и, если бы не дворцовые залы, рассчитанные на тысячу человек, особняк точно не вместил такое количество.

Виктор на удивление и сам был рад перебраться в более просторные покои, в которых было предусмотрено абсолютно всё, что могло прийти ему в голову, и в первую очередь это касалось звукоизоляции спальни, а также её расположения.

В отличие от особняка, теперь он разместился подальше от своих жён, чтобы получить больше личного пространства, а также спроектировал кабинеты для каждой из них.

Это позволяло больше не убирать все свои чертежи и изобретения ради того, чтобы девушки могли заняться своими делами.

Хотя ему и пришлось выслушать их упрёки за то, что он якобы собирается избегать их, это того стоило. У него уже было восемь детей, не считая Иггдрасиля, которого Луна считала настоящим ребёнком, и он хотел сбавить обороты, чтобы не «утонуть» в детях.

Каждую ночь девушки посещали спальню мужа, чтобы исправить несправедливость в разнице количества детей между ними и Сильвией, от которой у него было уже трое и ещё один приёмный.

Радовало, что хотя бы Сильвия угомонилась и теперь требовала лишь дать ребёнку имя, так как он с этим не торопился, потому что просто не мог придумать достойное его.

В течение недели после переезда в новый дворец в Балтес начала прибывать высшая знать Лантариса, включая графов и герцогов, которые тянули до последнего со своим визитом.

Таким образом, они давали понять всем остальным, что их ждут в любое время, и им незачем торопиться, чтобы получить места в академии.

Лорд уже давно принял эти «игры» и не противился такому поведению.

Со временем многие ходы аристократов он и сам перенимал, так что больше не собирался воротить нос от их поведения.

Виктор не являлся лицемером, который будет делать то же, что и они, при этом делая вид, что сам не стал таким же.

Единственная разница, оставшаяся между ними, — это отношение к простолюдинам, а также к стоимости жизни человека, во всём остальном он являлся виконтом до мозга костей.

Сегодня давался очередной банкет, но это уже был приём совершенно другого уровня, так как прибывал монарх, а также на нём должны были присутствовать оба герцога и четыре графа.

Конечно, это только со стороны Лантариса, так как были другие герцоги и графы со всего континента, что поднимало данное мероприятие на совершенно новый уровень.

Отношение к этому было настолько серьёзным, что слуг выбирали не из дома виконта, а позаимствовали у обоих герцогов, которые привезли их с собой.

Также были исключены дворяне королевства ниже виконта, а со стороны других стран допускались лишь прямые представители монархов.

Только так можно было решить, кто сможет оказаться в одном помещении с королём. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы к монарху приблизился кто-то из низшей знати, и единственным исключением стал барон Клинт, являвшийся тестем Виктора.

Хотя его уже можно было с трудом считать бароном, скорее молчаливой собачонкой в руках лорда, которая, как цирковой питомец, выполняет трюки, стоит только приказать, чем серьёзно раздражал Линею.

Именно ради неё Виктор и позвал барона на столь важное мероприятие, чтобы поднять его статус в глазах других аристократов и поддержать свою самую любимую жену.

Помещение, где проходило это мероприятие, представляло собой пространство с футбольное поле.

Потолки высотой десять метров были отделаны лепниной и золотом, а на всём протяжении висело множество магических люстр из горного хрусталя.

Каждая обошлась казне лорда в полторы тысячи золотых монет, что являлось прихотью сразу всех жён, включая Линею, которая, казалось, заразилась от Сильвии любовью к роскоши.

Огромные окна с обеих сторон зала были украшены хрустальными окнами от пола до потолка, а стены между ними отделаны руническими узорами танцующих мужчин и женщин.

Когда мана переливалась в них, создавалось ощущение движения, и это был шедевр, который сделал Керали благодаря своим навыкам алхимика.

Окна выходили на внутренний сад с фруктовыми деревьями и беседками с одной стороны, а также газон с озером и парком, созданным Иггдрасилем, с другой.

Вход с основной стороны, откуда входили все гости, располагался на высоте трёх метров, и, как только входил новый гость, его объявлял церемониймейстер, а затем они спускались по длинной полукруглой лестнице, попадая в общее пространство, где находились остальные аристократы, и между ними словно плавали официанты в красивых костюмах.

Второй вход находился с противоположной стороны и представлял собой своеобразный балкон, от которого с обеих сторон шли две лестницы, встречавшиеся в самом низу.

Предполагалось, что именно оттуда будет спускаться семья Виктора, однако прямо сейчас объявили имя короля и в открывшиеся белые двери высотой пять метров вошёл Клойд со своей женой под руку.

Сам виконт находился в обществе Леомвиля и Сильвии в центре зала, игнорируя правила знати, так как это был его дом и он не собирался стоять в стороне с другими аристократами.

Все присутствующие приветствовали монарха в поклоне, а он наслаждался этим, желая в полной мере насладиться моментом, при котором ему кланялся почти весь континент.

По мнению Виктора, это была, наверно, единственная выгода от титула короля.

В любом другом случае ни один из присутствующих аристократов не приехал бы в Лантарис, но теперь Клойд мог почувствовать себя на месте императора, что, по всей видимости, тот и делал.

Он начал длинную приветственную речь, которую слушали все или почти все. Лорд, продолжая смотреть на него, говорил со своим тестем, явно давая понять, что его нисколько не интересует происходящее.

Герцог со своей стороны поступал точно так же, и на самом деле многие делали то же самое, и когда король закончил говорить, все рассыпались в его восхвалении и аплодисментах.

В этот момент к Виктору подошёл Андрос в сопровождении Лелеи, а с другой стороны зала за ними наблюдал Волмар, бросая косые взгляды, при этом делая вид, что общается со своими вассалами.

— Дорогой брат, хотели сообщить тебе первому! — радостно заговорил молодой граф, держа девушку за руку, что явно говорило о том, о чём пойдёт речь. — Его светлость одобрил нашу свадьбу, и мы планируем пожениться!

Андрос был так счастлив, что, казалось, подпрыгнет до потолка.

«Эх, молодость! Братишка, лучше остановись на одной жене, иначе станешь похожим на меня». По-доброму улыбаясь, подумал лорд, помня о своём гареме, который устраивал ему те ещё эмоциональные карусели.

Однако вслух сказал совершенно другое.

— Ваше превосходительство, должен помнить, что свадьбу одобрили не вам, а мисс Лелее, так как вы являетесь потомком героя и не нуждаетесь ни в чьем одобрении, — напомнил Виктор.

Девушка рядом с его братом сразу поняла, о чём речь, в отличие от несмышлёного графа.

Пусть их титулы и назывались по-разному, однако фактически имели одно и то же влияние в королевстве Лантарис. Различия поддерживались лишь исходя из силы сторон.

Так, Александр почтительно относился к Леомвилю только из-за своей слабости, однако теперь на троне графства находился его сын, который уже стал золотым рыцарем, а его брат и вассал являлся земным рыцарем, и никто в королевстве не мог заставить его вести себя скромно, даже король.

Андрос, легко склонив голову, исподлобья посмотрел назад на свою невесту, боясь встретить непонимание. Однако увидел её кивок в знак согласия, после чего, улыбнувшись, поднял голову и посмотрел на Виктора.

— Разумеется, дорогой брат. Мы, Шерманин, ни перед кем не склоняем головы, — задорно ответил он.

Сам лорд был больше удивлён действиями его невестки.

«Эта женщина быстро всё поняла и подтолкнула этого дуралея в нужном направлении. Похоже, она составила далеко идущие планы, и для них важно, чтобы Андрос казался сильным и уверенным в себе», — подумал он.

Девушка смогла подстроиться под ситуацию, хотя Виктор, пусть и несерьёзно, но оскорбил её отца своим заявлением, которое можно перевести на человеческий язык следующим образом: «Волмар никто для Шерманин, чтобы указывать, на ком мы можем жениться, а на ком нет. Если он отказывается от брака, всегда найдётся другая достойная девушка, которая согласится».

Конечно, всё это было завуалированно, но в этом маленьком скоплении людей не было дураков, и все понимали, что хотел сказать виконт.