Перекресток в Никодимске

Глава 31. Огненный взгляд

Как ни странно, но после разговора с учительницами Мише стало заметно легче. Вроде бы ни о чём таком особо не говорили, но тоска отступила, и даже расставание с Жанной не казалось, как утром, столь ужасной катастрофой. Придя домой, он принялся копаться в запасах компьютерного железа, прикидывая, что ещё можно докупить по мелочи для сборки Лайке приличного системника. В принципе, нужен был только монитор и корпус, остальное имелось в наличии. Конечно, всё потёртое, но гораздо лучше, чем ничего. Фильмы смотреть да в Интернете сидеть — наверняка хватит. Практическая задача отвлекала от дурных мыслей, и в эту ночь он заснул гораздо быстрее, без затяжных сомнений и терзаний.

Первым уроком во вторник была история, и Миша отправился в школу пораньше, намереваясь перед занятием ещё раз внимательно прочитать учебник. Он хорошо запомнил урок Ксении Олеговны, которая ясно дала понять, что, несмотря на дружеское общение в свободное время, в школе никаких поблажек не будет. Ему очень не хотелось встречаться с Жанной, но ещё больше, чем созерцание объекта любви, раздражали ехидные разговоры одноклассников за спиной. Штифлеву казалось, что все кругом с самым живым интересом обсуждают его личную жизнь.

Однако сегодня утром ситуация приняла ещё более неприятный оборот. Едва он зашёл в кабинет истории и собрался занять своё место, как его неожиданно остановил Саня Рогоносов:

— Здорово, Мишаня! Ну ты, блин, даёшь! Чё, ты в натуре с Лайкой замутил?

— П-привет! Нет, не было ничего,— нервно ответил Миша.

— Да лан, не ссы! Расскажи, как чё,— неожиданно вмешался Семён, подошедший сбоку.— Пошли в сортир — попизидим по-пацански.

Миша попытался было возразить, но парни увлекли его в коридор. За ними следом увязались Артём и Борис, так что Штифлев ясно почувствовал неслучайность предстоящего разговора. Идти в мужской туалет в такой компании у него не было совершенно никакого желания, и он уверенно остановился в коридоре.

— Пацаны, я не пойду: хотел историю повторить, у меня с прошлого раза уже одна пара имеется…— начал он.

Но Сёма тут же его перебил:

— А с Ивовой у тебя что? На той неделе чуть не липла, а теперь как будто обоссал её, что ли? Тоже из-за Лайки?

— Да нет, не было ничего! Вы чё, ёбнулись? — резко возмутился Миша.

— Херасе не было! Гидра Лайку ещё при входе в школу сразу выцепила и сразу к директору в кабинет потащила,— вмешался Рогоносов.— Я ещё вчера слышал, что Елена Андреевна с кем-то из учеников замутила, и потому от неё муж ушёл, а это, оказывается, ты у нас — ёбырь-террорист!

— Да не было ничего! — возмутился Миша.— Мы с Жанной ей помогали просто, с дочкой гуляли. Заходили к ней вместе, когда она болела; только и всего.

— Ого, тройничок, значит! А ты фартовый поц,— ухмыльнулся Носорог.— Что ж ты из нас никого проведать не позвал, мы бы тоже учительнице помогли. Все готовы, да, пацаны? И Ивовой вставили бы до кучи, она тоже огонь? Она как — пизду бреет или там джунгли рыжие?

— Отвалите, я не хочу об этом говорить,— упрямо твердил Миша.— Ничего не было.

— Чё ты, зассал, что ли? — вмешался Сёма.— Или они тебе очко страпоном распидорили? Или, может, тебя Жанка кулаком фистила по самые гланды?

— Отвали! — зло выдохнул парень и, отпихнув шутника, двинулся обратно в класс.

Рогоносов схватил его за рукав, но в этот момент с лестницы в коридор повернула Ксения Олеговна, и Саня поспешно отдёрнул руку. Вся компания тут же двинулась в туалет, а учительница зашла в кабинет вслед за Мишей.

— Здравствуй, у тебя всё в порядке? — поспешно спросила она.

— Здравствуйте! Да, всё нормально.— Он заметил, что учительница истории явно чем-то взволнована, однако кабинет стал быстро заполняться другими учениками, и он не решился задавать вопросы и просто поспешил на своё место.

В сопровождении нескольких девочек в класс вошла Жанна, она тоже выглядела странно взволнованной. И почему-то, едва войдя, сразу посмотрела на Мишу, словно боялась его не застать. Парень подумал, что это ему почудилось, и решил сосредоточиться на учебнике: двойку всё-таки нужно было исправить.

Вскоре прозвенел звонок, но урок начался чуть позже — возникла заминка, вызванная появлением опоздавших Рогоносова и компании. Миша надеялся, что Ксения Олеговна не пустит их на занятие, но та ограничилась простым замечанием, а затем обратилась к остальным ученикам:

— Доброе утро! Надеюсь, вы готовы поведать нам о первых годах Советской власти и о Новой экономической политике?

Миша подумывал поднять руку, но сперва оглянулся на Жанну, не желая с ней соперничать. Девушка уткнулась в тетрадь и что-то сосредоточенно читала. Ему даже показалось, будто она бесшумно шевелит губами, словно молится. Убедившись, что отличница не собирается рассказывать о 1920-х годах и НЭПе, он вызвался отвечать, но не успел ещё подняться с места, как дверь распахнулась и на пороге появилась завуч Галина Григорьевна. Ученики поспешно встали со своих мест и вытянулись по стойке «смирно», встревоженно поглядывая на грозную училку. Обычно её появления ничем хорошим не заканчивались, и сейчас напряжение буквально витало в воздухе.

— Здравствуйте, можете садиться! — грозно пророкотала заместитель директора.— Ксения Олеговна, я к вам на минутку. Мне нужен Михаил Штифлев, он здесь?

Миша был уверен, что завуч знает его, как и всех старшеклассников, в лицо, и подобное обращение вызвано просто желанием продемонстрировать новой учительнице значимость момента.

— Здесь,— отозвался парень, не дожидаясь ответа Ксении Олеговны.

— Пойдём со мной к директору, есть важный разговор,— сказала Галина Григорьевна и повернулась к выходу.

Миша склонил голову и двинулся следом, переполняемый самыми мрачными предчувствиями. Побледневшая Ксения Олеговна замерла у доски, словно желая что-то сказать, но не находя в себе сил.

— Стойте! Стойте и послушайте меня! — раздался резкий выкрик Жанны, от которого Гидра на секунду замерла и медленно развернулась.

— Ты ко мне обращаешься в подобном тоне? — строго спросила завуч, сверля взглядом вскочившую с места Ивову.

— Жанна, сядь на место, я думаю, не…— попыталась спасти ситуацию Ксения Олеговна, но её слова потонули в новом грозном возгласе.

— Не только к вам, я обращаюсь ко всем присутствующим! — почти срываясь на крик, продолжила отличница.— Ко всем, кто уже неделю шепчется по углам. Вы обсуждаете близкого нам человека, так давайте говорить открыто, раз уж так удачно все тут собрались!

— О чём ты? — с неподдельным удивлением спросила Галина Григорьевна.

— Я о ситуации с Мишей и Еленой Андреевной! Вы же не случайно с утра её ещё на входе в школу перехватили, а теперь и Мишу зовёте на беседу. Так вот: я тоже хочу участвовать в этом разговоре! Но сначала выскажусь здесь,— здесь со всеми вами поговорить хочу!

В классе на несколько секунд повисла напряжённая тишина. Жанна будто ждала, что завуч возмутится и будет ей перечить, но Галина Григорьевна молчала. На её лице застыла странная полуулыбка: похоже, заместитель директора была серьёзно заинтригована происходящим. Девочка глубоко вздохнула и с жаром продолжила.

— Мне плевать на то, что будет дальше, пусть даже меня из школы выпрут и к ЕГЭ не допустят, но я скажу всё как есть! Вы все в курсе, что у нашего классного руководителя, которую мы любим и уважаем, случилась беда. Вы все слышали об этом разные слухи, но я хочу вам рассказать, что произошло на самом деле!

Миша испуганно взглянул на Ксению Олеговну. Та побледнела ещё сильнее и нервно сжала губы так, что те вытянулись в узкую чёрточку. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок, но Жанна продолжала, не обращая внимания на учительницу. Она резко хлопнула ладонью по парте, оборвав скользнувший по рядам негромкий шёпот, и заявила:

— На Елену Андреевну напал, связал, избил и изнасиловал её собственный муж. Как я выяснила, он делал это неоднократно, в порыве ревности и из своих садистских побуждений, я так думаю. Присутствующая здесь Ксения Олеговна спасла Елену Андреевну и спрятала у себя дома. Потом по некоторому стечению обстоятельств к делу подключились мы с Мишей и стали оказывать помощь. Посодействовали Елене Андреевне вернуться в квартиру, выгнать из квартиры мужа, которому жилплощадь вообще никак не принадлежит. Потом помогали прийти в себя, приглядывали за её дочерью. В общем, помогали ей пережить весь этот кошмар. Елена Андреевна очень добрая и не стала заявлять в полицию, но это её дело, мы же помогали чем могли.

— А нам почему не сказали? — гневно воскликнула Вероника.— Мы бы тоже помогли.

— Сейчас объясню,— спокойно парировала Жанна.— Во-первых, квартира не резиновая, чтобы туда всем классом заваливаться. Во-вторых, вся эта ситуация не просто так случилась. И то, что Галина Григорьевна сюда пришла — точное тому подтверждение.

Миша взглянул на Гидру. Казалось, та на секунду даже приоткрыла рот от удивления, а потом снова овладела собой и продолжила с каменным лицом следить за монологом Ивовой.

— Про Елену Андреевну уже давно кто-то распространял грязные слухи,— слухи о том, что она занимается проституцией, изменяет мужу и даже имеет половые связи со своими учениками! — громогласно продолжила Жанна.— Я внимательно проанализировала информацию и пришла к выводу, что это явно не случайно. Я не знаю зачем, но кто-то старательно гадил нашей любимой классной руководительнице; классному руководителю то есть, прошу прощения. Я не смогла узнать, кто это делал и зачем, но это даже не важно. Этот негодяй добился своего!

Класс разом наполнился неодобрительными, гневными криками и возмущёнными возгласами. Жанна замолчала и ждала, пока страсти улягутся. Испуганная Ксения Олеговна сделала пару шагов к учительскому столу и, в изнеможении опустившись на стул, прикрыла лицо руками.

Жанна, не дожидаясь, пока возмущение стихнет, снова хлопнула ладонью по парте.

— Психически неуравновешенный муж Елены Андреевны напал на неё, и только, как я уже говорила, вмешательство Ксении Олеговны, спасло её от ужасного конца. Но, к сожалению, на этом кошмар не кончился. Она получила тяжелейшую психическую травму, и я всерьёз боялась, что она покончит с собой. Вся её привычная жизнь попросту рухнула. Не думаю, что она была счастлива сложившимся образом жизни, но, как бы то ни было, существовал спокойный привычный быт; дом, работа, забота о дочери. Ей ещё предстоит процедура развода по суду… Вы помните, как она свободно и спокойно общалась с нами и в соцсетях, и школе? Поднимите руку, кому она хоть раз не ответила на сообщение? Да она всем фотки лайкала, репосты делала, в конкурсах поддерживала, и вообще… вообще — она ко всем нам даже не как учительница относилась, а как бы… Как добрая старшая сестра, вот! Мы все ей как семья были,— были тем, чего ей в жизни не хватало с таким супругом. А теперь она одна, совсем одна против всех.

Жанна снова прервалась, словно подбирая слова, и опустила взгляд в раскрытую тетрадь, лежащую перед ней на парте. На этот раз возгласов не было, класс слушал её в полном молчании. Девушка глубоко вздохнула и продолжила:

— После нападения вокруг Елены Андреевны появились ещё более отвратительные слухи. Я не буду их повторять, вы все слышали и вдохновенно шушукались об этом по углам, забыв, что за человек наша классный руководитель. Эти же слухи коснулись и меня, и Миши, его даже сильнее, и Ксению Олеговну. Как будто нашу учительницу вымазали в грязи, и каждый, кто пытается из этой грязи её вытащить, пачкается тоже. И, знаете, что самое противное? То, что вы все, самые близкие и родные для неё люди, помогаете неизвестной мрази поливать Елену Андреевну дерьмом. Фиг с ним, с мужем; даже родная мать от неё отвернулась. Но я не хочу отворачиваться. Я хочу помочь! Кто со мной? Вставайте! Ну же!

После нескольких мгновений паузы раздался синхронный грохот отодвигаемых стульев, и весь класс поднялся в едином порыве. По рядам пронёсся гул обсуждения, но в этот раз мгновенно смолк, едва Жанна подняла руку, чтобы хлопнуть ладонью по столу. Ивова улыбнулась и предложила:

— Я хочу, чтобы вы сейчас же написали Елене Андреевне слова поддержки и благодарности. А ещё очень важно, чтобы любому, от кого вы услышите вонючий высер про нашу учительницу, вы говорили правду и по мере сил боролись с этим дерьмом. Я сама бы плюнула в рожу каждому, кто распространяет эти пакости.

— Что плевать? — надо сразу в морду давать! — заорал Сёма.

— Правильно, надо поддержать Елену Андреевну! — подхватила Света.

— Она самая лучшая учительница!

— Да, правда!

— Двоек в четверти никому не ставила.

— Помогала, дополнительные опять же устраивала.

— Даже родакам моим не заложила тогда…

— Я сейчас, сейчас же напишу…

— Блин, а правда, я и не подумала…

— Нужно…

— Садитесь! Можете прямо сейчас написать сообщения! — воскликнула Жанна, а затем повернулась к завучу и продолжила максимально твёрдым и уверенным тоном: — Галина Григорьевна, я при поддержке всего класса заявляю, что все слухи про Елену Андреевну — грязная ложь, и ни она, ни Штифлев ровным счётом ни в чём не виноваты! Я сама там все время присутствовала и могу быть свидетелем!

В классе снова воцарилась гнетущая тишина. Завуч обвела кабинет внимательным взглядом, а затем молча двинулась к доске, возле которой переминался с ноги на ногу Миша. Выйдя на видное место, Гидра заговорила спокойно и уверенно:

— Спасибо за этот замечательный урок истории! Жаль только, что Ксения Олеговна так легко позволяет сорвать своё занятие. Я словно на машине времени переместилась в свою комсомольскую юность. Вы, конечно, этого не знаете, но ваши родители ещё застали и пионерскую, и комсомольскую организации. Так вот там по разным поводам проводили похожие собрания. Жанна, в те времена ты была бы прекрасным комсомольским вожаком, с большими перспективами по партийной линии!..

Галина Григорьевна выдержала театральную паузу, продолжая внимательно всматриваться в лица ребят. Все замерли и сидели молча, некоторые даже, точно в первом классе, машинально сложили руки одну на другую и ждали, что будет дальше. Завуч чуть прокашлялась и продолжила.

— Я всецело поддерживаю вашу позицию по борьбе со слухами. Учителя всегда на виду, и про них часто говорят гадости, обвиняют в коррупции и ещё бог весть в чём. Про своих учителей действительно нужно говорить правду и изобличать тех, кто выдумывает россказни. Плевать в лицо и драться, конечно, не надо, а так всё верно Жанна сказала. Учителям всегда тяжело, им нужна ваша поддержка — и не только на словах, но и на деле. Вы должны вести себя хорошо и дисциплинированно, чтобы не позорить ни своих преподавателей, ни школу. Вот посмотрите, как Ксения Олеговна переживает за сорванный урок. Но ничего не поделаешь: раз ситуация назрела, нужно было о ней поговорить.

— Нет-нет, я не поэтому,— торопливо стала оправдываться учительница истории.— У меня просто с утра плохое самочувствие, голова заболела, вот я и села, но сейчас уже… Сейчас таблетку выпью, станет легче.

— Хорошо,— кивнула Гидра и вновь повернулась к классу.— Со своей стороны хочу заявить, что я работаю в школе уже больше тридцати лет, насмотрелась всякого и всё понимаю. Елена Андреевна — учитель хороший, заменить её некем и, разумеется, на основании глупых, ничем не подтверждённых слухов никаких санкций к ней применено не будет. Наоборот: руководство, возможно, даже выдаст ей премию, чтобы поддержать в тяжёлой жизненной ситуации. Тот факт, что она в такой момент не бросила работу и нашла в себе силы вернуться в школу и готовить вас к ЕГЭ — это достойно уважения.

Жанна на первой парте неожиданно захлопала в ладоши, и вслед за ней весь класс разразился одобрительными аплодисментами. Галина Григорьевна дождалась, когда овации стихнут, а затем обратилась напрямую к отличнице:

— Но есть одна проблема, которая с тобой, Жанна, возникает уже не впервые. Вопрос об исключении из школы уже один раз стоял, и родителей тогда вызывали к директору. Ты снова проявляешь неуважение к старшим и влезаешь в ситуацию, которая тебя совершенно не касается.

— То есть как не касается?! — воскликнула Жанна, вскакивая с места.— Вы же сами…

— Сядь на место!— грозно оборвала её Гидра.— Даже сейчас ты перебиваешь и не даёшь мне договорить, не говоря уж о том, что сорвала урок. Сядь и дослушай!

Жанна злобно зыркнула в ответ и нехотя опустилась на место. Галина Григорьевна продолжила, не сводя глаз с отличницы:

— Я не хотела озвучивать ситуацию, но после твоей пламенной речи просто вынуждена это сделать. В том числе чтобы избежать нездоровых слухов. Вчера вечером в школу поступила информация из городского отдела полиции. На Михаила Штифлева подано заявление с очень серьёзными обвинениями: если не ошибаюсь, в краже и мошенничестве. Сейчас решается вопрос о возбуждении уголовного дела. Чтобы разобраться в этой непростой ситуации, я и пригласила к директору Михаила и Елену Андреевну. Сейчас придет из полиции, маму Штифлева тоже вызовем, мы будем выяснять, что же всё-таки произошло и какие будут последствия. Я так понимаю, все остальные ученики не имеют к этим событиям никакого отношения. Но если нам понадобятся чьи-нибудь свидетельские показания, мы, разумеется, вас пригласим. Ксения Олеговна! Простите, пожалуйста, что сорвали вам урок. Михаил, пойдём со мной, нас уже ждут.

У Миши закружилась голова, ноги будто отяжелели, словно вместо крови по венам тёк жидкий свинец. Всё происходящее на уроке казалось ему странным, причудливым кошмаром, который никак не хотел прекращаться заветным писком будильника. На негнущихся ногах он медленно, в полном молчании двинулся за Гидрой. Класс провожал его испуганными и недоверчивыми взглядами, словно он шёл не к директору, а сразу на эшафот.

Жанна откинулась на спинку стула и не мигая смотрела на портрет Петра I, висевший над доской в ряду других исторических личностей. Она будто не замечала происходящего вокруг, чувствуя какое-то опустошение внутри, словно, как в игрушке, закончился заряд батареи. Ивова сникла и замерла, не в силах больше плясать и петь. Хлопнула дверь кабинета, но класс продолжал сидеть молча, пока через полминуты Ксения Олеговна не поднялась со своего места и сказала:

— Я уверена, что они разберутся в ситуации, и всё будет хорошо. Это наверняка какая-то ошибка. Я пока плохо знаю ваш класс, но из того, что увидела, поняла, что вы очень дружные, среди вас нет воров и преступников. Хочу присоединиться к словам Жанны и подтвердить, что учителям очень важна ваша любовь и поддержка. Только, пожалуйста, прямо сейчас не надо отправлять Елене Андреевне сообщения, раз она там с полицией разбирается. Это будет её отвлекать. Лучше — вечером, когда она будет дома. А сейчас давайте всё-таки вернёмся к уроку. Времени не так много осталось, но сделать это необходимо. Опроса сегодня не будет. Давайте просто поговорим в оставшееся время о следующей теме.