Перекресток в Никодимске

Глава 15. Аграрный вопрос

Всё время, проведённое с родителями на природе, Жанне не давала покоя мысль о Ксении Олеговне. Случайно оброненная Еленой Андреевной фраза накрепко засела у неё в памяти. Учительница истории имеет проблемы с банковской картой. Может, она получила новый паспорт, скорее всего, изменила фамилию. Возможно, и не только… Жанна хорошо понимала, что маму спрашивать бесполезно, та очень ответственно относилась к работе и никогда не распространяла связанную с ней информацию. Это было своеобразным домашним табу: если отец делился своими рабочими проблемами с семьей, то мать всегда хранила молчание.

В пятницу на уроке истории Ивова принципиально не вступала в дискуссию и не стремилась отвечать. Вместо этого она очень внимательно следила за учительницей и тем, что она делала. Тема русско-японской войны и революции 1905 года была Жанне интересна, но отвечать не хотелось, потому что на фоне общей серой массы получить пятёрку ничего не стоило. В начале занятия Ксения Олеговна очень кратко и грамотно прошла по основным аспектам объединённой темы, сделав акцент на убийстве Плеве и вообще деятельности социалистов-революционеров. Этот момент, стыдливо обойдённый в учебнике истории, очень нравился Жанне. Учебник в целом представлялся девочке каким-то рваным и неполным. Даже события относительно понятного девятнадцатого века в учебнике за десятый класс казались девочке изложенными слишком линейно и однобоко. Было упущено множество интересных фактов, часто становились непонятны отдельные мотивы действий исторических личностей. Жанну, стремящуюся во всем к порядку и пониманию, это злило и раздражало.

«Раз уж случились события и все о них знают, надо точно разобраться, как они случились и почему! — с детским упрямством думала она, забивая в поисковик очередной запрос.— На фиг учить историю, как таблицу умножения? „В 1825 году случилось восстания декабристов“ — галочка, зачёт; пошли дальше. Что толку в таких знаниях, когда до конца не понимаешь, что чувствовали эти люди, отправляясь на верную смерть. Как так вообще?».

Учительница истории вызывала у неё похожие чувства. Сама не зная зачем, Жанна очень хотела узнать о Ксении Олеговне как можно больше, услышать её историю и понять мотивы. Историчка очень выделялась на фоне остальных учителей той серьёзностью и увлечённостью, с которой относилась к своему предмету. Жанна невольно сравнивала её с Викторией Филипповной — на тот момент самой близкой ей учительницей. Несомненно, старая математичка любила свой предмет, хорошо разбиралась в нём. Но это пристрастие было как любовь коллекционера книг к своей библиотеке. Тортилла уже не стремилась следить за новинками, ничего не перечитывала из драгоценных томов. Просто смахивала пыль и водила экскурсии из скучающих школьников, рассказывая им об удивительном мире математики. Ксения Олеговна была другой. Похоже, ей было важно, чтобы ученики прочувствовали историю, прониклись духом изучаемой эпохи. Это Ивовой очень понравилось и сильнее разжигало любопытство.

— Жанна, иди сюда! Шашлык уже готов,— позвал отец. Он вывел девочку из задумчивого состояния, с которым та сидела на берегу, раз за разом забрасывая палку в реку и принимая её обратно от беззаботно весёлого Джека.

— Иду, пап! — отозвалась она и пошла к костру.

Ближе к концу трапезы отец спросил у неё:

— О чём вы с Еленой Андреевной разговаривали? У тебя в школе всё хорошо?

— Ни о чём. Поздоровались просто,— ответила девочка, снова возвращаясь в состояние глубокой задумчивости.— С учёбой всё нормально.

— Ты просто какая-то странная, молчишь целый день, у тебя всё хорошо? — обеспокоенно спросила мать.

— Да мам, нормально,— отмахнулась Жанна.— Я об истории думаю. Решаю, что выбрать лучше как дополнительный ЕГЭ — историю или обществознание. Раньше склонялась больше к обществознанию, а теперь думаю — может, лучше историю?..

— Решать только тебе,— спокойно ответил отец.— Но ты бы с факультетом точно определилась, а там и с предметами понятно будет.

— Обещаю: к декабрю точно приму решение! — уверенно сказала Жанна.

После слов отца нить размышлений вернулась к Елене Андреевне. Она явно тоже заинтересовалась Ксенией Олеговной, возможно, после того случая с дракой. Даже вместе за покупками ходят — подружились, походу. Появилась мысль осторожно переговорить с Лайкой, которая запросто общалась с учениками и могла рассказать что-то интересное. Но через несколько минут девушка отказалась от такой идеи. Если разобраться, она попросту всё усложняет, а нужно действовать проще. Взять и спокойно поговорить с Ксенией Олеговной с глазу на глаз, без всех этих детективных выкрутасов с допросом свидетелей. Сразу многое понятно станет. Главное — повод найти.

Жанна с трудом дождалась вторника, тщательно готовясь к уроку, который был посвящён Первой Государственной Думе. До этого времени она мало интересовалась этим историческим моментом. В целом что-то слышала, но в памяти осталось только то, что первая Дума предшествовала Столыпинским реформам и толком ничего не добилась. В учебнике ей отводилась меньше одной страницы, и Жанну мучило любопытство, почему Ксения Олеговна решила выделить на неё целое отдельное занятие, тогда как тему русско-японской войны и революции 1905 года она сумела уложить в один общий, пусть и довольно познавательный урок.

Учительница истории не разочаровала. Во вторник она начала урок с краткого описания процесса выборов в Государственную Думу. Ученики лениво слушали, не особо вникая в сложную систему курий. Жанна ожидала какого-то подвоха, помня слова Ксении Олеговны об активной работе всего класса. Девочка думала, что это будет какая-то письменная работа, но предложение учительницы превзошли её ожидание.

— Итак, уважаемые ученики,— важным тоном сказала историчка, закончив описание выборов.— Давайте сыграем в игру! Это будет ролевая историческая игра, в которой мы все примем участие.

— О, ролевые игры — это круто! — воскликнул с места Сёма.— Только в такое лучше играть ночью и вдвоём.

— Теперь вы не класс,— не обращая внимания на выкрик, продолжила Ксения Олеговна,— а Первая Государственная Дума. Сейчас я вас поделю. Ряд у окна будут трудовики — группа Трудового союза и примкнувшие к нему беспартийные депутаты левых взглядов, меньшевики и немногочисленные эсеры. Средний ряд — кадеты, конституционные демократы — их в той Думе было большинство, но мы, чтобы игра была честной, делим класс поровну. Правый ряд у двери — соответственно умеренно правые, «Союз 17 октября» и примкнувшие к нему беспартийные правого толка.

— Которым всё «без толку»,— воскликнул с задней парты Носорог, который как раз оказался в лагере ультраправых.

— Итак, ребята, перед вами как перед депутатами стоит задача решить главный вопрос того времени — аграрный! — с вдохновением продолжала учительница.— Все вы читали дома учебник и, я надеюсь, представляете, какие решения предлагала каждая фракция и в чём состояли противоречия. Сейчас я предлагаю дать право выступить представителю каждой группы. Затем мы перейдём к обсуждению, и вы попытаетесь прийти к договорённости для общего решения вопроса. Кто хочет выступить от левых? Можно выражать мысли своими словами, главное — высказать свою точку зрения.

Класс смотрел на учительницу с недоумением. Подобные ролевые игры у них случались только на уроках английского, с живыми диалогами максимум пяти человек. Чего сейчас от них хотела Ксения Олеговна, было совершенно непонятно. Жанна почувствовала жалость к учительнице, пытавшейся как-то разнообразить сам по себе довольно унылый курс истории. Девочка первой вскинула руку, желая отстаивать левые идеалы в грядущей политической баталии.

— Да, пожалуйста, Ивова, мы тебя слушаем,— одобрительно кивнула Ксения Олеговна.

Жанна начала с жаром, быстро представив себя на настоящей политической трибуне. Она яростно потребовала немедленного отчуждения избыточных помещичьих земель в пользу крестьян без каких либо условий и выплат компенсаций. Класс восхищённо вникал яркому и эмоциональному выступлению, а Семён в конце крикнул:

— Даешь революцию! Землю — рабочим, заводы — крестьянам! Каждому мужику — по бабе! Каждой бабе — мужика! — И класс взорвался аплодисментами.

— Отличное выступление,— улыбнулась Ксения Олеговна,— но ты немного перегнула палку. Такая пламенная речь больше к лицу большевикам. С чем-то подобным перед толпами рабочих выступал Лейба Бронштейн. Трудовая фракция была куда более умеренной. Но общее направление правильное. Трудовики считали, что земля должна принадлежать тем, кто на ней работает. Теперь давайте послушаем, что нам скажут кадеты.

К сожалению, средний ряд не проявил политического энтузиазма. Ксения Олеговна предложила ответить Семёну, но тот проблеял что-то невнятное почему-то про роспуск Думы и сел обратно на место. Учительница внимательно посмотрела на Мишу, который попал как раз в ряды центристов. Он даже испугался, что его сейчас спросят, а он не готов отвечать. Но историчка остановила свой выбор на Борисе, который встал и не очень уверенно сообщил:

— Я точно не знаю, чего добивались кадеты. По-моему, они хотели со всеми договориться. Чтобы и царь жестокость не проявлял, и крестьяне не бунтовали. Я думаю, государство должно угодья аккуратно поделить, под контролем то есть, а не всё отнять, чтобы все были довольны.

— Интересная позиция,— что-то общее есть,— кивнула Ксения Олеговна.— А как ты предлагаешь это сделать?

— Ну как бы царь должен решить и правительство,— неуверенно ответил Борис.— Он же глава государства.

— А Государственная Дума тогда зачем? — поинтересовалась учительница.

— Не знаю… закон, наверное, принять нужный…— предположил ученик.

— Понятно, спасибо! Садись,— вздохнула Ксения Олеговна.— Какие ещё есть мнения у кадетов?

Других мнений не было. В кабинете повисло неловкое молчание. Новый формат урока явно не зашел ученикам, в учебнике не было таких постановок вопросов, и дети чувствовали себя неуютно. Это было вполне понятно, никто не собирался сдавать историю на ЕГЭ. А сам предмет воспринимался как лишний и ненужный — просто дополнительная головная боль на последнем году обучения. Жанна хотела было выступить ещё и от конституционных демократов, но учительница проигнорировала её поднятую руку и перешла к последней фракции:

— Давайте теперь поговорим с представителями правого меньшинства,— уважительно произнесла она, приближаясь к последнему ряду.— Вас, дорогие депутаты, было немного, но царь и правительство именно на вашу фракцию возлагал большие надежды. Итак, что вы скажете по аграрному вопросу?

Совершенно неожиданно для всех руку поднял Саша Рогоносов. До этого весь урок он о чём-то перешёптывался с Артёмом, сидя на задней парте, а тут вдруг зачем-то вызвался отвечать. Класс следил за ним с изумлением. После его неожиданного крутого старта на литературе выступление на уроке истории вызывало интерес.

— Я считаю, что аграрный вопрос решать не нужно! — уверенно заявил Носорог, поднявшись с места после пригласительного жеста учительницы.— Всё и так хорошо, жили нормально без этого — и дальше надо жить. У России свой путь и весь это парламент западный на фиг не нужен. Если бы надо было что-то менять, царь и сам бы порешал, без Думы. Предлагаю прекратить дебаты и перейти к обсуждению повышения зарплаты депутатов. Или вообще завершить заседание и разойтись по домам. Кто за?

Класс снова взорвался яростными аплодисментами, не меньшими, чем после выступления Жанны. Ксения Олеговна дождалась, пока овации утихнут, и спросила:

— Александр, ты по-своему прав, хотя тогдашние депутаты о своей зарплате так не переживали. Тогда скажи: в чём, по-твоему мнению, заключалась в те годы роль Государственной Думы?

— Не знаю… наверное, деньги тырить,— ухмыльнулся Носорог.— Ну и царя во всём поддерживать.

— Хорошо, допустим,— продолжила учительница.— А какова тогда причина роспуска Первой Государственной Думы?

— Деньги кончились, наверное,— весело ответил Саша, и класс снова взорвался хохотом и аплодисментами.

— «Денег нет, но вы держитесь»! — выкрикнул с места Семён, вызвав новый взрыв хохота.

Урок окончательно превратился в балаган, и Ксении Олеговне с трудом удалось успокоить учеников. В оставшиеся десять минут она никого не спрашивала, а только подробно рассказала об обстоятельствах роспуска Думы I созыва. Прозвенел звонок, и она озвучила задание на следующий урок — о Столыпинских реформах. Жанна получила за выступление «отлично», а двое других ораторов — по четвёрке. Ивова решила, что это отличный повод завязать задуманный разговор, и осталась на перемене рядом с учительским столом, когда остальные ученики стали покидать класс.

— У тебя есть какие-то вопросы? — рассеянно поинтересовалась Ксения Олеговна, копаясь в бумагах на столе.

— Я хотела сказать, что мне очень понравился такой формат урока,— ответила Жанна.— Я вообще хотела про ЕГЭ по истории поговорить и про олимпиаду — помните, вы упоминали.

— Да, помню, но у меня сейчас следующий урок. Может быть, после него поговорим?

— А можно я к вам на большой перемене подойду? — предложила отличница.— Вы тут будете?

— Да, тут или в столовой,— кивнула учительница.— С удовольствием отвечу на твои вопросы, а сейчас — извини… Мне в учительскую надо.

Жанна с трудом дождалась большой перемены. Когда она снова вошла в кабинет истории, учительница что-то торопливо набирала на экране мобильного, но едва девушка подошла к столу, нервно сунула смартфон в сумочку и обернулась к вошедшей.

— Знаете, Ксения Олеговна, вы — очень необычный учитель,— с ходу восторженно начала Жанна.— У нас никто не пытался до этого провести реконструкцию исторических событий прямо на уроке. Это прям круто было! Мне очень понравилось, как спектакль целый. Жаль, что остальные не поняли, могло бы лучше получиться! У нас в классе народ туповатый слегка, историей не интересуется. А я бы с удовольствием с настоящими кадетами подискутировала, да и с монархистами тоже. Мне очень интересно!

— Спасибо, я рада, что тебе понравилось,— улыбнулась историчка.— Но на самом деле ты преувеличиваешь, это довольно обычный подход. Когда я училась в школе, наш учитель истории, Александр Абрамович, часто устраивал нечто подобное. Иногда по совсем неожиданным событиям. Например, мы как-то разыгрывали военный совет в Филях и решали на нём судьбу Москвы.

— Ну, о Филях, наверное, не так интересно,— усомнилась Жанна.— Там Кутузов принял единственно верное решение, других вариантов не было.

— Кто знает, единственное или нет? — улыбнулась Ксения Олеговна.— Попытка предположить развитие событий по другому пути позволяет лучше понять мотивы и обстоятельства. И вообще это просто интересно — представить себя на месте великого человека в условиях выбора. В конце концов, это может пригодиться в жизни, когда придётся делать свой личный выбор.

— Девушке сложно представить себя Кутузовым,— с сомнением произнесла Жанна.

— Это только кажется. Ну да ладно, ты хотела о чём-то спросить. Про олимпиаду?

— Да, я по истории раньше не пробовала, а в этом году — последний шанс.

— Я точно не помню, но эта вроде бы назначена на конец октября,— сказала Ксения Олеговна, водя пальцем по календарю, стоящему на столе.— В любом случае времени достаточно, тем более подготовка у тебя есть. Давай я пришлю тебе серьёзные задания, там вообще университетский уровень, вот и сравним с олимпиадным. Думаю, тебе будет интересно на них ответить, там требуется творческий подход. Напиши мне адрес электронной почты или телефон.

— Да, конечно,— радостно кивнула Жанна,— Сейчас! Но я ещё и про ЕГЭ хотела спросить, но даже не столько про ЕГЭ, а про саму учёбу на историческом факультете. Я так поняла, что вы не в пединституте учились, раз археологом работали?

— Да, я училась…— начала Ксения Олеговна, но в этот момент дверь в кабинет распахнулась и вошла Елена Андреевна, нагруженная необычной поклажей.

Классный руководитель тащила какой-то объёмный кулек, чайник и ещё пакет, из которой торчала бутылка с водой. Провод от чайника волочился по полу, и учительница предприняла забавную попытку захлопнуть за собой дверь и при этом не прищемить шнур.

— О, Жанна!.. Ты что здесь делаешь? — удивилась Лайка.— У вас же уроки закончились?

— Да я зашла насчёт олимпиады спросить,— с досадой ответила отличница.

Классуха явилась очень некстати, контакт только-только стал налаживаться. Жанне показалось, что сейчас она узнает нечто интересное — и тут вот такой облом! Елена Андреевна явно явилась не просто так, и продолжить беседу, похоже, не выйдет.

— Ксения Олеговна, я вам телефон написала, пришлите мне тогда через WhatsApp, ладно? — быстро сказала девочка, протянув листок учительнице.— Если что-то непонятно будет, я у вас по телефону спрошу. А ещё я бы хотела в какой-нибудь день после уроков остаться, чтобы дополнительно позаниматься и всё тщательно обсудить.

— Хорошо,— кивнула учительница,— обязательно встретимся. В 11 «А» есть один парень способный, думаю вас от нашей школы отправить. Там как раз два участника нужно.

— Супер! Я побежала тогда, до свиданья!

Раздосадованная Жанна покинула кабинет. Занятия втроем её совсем не привлекали, но она подумала, что и по телефону сможет узнать интересную информацию. «И вообще, начало положено, а там — как пойдёт.

— Лена, ты чего? — удивленно воскликнула Ксения, когда за ученицей захлопнулась дверь.— Я думала, мы просто в столовой чайку попьём.

— Нет-нет! — яростно возразила Лайка.— Ты меня очень выручила, я должна тебя отблагодарить. Вчера испекла яблочный пирог — мой фирменный, по маминому рецепту. И яблоки даже свои, из деревни; очень вкусный получился. Закрывай дверь, чтоб нас не дёргали, посидим полчасика свободно.

— Ну что ты, я же говорила — это просто подарок,— смущённо возразила Ксения Олеговна.— Мне правда твоя дочурка очень понравилась, она такая классная, хотелось её порадовать. Надеюсь, и у меня такая родится! Мечтаю, можно сказать. Это такое удовольствие — побыть доброй феей, никаких денег не жалко.

— Деньги я тебе всё равно верну,— твёрдо возразила Лена.— Две тысячи — это не шутки, на дороге не валяются. Я же знаю, какие у всех у нас зарплаты. А с историей особо не подзаработаешь — это не английский: там всегда репетиторы нужны. В этом году я и по русскому только одного нашла, и то случайно. Представляешь, в своём классе! Саша Рогоносов — это он дрался, когда ты разнимала, помнишь? Прямо после того случая за ум взялся и даже дополнительно решил заниматься со мной, к ЕГЭ готовиться. А я думала, ему только в армию дорога, а тут такое!.. Вот прямо удивил, по-хорошему. Вчера с ним договорилась, первое занятие в четверг. Как раз там потом аванс в понедельник, да и ещё муж должен на своей работе получить, так что я тебе скоро верну!

— Да не надо мне ничего! Говорю же тебе — это подарок,— возмутилась Ксения, закрывая дверь на ключ.— А Рогоносов и у меня сегодня отличился, вызвался самостоятельно отвечать. Довольно забавно вышло. Вроде бы чушь сказал, а в то же время и по делу. В общем, я ему за находчивость четвёрку поставила. Сам вызвался!

— Он парень неплохой, просто семья непростая, я ж тебе рассказывала,— кивнула Лена, хлопоча над сервировкой импровизированного чаепития.— Мы тут, кстати, в воскресенье собрались с классом на природу, в рощу. Сосиски на костре пожарить, если дождя не будет. И вообще погулять, пообщаться. Не хочешь с нами пойти? У тебя есть в воскресенье дела?

— Да вроде нет, можно попробовать,— ответила Ксения.— А если погода плохая будет?

— Там разберёмся,— весело сказала Лайка.— Запасной вариант — в кино пойдём. Было бы желание!