Давным-давно, когда клубились
в арийских капищах костры,
когда миряне в Круг сходились,
предвидя торжество игры,
когда под крики и заклятья,
под шум и празднество толпы
кричали громкие проклятья
злым духам мудрые волхвы,
когда они дословно знали,
что значит бег чужих светил,
и у кумирень справно ждали
знамения небесных сил,
когда без боли и сомненья,
без тайной злобы и обид
они вверяли провиденью
свои мечты, любовь и быт,
когда, покорны высшей воле,
обычаям и ворожбе,
они не знали счастья боле
в своей бесхитростной судьбе,
чем почитать отцов и дедов,
растить детей и холить скот,
и крепко спать, за день изведав
всё бремя тягот и забот,
а, встав с рассветом, утром ярким,
который раз в черемный храм
нести доступные подарки
своим бесчисленным богам.
Уже тогда, в какие леты,
бежали отроки гурьбой,
забыв отцовские запреты,
на берег Ирия крутой,
и, детских рук расправив крылья,
оставив тонкие холсты,
влекомые незримой силой
манящей, жуткой высоты,
под звонкий смех и ритм пенья
бросались с кручи в пропасть вод,
чтоб ощутить соблазн паденья —
короткий, сказочный полет.
Вот так и ты, моя Россия,
дитя простора и невзгод,
расправив крылья огневые,
устремлена душой вперёд.
Как заразителен и страшен
набор запретной высоты.
Как он велик и бесшабашен —
полёт твоей святой мечты!
С. К.