Плацдарм

Глава 25. ГОСПРИЕМКА

Пробный тоннель в параллельный мир решили пробить возле деревни Осеевская недалеко от Монино, в лесном массиве. На этом этапе скрытность операции имела решающее значение — по ту сторону барьера никто не должен был заметить ничего необычного. Выбрали просторную поляну недалеко от линии электропередач. Время поджимало, поэтому все приходилось делать быстро, с колес. Еще на рассвете по периметру выставили оцепление, определили место для лагеря. Вскоре подъехали грузовики с оборудованием. Из чащи на край поляны вышел громадный лось — что за шум? — посмотрел на суетящихся людей, с достоинством развернулся и пошел восвояси, по своим делам. Вскоре разбили палаточный лагерь: штаб экспедиции, места для ночевки, кухня, склад с электрооборудованием. Громов разбирался с электриками — как правильно подключить трансформаторы, чтобы не спалить их. Наконец, все вопросы согласовали. Трансформаторы установили на дощатом основании и протянули к ним провода с ближайшей вышки линии электропередачи.

По существу Громов собирался воспроизвести то, чем он занимался в Германии вместе со Стоуном. Первый опыт был простым — пробить узкий тоннель, без передачи материальных тел — просто посмотреть, куда попали: может, по ту сторону в этом же месте непроходимая чаща, или, что гораздо хуже — деревня, да еще с немецкими солдатами, размещенными на постой. Саша с волнением наблюдал за манипуляциями профессора, стараясь вникнуть во все детали процесса.

— Штирнер делал по-другому, — заметил Саша, глядя, как Громов устанавливал электроды в вакуумной камере.

— Правда? Ну-ка, покажи.

Саша переставил держатели ближе к центру камеры.

— Любопытно, — заметил Громов, — я думаю, это нужно, чтобы раскачать плазму между двумя источниками поля. Тогда возникнут колебания на определенной частоте, и появится резонанс между генератором в нашем мире и в параллельном. Так?

— Да, именно. Вообще-то первым это сообразил Сережа Кутов со своими ребятами из Физического института. Странно, а почему их нет?

— Им оформляют допуск, — объяснил Громов, — сегодня к вечеру будут.

— Хорошо, — сказал Саша. Он хотел добавить, что будет рад их видеть, но… это было не совсем так. Он понимал пользу от сотрудничества с Физическим институтом, и в то же время опасался, что группа Кутова потянет одеяло на себя и будет продвигать свои идеи. Подумав так, Саша тут же устыдился — мы все работаем на общее дело, какая разница, чьи именно идеи приведут к успеху? Да, все верно, но думать об этом приходилось слишком громко, чтобы заглушить другие, не совсем правильные мысли. Все, хватит, одернул себя Саша, вернись к работе.

— У нас другая схема, — между тем продолжал Громов, — мы пробиваем коридор, передаем на ту сторону свое оборудование, подключаем его и за счет этого расширяем коридор. Да, такой способ сложнее, и риск случайного обнаружения на подготовительной стадии выше, но зато нам не нужен резонанс с установкой по ту сторону барьера.

Саша кивнул.

— Да, я понимаю.

Громов закончил работу внутри камеры, закрыл ее и приказал технику включать насосы. Они заработали с низким звуком, отдаленно похожим на довольное урчание только что пообедавшего кота. Профессор постучал по крышке манометра — давление внутри камеры начало падать.

— Ты все понял, что я сделал? — спросил Громов.

— Вроде, да, — ответил Саша.

— Следующую камеру будешь готовить сам. Если понадобится помощь — выбери кого-нибудь из ребят Кутова.

— Но они же в его группе, он может возражать… — начал было Саша.

Громов недоуменно посмотрел на него:

— Что значит «возражать»? У нас общая задача, мы должны ее выполнить качественно и в срок. Группа у нас одна, и возглавляю ее я. Каждый должен делать на своем месте то, что нужно. Хватит об этом, пойдем проверим, как там наши разведчики.

После этих слов Саше стало еще больше неловко за свои недавние мысли. Он последовал за профессором в палатку, где разведчики — так называли тех, кто преодолеет барьер — разбирались с сеточными костюмами. Из-за плазмы внутри коридора возникало сильное электромагнитное поле, и никто не знал, как оно может повлиять на человека. Чтобы изолировать путешественников от негативного воздействия, придумали одевать их в специальные костюмы с металлической сеткой.

— Ну как, получается? — спросил Громов.

Невысокий, крепко сложенный парень, пришивавший к армейской плащ-палатке фрагменты сетки, оторвал зубами нитку и ответил:

— Вроде держится. Ну-ка, попробуем…

С этими словами он накинул на себя плащ-палатку, тускло поблескивающую проволокой.

— Надо непременно застегиваться на все пуговицы, и накинуть капюшон, — напомнил профессор, — иначе изоляция не будет полной.

Саша вспомнил, как вчера проводили эксперименты с «Васей» — наскоро вырубленным из толстого бревна манекеном. На него надели такую же сеточную плащ-палатку и поместили внутрь вакуумной камеры — там электромагнитное поле было даже сильнее, чем в коридоре между мирами. Как показали датчики, плащ-палатка с честью выдержала испытания — напряженность поля внутри не превысила критических значений.

На дороге показался «Виллис» генерала Синицына с машиной охраны. Громов взглянул на часы — ровно одиннадцать, как и планировалось. Машина затормозила у штабной палатки. Выслушав краткий доклад начальника штаба, генерал отдал распоряжения, и зашел в палатку. Не дожидаясь, пока за ним пришлют, Громов проследовал туда же.

— Подожди меня снаружи, — попросил Сашу профессор, — разговор может быть непростым…

Саша догадывался, в чем дело. Прежний план работы со Штирнером оказался неудачным — немец раскусил игру, которую с ним затеяли. Наверху до сих пор продолжались разборки, кто виноват в том, что случилось — как Штирнеру удалось сбежать из-под охраны, да еще и с пистолетом, из которого он чуть не убил Сашу. А поскольку на мягком режиме настаивал именно Громов, у генерала вырос на него зуб. А теперь новый проект, основанный на работе профессора с американцами, которых Синицын не без оснований подозревал в двойной игре. А что, если неопытный в политических делах профессор стал жертвой заграничных спецслужб? Люди Синицына потратили несколько часов, выпытывая у Громова во всех деталях, как он покинул охраняемый периметр возле Рейхстага, как ухитрился добраться до центральной советской комендатуры по разрушенному Берлину. Не было ли здесь ненавязчивой помощи что стороны американцев? — таким был подтекст этих вопросов. Судя по тому, что генерал принял Громова, выслушал и дал ход новому проекту, допрашивающие все же удовлетворились ответами профессора.

— Александр Николаевич там? — Подошел техник, запускавший насосы.

Саша подтвердил.

— Передайте ему, что вакуум есть.

Прошло не меньше получаса, прежде чем совещание закончилось. Синицын, выходя из палатки, что-то начальственно говорил Громову, тот кивал в ответ. Наконец, генерал отпустил его. Саша передал сообщение от техника. Профессор, взглянув на часы, сообщил:

— Через двадцать минут начинаем, предупреди всех. Сначала без путешественников, просто посмотрим, что там. Если все пройдет удачно, переправим человека.

Саша, волнуясь и едва сдерживая желание перейти на бег, устремился к площадке, где установили генератор плазмы, и передал сообщение Громова. Еще раз проверив подключение трансформаторов и выпрямителей, Саша дал ток на соленоиды, постепенно увеличивая его до расчетной величины. Обмотки, распираемые магнитным полем, тихонько поскрипывали, и звук этот напоминал кряхтение старика, взявшегося за работу, ему уже не по силам. Наконец, магнитное поле достигло нужной интенсивности, и в вакуумной камере загорелась плазма.

— Готово? — негромко спросил подошедший профессор.

— Думаю, да, — ответил Саша.

Как полагалось по инструкции, все присутствующие надели очки с затемнением. Послышался стрекот киноаппарата — каждое включение генератора для создания коридора между мирами в обязательном порядке фиксировалось на камеру, и затеем отправлялось в архив девятого управления НКВД. Заключительные операции Громов выполнял сам. Перемещая электроды — так, как в экспериментах в парке Берлина, профессор придал плазме нужную форму. Остро запахло озоном, послышалось низкое гудение нарастающий интенсивности, и внезапно рядом с генератором ослепительно сверкнула молния, тут же раздался гром, и в воздухе появилось овальное отверстие — вход в горловину, постепенно сужающуюся к концу.

— Поразительно, — негромко сказал Громов, — сколько раз уже видел, но до сих пор не могу привыкнуть…

Горловина расширялась, ее границы становились более четкими, наконец, туман на дальнем конце рассеялся.

— Есть изображение! — сообщил оператор, напряженно вглядывавшийся в горловину. Со стороны казалось, что он готов залезть в нее — но, разумеется, это было не так.

— Что там? — спросил Громов. Сам он следил за состоянием плазмы, и не мог отвлекаться.

— Редкий лес, — ответил оператор, — скорее поляна, похожая на нашу. Строений нет, дорог тоже.

— Может, тропинки? Посмотри повнимательней.

— Нет, не вижу… О, вот это да!

— Что такое?

— Лиса, шустрая такая! Любопытная! Идет к нам, уже близко. Принюхивается, может полезть…

— Разрываем контакт, — распорядился профессор: цель первого эксперимента была достигнута — по ту сторону барьер оказалось такое же тихое место, что и по эту, а животное могло стать помехой, ни к чему это. Саша начал медленно уменьшать ток через соленоиды, и в какой-то момент горловина с громким треском схлопнулась.

Все, кто был задействован в эксперименте, расслабились. Очки сняли, пошли разговоры; те, кто видел коридор в параллельный мир впервые, возбужденно обменивались впечатлениями.

Громов подозвал Сашу.

— Второй этап проведем прямо сейчас, Синицын ждет. Сходи к разведчикам, предупреди их, пусть готовятся.

— Где будем пробивать коридор? — спросил Саша.

— Здесь, — ответил Громов, — место подходит. Надеюсь, лисы и лоси нам не помешают…

Два час спустя, там же: потрескивание соленоидов, заполняемых током, запах озона, Громов, управляющий плазмой. Только сейчас за этим действием наблюдают генерал Синицын и пара его зорких помощников. Два разведчика в плащ-палатках, обшитых металлической сеткой, ждет сигнала отправиться в дорогу — в место, удаленное от привычного мира одновременно на несколько метров и на невообразимое число парсеков. Глядя на них, Саша перебирал в голове многочисленные: а что, если? А если Громов ошибся в расчетах, и коридор схлопнется после стабилизации, а эти двое навсегда останутся в чужом мире? Или электромагнитное поле окажется сильнее, чем предполагалось, и убьет их еще в коридоре? Или коллеги Штирнера по ту сторону барьера зафиксировали попытку прорыва, и разведчики попадут прямиком им в руки? Вдруг Саша вспомнил полковника Селезнева, пропавшего без вести во время боев в Тюрингии — что с ним случилось? Он погиб или попал в немецкий плен? Если последнее, то каково ему там, в мире победившего рейха?

— … Канал появился, — услышал он бесстрастный голос оператора.

Громов поднял взгляд от генератора плазмы и посмотрел на сформировавшийся между мирами коридор. Он был достаточно широк — метра полтора в диаметре, и нижняя его граница задевала землю, что облегчало путь разведчикам. Теперь было самое опасное — пока на той стороне не запустят установку, стабилизирующую канал, оставалась вероятность, что он схлопнется. Оценить опасность мог только один человек — профессор Громов. Или, если говорить точнее, на него повесят всех собак в случае неудачи.

— Начинаем переход, — спокойно сказал Громов.

Разведчики тут же пошли вперед, к коридору. Он был низким, поэтому им пришлось согнуться. Каждый из них вез за собой тележку с оборудованием, которое надо было смонтировать на той стороне. Словно грабители после удачного налета, мелькнула у Саши мысль при виде сгорбленных фигур с поклажей. Когда разведчики зашли в коридор, по их плащ-палаткам заструились к земле огоньки — заряд стекал вниз, в земле, электростатическая защита работала. Оставалось надеяться, что переменное поле тоже экранируется — как и проверялось раньше в экспериментах.

Связь с разведчиками шла по телефонному проводу, который они тянули за собой. Через пару минут Громов получил доклад, что они вышли из коридора и приступили к монтажу установки. По регламенту на это отводилось около десяти минут, на тренировках разведчики укладывались за семь.

— Установка смонтирована, — раздалось в трубке.

— Включаю, — сказал профессор, и опустил вниз рубильник.

И ничего.

Паники не было, только все как бы сразу замедлилось. Громов оглядел еще раз все вокруг — что могло пойти не так? Неужели он все-таки ошибся в расчетах? Или Стоун, несмотря на всю их дружбу, утаил решающую деталь? Нет, не может быть, я бы понял, я бы понял еще тогда…

— Вот черт, — послышалось в трубке ругательство, — забыл подключить кабель. Извините, Александр Николаевич…

— Ничего, — пробормотал тот, чувствуя слабость в ногах. Но справился, устоял.

— Готово, — сказал разведчик.

— Включаю, — хрипло сказал Громов.

Коридор, по которому только что прошли разведчики, мягко засиял красным светом и начал расширяться. Все, как и там, в Германии, мгновенно подумал Громов. Еще несколько минут, и коридор стабилизируется, и плазма будет уже не нужна. Ну, давай, пожалуйста.

Все молчали, глядя на это чудо. Лицо генера Синицына застыло, его помощники выразительно переглянулись — такого они точно еще не видели. Вскоре сияние погасло. Коридор между мирами расширился и приобрел форму сплюснутого книзу цилиндра высотой метра в три и примерно такой же ширины у земли.

Громов взглянул на приборы — коридор стабилизировался, интенсивность поля внутри него превышала фоновые значения всего в несколько раз. Разведчики разобрали уже ненужное оборудование, и двинулись назад, теперь не сгибаясь и с удивлением посматривая по сторонам коридора.

Громов подошел к генералу.

— Коридор готов, — сказал он.

— И мы можем попасть на ту сторону? — спросил Синицын.

— Разумеется.

— Тогда поехали.

— Что? — опешил профессор.

— Прошу в машину, Александр Николаевич, — пригласил Синицын, — шофера, так и быть, оставим здесь, я поведу. Или боитесь?

Громов усмехнулся.

— Да, я мог бы это предвидеть такую госприемку, — весело сказал он, усаживаясь на переднее сиденье рядом с водителем, — что ж, поехали.

Генерал дал газ и аккуратно вырулил к коридору — его ширина ненамного превышала поперечные размеры «Виллиса».

— Что будет, если машина коснется стенок? — спросил Синицын.

Профессор на секунду задумался.

— Смотря чем. Если шинами, а они изолятор — то ничего, а если металлическим бортом — наверное, нас тряхнет током.

— Постараюсь, чтобы не тряхнуло, — пообещал генерал.

Провожаемые взглядами всех, кто участвовал в эксперименте, они медленно двинулись через коридор. Внутри пахло озоном, слышалось слабое потрескивание. «Виллис» чуть завалился на ухабе, профессор коснулся борта машины и почувствовал легкий удар тока. Спустя секунду они выехали из коридора на другой стороне.

Генерал, проехав еще немного, затормозил и вышел из машины. Громов последовал за ним.

— Та же земля, тот же воздух… — негромко произнес Синицын, оглядевшись вокруг, — поразительно. Не верится, что здесь хозяйничают немцы.

— Мне тоже не верилось, — признался Громов. — Но неделю назад я своими глазами видел здание рейхстага — целое здание, а н его руины.

Из куста на краю поляны показалась рыжая мордочка — наверное, та самая лисичка, что увидели раньше. Она внимательно наблюдала за пришельцами. Генерал, двинувшись к машине, спугнул животное, и мордочка исчезла.

— Едем назад, — распорядился генерал. — Товарищ Громов, я убедился, что ваша схема работает. Я доложу об этом командованию.