Плоды мести

Глава 42

«У страха нет рассудительности, только опрометчивость».

— Гарб, жрец Бирканитры

Сандро с трепетом ожидал возвращения гоблина. Для встречи он облачился в лучшую мантию цвета ночного неба и на всякий случай быстро пролистал несколько книг по некромантии. Вряд ли темные заклинания помогут, но чтение успокаивало. Если колдун переставал отвлекаться, то дрожь в руках только усиливалась с каждой минутой ожидания.

За десятки лет правления городом мертвых Сандро почти приучил себя к отказу от страстей, приближая час, когда можно будет заключить свою душу в филактерию и стать бессмертной разумной нежитью — личем. А потом явился этот пронырливый призрак Антонио вместе со своим новым дружком шаманом и все испортил.

Ритуал, который они вместе затеяли, завершился неправильно, и Сандро вместо призрачной формы получил новое молодое тело, а с ним и полный набор чувств и эмоций. Страх, неуверенность, гнев и даже жалость — все сплелось в единый неразрушимый узел. Избавиться от этой адской смеси он не мог, как ни старался. Некромант по-прежнему не терзался какими-то глупыми моральными принципами, но само наличие таких сильных чувств порой вносило сумятицу в его, казалось бы, безупречные планы.

Вместе с телом он получил и новые невероятные способности, которые здорово пригодились при побеге от его бывших слуг. Сандро хохотнул, вспоминая, как превратился в сгусток черного тумана, и пальцы преследователей прошли сквозь него. А он просто упорхнул бесплотной тенью.

И все же хапуги его поймали своей темной магией, и плен у них проблем только добавил. Поначалу Сандро даже обрадовался, что угодил в логово тех, кто почитает искусство некромантии едва ли не больше, чем он сам, и собирался прилежно учиться у своих пленителей. Горькое разочарование пришло быстро. Воспоминания захлестнули его, словно бурные воды горной реки.

— Потрясающе! — воскликнул новоиспеченный генерал, глядя на действительно хитроумное переплетение линий. — Это гениально! Вы так умело управляетесь с потоками Тэ.

— Еще бы, — хохотнул один телохранителей, приставленный следить за Сандро, — это сам Быр-Хапуг нас научил.

— Но мне кажется, что вот в этом месте можно внести некоторые исправления в плетение и…

— Не сметь! — оборвал его на полуслове появившийся словно из ниоткуда Сконм. — Повелитель не потерпит вмешательство в свое искусство.

Человек почувствовал угрозу и умолк. Пока он восхищался хапугами, они относились к нему терпимо. Стоило лишь заикнуться, что он что-то знает лучше них, ему затыкали рот. Так происходило не единожды, и Сандро понял, что хапуги не желают учиться. Они не понимают всей красоты переплетений Тэ, не устраивают экспериментов. Они только слепо копируют то, что им однажды показал Быр-Хапуг. И все ради бесконейной и глупой мести эльфам.

Они думали, что человек не понимает их разговоров. Сандро все понимал — одной из новых способностей стала возможность говорить на любом языке. Хапуги просто поднимали мертвецов для своих целей, потому что у них это хорошо получалось, знали несколько запретных темных заклинаний и считали себя лучше всех остальных на свете.

— Бог даровал нам силу, — хвастались эти уродливые создания и не упускали случая продемонстрировать пленникам свое превосходство.

Действительно, ни один колдун, будь то гном или человек, не мог с ними сравниться. Только Сандро это удалось. Как и все гоблины, хапуги уважали силу и презирали слабость. Поэтому они приняли человека к себе, хоть и настороженно. Доказав свою силу, колдун смог избежать участи рядового солдата. Как он быстро убедился, пленные колдуны других рас во время вылазок хапугов долго на поле боя не жили.

С простыми рабами во владениях Сконма обращались и еще хуже. Даже по меркам некроманта.

— Эй, мясо! — каркающий голос достиг ушей замершего от ужаса раба.

Гном задрожал всем телом и остановился на полушаге.

— Да, господин?

— Ты посмотрел на меня.

Несчастный раб натужно сглотнул, и с опаской потрогал металлическое кольцо на шее, старательно таращась в пол.

— Вовсе нет, господин. Я бы не осмелился…

— Ты. Посмел. Поднять. На меня. Свои поганые глаза!

Вопли бедного гнома разнеслись по коридорам. Другие рабы спешили мимо, как бы не замечая извивающегося на холодных плитах пола смертника. Ошейник на нем раскалился добела, и с тихим шипением плавил кожу и мясо, распространяя по замку тошнотворный запах горелой плоти. Сандро в этот момент облачком парил под потолком и наблюдал. Мешать он не собирался, но выводы сделал. Хапуги наглые, заносчивые и беспричинно жестокие.

А когда гном перестал биться в агонии, хапуг вырезал из его шеи запекшийся кусок мяса и сожрал, громко чавкая. Если бы Сандро в этот момент находился в человеческом облике, его бы вырвало.

К женщинам — в основном эльфийкам, хотя встречались и человеческие — применялись наказания иного рода.

Постепенно разочарование сменилось раздражением, а затем и гневом. Чем больше человек узнавал хапугов, тем больше он их ненавидел. Человек не сбежал, хотя мог сделать это тысячи раз. Став генералом, он дал себе слово стереть с лица Лумеи это мерзкое племя каннибалов. Сандро всячески изображал покорного слугу, втираясь в доверие к Сконму и душа в зародыше бессильную пока ярость, чтобы не выдать себя раньше времени. Подозрительный правитель не сразу ослабил контроль, но в итоге дал своему новому предводителю своего войска больше свободы. Достаточно, чтобы организовать заговор.

Ему не составило труда подбить рабов на подготовку к восстанию.

И тут вмешался Он. Неведомое существо, что вселилось в человека возле того злосчастного кургана, где его пленили хапуги, не только дало новые способности, но время от времени полностью перехватывало управление телом. Сандро сразу попытался изгнать из себя постороннего, но тот лишь хохотал в ответ на все попытки.

Со временем колдун научился прислушиваться к потоку чужих мыслей и нарек их источник Постояльцем или Гостем.

— Чего ты хочешь? — некромант много раз задавал этот вопрос.

В ответ всякий раз слышалось лишь пренебрежительное хмыканье. Постоялец не утруждал себя разговорами с одеждой, которой считал тело смертного. Большую часть времени Он проводил в спячке, лишь изредка отодвигая Сандро в сторону. В такие моменты человек мог только беспомощно наблюдать, что творится от его имени.

Сперва Постоялец разведал обстановку по всей Лумее. Затем втерся в доверие к гномам и дворфам, уговорив их объединиться в Торговую Конфедерацию с людьми и минотаврами. Сандро даже восхитило умение этого создания убеждать самых твердолобых упрямцев. Обман, лесть и подкуп легко пускались в ход и хитроумно сочетались при необходимости. Гость умел найти нужные слова для всех без исключения.

Когда появился гоблин, Постоялец привел свой план в действие. И это был единственный раз, когда он обратился к Сандро.

— Помешаешь мне — так будет всю жизнь.

Когда Сандро смог наконец вдохнуть, то закричал. До этого он думал, что никакая боль на свете не способна его сломить, но Гостю это удалось.

Вот уже два дня, как Конфедерации не существует. Гномы с ее помощью получили доступ в города и замки других народов, а затем, пользуясь своей многочисленностью, разом ударили по всем направлениям. Не ждущих предательства минотавров по большей части перебили, а кое-где взяли в осаду. Люди дали достойный отпор, но внезапность все же позволила коротышкам получить большое преимущество и занять множество человеческих крепостей. Дворфов всегда было немного, и бородачи просто не смогут помешать. Как и эльфы, не желающие покидать границы своих королевств. Никто не встанет на защиту Храма. Просто некому.

Сандро хотелось плакать от отчаяния, когда Постоялец рассказал Сконму про восстание рабов. Гость думал, что сорвал планы человека и воплотил свои. Пуджар должен был вернуться и подавить восстание, а потом остаться в своем убежище зализывать раны и считать убитых.

Только Постоялец ошибся, считая Сандро ни на что не способным. Некромант решил действовать по обстоятельствам. Гость не знает его воспоминаний, и это дает хоть и маленький, но шанс на успех. Пускай восстание захлебнется, но ведь Сандро тоже может выбалтывать чужие секреты. Есть кому. А хапугов можно добить позже.

Гоблина уговорить оказалось несложно. Осталось только дождаться его возвращения. До очередного появления Постояльца еще несколько часов: после каждого визита ему требуется время на отдых. Так что время пока есть.

— Где же ты, мой спаситель? — сказал некромант вслух.

Сигил для обряда уже давно начертан, а дрожь унять так и не удалось. Проклятая чувствительность! И страх, что та боль повторится не дает успокоиться. Только бы успеть!

В дверь осторожно постучали. Как же не вовремя! Гномам сейчас не стоит грубить, особенно в свете последних событий. Мелкий народец стал исключительно обидчивым, в чем немалая заслуга льстивых речей Постояльца. Можно сколько угодно морочить им голову магией, выдавая себя за их соплеменника и жреца Румпеля, но одно неосторожное слово может расстроить всю игру. Неважно, что это игра Гостя. Было бы глупо не воспользоваться ситуацией. Придется сдержаться и говорить исключительно вежливо.

— Я немного занят, брат мой, — ласково сказал человек.

Стук повторился настойчивей.

— Ваше преподобие, откройте! У нас беда приключилась! — взволнованный голос аколита не оставлял сомнений в важности дела.

Сандро поколебался. В любую секунду мог вернуться гоблин, но и гном вряд ли сам уйдет. Колдун сквозь зубы со свистом втянул воздух, наколдовал личину жреца-цверга и открыл дверь.

Перепуганный гном держал в руках копье. Острие указывало в сторону лестницы в подземелья.

— Пленники сбежали! — выпалил аколит. — И там нашествие каких-то жутких тварей.

Сандро изумленно вскинул бровь. Гость лично проверял надежность камер, да и гномы славились качеством работы. Казематы даже обиты блокирующим магию материалом. Ни один смертный сбежать самостоятельно бы не сумел, кроме, разве что, самого Сандро. Значит…

— Проклятье! — зарычал Сандро, отбросив осторожность.

Гоблин все-таки догадался, где искать друзей.

Человек превратился в облачко черного тумана и понесся к подземельям мимо еще больше перепуганного аколита.

Гарб все лучше овладевал возможностями посоха. Он словно не учился заново, а вспоминал давно забытое. Вспомнил он вдруг и про мантию Бирканитры. Зачарованная одежда теперь, когда он снова прибавил в росте, пришлась впору, вдохнув в жреца почти безграничную волшебную силу.

В таком виде он показался Тыре. Девчушка только испуганно пискнула, когда прямо перед ее кроватью возник огромный величественный гоблин в синей мантии с золотыми закорючками, лишь отдаленно похожий на потрепанного жизнью шамана, которого она знала.

— Идем со мной, — сказал Гарб, и девушка безропотно, не отрывая от него восхищенного взгляда, протянула руку.

Гарб перенес Тырю в подготовленное убежище и обеспечил всем необходимым.

— Побудь пока здесь. Я заберу тебя, как только смогу. Тут ты будешь в безопасности.

— Не уходи! Останься со мной! — девчушка не хотела его отпускать, и пришлось потратить добрых пятнадцать минут только на уговоры.

Затем шаман вернулся в логово хапугов. Бои все еще шли, и Аггрх с Рати по его совету забаррикадировалась в одной из замковых комнат. Как оказалось, за полчаса отсутствия гоблина, парочка времени зря не теряла.

Жрец без задней мысли приказал посоху доставить его к орку с хапугой и появился прямо посреди комнаты во всем своем великолепии. По всей видимости, бурная сцена выяснения отношений неожиданно перешла в горизонтальную плоскость. Разбитая ваза, разбросанная повсюду одежда и валяющееся прямо на полу оружие только подчеркивали происходящее на кровати. Основную и потайную двери, правда, подперли на совесть. Слова о спешке застряли в горле. Гарб стыдливо отвел глаза и в ту же секунду испарился.

— Что это было? — настороженно приподнялся Аггрх, как будто затылком уловив движение.

Рати зарычала и с неожиданной для нее силой притянула орка обратно.

— Не останавливайся, болван, а то укушу!

Воин пожал плечами и вернулся к продолжению рода. Когда страсть утихла, орк быстро оделся и принялся убирать следы ссоры. Рати блаженно потянулась и последовала его примеру, предварительно звонко хлопнув отвернувшегося воина по заду. Хапугу переполняли эмоции. От избытка чувств она больше льнула к Аггрху, чем убиралась, то и дело хихикала и норовила прижаться к нему бедром. Зеленокожего это изрядно отвлекало от уборки, но он только недовольно ворчал, чем еще больше раззадоривал возлюбленную.

Гарб тактично постучал в дверь только, когда все улики благополучно устранили. Ждать пришлось еще минут пятнадцать, но он все еще смущался сам и не собирался вгонять в краску компаньонов.

Рати все равно пришла в замешательство при виде гоблина и начала старательно прятать от него глаза. Аггрх же напротив подмигнул другу, получив в ответ благожелательную улыбку.

— Вы готовы? — спросил Гарб, пытаясь сохранять серьезное выражение лица.

Орк кивнул за обоих.

— Какой план? — спросил он.

— Брать вас с собой к Сандро я не буду, — ответил шаман. — Еще не хватало, чтобы вас тоже кто-нибудь взял в заложники. Отправитесь к Храму Творения подальше от некроманта и его приспешников. Насколько мне известно, он еще не посылал туда войска, так что будете в относительной безопасности. Пока я разбираюсь с ним, постарайтесь разведать там обстановку. Не высовывайтесь, только наблюдайте. Если что, позовите меня, как раньше. Я сразу приду.

— Ты сам-то справишься?

Гоблин улыбнулся и легонько щелкнул пальцем по посоху.

— Пока он со мной, ничего плохого не случится.

Аггрх нахмурился, потому что никогда не верил в неуязвимость.

— Уверен? — спросил он, глядя на посох со скепсисом. — В конце концов его же как-то разломали.

— Это сделали аватары эльфийских божеств, — ответил Гарб. — Уверен, их поблизости не будет.

— Туда пешего ходу недели две, даже если не прятаться, — наконец нашла в себе силы заговорить хапуга. — Какой смысл идти?

Гоблин улыбнулся и начертал Гобмобомом на полу коридора круг. Невидимая линия вспыхнула зеленым и превратилась в портал.

— Теперь я и так умею, и он настроен только для вас, — скромно сказал шаман и указал посохом на Рати. — Не шевелись.

Девушка замерла, не зная, чего ожидать. Чар мягко коснулся ее лба.

— Что? — не выдержала Рати.

— Посмотрись в зеркало, — посоветовал шаман, убирая посох.

Хапуга бросилась к туалетному столику, который, похоже, являлся непременным атрибутом жилых помещений на женской половине замка.

— Девочка будет, — шепнул Гарб онемевшему от такой новости орку. — Красивая, как мать, с нежно-оливковой кожей, и упрямая, как отец. Береги обеих.

Аггрх все еще хватал ртом воздух, глядя на гоблина. Он был готов к тому, что Гарб снимет эльфийское проклятие с Рати, поэтому перемене в ее внешности только обрадовался. А вот известие, что он снова станет отцом, едва не выбило пол у воина из-под ног. У него даже не возникло сомнений, что гоблин мог ошибиться.

Рати между тем придирчиво ощупывала перед зеркалом лицо. Проклятие и раньше накладывало не слишком заметный отпечаток на ее внешность, так что и меняться оказалось почти нечему. Длинные острые когти уменьшились и зубы перестали быть чересчур острыми. В остальном она осталось той же Рати с веснушками, косичками и курносым носиком, только чуть выше ростом. Хотя… что-то неуловимо-отталкивающее все же исчезло. Хапуга не смогла бы сказать точно, что именно, но оно всегда вызывало приступ гадливости при взгляде в зеркало. Теперь его не было. Осталось чувство удовлетворения от увиденного.

Девушка бросилась наружу к Гарбу, желая повиснуть у него на шее и расцеловать на радостях, но гоблин помахал на прощание свободной рукой и все с той же немного печальной улыбкой растворился в воздухе. Ее же на полпути перехватили мощные волосатые зеленые лапищи, подняли в воздух и крепко прижали к груди.

— Ты чего? — недоумевающе спросила она, но орк только смотрел на будущую жену с немым обожанием, и она обняла его в ответ.

На всякий случай Гарб еще раз повелел посоху перенести его к плененным друзьям. К его удивлению, чар немедленно среагировал, заставив гоблина насторожиться и на всякий случай наколдовать щит.

Шаман возник посреди сырого мрачного подземного коридора, скудно освещенного багровым светом факелов. И сразу больно стукнулся головой о каменный свод. Пришлось пригнуться, потирая ушибленное место и вспоминая недавно утраченную привычку горбиться.

Высоты прохода едва хватало, чтобы в нее помещался длинный посох. В некоторых местах каменные выступы, покрытые отвратительной на вид слизью, нависали слишком низко даже для него. Об один из таких Гарб и ударился, дополнительно получив сверху еще и несколько ледяных капель воды на макушку.

— Высота гномья, — хмыкнул жрец. — Следовало ожидать.

Может быть, Сандро и не сам все это затеял, но маленький народец однозначно вступил с ним в союз. Логично, что друзья оказались где-то в гномьих казематах. Бедные обманутые коротышки! Они даже не догадываются, во что их втянули. Шаман испытывал уважение к академикам в Льонасе, перенося это отношение и на остальных цвергов. Даже пережитое на окироше не изменило этого, и теперь гоблин собирался щадить гномов, если такая возможность представится.

Гарб огляделся, ожидая увидеть кого-то из компаньонов. В уходящих далеко проходах ни души. Шаман недовольно поморщился, соображая, в какую сторону пойти. Он даже прикинул, не стоит ли отправить духов в Шеоле на разведку, как вдруг до его чутких ушей донесся шорох.

— Выходи! — приказ прозвучал так властно, что Гарб и сам удивился.

Видимо, повелевать уже вошло в привычку.

Раздались торопливые шаги. Сутулая человеческая фигура выскочила из полумрака каменных сводов и замерла, разглядев гигантский силуэт гоблина.

— Хуан? — шаман едва узнал дрожащего человека. — Где остальные?

— Там-там! — седовласый мужчина в холщовом балахоне начал выглядеть жалким и перепуганным, как только утратил обычное хладнокровие.

Он указывал пальцем в сторону, откуда пришел.

Гарб улыбнулся: гобхаты чаще всего трусят почти так же, только бегают быстрее. Но что могло напугать вечно невозмутимого инквизитора до такой степени?

Шаман осторожно отодвинул человека за спину и медленно пошел в сторону опасности, готовый отразить любое нападение. Черная копошащаяся масса, быстро надвигающаяся на него, заставила вздрогнуть. Лишь спустя секунду гоблин осознал, что колдует. А еще через мгновение коридор осветил большой синий огненный шар, с нарастающим ревом понесшийся в сторону неведомой угрозы.