Плоды мести

Глава 8

«Все любят грешить. Расплачиваться за грехи — никто».

— Хуан де Деса, великий инквизитор

Огромный страшный пират угрюмо нависал над ней, а единственная наследница повелителя острова Такарим растерялась, напрочь забыв все, чему ее учили. Забыла она и про кинжал, спрятанный в рукаве, и про своего настоящего отца. Потому что то, что она видела, не могло быть правдой. Небесный отец наказал этого негодяя, превратив в обычного быка. Почему же он все еще топчет землю своими погаными копытами?

Могара бросила беглый взгляд, чтобы убедиться, что ей не показалось. Нет, это определенно тот самый Каввель Исс-Брестон, заклятый враг королевства Фарукон, гроза морей, наглец и грубиян, каких поискать. И насильник.

Еще один взгляд искоса показал, что пират все-таки симпатичный, хоть и жуткий. Только бы не подумал, что с ним заигрывают. Он и так в прошлый раз покусился…

— К-хм, — покашлял Каввель. — Ну, рассказывай, красавица, зачем тут ходишь совсем одна.

Он сам не знал, как строить разговор и с чего начать, поэтому выбрал нейтральную тему. Многие месяцы в теле быка отбили у пирата всякую охоту приближаться к дочери бога, но ее присутствие будоражило кровь. Почти пьянило. «Не смей к ней даже прикасаться!» — отвесил он себе мысленную оплеуху. — «Если она опять воззовет к отцу, Бездна тебе покажется раем».

— Отец мой небесный! Взываю к тебе! — прорезался вдруг голос с истеричными нотками у Могары. — Не допусти надругательства над чадом твоим!

Каввель хлопнул себя по бычьей морде свободной ладонью и обреченно зажмурил бледно-сапфировые глаза. Ничего не изменилось. То ли в этот раз Му-Кирин посчитал, что дочери ничего не угрожает, то ли действующее проклятие исчерпало силы божества, но ничем новым в этот раз он дочурку порадовать не захотел. Пират просиял.

— Вернемся к моему вопросу? — как можно вежливей предложил он.

— Д-да, г-господин, — стуча зубами, выдавила из себя потрясенная безразличием божественного папаши девушка.

Безопасная, казалось бы, поездка в качестве посла к союзным дворфам. Со всеми врагами заключены мирные договоры, все войны закончились, бандитов истребили. Что могло пойти не так?

Сзади раздалось пыхтение и торопливые шаги.

— Шишку не профунькал, голова одноухая? — подозрительно осведомился Ордан, выглядывая из-за широкой спины минотавра и тут же восхитился. — Надо же, кого к нам занешло!

Затем дворф крикнул что-то на своем наречии, и со всех сторон повалили крепкие ребята в адамантовых доспехах, вооруженные кто топорами, а кто арбалетами и недлинными мечами. Всего вылезло больше дюжины. Каввель напрягся. Такого поворота событий он ждал, но все планы портила Могара. В одиночку было бы легко отбиться от толпы дворфов и удалиться в нужном направлении. Точнее, парочке досталось бы лабрисом, а от остальных можно и копыта сделать, но с балластом в виде высокородной дамы много не побегаешь.

— Ты молодетш, здоровяк! Ловко шправилша! — похвалил пирата подоспевший Шеанорд и опустился на колено, чтобы вытереть окровавленный меч о траву. — Мы не раштшитывали, щто ты выживешь, но раз уж так шлутшилошь… Ты же не против, щто парни к нам пришоединилиш?

— Не против, — сухо ответил Каввель, не сводя глаз с оружия дворфа. — Мне была обещана доля, кажется.

— А как же! — закивал головой предводитель банды дворфов, поднимаясь. — У одошпешенного золотишка было немножко. Оно вшо твое. Нам нужна только шишка.

— Что вы собираетесь с ней сделать? — нахмурил черные косматые брови тауросу.

— А вот это, уважаемый, не твое дело, — сплюнул на траву возле дороги Шеанорд. — Забирай швое золото и катишь отшуда, пока мы не передумали. Хотшешь, мы тебе еще камушков крашивых нашипем ш шобой по доброте душевной? Ешть рубинальды и пара яшнотшветов.

Дворф, готовый добровольно поделиться награбленным — редкое явление, а готовый доплатить сверху просто-напросто топчется грязными ножищами по самой своей природе. Значит, Могара им куда дороже золота и драгоценностей. С одной стороны, она не только из вражеского стана, но еще и причина мытарств наследника Брестона. А награды еще и на проезд до дома с лихвой хватит. С другой, бросать деву в беде не велит сразу несколько кодексов, будь она хоть сто раз распоследней вражиной. Да и глаз от нее оторвать нельзя. Как тут бросишь? С тем, что Могара окажется в беде, если крепыши уведут ее с собой, тауросу ни секунды не сомневался.

Каввель пожевал губами в раздумьях. Дворфы внимательно следили за процессом, но нападать не спешили. На такой дистанции минотавр всех, конечно, не перебьет, но может серьезно проредить ряды. Если есть шанс договориться полюбовно, то его стоит использовать. Даже арбалеты вскидывать парни в доспехах не спешили. Тауросу не любят угроз, а нацеленное на них оружие — объявление войны с мгновенным наказанием.

Время на раздумья заканчивалось, на что недвусмысленно намекал Шеанорд, нетерпеливо притопывая латным ботинком по камню дороги.

— Тешуо, нитшего литшного, поэтому я тебе шоветую не упрямитша, — почти по-отечески обратился к нему главарь. — Тебе девок што ли мало? Ш этой вшо равно бы не полушилошь никогда.

— Никогда не говори никогда, — буркнул Каввель себе под нос и добавил уже громче. — Мало!

Банда сразу пришла в движение. Однако именно в этот момент за поворотом дороги раздался пронзительно-громкий свист, как будто специально подгадывали. Все арбалеты тут же разрядились в сторону звука. Кто-то определенно знал, как моментально вывести из себя шепелявых, чем очень помог минотавру.

Пират сразу начал действовать. Первым в страну бесконечных самоцветов отправился Ордан, стоявший ближе всех. Чвяк! Дворф даже не успел охнуть, когда секира с глухим звуком срезала бороду и вошла в незащищенное капюшоном кольчуги горло. Остальные впали в секундный ступор. Этого хватило, чтобы следующий рассекающий удар лабриса успел лишить жизни еще двоих остолопов, которым не достало сообразительности отскочить в сторону.

Шеанорд махнул рукой в сторону поворота, выставив два пальца. Двое подчиненных, гремя доспехами, сорвались с места и побежали в указанном направлении. Остальные рассредоточились, не давая Каввелю возможности легко попасть по всем сразу. Лабрис заметался в поисках добычи. Для воинов в доспехах хватало и касания, чтобы они упали и забились в конвульсиях, но не до всех удалось быстро дотянуться. Пока рубаки с топорами отвлекали грозного пирата, четверка дворфов спокойно перезарядила арбалеты и теперь выжидала удобного случая, чтобы всадить болт в почти незащищенное тело. Каввель двигался со стремительностью молнии, но и он не мог достаточно быстро справиться со всеми.

В суматохе дворфы как-то позабыли о Могаре. Принцесса изображала из себя тихую послушную девочку только перед Каввелем и только до поры. Стоило всем упустить ее из виду, как тауроса совершила два прыжка — и у арбалетчиков вдруг отчаянно заболели головы. В каждый шлем с коротким, но звучным «Бам!», врезалось тяжелое подкованное копыто. Они только и успели увидеть мелькнувшие складки розового халатика.

Дальше на одного минотавра насели сразу шестеро противников. Пятеро с топорами и Шеанорд со своей не слишком уместной в таком бою «зубочисткой». Он пришел к месту сбора без арбалета, а его короткий клинок годился разве что для добивания павших. Впрочем, каким бы умелым и быстрым воином ни был тауросу, но сразу шестеро противников, каждый из которых почти не уступал ему в силе, заставили вспомнить пирата все, что он умел. Дворфы мастерски, пользуясь численным преимуществом, начали теснить Каввеля, не давая ему пространства для маневра. Они ловко прикрывали друг друга, так что удары минотавра не достигали цели.

— Ну держитесь! — воскликнул тауросу, и его глаза начали наливаться кровью.

Если до этого пират двигался просто быстро, то сейчас взмахи лабриса начали напоминать искрящуюся мельницу, лопасти которой крутит ураган. Каввель словно вышел из тела и, как будто, наблюдал бой со стороны. Сейчас он ощущал себя чистой энергией, не связанной с телесной оболочкой. И без того легкая для его могучих мускулов секира превратилась в нечто невесомое.

Ошеломленные мельтешением губительных лезвий, дворфы отпрянули, но их это не спасло. Все закончилось в десять секунд, и противники один за другим скрюченными червячками пали к ногам победителя. Шеанорд держался до последнего, но и он, получив плашмя секирой по шлему, натужно захрипел и свалился, корчась в судорогах, на мощеную дорогу. Дворф пытался что-то сказать, но из-за сведенных мышц не получалось.

— Не трудись, — подмигнул ему Каввель, моментально выходя из боевого транса. — И за нами не ходи, а то я обижусь.

Могара стояла, скрестив руки на груди, чуть поодаль возле кучки оглушенных арбалетчиков. Каввель перевел взгляд на нее и улыбнулся, получив в ответ смущенную и немного вымученную улыбку. Принцесса еще никогда не видела таких мастерства и скорости. Стало понятно, почему флот ее королевства терял один корабль за другим вместе с капитанами. Против этого свирепого воина и его чудо-лабриса нужно выставлять как минимум боевую шестерку, а не пару. Тауроса негодовала сама на себя, потому что представление ей понравилось. Как и сам воин. Но ведь нельзя же так восхищаться врагом! Или можно?

— Пошли, что ли? — предложил тем временем Каввель, прерывая ход мыслей Могары. — Провожу. Приставать не буду, слово тауросу.

— Там моя охрана, — не двигаясь с места и не поднимая глаз, сказала девушка. — С ними и пойду.

— Вряд ли они ходить смогут в ближайшее время, — минотавр хохотнул и вытер секиру о плед-юбку Ордана.

До Могары начало доходить, что победить сразу обоих сопровождающих мог только этот страшный боец. Она пока слабо соображала, потрясенная произошедшим, но картина начинала складываться. Оставалось понять, зачем Каввель ее спас, если сам заодно с дворфами.

— Не согласен, — раздалось позади, и пират подскочил на месте, разворачиваясь в сторону новой угрозы, — они вообще ходить не смогут.

Перед собой он увидел пыхтящего от напряжения инквизитора все в той же серой робе, который тащил за собой слабо упирающегося дворфа, громыхающего латами. Шрам на лице человека налился кровью от напряжения. Пленник выглядел совсем жалко, потому что де Деса крепко держал его за бороду, а руки стянул веревкой за спиной. Шлема на несчастном не было, а под правым глазом наливался фиолетовым внушительный фингал. Каввель расслабленно опустил лабрис.

— Второй уже не поднимется, — устало доложил храмовник, поправляя свободной рукой ножны на поясе. — Оба тауросу тоже. Эти изверги им головы отрезали.

Минотавр тихо выругался. По верованиям дворфов, душа любого смертного заключена в голове, поэтому для окончательного упокоения необходимо отделять ее от тела. Истоки этого дикого, с точки зрения остальных народов, обряда теряются во временах первого орочьего нашествия. Именно тогда дворфам впервые пришлось столкнуться с некромантией. Тогда же в чью-то бородатую башку пришла идея, что если телу павшего отрезать лишнее, то его уже нельзя будет поднять с помощью темных искусств. Так и повелось: дворфы оказывают честь и своим мертвым, и иногда врагам, если лишают их голов.

Кто бы там во что ни верил, но Каввель считал, что добивать беспомощных бесчестно, а уж таким способом и подавно. Подгорный народ сильно упал в его глазах. Могара вскрикнула и спрятала мордочку в ладонях.

— Этого предлагаю допросить, — сказал человек, швыряя дворфа, как мешок с зерном, рядом с лежащим предводителем.

Пленник упал на брюхо, но быстро перевернулся на спину.

— Не возражаю, — кивнул пират.

Дворф угрюмо посмотрел здоровым глазом сначала на Каввеля, потом на поверженного Шеанорда, перевел взгляд на инквизитора, вздрогнул и вжал голову в плечи. Видимо, де Деса начал предварительные инквизиторские ласки еще за поворотом.

— Мы нитшего плохого не шделали! Это гнушный наклеп! — не пытаясь встать, запричитал дворф.

— Поклеп, — поправил его Каввель. — Так чего именно вы не сделали, мальки кальмарьи? И зачем вы хотели захватить посла Фарукона?

— Я нитшего не знаю, — упрямо повторил латник, осторожно пытаясь приложить ушибленное место к холодному металлическому плечу своего доспеха. — Мы прошто немного пограбить хотели. Нужно больше золота. И вообще, валили бы вы пошкорее, а то шкоро тут наших много будет.

Каввель переглянулся с инквизитором.

— С хорошим оборудованием по-другому бы запел, — сказал де Деса. — Надо уходить. Он, похоже, не врет насчет подкрепления.

Минотавр кивнул и коснулся одним из лезвий секиры нагрудника дворфа. Того скрутило мощной судорогой, и тауросу сразу потянул Могару за рукав халата, увлекая за собой.

— Пошли, — поторопил он.

На этот раз девушка подчинилась, хоть и неохотно. У нее все еще стояли слезы в глазах.

— Спасибо, да? — насмешливо бросил им в спины храмовник.

Каввель обернулся.

— Ладно, ты заслужил нашу благодарность, — сказал он. — Можешь обчистить этих бородатых и плыви обратно на свой остров.

— Щедрое предложение, — как будто посмаковал эти слова человек. — Откажусь, наверное. Все-таки я бы не советовал уходить без меня. У нас осталось незаконченное дело.

Тауросу остановился. Не многовато ли этот старик о себе возомнил?

— У нас говорят, непрошенный совет хуже человека, — сердито произнес пират. — Ты ведь понимаешь, что мы не будем рады твоей компании?

— Будем, — подала голос Могара. — Он пойдет с нами, если таково его желание.

Инквизитор позволил себе быстро ухмыльнуться, увидев перед собой закипающего Каввеля, но тут же снова стал серьезным. Минотавр сначала опешил, а потом его ноздри стали раздуваться все больше, а глаза налились кровью. Женщина не может командовать им!

Тем не менее через полминуты он сумел успокоиться, медленно досчитав до двадцати: уроки Михеля не прошли даром.

— Зачем? — пристально посмотрел Каввель на Могару сверху вниз, но в очередной раз смутился от ее красоты и отвел взгляд.

Та посмотрела в ответ такими доверчивыми молящими глазами и так похлопала ресницами, что сердце пирата дрогнуло.

— Благородный муж спас нам жизнь, долг крови, — добила аргументом принцесса. — Это ведь он свистел.

— Молчала бы насчет спасения, — поморщился Каввель, но уже не нашел в себе сил возражать. — Ладно, тогда отчаливаем. Если к этим сейчас не подойдет подкрепление, то у нас есть минут тридцать форы. В доспехах им за нами не угнаться, так что уйдем легко.

Минотавр постарался создать хотя бы видимость, что решение осталось за ним. Тауроса как будто подыграла, но это не мешало ей улыбаться краешком губ каждый раз, когда воин бросал на нее косые взгляды.

Троица отправилась в путь подальше от изрыгающих проклятия дворфов, пока те не перестали биться в конвульсиях. В одиночку Каввель бы двигался куда быстрее, но Могара в своем халатике не могла передвигаться с приемлемой для него скоростью. Приходилось терпеть. Де Деса брел позади, стараясь не мозолить глаза, но не отставал, хотя пират очень на это надеялся.

Дорога огибала горы, которые клан Сумеречного топора считал своей вотчиной. Пока беглецы не удалятся от их подножий хотя бы на расстояние полета арбалетного болта, никто не мог чувствовать себе в безопасности.

Каввель опасался засады и шел, стараясь следить за окрестностями. Дорога петляла каждые двести футов, заставляя каждый раз аккуратно высовываться из-за поворота в поисках опасности. Их все равно выдавало цоканье подков по камням, но лишняя осторожность не повредит.

Наконец дорога привела к развилке. Поворот основного тракта направо круто забирал в гору, а влево уходила хорошо утоптанная, но грунтовая тропа, теряющаяся в густом лесу.

— Вы с какой стороны пришли? — обратился Каввель к Могаре.

Та молча указала рукой в сторону леса.

— Долго будешь дуться? — нахмурился минотавр.

Девушка бросила на него неприязненный взгляд.

— Господин теперь приказывает мне говорить? — спросила она насмешливо.

Тут Каввель вспылил.

— Да ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти из-за тебя? — заорал он, теряя самообладание. — Я в аду побывал, спас вот тебя от этих волосатых, а ты… ты…

— Я польщена, — смиренно склонила рогатую голову Могара, но в ее прищуренных глазах полыхнуло пламя.

— Ладно, как хочешь, — через минуту тишины сказал успокоившийся Каввель. — Дойдем до порта, сдам тебя твоему экипажу и расстанемся. Надеюсь, не держа зла друг на друга.

Тауроса кивнула и ускорила шаг. Де Деса задумчиво посмотрел на спины задорно ссорящейся парочки и улыбнулся. Какая жизнь все-таки интересная штука. У этих двоих больше общего, чем они думают. Со стороны хорошо заметно, но упрямые тауросу предпочитают не замечать очевидного. Что ж, поглядим, чем это закончится и поможет ли в предстоящем нелегком деле.