Похождения Рокамболя. Книга 3. Клуб Червонных Валетов

VIII.

от привратника, он живо поднялся в антресоль и позвонил.

- Как прикажете доложить о вас? - спросил лакей.

- Господин Шерубин, - отвечал молодой человек, входя в комнату вслед за лакеем.

Это был действительно тот из червонных валетов, замечательная красота которого дала ему прозвище Шерубина (херувима). Он пришел к человеку, которого Рокамболь в день собрания назвал майором.

Шерубин прошел через зал в спальню и направился в комнату, предназначенную для курения. Там его ожидал майор Карден, лежа в мягком кресле. Он уже был одет и готов отправиться на бал. Майору было лет пятьдесят, но он еще хорошо сохранился и имел манеры военного человека, несмотря на то, что носил штатское платье, к которому было привешено несколько иностранных орденов. Майор, имя которого показывало, что он иностранец, служил поочередно в Пруссии, России, Испании и Португалии.

Он поселился в Париже за три года перед тем и проживал ежегодно до тридцати тысяч франков, выигрывал по несколько сотен луидоров в карты и был хорошо принят в обществе.

Как велико было его состоя ниц - этой загадки парижский свет никогда не старался разгадывать. Был ли майор богат, был ли он беден - все равно. Он вел светскую жизнь, хорошо платил своим поставщикам, имел приличный дом и трех породистых лошадей. От него' нельзя было требовать ничего больше.

Услышав доклад о Шерубине, майор повернулся к нему и протянул руку.

- Здравствуйте! - сказал он.- Вы точны, а точность есть уже половина успеха. Садитесь, у нас есть еще время выкурить по сигаре.

Майор взглянул на часы, стоявшие на камине.

- У маркизы соберется большая часть гостей около полуночи. Мы приедем к половине одиннадцатого и застанем ее почти одну. Это самое удобное время представить вас ей.

Шерубин сел в вольтеровское кресло, которое придвинул ему майор.

- Кстати, - сказал последний, как вас зовут, мой почтенный друг? Шерубин, конечно, очень лестное прозвище, если принять в соображение подвиги, благодаря которым вы заслужили его; но это не имя.

- Меня зовут Оскар де Верни, - отвечал молодой человек.

- Вы служили?

- Нет, майор.

- Очень хорошо. Я расспрашивало вас для того, чтобы не наврать чего-нибудь.

Майор подал Шерубину ящик с сигарами и продолжал:

- У вас такого рода физиономия, что вы непременно должны свести с ума женщину.

Шерубин поклонился.

- Но,- продолжал майор,- в любви наружность не самый главный залог успеха. Мужчине очень красивому приходится иногда бороться с некоторыми предрассудками, свойственными женщинам умным… А маркиза…

- Довольно, я понимаю вас,- прервал Шерубин.- Но не беспокойтесь… Я знаю свое ремесло.

Этот ответ, сказанный несколько сухо, закрыл рот майору, которому пришлось отделаться только поклоном.

- Кстати, майор, позвольте задать вам один вопрос.

- Задавайте.

- Какого вы мнения о нашей ассоциации?

- Гм! Я думаю о ней хорошо.

- Это не ответ.

- Что же вы хотите знать?

- Вот что: чего нам надо ожидать от этого дела? Не знаю, имеете ли вы более сведений, нежели я; но что касается меня, то признаюсь, я действую, как слепой.

- Извините, господин Шерубин,- сказал майор.- Объяснитесь или, по крайней мере, задавайте вопросы пояснее.

- Хорошо,- сказал Шерубин,- каким образом вы поступили в это общество?

- Так же, как и вы: через виконта Камбольха.

- И вы не знаете начальника?

- Нет,-отвечал майор тоном, в котором была слышна истина.

- И вы не находите, что мы поступаем довольно легкомысленно?

- В чем же?

- В том, что повинуемся неизвестной власти.

- Не все ли равно! Лишь бы исполняли обещания так, как исполняли их до сих пор.

- Но мы играем в большую игру.

- Я не нахожу… Наше ремесло, любезнейший, не очень опасно, потому что полиции трудно обличить нас. Мы любезны и нас любят…

Майор улыбнулся и посмотрел на Шерубина.

- Какое же.в этом зло? - прибавил он.

- Действительно никакого.

- Положим, что случайно наша любовь имеет дурные последствия. Мы не скромны или ветрены… Так что ж,- если случится несчастье, что же это доказывает. Преступления такого рода разве подлежат суду?

- Вы правы,- сказал Шерубин.

- Боже мой! - сказал майор в заключение.- Не знаю, какую роль играют наши сочлены, но я нахожу, что ваша - совершенно безопасна. Никто не может доказать, что я не был знаком с вами вчера. Ведь могли же мы встретиться с вами на морских купаньях, на водах или где-нибудь в гостях. Мне показалось, что вы порядочный человек, и я не нашел затруднения представить вас маркизе. Случилось, что маркиза красавица и что вы любите ее, что вы красавец и она любит вас… Что я могу тут сделать? По совести, маркиз не вправе быть недовольным мною.

- Вами - нет, но мною?

- И вами также. Вы не друг маркиза, следовательно, вы не изменяете ему, маркиз вправе убить вас; но это не касается правосудия, потому что маркиз, по-видимому, не из тех людей, которые прибегают к исправительной полиции. Вы рискуете быть вызванным на дуэль, вот и все.

- В таком случае,- сказал спокойно Шерубин,- мы можем отправиться.

Майор позвонил.

- Жан, - сказал он вошедшему слуге, - распорядитесь, чтобы заложили карету.

Десять минут спустя майор одел пальто и сказал Шерубину:

- Идемте, я готов к вашим услугам.

Оба сошли вниз по лестнице и сели в экипаж. Через некоторое время они подъехали к отелю маркиза Ван-Гоп. Пробило половину одиннадцатого. Гостей съехалось еще немного и пир, обещавший быть блистательным, судя по приготовлениям, еще только начинался.

Не более тридцати особ окружали маркизу, сидевшую в своем будуаре, между тем как ее муж принимал гостей в зале и подавал руку приезжающим дамам.

Маркиз Ван-Гоп был человек лет сорока, но казался моложе. Он был высок ростом, имел расположение к полноте и казался человеком апоплексического сложения. Белокурый, с нежным цветом лица, с голубыми глазами, маркиз был очень красив и олицетворял прекрасный тип северного человека.

Его улыбка и взгляд были нежны, но заметно было, что этот человек крепкого сложения был подвержен бешеным припадкам гнева, это было- видно по его густым бровям, которые были темнее волос и бороды, они были так сближены, что почти сходились, когда он нахмуривал их.

Господин Ван-Гоп был добр, честен, сердечен, но он был ревнив.

Он ужасно ревновал свою жену, не потому, что видел измену, но потому, что боялся ее.

Эта ревность отравляла спокойную, счастливую и роскошную жизнь богатого банкира, тем более что он делал всевозможные усилия, чтобы скрыть свои мучения и называться человеком самым не ревнивым в мире. Для этого он давал балы и сопровождал свою Жену в свет.

Летом маркиз с женой беспрестанно приезжали на воды в Баде, Пиренеи и Виши и на морские купания. Зимой у них были назначенные дни - по средам - для парижской аристократии обоих берегов Сены. На них съезжались и финансисты, и дворянство.

В этот вечер, в то время, когда вошли майор Карден с Шеру- бином, маркиз разговаривал с высоким шестидесятилетним стариком, который, по-видимому, хотел казаться моложе.

Это был герцог де Шато-Мальи, старый кавалерийский генерал, который был еще очень красив, несмотря на свой зрелый ВОЗраСТ. _.

Прежние успехи кружили ему голову и в старости, он верил, совершенно чистосердечно, что его еще любят для него самого.

Поэтому он красил свои волосы и усы и носил под жилетом корсет.

Его одежда была до крайности изысканна, а его грудь была покрыта всевозможными орденами.

Герцог и хозяин прогуливались по залу, почти еще пустому. Так как им приходилось делать поворот у двери будуара, где сидела маркиза, окруженная гостями, то они могли видеть все, что там происходило.

Возле маркизы на софе сидела женщина, казавшаяся издали и при освещении дивною красавицей. Было ли ей двадцать пять лет или она приближалась к печальной границе сорокалетнего возраста - вечером, при свете люстр и канделябр никто не мог угадать этого.

Эта женщина, игравшая веером с небрежной грацией испанки, прелестно наклоняла голову, восхитительно улыбалась и делала премиленькие капризные движения. Это была г-жа Маласси, интимный друг маркизы Ван-Гоп.

Когда старый герцог подходил к двери будуара, он успевал каждый раз обменяться с госпожою Маласси или незаметным взглядом, или улыбкой, означавшей тайное понимание друг друга.

Майор, войдя в зал, пошел прямо к хозяину. Маркиз подал ему руку с видом любезности и бесцеремонности, означавшей, что майор был хорошо знаком в его доме.

- Любезный маркиз,- сказал он,- позвольте мне представить вам моего друга и родственника г-на Оскара де Верни.

Он указал на Шерубина. Тот поклонился, и маркиз намеревался уже небрежно поклониться ему, как раскланивался он каждый вечер с людьми, которых мало знал, но, взглянув на него, задрожал.

Шерубин действительно мог напугать своей наружностью такого ревнивого мужа, как г-н Ван-Гоп.

Шерубин обладал той дивной и роковой красотой, которая соблазняет женщин с живым воображением и с романтическим характером.

Шерубин, превратившийся в Оскара де Верни, был типом молодого кутилы, несколько уже уставшего. Его взгляд был томен и лицо, побледневшее от бессонных ночей, носило роковой отпечаток предназначения, которое он должен был выполнить.

Увидя его, можно было сказать: «Вот молодой человек, взявшийся за роль соблазнителя и исполняющий ее добросовестно, не останавливаясь ни перед чем».

Поэтому, при виде этого человека, странное предчувствие И взволновало сердце маркиза Ван-Гоп.

Майор Карден и Шерубин, поздоровавшись с хозяином, тотчас отошли от него, чтобы не мешать ему разговаривать с герцогом Де Шато-Мальи. Майор провел Шерубина в будуар. Маркиза Ван-Гоп слушала в это время какой-то анекдот, рассказываемый Г-жою Маласси с таким блистательным остроумием, что одобрительные улыбки сияли на всех лицах, а сама маркиза хохотала от всей души.

Подле маркизы стоял высокий белокурый молодой человек лет двадцати восьми, серьезный вид которого составлял противоположность с веселым настроением духа окружавших гостей.

Этот молодой человек был очень красив, а манеры его отличались отменным благородством. Это был племянник Шато- Мальи.

Молодой граф Шато-Мальи слушал рассказ г-жи Маласси без малейшей улыбки и не обнаруживая никаких признаков одобрения; даже легкое выражение презрения было заметно на его губах в то время, как говорила вдова. Позади его стоял человек, оригинальная физиономия которого и эксцентричная одежда оставались незамеченными, что должно было приписать интересу, с каким слушали прекрасную вдову.

Вообразите человека с лицом кирпичного цвета, с ярко рыжими волосами, спускающимися до плеч и завитыми на висках, человека, носившего бриллиантовые кольца и такие же пуговицы, верхнее платье василькового цвета, нанковые панталоны и огромный британский воротник, в котором исчезали его борода, рот и часть ушей. Конечно, если бы этот господин - столь странный по наружности и по одежде и имевший, по крайней мере, лет сорок пять, судя более по его толщине, нежели по красному, почти худощавому лицу - не старался стоять в стороне, на него устремились бы все взгляды.

Нельзя было ошибиться, что он уроженец туманного Альбиона, и имя сэра Артура Коллинса вполне подходило к нему. Сэр Артур явился к маркизу утром в день бала с рекомендательными и кредитными письмами от лондонского торгового дома Фли, Бовер и К., самого богатейшего между финансовыми домами Англии.

Маркиз отсчитал сэру Артуру означенные в кредитном письме десять тысяч фунтов стерлингов и пригласил его на бал. Сэр Артур приехал ровно в десять часов, долго говорил с маркизой, у которой еще никого не было, и скромно отошел в сторону, когда приехали другие гости.

В то же время, как госпожа Маласси окончила свой рассказ, сэр Артур слегка дотронулся рукою до плеча графа.

Граф оглянулся и чрезвычайно удивился, увидев такого эксцентричного господина.

- Извините, граф,- сказал сэр Артур, довольно правильно по-французски, но с заметным английским произношением,- извините, я желал бы поговорить с вами.

Граф отступил от него на несколько шагов, но сильно заинтересованный, последовал за англичанином в угол зала.

- Граф! - сказал последний, не. покидая своего самодовольного вида.- Вы видите меня в первый раз и находите, может быть, что я нескромен.

- Нисколько, милорд,- отвечал граф вежливо.

- О! - сказал англичанин. - Я не милорд, я просто джентльмен, но это все равно. Я желаю, граф, поговорить с рами об особе, которая находится здесь и которой вы, вероятно, интересуетесь.

Граф казался удивленным.

- Какого вы мнения,- продолжал англичанин, - о той даме, которая так сильно забавляла всех?

Граф вздрогнул.

- Я? - сказал он.- Решительно никакого.

- Находите ли вы, что она умна? -

- Умна, как бывшая парфюмерша.

Загадочная улыбка пробежала по лицу сэра Артура Коллинса.

- Она красавица,- сказал он.

- Ей сорок лет.

- Тридцать шесть.

- Положим что так, что ж из этого.

- И герцог Шато-Мальи, ваш дядя…

При этих словах граф вздрогнул от удивления и посмотрел на странного собеседника, которого он никогда прежде не видел и который стал разговаривать с ним именно о его дяде и о его тайной страсти.

- Ваш дядя,- продолжал хладнокровно сэр Артур, - совершенно противоположного с вами мнения, граф, и в доказательство этого…

- А! - сказал граф.- У вас есть доказательство?

- Какое?

- Такое, что через месяц госпожа Маласси, вдова парфюмера, женщина сомнительного поведения, хотя и притворяющаяся скромной, сделается герцогиней де Шато-Мальи.

Граф побледнел и закусил губу.

- Я хорошо знаю, - сказал сэр Артур,- что вы уже давно ожидаете этого, как осужденный, который не может избежать приговора и ожидает ужасного удара секиры?

- Милостивый государь!.. - сказал граф.

- Извините, граф,- продолжал Артур совершенно спокойно,- не угодно ли вам выслушать меня немного терпеливее, потому что я имею очень важные причины говорить с вами об этом горестном деле. Потрудитесь выслушать.

Англичанин сел и пригласил графа сесть возле себя. После этого он продолжал:

- Герцог де Шато-Мальи имеет огромное состояние, которое вы должны наследовать, но которое достанется все сполна г-же Маласси по свадебному контракту… Это неизбежно.

- Но, милостивый государь, - сказал граф глухим голосом,- для чего вы взялись предсказывать мне несчастье и возвещаете то, что я, к сожалению, уже давно угадал?

- Граф, - отвечал сэр Артур, - если я позволил себе указать на угрожающее вам несчастье, так это… быть может…

Сэр Артур остановился.

- Быть может…- повторил граф в страхе.

- Да, быть может,- медленно продолжал сэр Артур,- на свете существует только один человек, который может воспрепятствовать браку герцога Шато-Мальи и спасти для вас ваше наследство. г

Граф едва не вскрикнул.

- И кто этот человек? - спросил он.

- Это я, - сказал сэр Артур Коллинс.

В это время лакей возвестил о приезде господ Рошэ.