Полутона

Глава шестнадцатая

Должность старшего агента подразумевала огромное количество «бумажной» работы (даже после появления мемокардов люди по привычке называли так копание в бесконечных отчетах и документах). Это означало расследование лишь мелких правонарушений вроде краж и жалоб на неправильные действия одобренных Трибуналом амулетов; проверку лицензий и составление заявлений на незаконное использование чар (первой в этом списке должна была бы значиться сивилла Аннет Брин). А еще это означало бесконечную обработку чужих заявлений и беготню по наистраннейшим и пустяковым вызовам.

Так, в одном из свежих отчетов свидетель утверждал, что встретил… бессмертного. Прямо на его глазах произошла перестрелка, во время которой охранник выстрелил в одного из грабителей банка. И выстрелил он, по заверениям свидетеля, прямо тому в сердце. Грабитель схватился за грудь, и по его пальцам заструилась кровь. А потом он бросился к выходу и был таков.

Подкреплялось сообщение заявлением самого охранника, Грегора Коллинса. Он подтверждал, что выстрелил, целясь в грудь грабителя, тоже вооруженного револьвером. В существовании бессмертного создания Ник сомневался, но свидетелей на всякий случай опросил. По всему выходило, что неудачливый грабитель и впрямь был ранен… но не погиб. Даже не потерял сознание. А как ни в чем не бывало скрылся где-то в Ямах. В самом преступном районе Кенгьюбери, где не существовало зеркал наблюдения (во всяком случае, целых), его след и терялся.

Ник расспросил всех свидетелей, которых мог, дополнил мемокард полученными крохами информации и своими заметками, а после вложил его в шкаф-картотеку – отсек, который уже сегодня передадут в отдел инспекторов. В его бывший отдел.

В еще одном мемокарде содержалось заявление другого свидетеля о больнице, переполненной духами. Да, такое случалось – порой получившие энергию извне, от горе-колдунов, духи мира теней становились настолько сильны, что им удавалось оставлять свой след в мире живых. Шуметь в погруженных в полумрак коридорах, швырять книги с полок, разбивать вазы и пугать котов – созданий, весьма чувствительных к малейшим проявлениям так называемого «сверхъестественного», что значит, связанного с миром мертвых. Вот только больница, о которой шла речь в мемокарде, была психиатрической.

Ник, вздохнув, покачал головой и взял в руки следующий мемокард. Какая магическая аномалия ждет его на этот раз? Таковой оказался дом, в котором, по заверениям свидетельницы, водились фэйри. И нет, речь в заявлении шла не о жителях пропитанного магией острова Тир-на-Ног, на котором и впрямь обитали фэйри. Свидетельница утверждала, что в том доме жили пикси – крохотные создания из детских сказок с крылышками за спиной.

Закатив глаза, Ник отложил в сторону и этот мемокард.

Последовавшая за этим пара десятков заявлений и отчетов, сделанных за последние несколько дней, его насторожили. Почти во всех них речь шла о проклятиях… и притом весьма своеобразных. Душница, вызывающая тяжелый кашель, морок, порождающий затуманенное сознание, «взгляд Горгоны», из-за которой кожа проклятого превращалась в камень. Еще несколько мемокардов Ник после недолгих раздумий объединил в одну картотеку, задолго до него озаглавленную как «глаз Балора»4. Так называлось древнее как мир проклятие, чары полуночной магии хаоса, позволяющие колдунам навести на человека порчу. Серьезную порчу, способную даже его убить.

Однако его собственное проклятие явно было слеплено из другого теста. И Ник продолжил искать.

Ему попалось несколько стандартных (на первый взгляд) полицейских протоколов об ограблении квартир в самом престижном районе Кенгьюбери – его «стеклянном сердце». Нестандартным было то, что грабитель проникал в квартиры, минуя сложную и дорогую магическую защиту на двери. И всякий раз он оставлял за собой разбитые окна.

Что бы ни говорили люди и как бы ни изощрялись чаротворцы, чар левитации не существовало. Но не мог же грабитель ползать по стенам высоток, словно паук? Быть может, в дело вступили какие-то незнакомые ему чары, не позволяющие бросившемуся с высоты грабителю погибнуть?

«Или тот бессмертный постарался?» – мысленно хмыкнул Ник.

Однако даже мифическая бессмертность не объясняла беспрепятственные проникновение на десятые этажи. Ник отложил мемокарды в одну стопку, но не сделал ни единой пометки – сказать об этих происшествиях ему было решительно нечего.

Он наткнулся на отчет одного из тайных агентов Трибунала, ставшего свидетелем ожесточенной драки на границе между Ямами и Окраинами. Нередкое, на самом-то деле, событие. По словам ищейки, трое дерущихся были обычной уличной шпаной. А вот четвертый, которого они избивали… Его энергию он назвал странной.

Ник нахмурился. Некоторые агенты с особенно сильным даром могли ощущать не только полуночную энергию, но и едва уловимую колдовскую энергию существ древней крови. И это, по заверениям тайного агента, был именно такой случай.

Подкрепила его подозрения змея, выползшая из рукава парня, которого избивали остальные трое. Ник вгляделся в приложенную к мемокарду спектрографию. На земле лежал парень лет двадцати с бритой головой и яростью во взгляде. Из носа хлестала кровь, губы тоже были разбиты. А по руке ползла змея с необычным окрасом – кроваво-красную чешую оплетали черные и золотые кольца. Аспид.

Ник нахмурился еще сильней, задумчиво постукивая по столу уголком мемокарда. Существо древней крови, призывающее змей? Он не припоминал никого подобного. Ламии, по слухам, были змеями сами по себе, как и ехидны и японские нурэ-онны. Да, существовали поверья о так называемых повелителях змей, вот только Ник не слышал, чтобы их относили к существам древней крови. Как бы то ни было, он сделал пару пометок и отложил мемокард в стопку ему подобных.

В том, что сразу несколько просмотренных сегодня дел вели в Ямы, не было ровным счетом ничего удивительного. Ямы считались районом, с преступностью в котором не мог справиться ни сам мэр, ни Трибунал. Отчасти потому, что именно там, словно в резервации, обитали существа древней крови. И порой диковатые существа. Не те, что забыли о человеческой части своей натуры. Но те, что, напитавшись чужой кровью и вседозволенностью, уже начали забывать.

Странно то, что преступники и отступники из Ям словно пробудились все разом. Такое всегда становилось сигналом о неких переменах, подчас катастрофических для Кенгьюбери. В прошлый раз жители Ям оживились, когда сменился мэр. Поначалу Керрейна не сочли угрозой, и преступность на несколько месяцев расцвела буйным цветом. Потом все, слава Дану, устаканилось.

Другой всплеск активности отступников пришелся на появление в Ямах некого колдуна – загадочной и до сих пор не пойманной Трибуналом фигуры. По слухам, он обладал способностью усиливать природные дары других. И конечно, отступники и существа древней крови не могли этой возможностью не воспользоваться.

Какая же причина была на этот раз? Что заставило их зашевелиться?

Ник сделал мысленную пометку проследить за ситуацией в Ямах, и рассказать о наблюдениях кому-нибудь из инспекторов. Хотя кого он обманывал? Разумеется, этим «кем-нибудь» будет Меган.

При мысли о ней на его губах появилась непрошенная улыбка. Ник тряхнул головой, сосредотачиваясь. Взъерошил волосы и углубился в чтение.

Просматривая очередной мемокард, он вздохнул и в который раз за день покачал головой. Теперь один из свидетелей утверждал, что видел «темного ангела» – прекрасную девушку с самыми настоящими крыльями за спиной. Пару недель назад прямо на его глазах она спрыгнула с крыши злополучных высоток, которые словно преследовали Ника последний месяц. Однако в отличие от Кейт Тэннер и Эрин Кеннеди, незнакомка не разбилась. Вместо этого она эффектно расправила черные крылья и взмыла ввысь, «словно большая и прекрасная птица».

Взгляд Ника замер на стопке мемокардов с информацией об ограблениях квартир. Он нервно рассмеялся. Бред же, правда? Или… нет?

В этом и сложность расследования подобных преступлений. Колдовская наука постоянно идет вперед. Едва ли не каждый день создаются новые чары и новые изобретения, основанные на магической энергии. Порой ты теряешься, не зная, что считать абсолютным бредом, а что принимать всерьез.

Разумеется, никакого темного ангела в Кенгьюбери быть не могло. Но что, если крылья таинственной незнакомки – слияние чужой изобретательности и колдовского мастерства? Тогда она вполне подходила на роль грабительницы.

Заинтригованный, Ник торопливо просматривал мемокарды, на этот раз фокусируя внимание не на проклятиях, а на любых упоминаниях о кражах… или черных крыльях. Последние и впрямь нашлись: несколько человек по всему Кенгьюбери видели в ночи «огромную птицу», которая на поверку оказалась девушкой с крыльями за спиной. Ник скептически фыркал, но продолжал читать.

Когда упоминания крылатой незнакомки перевалили за десятку, он сорвался с места. Чем напугал коллегу, кажется, задремавшего прямо за столом.

Первая опрошенная им пара ничего нового сказать ему не смогла. Девушка мило смущалась, рассказывая о свидании на крыше, который устроил для нее молодой человек. Тот сидел рядом, нежно обнимая ее за плечи. Сам Ник пытался вспомнить, когда в последний раз был на настоящем свидании. Не вспомнил, но представил его так отчетливо… Какой-нибудь уютный ресторан с приглушенным светом, а лучше – зажженными свечами или рассыпанными по всему пространству колдовскими огоньками. Негромкая, не заглушающая разговоры музыка… живая музыка, конечно. Идеально – кул-джаз5 или джазовые баллады.

Интересно, какую музыку слушает Меган Броуди?

Кроме всплеска невольной зависти к счастливой парочке, визит к ним ничего не дал. Все услышанное от них сегодня Ник уже прочел. Никаких дополнительных деталей, к его разочарованию, не последовало. Зато в его руки попала спектрография – порядком размытая (с момента, как свидетельница увидела «темного ангела», прошло уже несколько дней). Лица незнакомки не разглядеть, а вот крылья видны отчетливо. Похоже, качественная поделка, а не дешевая бутафория на Хэллоуин.

Неужели его догадка верна и кто-то из артефакторов создал что-то вроде Икаровых крыльев6? Но для чего? Чтобы грабить дома богачей Кенгьюбери? Не слишком ли мелковата цена для изобретения такого рода?

В поисках ответов Ник обошел еще несколько свидетелей и собрал еще несколько спектрографий. Беда в том, что ни на одном из них лица крылатой незнакомки не разглядеть. Удача улыбнулась ему в доме последнего свидетеля (чье заявление Ник, впрочем, прочитал самым первым). Того, что и заявлял о появлении «темного ангела».

– Говорю вам, это ангел смерти! – от возбуждения едва не брызжа слюной, воскликнул он.

Ник, сидящий на самом краю покрытого застарелыми пятнами дивана, сверился со своими заметками. Хозяина дома, который мерил шагами комнату, звали Девин Хьюз.

– Ангел смерти? – Непросто говорить такое серьезным тоном без толики скепсиса, но у него получилось.

– Наказание за все наши грехи, – остановившись посреди комнаты, выдохнул Хьюз. – Прекрасная кера7, явившаяся к нам из мира теней.

Ник подавил вздох. Он узнавал этот взгляд – взгляд фанатика, не обладающего полуночной силой, но одержимого темой смерти и тем, что пафосно именовалось «темным искусством». Такие, как Девин Хьюз, проводили самые безумные из ритуалов в отчаянной попытке прикоснуться к закрытому для них потустороннему миру.

Впрочем, эта его одержимость могла стать для Ника преимуществом…

– Вы разглядели лицо этого… ангела?

– Я боялся смотреть на нее, – громким шепотом признался Хьюз. – Но я решил последовать за ней, чтобы увидеть, как она забирает чужую душу. Как уходит с ней на руках в мир теней.

Ник поежился. Было в этом всем нечто… ненормальное.

– Вы преследо… проследили за ней?

Хьюз энергично закивал.

– Она шла пешком, сложив свои крылья, чтобы затеряться среди обывателей, недостойных их видеть. Путь ангела смерти привел меня в Ямы. Я не мог подобраться к ней слишком близко, а потому в конце концов ее потерял.

– Где именно? – осведомился Ник, протягивая ему листок со спектром.

Хьюз приложил к бумаге ладонь. Прикрыл глаза со странной, блаженной улыбкой, представляя прекрасного темного ангела, а затем вернул готовую спектрографию. И здесь незнакомка была изображена спиной, но вдобавок лишена своих крыльев. Волнящиеся темно-русые волосы, узкие черные брючки на стройных ногах и приталенная кожаная куртка. Даже не видя ее лица, было от чего потерять голову… Вот только интерес Хьюза был не романтическим или сексуальным, а болезненно-суеверным, идолопоклонническим.

По обеим сторонам от «темного ангела» высились ветхие дома – наследие старого города, по контрасту с остальной (образцовой) частью современного Кенгьюбери больше похожее на руины. Улицы в Ямах похожи друг на друга как близнецы-отщепенцы. Но, к счастью для Ника, их в этом районе не так уж много.

А потому, оставив Хьюза предаваться мечтам о своем темном ангеле, он отправился за ответами в Ямы.