Полутона

Глава двадцать пятая

Стоя посреди изумрудной поляны, Ник неожиданно для себя задался вопросом: как так выходило, что каждый раз, когда он наведывался к цеури, ее башня была пуста? Никакой очереди из желающих увидеть чужие воспоминания, даже ни единого человека. Они всегда были с цеури вдвоем.

Но ведь это… нелогично. Цеури хранили в себе память целых поколений, а с нею – кладезь знаний о любом аспекте человеческой жизни. Ник ни за что бы не поверил, что в этот час он был единственным, кто хотел этими знаниями воспользоваться. Та же Клио постоянно пропадала у цеури после школы, выискивая интересные исследования и статьи из когда-то опубликованных журналов.

Быть может, люди, утверждающие, что существует бесчисленное количество копий цеури, оказались правы? А с цеури существовало и огромное множество версий этой башни, этой поляны?.. Звучит безумно и почти фантастично, но к этому моменту Ник, стертый из памяти людей чужими чарами, был готов поверить во многое.

Если не во все.

При виде Ника, переступающего порог башни, кукольные глаза цеури расширились. Она сама подошла к нему, чего прежде никогда не случалось.

– Это просто поразительно… – проронила цеури.

В ее голосе, вопреки словам, не было и намека на хоть какую-то эмоциональность. Несмотря на это, Ника охватило нехорошее предчувствие. Цеури никогда не отклонялись от сложенного десятилетия назад, с самого их появления, церемониала. Обычно они не говорили ничего, кроме коротких реплик по существу и кодовых фраз. А уж чтобы самим начать разговор…

– Ты будто не существуешь вовсе.

– Что это значит? – похолодев, спросил Ник.

– Тебе словно не нашлось места в этом мире. Смотреть на тебя – словно смотреть на ладонь без единой линии. Ни линии сердца, ни жизни, ни судьбы…

Он кивнул. Сбывались самые худшие его подозрения.

– Вы знаете, как это исправить?

Цеури медленно покачала головой.

– Моя память подобных случаев не сохранила.

Судя по всему, наложенные на Ника чары были новаторскими, а он сам – первым подопытным ведьмы или колдуна.

«Хоть в чем-то я буду первым», – мысленно хмыкнул Ник.

Вот только таким достижением никому не похвастаешься. Склонив голову, он смотрел на цеури. Интересно, способна ли она, хранительница воспоминаний, своеобразная ведьма памяти, вспомнить его, когда минует время? Или проклятие столь сильно, что имеет власть и над цеури?

Как бы то ни было, она ничем не сможет ему помочь. Да и пришел Ник сюда не в поисках решения своей проблемы.

– Я хочу поделиться своими воспоминаниями.

И только подойдя вплотную к цеури, Ник понял, что мало чем может с ней поделиться. Часть воспоминаний последних дней была связана с расследованиями, часть была доказательством незаконности некоторых его действий. Ник не мог сдать Дига, явно промышляющего незаконным созданием браслетов экфо. Не сейчас. Когда все закончится, он сам расскажет обо всем Лиаму, либо придет к нему с готовыми доказательствами. И да, с признанием, что был добровольным участником незаконных дел Дига.

Но Ник не хотел, чтобы Лиам узнал обо всем… вот так.

Он попытался поделиться воспоминаниями о Колдуэлле и передать таким образом послание миру о том, что тот являлся главным торговцем на черном рынке… Подать своеобразную весточку Департаменту, чьи специальные агенты регулярно проверяли новую информацию, полученную в башне. Однако цеури покачала головой.

– Это воспоминание заблокировано.

Неудивительно… хотя и досадно. Чары Колдуэлла и впрямь были хороши.

К счастью, срока давности для цеури воспоминания не имели. Главное, чтобы они не поблекли в голове того, кто планировал ими расплатиться. Потому Ник поделился с цеури целой вереницей кадров из прошлого. Города, в которых он побывал, расследуя то или иное преступление. Разговоры о магии, которые он вел с отцом, и его многочисленные истории. Найдется много людей, которым они пригодятся.

– Вы отдали несколько воспоминаний, – ровным голосом сказала цеури, снова, как того и требовал церемониал, переходя на «вы».

– Потому что одним воспоминанием, полагаю, я не обойдусь, – усмехнулся Ник.

Цеури кивнула.

– Плата будет соизмеримой. Что вы хотите взамен?

Он вынул из кармана снимок Розмари-Люсиль-кем-бы-она-ни-была.

– Вы можете отыскать эту женщину в памяти других людей? Но годятся только самые свежие воспоминания.

– Я поняла ваш запрос.

Цеури какое-то время постояла все с тем же бесстрастным выражением лица и пугающе открытыми, немигающими глазами. Она словно рылась у себя… в голове. Перебирала чужие воспоминания, словно мемокарды в картотеке. Извлекала, просматривала – наверняка со сверхчеловеческой скоростью. Впрочем, человеком в полном смысле этого слова она и не была.

– Я нашла ее. – Помедлив, добавила: – Есть и иные воспоминания. Там образ этой женщины немного другой.

– Другой? – насторожился Ник. – Давайте начнем с одного из них.

Не дожидаясь просьбы, он шагнул вперед. Цеури прикоснулась пальцами к его вискам, передавая ему воспоминания. В них ведьма, расплетающая проклятия, и впрямь была… иной. Светлые волосы коротко пострижены (до этого она, вероятно, надевала парик), стройную фигуру облегает деловой костюм, в руке чашка с кофе. Непременно с каким-нибудь модным латте или макиато.

Воспоминание было раздражающе коротким – его владелец, кажется, просто хотел похвастаться новеньким купленным автомобилем. Или, может быть, в оставленном «за кадром» отрезке памяти он демонстрировал конечную точку своего пути. В увиденном Ником ведьма Розмари просто мелькнула на заднем плане. Но это точно была она.

– Да. Эта женщина. Именно в этом образе или очень на него похожем. Можешь показать мне, куда она заходила? Не магазины – жилой дом или какой-нибудь офис.

Последнее может сработать… Если, конечно, ее облачение – не очередной маскарад.

На этот раз цеури потребовалось куда больше времени, чтобы выудить нужный ему осколок прошлого. Наконец она сказала:

– Нашла.

Нику сегодня везло на «информативные» воспоминания. С помощью этого девушка поделилась с цеури своим свиданием, во время которого на ее изящный пальчик надели кольцо с внушительным бриллиантом. Должно быть, его сияние в свете ламп на мгновение ослепило Ника: он не сразу заметил Розмари через окно ресторана. Она заходила в трехэтажное здание из стекла и бетона – один из деловых центров в самом сердце Кенгьюбери.

– Хорошо, – отрывисто сказал Ник. – Этого пока достаточно.

***

Он добрался до центра за час до конца рабочего дня. Подошел к скучающему охраннику и сунул под нос спектрографию Розмари (это, пусть и фальшивое, имя теперь прочно ассоциировалось у него с ведьмой).

– Эта женщина работает в одном из ваших офисов. Я бы хотел знать, в каком именно.

Охранник – немолодой грузный мужчина – прошелся ленивым взглядом по его пальто, задержался на нашивке и устало, словно слова требовали от него немалых усилий, произнес:

– Удостоверение?

Что ж, не сработало.

Ник мысленно вздохнул. Он знал, что сделает в следующее мгновение, и прощения у отца уже не просил. Как-то глупо после стольких его прегрешений.

Стоя спиной к зеркалам наблюдения, он вынул из кошелька крупную купюру, уже на нее положил спектрографию и протянул охраннику. Тот хищно следил за каждым движением. Леность и безразличие ушли из его глаз.

Он взял в руки спектрографию. Едва взглянув на нее, буркнул:

– Двести одиннадцатый офис. Это на втором этаже.

– Я догадался, – сдержанно отозвался Ник.

Спектрографию ему вернули, а вот купюра волшебным образом испарилась. Он не имел ничего против. Поздно притворяться законопослушным гражданином… Даже в своем стремлении вернуть себе должность законника.

Ник поднялся на второй этаж и прошел по узкому коридору почти до конца. Двери по обеим сторонам от него вели то в консалтинговую фирму, то в офис незнакомого ему туроператора, а то и вовсе в студию маникюра. На двери с цифрой «211» не было никакой таблички. Зато из-за нее доносились приглушенные голоса.

Не постучавшись, Ник распахнул дверь.

Комната представляя собой этакий классический офис какой-нибудь компании: длинный стол для переговоров и собраний, доска, сейчас чистая и пустая, кофемашина и кулер с водой в углу. Половина из дюжины стульев была занята, притом исключительно молодыми девушками. Дюжина глаз уставилась на Ника в упор.

В конце стола на почетном месте главы (чего бы то ни было) восседала ведьма Розмари-Люсиль. Стоило Нику войти, она вскочила и бросилась торопливо собирать рассыпанные по столу бумаги.

– Серьезно? – хмыкнул он.

– Оставьте нас, – нервно сказала ведьма. Бросила на замерших девушек яростный взгляд исподлобья. – Я сказала, выйдите!

Девушки стайкой вспугнутых котом воробушков бросились врассыпную и вскоре покинули кабинет. Ведьма осталась стоять. Она попыталась скрыть, как дрожат ее руки. Но тем, что обхватила себя за плечи, лишь выдала собственную неуверенность и страх.

«Она удостоверение не попросит», – с удовлетворением подумал Ник. Эффект неожиданности сыграл ему на руку.

– Поговорим? – предложил он.

Взявшись за спинку стула, повернул его сидением к себе. Сел и жестом предложил ведьме последовать его примеру.

– Для начала… Как вас зовут на самом деле? И советую не врать. Как только я доберусь до офиса Департамента, я проверю все, что вы скажете. Каждое ваше слово.

– Вы меня не арестуете? – недоверчиво спросила ведьма.

– Для начала, – с нажимом повторил Ник, вынимая чистый мемокард. – Мы поговорим.

Он не мог арестовать ведьму – у него не было на это права. Вот только она об этом не знала. И была настолько ошарашена появлением в своем офисе агента Департамента, что не придала значения тому факту, что он даже не знал, как ее зовут.

– Я просил вас назвать свое имя.

– Мэри. Мэри О’Брайен.

К его удивлению, она достаточно быстро взяла себя в руки. Первичный шок проходил, и к ней возвращалась уверенность. Ее, словно некую ауру, окружающую Мэри, Ник заметил, еще когда изучал спектрографии ведьмы. Именно этот образ, сложенный из деталей вроде ровного каре и делового костюма (на этот раз темно-синем), шел ей куда больше образа «классической» светлой ведьмы.

Мэри снова села во главе стола и, переплетя пальцы, положила руки на стеклянную столешницу. Они больше не дрожали.

– Итак, Мэри, я знаю о том, что вы замешаны в махинациях с проклятиями… и волшебным избавлением от них.

Слово «волшебным» Ник произнес с немалой долей сарказма. Мэри, однако, не смутилась. С неким вызовом приподняла подбородок, но промолчала.

– У вас была сообщница или вы действовали в одиночку?

Мэри фыркнула.

– Как будто кто-то бы мне помог. Я же была как белая ворона в своей стае.

– Почему? – с искренним интересом спросил Ник.

– Ягой, предводительнице кладбищенских ведьм, не понравилась, что я хочу нажиться на своем родовом даре. В общем, в конце концов меня выгнали из Пропасти. Я, видите ли, рушила репутацию своего клана.

– Подождите, вы – кладбищенская ведьма? – изумился он.

Мэри довольно хохотнула.

– Не ожидали? Представляли себе какую-нибудь уродливую худую старуху с гнилыми зубами и темными провалами глаз?

Может, и нет. Но Ник точно не представлял себе кладбищенскую ведьму как ухоженную, привлекательную девушку в элегантном костюме и с безупречным блондинистым каре.

– А вы, я смотрю, умело играете на стереотипах. Притворяясь провидицей, вы добавили себе не только возраст, но и такую деталь, как затянутые бельмом глаза. А для роли ведьмы, расплетающей чужие проклятия, выбрали родной каждому ирландцу образ этакой хорошей волшебницы из детских сказок. Даже цвета – белый и зеленый – наверняка выбрали неспроста. Как и прическу – эти ваши длинные светлые локоны…

Улыбка на губах Мэри застыла. Она вспомнила, кто находится перед ней.

Ник пододвинул ей спектрографию старухи с бельмом на глазу и той самой рассветной ведьмы Розмари-Люсиль. Едина в трех лицах… Мэри ничего не сказала, однако это ему и не требовалось.

– Те девушки, которых я видел… Они тоже кладбищенские ведьмы? «Белые вороны», неугодные Ягой?

– Они даже не попали в Пропасть. Им отказали. Родовой дар, видите ли, недостаточно силен.

– И вы решили привлечь их к своей деятельности?

– Я решила набрать штат. – Мэри повела плечами. – Любому бизнесу нужно расширяться.

Бизнес, построенный на проклятиях… Пожалуй, теперь Ник действительно видел все.

– Они тут ни при чем, – торопливо добавила Мэри. – Они еще не успели приступить к…

Взгляд ее против воли скользнул к лежащим на столе мемокардам. Ник, поднявшись, взял в руки один из них. Как он и думал, там было что-то вроде методички, которым кладбищенским ведьмам предстояло следовать. И отчитываться о проделанной работе ей. Оплата сдельная, процент невысокий. Но с учетом, сколько Мэри брала с клиентов…

Ник покачал головой.

– Последний вопрос. Судя по вашей реакции, вы меня не узнали. Значит, я не был одной из ваших жертв?

Вряд ли колдун или ведьма обрекали его на забвение, зная, что сами попадут под власть собственных чар. В случае с Мэри это было совершенно бессмысленно. С кого тогда требовать денег? Впрочем, и в случае, если проклятие было неким возмездием, смысла тоже немного. Кому захочется мстить, зная, что удовлетворение от содеянного продлится всего один день? И все же Ник должен быть начеку. Возможно, кому-то из ненавидящих его людей достаточно одного факта, что возмездие, способное изрядно испортить ему жизнь, свершилось.

Мэри, тихонько ахнув, подалась вперед.

– Я знала, что не ошиблась! Я разглядела плетение!

Ник сощурил глаза, пристально глядя на нее.

– А вы не очень умелая кладбищенская ведьма, верно?

Ожидал, что Мэри надует губки, но… Она была слеплена из другого теста.

– Верно. Магия истины всегда давалась мне непросто – в отличие от самой магии проклятий. Мой взгляд был словно замутнен. Я видела чужие плетения словно через мутную линзу. Когда пыталась распутать их, становилось лишь хуже. – Мэри усмехнулась. – Судя по всему, я была рождена, чтобы разрушать.

– Но вы смогли освоить все эти чары – «проклятие мары», «взгляд Горгоны»…

– И еще десятки других. Да, в этом я хороша. Но мои проклятия не действуют долго – сила из меня иссякает стремительно, а восстанавливается долго. Как я и сказала, мой дар не без изъянов. А потому я не годилась в качестве наемной ведьмы для лордов Пропасти, вечно ведущих друг с другом войну. Только для каких-то мелких проделок и глупых розыгрышей, за которые, конечно, платили гроши. И я совсем было отчаялась, пока не поймала себя на мысли – я могу расплетать лишь те проклятия, которые навела сама.

– Вот как вы пришли к этой идее.

Пожав плечами, Мэри повернула голову к окну.

– Я не буду оправдываться за то, что совершила. Этот мир… Если ты не найдешь в нем свое место, свой стержень, он просто заглотит тебя и пережует.

– Как проницательно и драматично, – сухо сказал Ник. – Что ж, когда в суде Трибунала вы встретитесь со своими жертвами, часть которых отдала вам свои последние деньги, скажите им это. Возможно, они проникнутся.

Мэри вздрогнула и перевела на него взгляд. Однако сказать им друг другу уже нечего.

Покидая офис, мемокард Ник, конечно, забрал с собой. Ему нужны были доказательства. Мэри в любой момент могла исчезнуть из города, и допустить этого он не мог. Каким бы шармом ни обладала кладбищенская ведьма, ей придется иметь дело с последствиями своих действий.

Пусть даже и не через него.