Повелитель времени.

Глава 16 Молитва

Зайдя в дом, Костя почувствовал запах свежеприготовленной еды. Ханна постаралась: на столе его ждали горячий суп, тёплый хлеб и тушёное мясо с овощами. Он не стал долго засиживаться за ужином, быстро утолив голод и поблагодарив хозяйку за заботу.

Покончив с едой, он достал лист бумаги, чернила и стал писать письмо. Слова ложились чётко и лаконично: каждое предложение отражало серьёзность ситуации. Завершив письмо, он аккуратно сложил его, вложил в конверт и вызвал посыльного.

— Это должно быть доставлено градоначальнику как можно скорее. Лично в его руки, — строго сказал он юноше, который кивнул, уверяя, что выполнит поручение.

Затем Костя подошёл к Лие, которая сидела в гостиной с книгой в руках. Её лицо выглядело спокойным, но, подняв взгляд на него, она заметила его напряжение.

— Всё в порядке? — мягко спросила она.

— Да, просто дела, — уклончиво ответил он, пытаясь не выдать своих тревог. — Не беспокойся, это не займёт много времени.

Лия лишь кивнула, понимая, что расспрашивать сейчас бесполезно. Она погладила рукой свой заметно округлившийся живот. Было видно, что она уже на последних сроках беременности. Её лицо светилось тихой радостью, но иногда взгляд выдавал усталость.

— Малыш шевелится? — спросил Костя, опускаясь рядом с ней на диван.

— Постоянно, — улыбнулась Лия. — Кажется, он уже ждёт, когда сможет увидеть этот мир. Ты только не волнуйся за нас. Мы справимся. А ты береги себя.

Костя наклонился, чтобы мягко коснуться рукой её живота. Он почувствовал лёгкий толчок и невольно улыбнулся.

— Ещё немного, и всё изменится, — тихо сказал он, глядя на неё. — Но знаешь, я буду рядом. Всегда.

— Я в это не сомневаюсь, — ответила Лия, коснувшись его руки.

Костя заметил, как свет лампы мягко освещает её лицо. Он провёл пальцами по её щеке, и она улыбнулась, притянув его ближе.

— Ты такой усталый, — тихо сказала она. — Если бы я могла разделить твою тяжесть...

— Ты уже делаешь больше, чем я могу выразить словами, — ответил он. — Когда я возвращаюсь сюда, всё становится проще. Ты — мой дом, Лия.

Она вздохнула, и на её лице появилась нежная улыбка. — Тогда возвращайся ко мне всегда.

Через несколько минут Костя вызвал другой экипаж. Лошади были моложе и резвее, а возница — опытный человек, который мог быстро провести через ночной город. Было около девяти вечера, луна уже поднялась высоко, заливая улицы своим серебристым светом. Обстановка казалась спокойной, но Костя чувствовал внутри гулкую тревогу.

Он уселся в экипаж, давая вознице знак трогаться. Колёса мягко заскрипели, и экипаж двинулся в путь, оставляя за собой тихий шелест камней на мостовой. Впереди его ожидал новый вызов, и он знал, что времени у него остаётся всё меньше

Путь по ночному Вифлеему занял меньше времени, чем ожидалось. Улицы были почти пусты — редкие прохожие быстро уступали дорогу экипажу, едва услышав шум копыт и колёс. Лунный свет заливал город, создавая на стенах домов причудливые тени. Воздух был прохладным, и казалось, что вместе с ночной прохладой спустилось и некоторое умиротворение.

Когда Костя подъехал ко дворцу, его сразу встретили стражники. Они были суровы и напряжённо смотрели на него.

— Кто вы и что вам нужно в такой час? — хрипло спросил один из них, поправляя свой шлем.

Костя, не выходя из экипажа, медленно протянул руку, показывая письмо с печатью. — У меня срочное дело к градоначальнику. Он уже в курсе.

Стражник нахмурился, пробежав глазами текст на письме. После секундного замешательства он кивнул другому стражнику, и тяжёлые ворота с громким скрипом начали открываться.

— Проезжайте, но помните, господин не любит ждать, — буркнул стражник.

Экипаж медленно проехал через ворота. Внутри дворца всё было освещено факелами и фонарями. Тени от них плясали на стенах, придавая зданию какой-то мистический, почти пугающий вид. Вскоре Костю проводили в отдельное здание, где находился кабинет градоначальника.

Войдя внутрь, он ощутил запах воска и бумаги. Обстановка была строгой, но функциональной: массивный дубовый стол, шкафы с документами, несколько карт на стенах. За столом сидел градоначальник, мужчина средних лет с усталым, но надменным выражением лица. Его глаза, казалось, прожигали насквозь.

Градоначальник встретил Костю в своём кабинете, когда тот прибыл. Вместо открытого недовольства он выбрал тактику изощрённой учтивости, прикрывая настороженность и возможные подозрения.

— Элиэзер, как приятно видеть вас столь поздним вечером, — начал он, вставая из-за массивного дубового стола. Его лицо выражало спокойствие, но в глазах светился скрытый огонёк настороженности. — Вы, должно быть, привезли новости столь важные, что не могли ждать до утра?

Костя внимательно смотрел на него, оценивая его слова и интонацию. Градоначальник, несмотря на приветливость, выглядел как человек, у которого каждый шаг тщательно продуман.

— Прошу прощения за поздний визит, — спокойно ответил Костя, делая шаг вперёд. — Но я считаю, что каждая минута на вес золота. Болезнь уже начала распространяться, и если не предпринять немедленные меры, мы рискуем потерять весь город.

Градоначальник наклонил голову, изображая глубокую задумчивость. — Болезнь, говорите? Хм... И что же вы предлагаете, чтобы справиться с этим несчастьем?

— У меня есть план действий, но для этого потребуется ваша поддержка. Нужно немедленно изолировать заболевших и усилить санитарные меры, — ответил Костя, стараясь говорить твёрдо, но не вызывающе.

Градоначальник выслушал его, сцепив пальцы в замок. Его взгляд скользнул по Косте, будто изучая его намерения.

— Вы говорите так уверенно, Элиэзер. Почти как человек, который знает, что именно нужно сделать. Откуда такая уверенность? — он прищурился, но улыбка не покидала его лица. — Неужели у вас есть... особый дар предвидения?

Костя почувствовал, как слова градоначальника пытаются загнать его в угол. Однако он сохранил хладнокровие.

— Никакого предвидения, только опыт, — коротко ответил он. — Время не на нашей стороне, и я надеюсь, что вы понимаете это так же хорошо, как и я.

Градоначальник слегка наклонился вперёд, будто хотел подчеркнуть своё следующее высказывание.

— О, я понимаю многое, молодой человек. Гораздо больше, чем вы можете представить. Но поймите и вы: мои решения должны быть взвешенными. Приведите доказательства. Убедите меня, что ваши слова — не пустой звук.

Костя выдержал его взгляд. Он понял, что градоначальник не станет легко уступать, но и времени на игры у него не было.

Костя с минуту стоял, раздумывая, как донести градоначальнику всю серьёзность ситуации. Его взгляд был твёрдым, а голос прозвучал убедительно:

— Простите мою прямоту, но дело куда серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. Я узнал, что один из лекарей, который ухаживал за торговцем, скончался от схожих симптомов буквально несколько часов назад. И что ещё тревожнее, главный лекарь, должно быть, уже знает об этом. Или вы, — он посмотрел градоначальнику прямо в глаза, — были об этом проинформированы?

Градоначальник остался неподвижным, но лёгкий нервный тик на его лице выдал внутреннюю напряжённость.

— Лекари часто умирают от болезней, что из этого следует? — ответил он с едва уловимой усмешкой, поднимая кубок с вином. — Вы делаете слишком далеко идущие выводы, юноша.

Костя чуть наклонился вперёд, не сводя взгляда с собеседника:

— Там, где две смерти от одной болезни следуют одна за другой, это уже не совпадение. Это эпидемия. И если не принять срочные меры, мы потеряем весь город. Я пришёл не для того, чтобы спорить, а чтобы предупредить. Остальное — ваш выбор.

Градоначальник опустил кубок и некоторое время раздумывал. Тишину нарушал лишь слабый треск свечи. Наконец он заговорил, с лёгкой насмешкой в голосе:

— Предположим, вы правы. Что вы предлагаете, чтобы удержать болезнь в рамках? Закрыть город? Объявить карантин? Вы понимаете, что это будет воспринято как паника?

— Паника начнётся, когда люди начнут умирать на улицах, — холодно ответил Костя. — У нас есть шанс предотвратить катастрофу. Если его упустить, винить будет уже некого.

Градоначальник помолчал, затем кивнул, изображая заинтересованность:

Костя выпрямился, сделав шаг ближе к градоначальнику, и посмотрел на него с непоколебимой уверенностью. Его голос был твёрдым, но в нём звучали нотки примирения:

— Давайте раскроем карты. Мы оба понимаем, что это не просто болезнь и не просто совпадение. Я, очевидно, помешал каким-то вашим планам — налогового инспектора, возможно, или кого-то более важного. Но давайте будем реалистами.

Градоначальник поднял бровь, изображая удивление, хотя в его глазах мелькнуло что-то похожее на тревогу.

— Что вы хотите этим сказать, господин Элиэзер? — спросил он, медленно ставя кубок на стол.

Костя прищурился, словно оценивая собеседника:

— Зная о моих способностях, неужели вы пожертвуете целым городом, чтобы вывести меня на чистую воду и сжечь как еретика?

Градоначальник выдержал паузу, его лицо оставалось каменным, но взгляд стал острее.

— Вы высоко себя цените, — сказал он, в его голосе прозвучала издёвка.

Костя кивнул, не обращая внимания на сарказм:

— Возможно. Но сейчас вопрос не во мне. Болезнь уже распространилась. И если вы упустите этот момент, то умирать начнут не только простые люди, но и ваши приближённые, ваши союзники, а, может быть, даже вы сами.

Градоначальник откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, его лицо стало задумчивым.

— И что вы предлагаете? — спросил он наконец, с лёгкой насмешкой, явно проверяя намерения Кости.

Костя склонился чуть ближе, его голос стал мягче, но не утратил решительности:

— Спасти город. Принять необходимые меры. А затем мы вернёмся к нашим... разногласиям.

Градоначальник некоторое время смотрел на него, словно пытаясь прочитать мысли. Наконец он кивнул, медленно и почти незаметно.

— Ладно, — проговорил он, его голос звучал устало. — Давайте спасём город. Но знайте, Элиэзер, эта история для вас ещё не закончена.

— Я и не ожидал другого, — ответил Костя, расправляя плечи. — Но сначала — спасение людей.

Градоначальник нахмурился, глядя на массивный колокол, висевший у двери. Он резко позвонил в него, и вскоре в комнату вошёл локей, аккуратно одетый, но с видимым желанием побыстрее завершить ночь.

— Немедленно приведите главного лекаря, — приказал градоначальник, его голос звучал резко. — И пусть он не вздумает задерживаться!

Локей быстро кивнул и покинул комнату. В зале повисло напряжённое молчание, нарушаемое лишь скрипом перьев на столе писца, сидевшего в углу. Через несколько минут дверь снова отворилась, и вошёл главный лекарь — мужчина лет пятидесяти с серым лицом, слегка всклокоченными волосами и явной усталостью в глазах.

— Милорд, — начал он, с трудом подавляя зевок, — если это не чрезвычайное дело, то я бы предпочёл закончить ночь в своей постели.

Градоначальник ударил ладонью по столу, отчего кубок с вином слегка подскочил.

— Чрезвычайное? — взорвался он. — Вы называете чрезвычайным только то, что угрожает вашему удобству! Здесь у нас, возможно, начинается эпидемия, а вы уже спите?

Лекарь сморщился, но выдержал взгляд градоначальника.

— Сколько можно повторять, милорд? Я один работаю на весь город, — его голос звучал утомлённо. — Только сегодня я проверял троих больных. Если это эпидемия, то я тоже не бессмертен.

Градоначальник стиснул зубы и указал на Костю.

— Этот человек утверждает, что уже двое из ваших коллег мертвы. Это правда?

Лекарь замер, глядя на Костю, а затем повернулся к градоначальнику:

— Милорд, да, один из младших помощников умер два дня назад. Второй — вчера. Но это… это могло быть простым совпадением.

Костя заговорил спокойно, но твёрдо:

— Это не совпадение, господин лекарь. Это холера, и если ничего не предпринять, город вымрет. Разве вы не замечаете?

Лекарь нахмурился, его взгляд стал настороженным.

— Холера? — протянул он, словно пробуя слово на вкус. — Это серьёзное заявление. Но почему я узнаю об этом от вас, а не от своих наблюдений?

Градоначальник снова ударил по столу.

— Вот поэтому я и злюсь! У нас половина лекарей болеют или мертвы, а ты, главный лекарь города, видишь это только сейчас!

— Потому что мне не докладывают, милорд, — резко ответил лекарь. — У нас бардак в управлении, а не медицинская служба.

Костя вмешался, чтобы предотвратить новый виток гнева:

— Нам не время спорить. Нужно собрать остальных врачей, изолировать больных и начать готовиться. Это не личная ошибка кого-то из вас. Это беда, и действовать нужно сейчас.

Градоначальник и лекарь переглянулись, а затем лекарь устало вздохнул:

— Хорошо. Что мне нужно сделать?

Градоначальник откинулся на спинку стула, всё ещё раздражённый, но готовый действовать.

— Слушай его, — указал он на Костю. — Он говорит, что знает, как остановить это. И сделай всё быстро.

Вдруг в дверь кабинета раздался резкий стук. Не дожидаясь разрешения, в помещение вошла одна из служанок дворца. Её лицо было бледным, глаза наполнились слезами. Она не могла остановиться и сразу начала причитать:

— Милорд, беда! Младшая госпожа, ваша дочь... У неё высокая температура! Она вся горит, не может встать с постели!

Градоначальник резко поднялся, его лицо напряглось, а пальцы сжались в кулак.

— Что ещё? Какие у неё симптомы? — спросил он, глядя на женщину так, будто от её слов зависела вся его жизнь.

Служанка дрожала, но продолжила:

— Её тошнит... Постоянно! Она не может пить воду, её тут же рвёт. Живот болит, она жалуется на сильные спазмы. Госпожа почти не говорит, только стонет.

Лекарь, который до этого стоял в стороне, напрягся.

— Тошнота, рвота, боли в животе, высокая температура, — он быстро проговорил, словно проверяя свои мысли. — Это похоже на начальные признаки холеры.

Градоначальник повернулся к лекарю, его лицо исказилось от злости и страха.

— Так, значит, вы знали, что болезнь распространяется, и молчали?! А теперь моя дочь может...

Он осёкся, не в силах произнести самое страшное.

— Милорд, — вмешался Костя твёрдым голосом, — это подтверждает мои слова. Времени больше нет. Нужно действовать немедленно, если мы хотим спасти не только вашу дочь, но и весь город.

Градоначальник, ещё недавно пытавшийся выглядеть уверенно, вдруг потерял весь свой пыл. Он бессильно опустился в кресло, а затем кивнул лекарю:

— Идите к ней. Сделайте всё, что можете. Я не прощу, если с ней что-то случится.

Лекарь поклонился и поспешил к выходу, а Костя и градоначальник остались наедине, осознавая всю тяжесть происходящего.

Костя остался наедине с градоначальником. Окинув взглядом его напряжённое лицо, он спокойно подошёл ближе. Глубокий вдох помог унять внутреннюю дрожь. Он знал, что сейчас нужно говорить прямо, иначе доверия не добиться.

Как только дверь за слугами закрылась, начальник, оставшись наедине с Костей, тяжело опустился в кресло. Его лицо отражало смесь усталости, гнева и страха.

— Ты хитёр, парень, — наконец сказал он, перебирая пальцами массивный перстень на руке. — Но я не привык, чтобы меня ставили в угол. Говори, чего ты хочешь, но знай — моё терпение на исходе.

Костя пристально посмотрел на градоначальника, скрестив руки на груди.

— Я хочу, чтобы вы перестали притворяться, — начал он спокойно. — Вы знаете, что происходит. Уже двое умерли от одной и той же болезни. Если мы не остановим это сейчас, завтра вы похороните больше людей, чем сможете сосчитать.

Начальник выдохнул, опустив взгляд на стол. Его пальцы всё ещё нервно крутили перстень.

— Это не твоё дело, — резко ответил он, но в его голосе сквозила неуверенность. — Я могу решить, как управлять своим городом.

— Своим городом? — Костя чуть склонил голову. — А ваша дочь? Она тоже часть вашего города?

Слова прозвучали, как удар. Начальник напрягся, его глаза сузились.

— Не смей... — начал он, но Костя его перебил:

— Я не угрожаю. Я пытаюсь спасти. Не только её, но и вас, и всех остальных.

Начальник встал, начал мерить шагами комнату. Он казался раздираемым противоречиями.

— Если я соглашусь... — начал он тихо, словно говорил сам с собой. — Если я приму твою помощь, это значит, что я поддался... тебе. Это значит, что ты сильнее меня.

Костя шагнул ближе, его голос стал мягче, но настойчивее:

— Это значит, что вы достаточно умны, чтобы сделать правильный выбор. Это не слабость. Это сила.

Градоначальник остановился, посмотрел на Костю. Его лицо было мрачным, но в глазах мелькнула искра надежды.

— И что ты хочешь взамен? — спросил он, словно проверяя, насколько далеко готов зайти этот человек.

— Ваше обещание, что вы прекратите преследовать меня, — ответил Костя твёрдо. — И чтобы вопросов не осталось ни у вас, ни у других, я должен стать главным лекарем города.

Начальник нервно рассмеялся, больше от безысходности, чем от веселья.

— Ты ставишь условия, словно король, — произнёс он. — Но что мне остаётся?

— Сделайте выбор, — коротко ответил Костя.

Градоначальник вновь тяжело опустился в кресло. Он провёл рукой по лицу, потом посмотрел на Костю.

— Я поклялся защищать этот город, — медленно произнёс он. — Если это единственный способ... Так тому и быть.

Костя кивнул, чувствуя, как напряжение слегка отступает.

— Тогда идём, — сказал он. — Нам нужно торопиться.

Градоначальник с Костей быстрыми шагами направились в покои младшей дочери. Возле дверей уже собралась стража и несколько встревоженных слуг. Внутри слышались сдавленные стоны девочки и торопливые голоса лекарей, пытавшихся ей помочь.

Когда дверь распахнулась, в глаза сразу бросилась обстановка: полутёмная комната, освещённая тусклым светом лампы, казалась пропитанной тревогой. В центре, на широкой кровати с разлохмаченными простынями, лежала девочка. Её лицо было бледным, лоб блестел от испарины. Время от времени её маленькое тело пробирала судорога, вызывая сдавленные крики. Губы потрескались, а руки нервно сжимали края одеяла.

Рядом с кроватью склонились несколько лекарей. Один из них держал в руках миску с холодной водой, другой готовил отвар, пытаясь найти средство, которое хоть немного облегчит её состояние. Слуги метались по комнате, приносили травы и мокрые полотенца. Воздух был пропитан горьковатым запахом лечебных настоев.

— Господин градоначальник! — поднял голову один из лекарей, заметив вошедших. Его лицо выражало смесь усталости и беспомощности. — Мы делаем всё возможное, но...

— Молчи! — резко перебил его градоначальник, хотя в его голосе слышалась паника. Он подошёл ближе к кровати, опустился на колени и взял руку дочери. — Папа здесь, милая... Ты справишься. Ты обязательно справишься.

Костя стоял в стороне, оценивая ситуацию. Его взгляд остановился на девочке. Симптомы говорили сами за себя: высокая температура, судороги, острая боль в животе — начало холеры. Он понимал, что времени у них практически нет.

— Уйдите, — вдруг сказал Костя, его голос был тихим, но твёрдым.

Лекари и слуги замерли. Градоначальник повернулся к нему, его лицо исказилось гневом.

— Что ты себе позволяешь? — рявкнул он. — Это моя дочь!

— Именно поэтому вы должны дать мне шанс, — спокойно ответил Костя. — Здесь больше некому помочь. Вы знаете это так же хорошо, как и я.

Градоначальник долго смотрел на него, словно взвешивая всё, что было сказано. Затем махнул рукой.

— Все выйдите, — приказал он. — Немедленно!

Лекари и слуги неохотно подчинились. В комнате остались только они двое и девочка, чьи тихие стоны разрезали тишину.

— Если ты не справишься... — начал градоначальник, но его голос дрогнул.

— Я справлюсь, — уверенно ответил Костя, поднимая руку, чтобы остановить дальнейшие возражения. — Но для этого мне нужно, чтобы вы полностью доверились мне.

Он подошёл ближе к кровати, готовясь применить всё, что умел, чтобы спасти её жизнь

Костя подошёл к кровати девочки, глядя на её исхудавшее, болезненное тело. Губы трескались, дыхание было прерывистым, а глаза подёрнуты мутной пеленой, будто сама жизнь медленно уходила из неё. Вздохнув глубоко, он опустился на колени возле кровати. Его сердце сжалось от боли за ребёнка, а разум устремился к Тому, кому он доверял больше всего.

Сложив руки, он начал молиться. Его голос был тихим, но твёрдым, словно каждое слово пробивалось через толщу небес, достигая тронного зала Господа. Он не произносил имя Иисуса Христа вслух, но в душе обращался к Нему, своему Богу, которого он чтил.

— Всемогущий, Ты даровал мне эти дары, чтобы творить Твою волю. Прошу Тебя, коснись этой девочки. Избавь её от страданий и верни ей здоровье. Пусть её жизнь станет свидетельством Твоей силы и милосердия. Пусть все увидят, что Твои пути превосходят человеческие.

Комната постепенно наполнилась необъяснимым теплом. Вокруг Кости воздух словно дрожал, а затем стал светлее. Казалось, что лунный свет, пробивающийся через окно, усилился, заливая всё мягким сиянием. Это свечение становилось всё ярче, но не ослепляло. Оно окутало девочку, будто невидимая рука нежно накрыла её.

Градоначальник, стоявший в стороне, наблюдал, как её дыхание стало ровнее, а судороги прекратились. Цвет кожи девочки начал меняться: смертельная бледность уступила место лёгкому румянцу. Треснутые губы восстановились, а глаза, едва открывшись, обрели ясность.

Девочка тихо прошептала:— Папа...

Градоначальник, забыв о своём положении, бросился к кровати, схватил её руку и посмотрел на Костю с таким выражением лица, которое смешивало недоверие, благоговение и страх.

— Она... Она действительно исцелилась, — выдохнул он, не отрывая взгляда от дочери.

Костя медленно поднялся, чувствуя, как усталость накатывает волной. Он не сказал ни слова, просто кивнул, в душе благодаря Бога за этот момент.

Когда отец поднял на руки исцелённую дочь, его руки дрожали от эмоций. Он крепко прижал её к груди, будто боялся вновь потерять. Девочка, хоть и ещё слабая, обняла его в ответ, уткнувшись носом в его плечо.

— Ты снова со мной, моя милая... — голос градоначальника срывался, пока он гладил её волосы. — Как я боялся тебя потерять...

Он обернулся к Косте, в глазах сияли слёзы, полные благодарности.

— Ты спас её... Ты спас мою дочь... — сказал он, подходя ближе.

Костя сделал шаг назад, подняв руку.

— Нет, — сказал он твёрдо, но мягко. — Не я. Это Господь её спас. Вся честь и хвала принадлежат только Ему. Я всего лишь инструмент.

Градоначальник кивнул, но в его лице читалось замешательство. Ещё мгновение он смотрел на Костю, будто хотел что-то сказать, но вместо этого вытер слёзы рукавом и опустил взгляд.

— Спасибо... — тихо сказал он.

Костя выдохнул, разрывая напряжённую тишину.

— Слушайте меня внимательно, — сказал он, его голос стал серьёзным. — Сейчас самое важное — сохранить всё в тайне. Вы понимаете, чем это грозит, если слухи дойдут до царя Ирода?

Градоначальник помрачнел, отрезвлённый этими словами.

— Что вы предлагаете? — спросил он с тревогой.

— Выдворите всех слуг из этой части дворца. Пусть здесь будет пусто хотя бы неделю. Затем объявите, что ваша дочь выздоровела благодаря усилиям ваших лекарей.

— Неделю? — переспросил он, растерянно качая головой.

— Да, неделю, — твёрдо повторил Костя. — Это единственный способ уберечь вас, вашу дочь и... — он сделал паузу, глядя в глаза градоначальника, — и меня.

Градоначальник тяжело выдохнул, снова обнимая дочь, которая, свернувшись в его руках, начала засыпать.

— Ладно, — произнёс он хрипло. — Вы правы. Я сделаю, как вы сказали.

Костя кивнул, облегчённый его согласием.

— Вы — отец, который готов на всё ради своей дочери. Это ваш самый главный дар. Теперь вы знаете, что делать.

Градоначальник молча смотрел на Костю, в его глазах светились благодарность и страх перед тем, что ждёт впереди.