Предатель. Ты врал мне годами (СИ)

Глава 12. Пусть папа поможет

Захожу в зал с высокими потолками и панорамными окнами. На белых стенах — узкие зеркальные вставки до самого потолка.

‘Солнечно и много воздуха, но мне все равно тяжело дышать.

Каждый выдох угрожает сорваться в рыдания.

— Мама, мамуля! — ко мне с криками кидается Света. Счастливая и румяная. — Пришла!

— Пришла, пришла, — отвечаю я. — Куда я бы делась…

Узкие джинсы, шифоновая желтая блузка и ботиночки на высоком каблуке.

Красавица.

И я была раньше такой. Живой, яркой и счастливой.

Подбегает, обнимает меня, после кладёт руку на живот и замолкает, ожидая приветствия от младшего брата.

Несколько секунд, и он все же пинается. Немного лениво.

Света, как и в первый раз, округляет глаза, смеётся и наклоняется к моему животу с шёпотом:

— Привет, зайчик… Это Света, твоя старшая сестра. Узнал.

Новы пинок, и я закрываю глаза, задержав дыхание.

— Прости, — Света поднимает взгляд и неловко улыбается.

— Все в порядке, — выдыхаю через нос. — С приветствиями закончили?

Света с готовностью выпрямляется, берет меня за руку и ведёт к длинному и широкому столу, на котором разложены десятки сортов роз: разные оттенки белого, мелкие, крупные.

До меня доходит волна сладкого и густого аромата.

— Готова? — заговорщически шепчет мне на ухо Света.

Я неопределённо хмыкаю, стараюсь подключиться к моменту со Светой и уйти от мысли о Богдане и его внебрачной дочери.

Сейчас для меня важной должна быть только моя дочка.

Света усаживает меня в одно из кресел у стола, поправляет под поясницей подушечку и обнимает со спины. Прижимается щекой к плечу и с тихой благодарностью говорит:

— Я тебя, наверное, достала.

— Вовсе нет, — слабо улыбаюсь.

Через несколько минут к нам выходят милая блондинка-флористка, которую Света сразу берет в оборот вопросами и сомнениями нерешительной невесты.

Я с усилием воли пытаюсь остаться в потоке их разговора о том, какие арки поставить, какие букеты оформить, какую фотозону организовать для гостей, но я все равно мыслями возвращаюсь к Богдану и к вопросу — как так получилось?

Я не вижу никакой разницы в розах, что разложены на столе. Да, некоторые крупнее, но по цвету они все для меня одинаковые.

Но Света внимательно разглядывает каждый цветок, принюхивается, а после рассматривает страницы каталогов с тихими расспросами, а я лишь киваю и иногда соглашаюсь с ней, что, например, у этого сорта бутоны мелковаты, а у того — листья слишком крупные.

— Мам, — Света откладывает очередную розу, плюхается в кресло рядом со мной и накрывает лицо. — Блин, я не могу… Не знаю, какие выбрать.

— Ты хотела молочные розы, — вздыхаю.

— Да, но какие?! — указывает рукой на ворох роз перед собой, а затем она делает глубокий выдох, сжимает кулаки.

После твёрдо встаёт на ноги, вновь подходит к столу. Оглядывает розы и зло подбоченивается, будто они в чем-то перед ней провинились.

Хмурится. Флористка по другую сторону стола в ожидании замирает, спрятав руки за спину.

— А пусть папа скажет, — Света решительно оглядывается на меня, а у меня сердце катится, подпрыгивая, в пятки. — Он же мне угрожал, что если я не выберу, то он сам…

— Светусь, — перебиваю я ее и напряженно сглатываю, — давай выпьем чаю и вернемся к розам.

Сами справимся.

— Он тебе всегда такие красивые букеты дарил, — Света выуживает телефон из кармана, — у него есть чуйка на цветы.

— Да они все красивые, — неуверенно возражаю я. — Любые бери, и тебе сделают красиво…

— Папа не отвертится, — касается экрана. — Ишь, решил отсидеться в сторонке.

Нет, — усмехается, — все будут страдать. Кроме Аркаши, — переводит на меня взгляд. — Я и так знаю, что Аркаша выберет. Кактусы. И мухоловки, — смеется и прикладывает телефон к уху, взволнованно покусывая нижнюю губу. — Гудок пошел.

Черт.

Может быть, в Свете сейчас говорит ее дочерняя чуйка, которая требует участия и любви отца, но тот ведь отправился по “очень важным” делам.

Ответит ли он сейчас?

И приедет ли, если Света попросит его об этом?