Предатель. Ты врал мне годами (СИ)

Глава 26. Удивляешь

Я, конечно, знала, что отец Богдана серьезный дядя, но я, если честно, не думала, что настолько.

Если он и Богдан подвели одну из богатых и влиятельных семей к банкротству, то у меня вообще никаких шансов им противостоять.

Что я смогу сделать против тех, у кого деньги, связи и власть?

Да, я понимала, что в браке с непростым мужчиной и на всех встречах, торжествах и мероприятиях я видела, что к Богдану и его отцу относятся с большим уважением и даже где-то заискиванием, но…

Я была по ту сторону, на которой я была частью сильной и опасной семьи, и со мной тоже разговаривали с улыбками полушепотом.

А теперь я могу оказаться капризной бабой, которую надо прижать к ногтю, еслирешит пойти против.

И вместе со мной в опасности и мои родители.

Будто уловив мою тревогу, мне звонит отец.

Я до сих пор не верю, что обманщик и игроман.

— Телефон, дорогая, — говорит Богдан и вскрывает банку с оливками с тихим щелчком.

Смотрю на него и крепко сжимаю деревянную лопаточку.

Он, видишь ли, решил помочь мне с ужином.

Садист. Он даже на кухне не оставит меня одну.

— Телефон, — повторяет он и делает глоток глоток рассола из банки с оливками.

Одобрительно хмыкает.

Он проверяет меня на стрессоустойчивость? Контролирует? Или просто наслаждается тем, что загнал меня в угол?

Откладываю лопаточку и подхватываю со стола телефон. На глазах от улыбчивой фотографии папы выступают горячие и едкие слезы. Я ведь разрыдаюсь.

Я хочу ему пожаловаться.

Я хочу услышать от него, что все будет хорошо.

— Да, па?

Прикладываю телефон к уху и придаю голосу привычную беззаботность. Богдан косится на меня и вываливает оливки в стеклянную чашку с рукколой и черри.

— Привет, доча, — голос у папы ласковый и тихий, — как ты?

— Хорошо, — закрываю глаза, и по щеке скатывается слеза. — Вот ужин готовлю.

Светка с Андреем придут…

Молчание на несколько секунд, и затем следует обеспокоенные слова:

— Голос у тебя какой-то… расстроенный…

Точно сейчас выпущу из себя всю обиду и слезы. И мне все равно. к черту Богдана и его отца. Они лжецы. В достижении своих подлых целей они пойдут на все, и даже на то, чтобы оклеветать моего отца.

— Неужели с Богданом поссорилась?

Замираю.

Открываю глаза.

Я уловила в голосе отца вместе с тревогой что-то нехорошее. Что-то меня в его вопросе царапнуло холодным когтем настороженности.

Богдан отставляет пустую банку оливок, и разворачивается ко мне. В ожидании вскидывает бровь.

— Нет, не ссорились, — отвечаю я и крепко сжимаю смартфон, — он мне сейчас с ужином помогает…

А после я ставлю звонок на громкую связь.

Я не могу, объяснить, почему я так поступаю, но я почувствовала в отце липкую ложь. Он звонит не для того, чтобы узнать, как я, а для того, чтобы услышать плохие новости.

Он ждал, что я расскажу ему о Доминике. Расскажу, и… Дальше что? Свекр был прав?

Отец бы начал грызню с адвокатами за половину материальных благ, которые причитаются мне, как жене морального урода?

— Приветствую, Константин, — Богдан ловко выхватывает нож из стойки и тянется к фиолетовой луковице, — как вы?

Мой папа молчит, наверное, около минуты.

Явно, не ожидал того, что я сыграю другую карту в его игре. Богдан за одно движение снимает кожуру с луковицы.

— Да… Все хорошо, — наконец, сдавленно отвечает папа, — вот позвонил, чтобы…

— Чтобы? — спрашивает Богдан.

— Чтобы услышать голос дочери, — тихо говорит папа, — соскучился. И волнуюсь.

Поздний срок, все-таки… — смеется, — вдруг, родила?

— Нет, еще не родила, — хмыкаю я и накрываю лицо ладонью.

Хотя могла.

Мой отец связан с появлением Доминики?

Это он постарался, что она появилась именно сейчас?

— Пап, потом поговорим, — я продолжаю держать голос в тональности беззаботной домохозяйки, — меня курица ждет. Я должна будущего зятя хорошо накормить.

Я сбрасываю звонок и отворачиваюсь от Богдана к окну. Прижимаю пальцы к губам и медленно выдыхаю.

Папа решил, что пора с семьи Абрамовых содрать то, на что он давно слюни пускал?

Теперь понятно, почему он однажды с наигранным жутким смехом пошутил:

— Я так-то тоже не пальцем деланный, и на моей улице будет праздник.

И это был ответ на новость, что Богдан добился очередного успеха в переговорах с иностранными инвесторами, которые готовы вложится в строительство элитного поселка.

Так вот какого он праздника ждал. Моего развода и раздела имущества?

Или я надумываю и ошибаюсь?

Вздрагиваю, когда шею обжигает горячий и влажный выдох:

— Удивляешь, Люба.