Приключения Бэзила Скуридайна

Глава XXIII. Господь кого любит, того и наказывает

Весь день домашние собирали мастера Керка в дорогу. Дилижансом из Саугемптона, который отправлялся очень рано, почти в шесть часов утра, Чарлз Керк вместе со своим слугой Гэйбом, должен был отправиться в Лондон к сэру Джону Грину, который мог прояснить характер отношений между Альфредом Глостером и Джейн Грин. Поэтому суматоха сборов, предшествующая их отъезду улеглась довольно рано и в девять часов вечера, дом мастера погрузился в сон. Не спала одна Джейн. Она терпеливо ждала, когда куранты на городской ратуше пробьют полночь. Едва долгожданный для девушки момент наступил, как она, замирая от каждого звука, осторожно спустилась по скрипучей лестнице из спальни в холл и на цыпочках прошла мимо спящего привратника. Открыв засов двери парадного входа, словно бабочка Джейн выпорхнула в ночную темь. Где же карета Кевина? Девушка завертела головой, вглядываясь в темноту. Улица была пуста. Зато от стены одного из домов отделился длинный темный человеческий силуэт и направился к ней. Парализованная ужасом происходящего девушка застыла на месте.

— Куда ты собралась куколка! — дыша на нее пивным перегаром, просипел долговязый. — Может, развлечемся во дворе за углом!

Это был Джим, человек виконта, приставленный к дому мастера, для наблюдения за ним. Он, схватил ее за руку и, сжав до боли, потянул к себе. Словно загипнотизированная страхом девушка не сопротивлялась. Внезапно в тишине ночи раздался звонкий щелчок хлыста. Долговязый захрипел и схватился за шею, пытаясь сбросить с нее, сжимающий кадык плетеный ремень, но это ему не удалось. Удар Кевина по его голове увесистым волосатым кулаком, которым он мог на спор заставить присесть и быка, надолго успокоил соглядатая виконта.

— Не бойтесь! Это я мисс! Идите за мной! — услышала Джейн знакомый голос Кевина. — За домом следили, поэтому пришлось поставить карету за углом!

Простучав по булыжным мостовым городка, карета Кевина выехала на горбатый каменный мост. Вышедший навстречу ей сторож, увидев в тусклом свете своего фонаря протянутый ему шиллинг, ничего не спрашивая, бросился к рогаткам, перекрывающим выезд и, суетливо растащил их в стороны. Путь на Лондон был свободен!

Примерно через полчаса, рядом с домом мастера Чарлза Керка появились городские сторожа.

— Проверь свой засов, очаг и свечу, чтоб завтра спокойно встать по утру! — дежурно проорали сторожа, показывая этим, что они не даром едят хлеб.

Едва они закончили свое незамысловатое напутствие, как рядом с ними раздался чей-то стон. Это пришел в себя Джим, которого Кевин оглушил ударом кулака. С головой у него было еще не все в порядке.

— Добрые люди! — взмолился разбойник. — Отведите меня к шерифу!

Раз к шерифу, то сторожа не стали спрашивать зачем. Они подняли бедолагу. Обняв сторожей за плечи, Джим доковылял с ними до дома сэра Вильяма Холидея. Там, вызвав виконта, он рассказал ему, что Джейн удалось выскользнуть из города.

— Мерзавец! — взревел на него Альфред Глостер. — Я еще с тобой поговорю! Немедленно приведи ко мне Тома, Фреда и Линдси!

Напуганный обещанием виконта расправиться с ним, Джим, как ни в чем не бывало, побежал на постоялый двор за своими товарищами.

— Том и Фред! — обратился виконт к прибежавшим к нему разбойникам. — Этот негодяй! — он показал пальцем на Джима. — Проворонил Джейн! Вам нужно, догнать карету, в которой она едет и …! — виконт посмотрел по сторонам. — Сами понимаете, что сделать! Карету возьмете мою! Лошадей не жалеть, вам не в Лондон ехать! Ну, что вы стоите? Бегом!

Том и Фред бросились в сторону постоялого двора.

— А ты Линдси, — продолжил виконт. — Поедешь утром с этим дармоедом в Лондон!

— Угу! — угрюмо ответил ему Линдси, отвесив увесистый подзатыльник Джиму.

Раздав указания, виконт пошел досыпать оставшееся время, уверенный в том, что упряжка с Томом и Фредом нагонит карету с Джейн. То, что вооруженные до зубов разбойники должны будут расправиться с безоружным кучером и беззащитной девушкой, его не волновало!

Кони буквально вынесли карету виконта с разбойниками на горбатый мост, по которому полчаса назад проехали Кевин и Джейн. Получив вместо шиллинга зуботычину, сторож выпустил их из города. Ночная гонка началась. Имея разрешение не жалеть лошадей, Том и Фред очень быстро нагнали карету беглецов, но обогнать ее на узкой дороге, проходящей в ложбине между холмов из-за опасности перевернуться они не могли.

Кевин увидел преследователей слишком поздно, но все равно заставил своих лошадей ускорить бег. Пощады от разбойников можно было не ждать.

Это не обрадовало преследователей. Любая глубокая выбоина или попавший под колесо большой камень могли перевернуть их карету.

— Стой! — заорали они во всю мощь своих луженых глоток. — Будем стрелять!

Надо сказать, что стреляли разбойники неплохо. Выстрел Тома сбил с головы Кевина, его плоскую шляпу, едва не задев голову. Фред оказался удачнее его и поразил кучера в плечо. Боль сковала правую руку Кевина.

— Ложитесь на дно кареты мисс! — крикнул он девушке.

Предупреждение было своевременным. Выхватив по второму пистолету, преследователи изрешетили дробью повозку Кевина буквально насквозь. Но Джейн, они не задели.

Наконец к радости разбойников ложбина закончилась. Дорога пошла по ровной местности среди пшеничных полей. Но и кони стали гораздо резвей. На бешеной скорости повязки сравнялись. Один из разбойников, выхватив саблю, приготовился перепрыгнуть на передок повозки, которой управлял Кевин, с трудом держащий вожжи здоровой рукой. Еще миг и его участь, Джейн, Василия, Хайме и Рауля будет предрешена! Но разве могли какие-то бродяги, сравниться искусством вождения повозки с Кевином, который, с малолетства, на узких, переполненных улицах Лондона, учился этому виду деятельности у лучших лихачей города? Снова щелкнул его хлыст. Кони Кевина вырвались на корпус вперед, а занесенная для прыжка нога разбойника повисла в воздухе. Но это еще не все. Вдали, в лунном свете засеребрилась водная гладь небольшой речушки. Въезд на мост, рассчитанный для проезда одной упряжки, оказался для разбойников неожиданным. Их лошади, наткнувшись на зад кареты Кевина, сбавившего скорость, повернули вбок. С треском ломающегося дерева, карета разбойников смела перила моста и повалилась на крутой берег реки, таща за собой вставших на дыбы лошадей. Вслед уносящемуся в темь экипажу с Кевином и Джейн еще долго неслись угрозы и проклятья разбойников, которые за грохотом колес и свистом ветра они не слышали.

Отъехав мили две от места крушения экипажа разбойников, Кевин остановил карету. Ему стало плохо от потери крови. Джейн, разорвав свой головной платок, как могла, перевязала ему рану. Кевин бредил. Уложив раненного на сиденье кареты, Джейн села на передок вместо него и погнала лошадей. Так, ближе к полудню, она въехала в Лондон. Извозчики с удивлением глядели на девушку, явно леди, неизвестно зачем управлявшей экипажем вместо кучера. Первым делом, она поехала к дому, обслуживающего семью Гринов, врача. Врач, поднятый с постели, лично знавший Джейн, не выясняя подробностей случившегося, согласился оказать помощь Кевину.

— Мисс, его лучше оставить пока у меня! — заявил он, видя беспомощное состояние своего пациента.

Джейн согласилась. Оставив Кевина у врача, девушка направила свою повозку на Стрэнд-стрит. Весь Лондон знал, что в самом конце улицы, находится дворец Дарэм Хаус, подаренный сэру Уолтеру Рэли королевой. Другого жилья фаворит королевы в городе не имел. Ехать домой Джейн не рискнула, боясь непредвиденных действий со стороны Эммы и преданной ей прислуги.

Девушке повезло. Уолтер Рэли был дома. Он только что вернулся из Хэмптон-Корта, резиденции английских королей. Благодаря милостям королевы, Рэли стал сказочно богатым человеком. Елизавета подарила ему должность попечителя оловянных рудников в Корнуолле, право на винный откуп и лицензию на экспорт шерстяного сукна. Она возвела своего фаворита в рыцари, присвоила звание контр-адмирала, назначила капитаном личной гвардии. К сожалению, все эти почести требовали от Рэли почти постоянного нахождения в свите королевы. Не оставалось времени для занятий математикой и навигацией, подготовкой своих кораблей к новым плаваниям, литературного творчества. Иногда хотелось как встарь, потягивая крепкий эль, проспорить до утра в компании своих друзей-единомышленников в знаменитом трактире «Голова кабана».

К тому же, очарование королевой, охватившее его при первом знакомстве с ней, стало проходить. Все чаще, его взгляд, сталкивался с пылким любящим взором фрейлины королевы, золотоволосой, прелестной и юной Бесс[26].

Но сейчас он хотел хоть немного отдохнуть. Скинув с ног шелковые башмаки, украшенные жемчужинами и алыми рубинами, стоимость которых равнялась годовому доходу какого-нибудь не самого бедного вельможи, он прямо в одежде упал на кровать.

— Сэр! — внезапно поднял его, голос вошедшего в спальню слуги. — У парадного входа стоит карета с мисс. Она требует встречи с вами!

Сон как рукой смело. «Неужели Бесс нарушила наш уговор и сама решилась приехать ко мне? — со злой тревогой подумал он. — Если королева узнает об этом, всему конец!»

— Она назвала себя? — волнуясь, спросил Рэли, стараясь казаться равнодушным. — Что ей нужно?

— Нет! — ответил слуга. — Сказала, что о цели приезда сообщит только вам лично, сэр!

— Блондинка? — догадался спросить сэр Уолтер, чтобы наконец-то покончить с неопределенностью.

— Нет, сэр! — бесстрастно произнес слуга.

Значит это не Бесс! Тревожная нервозность сидевшая до этого в голове у сэра Уолтера Рэли сразу пропала. Он успокоился и подобрел.

— Пригласи! — разрешил Рэли. — Только не сюда разумеется. В гостиную. Я подойду!

Слуга провел Джейн через холл, украшенный гобеленами, в залитую солнечным светом гостиную. Почти одновременно в ней появился сэр Уолтер Рэли.

— Уолтер Рэли! — представился он. — Чем могу быть полезен мисс ээ …?

— Мисс Джейн Грин! — назвала себя девушка. — Я прошу вас помочь известному вам Василию Скурыдину, русскому дворянину, вашему навигатору!

Прекрасная память сэра Уолтера Рэли сохранила до мельчайших подробностей, все, что он знал о Скурыдине.

— Кем вы ему приходитесь мисс? — недоверчиво спросил девушку Рэли, подумав, что имеет дело с авантюристкой, заинтересованной в получении доли этого русского. Скурыдин, навигатор «Толстушки» пропал вместе с кораблем!

— Я его невеста! — гордо ответила Джейн. — Слава Создателю, он вернулся в королевство, но может пропасть навсегда! Умоляю вас, выслушайте меня и помогите ему! Времени совсем нет!

Из глаз девушки брызнули слезы. Рэли, вспомнив, что забыл предложить девушке сесть, усадил ее на один из стульев, стоящих в гостиной, сев рядом с ней.

— Успокойтесь! — попросил он Джейн. — Я сделаю все возможное, чтобы ему помочь! Но для начала расскажите мне о том, что с ним произошло!

Около получаса потребовалось девушке, чтобы объяснить сэру Уолтеру Рэли сложившуюся ситуацию.

— Медлить нельзя! — решил Рэли, выслушав Джейн. — Отменить решение суда может только королева. И я уверен, что она его отменит! Сегодня четверг. К сожалению, королевы, в Хэмптон Корте нет. Она в отъезде и будет там только в пятницу. Если мы сегодня выедем в Ричмонд и переночуем во дворце, то завтра, у нас будут все шансы до обеда попасть на прием к ней! Тогда гонец, с ее решением, выехав в пятницу после обеда из Хэмптон Корта, до часа субботы успеет приехать в Уинчестер и отменить казнь!

— А если не успеет? — настороженно спросила Джейн.

— Будем надеяться на лучшее! — обнадежил ее сэр Уолтер.

Понимая, что девушка голодна, Рэли предложил ей отобедать. Джейн согласилась. Слуга отвел ее в столовую, а сэр Уолтер приказал конюшенному приготовить карету с четверкой лошадей. Уставших лошадей в упряжке, на которой к нему приехала Джейн, он оставил на конюшне. Обычно в Хэмптон Корт добирались по Темзе на шлюпках и гребных катерах. Но Рэли решил не мучить гребцов семичасовой греблей против течения и поехать на лошадях.

К вечеру сэр Уолтер Рэли и Джейн были в Хэмптон Корте. У ворот ограды из черного литого чугуна их встретили два здоровенных дворцовых стража, в мундирах из ткани зеленого и белого цветов — цветов династии Тюдоров, с розой Тюдоров на широкой груди, украшенной личной монограммой королевы Елизаветы «E R», вышитой золотой нитью. Отсалютовав полированными алебардами, они беспрепятственно пропустили карету капитана личной гвардии королевы внутрь. Немного проехав, карета остановилась у ворот дворца, построенного из красного кирпича с причудливо поднимающимся вверх множеством труб и зубцов. Здесь их уже ждал слуга, пожилой лысый джентльмен, лицо которого украшали солидные бакенбарды и аккуратная борода «лопатой» каштанового цвета с проседью, на попечение которому, сэр Уолтер передал Джейн. Следуя за ним по тисовой аллее внутреннего двора, наполненного ароматами розового сада, через неприметную дверь, они вошли в одно из зданий, окружавшее его. Проведя Джейн по коридору, стены которого были украшены роскошными росписями на библейские темы, слуга привел девушку в небольшую, скромно обставленную комнату. Ничего кроме узкой кровати у окна с видом во двор, стола, накрытого белой льняной скатертью, стула, обитого вытертым красным бархатом. За деревянной потрескавшейся дверью у входа, располагалась туалетная комната.

— Это гостевая комната мисс! — объявил слуга Джейн. — Здесь вы сможете переночевать. Белье чистое, его только что заменили! Располагайтесь мисс!

Сообщив ей это, он покинул комнату. Отсутствовал он недолго. После смены караула под пение труб и сухой треск барабанов, слуга пригласил Джейн поужинать. В огромной пустой трапезной, за дубовыми столами которой, могли расположиться около пятисот человек, сидели всего несколько придворных. Сказывалось отсутствие огромной свиты королевы. В одном из них Джейн узнала сэра Уолтера. Заметив ее взгляд, он добродушно улыбнулся ей. Ужин был простой, без изысков. Он состоял из холодной говядины с сыром, апельсина, булочки из тонкомолотой пшеницы, кусочков разноцветного мармелада и кружки белого сладкого итальянского вина. После ужина, забравшись на кровать, Джейн долго не могла заснуть, вспоминая Василия и его друзей, и плакала, отчаявшись от мысли о том, что будет, если она не сможет помочь им!

В полночь, она услышала топот ног и чьи-то громкие голоса. Это приехала свита королевы, поняла Джейн. Успокоенная этой мыслью, девушка крепко заснула. Утром ее разбудил стук в дверь.

— Сэр Уолтер Рэли просил вас быть готовыми к аудиенции через полчаса, мисс! — сообщил ей через дверь знакомый голос слуги.

Когда слуга снова постучал в дверь, Джейн была готова.

— Я проведу вас мисс, — с уважением глядя на девушку, произнес слуга, — прямо в кабинет! Немногие удостаиваются такой чести!

По обе стороны двери ведущей в кабинет, замерли, не обращая внимания на девушку и слугу, двое «бифитеров», лейб-гвардейцев гигантского роста с алебардами. Увидев подошедшего к ним сэра Уолтера Рэли, «бифитеры» отработанными движениями синхронно взяли их на караул.

— Надеюсь, вы знаете как себя вести в присутствии королевы и как обращаться к ней? — спросил девушку, сэр Уолтер.

— Да! — коротко ответила Джейн. — Мне приходилось бывать на балах с участием королевы!

Сэр Уолтер удовлетворенно кивнул головой и открыл створку резной белой, украшенной позолотой двери, пропуская вперед девушку.

В центре большой светлой комнаты, отделанной с большим вкусом и роскошью, возвышалось кресло украшенное резьбой и драгоценными камнями, на котором сидела королева. У окна, спиной к входящим стоял неизвестный мужчина лет пятидесяти в одежде черных тонов, на фоне которой, его голова казалась отделенной от туловища охватывающими шею пухлым колесом нежно-голубого цвета брыжами. Не доходя до королевы двух шагов, Джейн опустилась на правое колено, почтительно склонив голову. То же самое проделал и сэр Уолтер Рэли.

— Встань девочка и вы сэр Уолтер! — холодным властным голосом произнесла королева.

Джейн встала. Впервые, с такого близкого расстояния она увидела королеву. Она никогда не думала, что человека можно с ног до головы усыпать таким количеством мерцающих и сверкающих бриллиантов, изумрудов и жемчужин. В глазах рябило от разбрасываемых ими холодных искорок!

Королева молчала, рассматривая ее.

— Как тебя зовут, девочка? — спросила королева.

— Джейн, ваше величество! — ответила девушка.

— Милейший нам сэр Уолтер уговорил нас выслушать тебя, Джейн в столь ранний час! — сообщила королева, едва заметно улыбнувшись. — Расскажи, что с тобой случилось, а мы решим, чем тебе можно помочь!

Джейн предполагала о том, что ее попросят об этом, поэтому ее рассказ был ясен и краток. Королева с интересом выслушала ее. Несколько раз она прерывала ее рассказ восклицанием:

— Какие мы все-таки беззащитные существа!

Когда девушка закончила рассказ, королева, глядя ей в глаза, спросила:

— Значит ты, твердо решила связать судьбу со своим суженым, заранее зная, что за это придется лишиться громадного наследства и возможно всю оставшуюся жизнь пребывать в нищете?

«Ну не так уж всю жизнь! — мысленно поправил королеву сэр Уолтер. — Года на три, доли, которая полагается Скурыдину, за участие в экспедиции к берегам Новой Испании, на безбедное существование в королевстве, хватит!»

— Да, ваше величество! — пылко ответила Джейн.

Королева тяжело вздохнула.

— Джейн! — строго произнесла она. — Подожди нашего решения в приемной.

Едва за девушкой закрылась дверь, королева обратилась к мужчине, стоявшему у окна:

— Уж коли вы сэр Уолсингем[27], оказались свидетелем этого разговора, что вы о нем скажете?

Тот, которого королева назвала сэром Уолсингемом, повернулся к ней и сэру Уолтеру лицом.

— Юной леди и ее друзьям необходимо помочь, ваше величество! — ответил он, устремив взор холодных голубых глаз на королеву.

Задумавшись, королева ответила не сразу. От наступившей тишины у Джейн по коже поползли мурашки.

— А почему вы так считаете Уолсингем? — наконец холодно произнесла королева.

— Потому что с виконтом Альфредом Глостером пора кончать! — твердо заявил Уолсингем. — У нас есть свидетельства оставшихся в живых купцов, о том, что он, во главе отряда разбойников грабит торговцев, на дороге соединяющей Лондон и Саутгемптон, не оставляя свидетелей!

— Наверное, у вас милорд найдется достаточно грязи на любого джентльмена королевства имеющего знаменитых и благородных предков! — нахмурившись, недовольным голосом желчно заметила королева, намекая на нелюбовь сэра Уолсингема, лорда-канцлера и члена Тайного совета, выходца из простой семьи, к титулованным особам!

Но ее собеседник остался невозмутимым. Ни один мускул не тронулся на его красивом бледном лице с аккуратными подстриженными черными волосами и усами, переходящими в бородку «клином».

— Кроме этого, виконт Альфред Глостер неоднократно исполнял обязанности курьера между организатором заговора с целью вашего убийства Энтони Бабингтоном, Филиппом, королем Испании и вашей августейшей родственницей Марией Шотландской! — спокойно сообщил он.

Это сообщение вывело Елизавету из себя.

— Так почему же он до сих пор не в Тауэре! — почернев от злости, воскликнула она.

— Пока не были вскрыты все нити заговора, в этом не было необходимости, но сейчас, когда выявлены его главные участники, мы можем арестовать и виконта! — ровным голосом продолжил сэр Уолсингем.

— Немедленно подготовьте указ на его арест и помилование нами …, — королева остановилась, запамятовав имена друзей Скурыдина, и обратилась для помощи к сэру Уолтеру. — Сэр Уолтер, наверное, у вас есть списки несчастных, которых я должна помиловать. Передайте их лорду Уолсингему!

Когда, получив списки, Уолсингем вышел из кабинета, королева спросила Рэли:

— Кажется, я уже где-то слышала имя жениха этой девочки?

— Вы не ошиблись ваше величество! Его имя и еще одного русского связано с событиями двухлетней давности в замке Бергли Хаус! — ответил сэр Уолтер.

— Дальше можете не напоминать! — прервала его, вспомнив все, королева. — Тогда эти русские на дуэли великодушно сохранили жизни молодому Уильяму лорду Экстеру и Арчибальду герцогу де Вер. Пусть герцог де Вер, который находится здесь, с указом подготовленным сэром Уолсингемом, мчит в Уинчестер и спасет от смерти этого Скурыдина. Я думаю, его обрадует мысль возвратить долг своему бывшему сопернику! Заодно арестует виконта и доставит его в Тауэр!

— Ваше величество! — взмолился сэр Уолтер. — У Альфреда Глостера в подчинении возможно целая банда разбойников!

— Милостивый сэр Уолтер! — успокоила его королева. — На этот случай пусть он возьмет из моей личной гвардии трех-четырех отважных дворян! Вы сами понимаете, что пока мы будем собирать вооруженный отряд, людей, за которых вы просите, успеют повесить!

Вскоре вернулся лорд Уолсингем и протянул королеве готовый указ, держа в руках перо и чернильницу. Ознакомившись с содержанием указа, Елизавета подписала его.

— Вы свободны сэр Уолтер! — сказала она, передав свиток Рэли. — Я и так затратила на вас много времени.

Вышедший в приемную Рэли, рассказал заждавшейся Джейн о решении королевы.

— Я даю вам свою карету, мисс! — сообщил он ей. — Герцог де Вер и трое молодых джентльменов из гвардии ее величества будут готовы сопровождать вас приблизительно через час!

А в это время, разбойники Фред и Том, мирно перекидывались в картишки с сидящими напротив них в купе дилижанса идущего в Саутгемптон, мастером Чарльзом Керком и его слугой. Так же, как и мастер, они решили не задерживаться в Лондоне, приобретя билеты, на ближайший дилижанс, отправляющийся из Лондона утром следующего дня. Чарльз Керк был мрачен. Сэра Грина и его супруги в Лондоне не оказалось. Прислуга сообщила ему, что они, за день до этого, уехали в свое поместье, находящееся в сутках пути от Лондона. Это значило, что в любом случае, оправдательные документы, если они окажутся в его руках, попадут в суд Уинчестера не ранее понедельника следующей недели, когда правосудие над несчастными уже свершится! «Значит у них такая судьба!» — решил судья Керк и не поехал в усадьбу Гринов, не желая усугублять возникающий в случае оправдания висельников процессуальный казус. Переночевав на постоялом дворе, утром он отправился в обратный путь.

Он и не подозревал того, что внезапный отъезд Гринов из Лондона, не что иное, как дело рук картежников сидящих напротив. Приехав в Лондон, за несколько шиллингов Фред уговорили извозчика, которого нанял мастер Чарльз, в то время как Том пустой болтовней отвлекал хозяина и слугу, впервые попавших в большой город, везти его не спеша, кружа вокруг одного места и надолго останавливаясь из-за каждой незначительной причины. Выиграв, таким образом, почти час, обманщики первыми оказались в доме Гринов. Эмму Грин не надо было учить, тому, как поступать в таких случаях! Приехавшему вслед за разбойниками Чарльзу Керку, наученный ею слуга послушно сообщил об отъезде четы Гринов в имение.

Сделав остановку на ночь в одном из придорожных постоялых дворов, около девяти утра дилижанс въехал в Уинчестер. Правда перед этим, повозка была задержана неизвестными вооруженными людьми, которые выставили рогатки на мосту, через который можно было въехать в город. Это были люди, посланные виконтом, для того чтобы в случае чего, задержать королевского гонца, могущего помешать исполнению смертного приговора. Узнав, в пассажирах дилижанса знакомых им разбойников, они беспрепятственно пропустили его в город. Мастер Керк сразу же поспешил в суд, а их соседи по дилижансу, разбойники Том и Фред направились к дому шерифа Холидея, чтобы сообщить своему главарю Альфреду Глостеру об успешной поездке в Лондон.

Председатель мирского суда сэр Джекоб Кингсман, выслушав мастера Чарльза Керка о результатах поездки в Лондон, громко хмыкнул и приказал судебному приставу известить пастора Майкла и городского палача Длинного Джо, о намерении повесить трех осужденных. Кроме этого, два конных глашатая проехали по улицам Уинчестера, созывая жителей города к часу дня на базарную площадь, где должна была состояться казнь Василия и его друзей.

— Кто возьмет на себя обязанность известить осужденных о принятом судом решении? — обведя холодным взглядом своих помощников, спросил сэр Джекоб.

Уведомление осужденных, о том, что их через несколько часов повесят, даже среди судей, считалось не очень приятным делом!

К его удивлению, выполнить эту деликатную обязанность легко согласился сэр Вильям Холидей. Вместе с подошедшим преподобным отцом Майклом, старым выпивохой, он спустился в подвал здания суда, где находились камеры с осужденными. Сообщение сэра Вильяма о вынесенном им смертном приговоре, осужденные восприняли спокойно. От исповеди они отказались. Рауль Гильярдо не стал слушать пастора протестанта, потому что он католик, а Хайме Каэтану потребовал раввина, так как он иудей! Единственный вопрос ему задал Василий.

— Преподобный отец! — спросил он у дышащего на него вчерашним перегаром пастора. — Почему Бог наказывает того, кто невиновен?

Вопрос осужденного не смутил пастора.

— Сын мой! Не отчаивайся. Всевышний наказывает того, кого любит! — ответил он.

— Как это понимать, святой отец? — удивленно спросил Василий.

Пастор не растерялся и, перекрестив юношу, произнес, подняв вверх указательный палец:

— Скоро ты у него самого, сможешь спросить, сын мой!

После этого он вышел из камеры вместе с сэром Вильямом Холидеем. «Неужели Джейн ничего не смогла сделать для нашего спасения?» — горько подумал Василий. Часы на городской ратуше пробили полдень и осужденных начали выводить из камер во двор, для следования к месту казни.

Василий не знал, что помощь была рядом. Карета с Джейн, которую сопровождали четыре всадника, задержали на мосту люди виконта. Они оправдывали свои действия якобы ожиданием какого-то приказа, который вот-вот они должны получить. Посовещавшись с Джейн, герцог пришел к выводу, что люди, не пропускающие их в город, тянут время до исполнения приговора осужденным. Вступать в открытое противостояние с ними было бессмысленно. Люди виконта запросто могли перестрелять их всех. Что делать? И герцог де Вер принял рискованное решение. Сделав вид, что он ничего не собирается предпринимать, герцог и его сопровождающие стали спокойно ожидать обещанного разбойниками разрешения. Усыпив, таким образом, бдительность разбойников, за пятнадцать минут до начала казни де Вер вскочил в седло и направил коня в сторону рогаток, преграждающих ему путь в город. Обученный конь легко перенес своего седока через преграду. Опомнившиеся разбойники открыли беспорядочную стрельбу по беглецу, изрешетив его короткий малиновый плащ, но его самого не задев.

А на базарной площади, к помосту, на длинной балке которого покачивались под порывами ветра три веревки, на телеге, уже подвезли осужденных. Помост окружала шумная толпа горожан, которых от него отделяли шеренги пикинеров в блестящих на солнце кирасах и стальных шлемах. По помосту деловито похаживал палач Длинный Джо. У входа на помост стояли пастор и члены суда. Судьи ждали, когда часы на башне ратуши пробьют час. Наконец раздался бой колоколов. Председатель суда, взобравшись на помост, зачитал обвинительный приговор.

— Начинай! — махнув рукой, приказал он Длинному Джо.

— Ну, кто смелый! — подойдя к краю помоста, крикнул палач стоящим внизу осужденным.

Василий первым встал на ступеньку лестницы, но его, оттолкнув, сменил, Хайме:

— Посторонись Бэзил! Я должен быть первым!

Не успел он это сказать, как его оттеснил Рауль. В толпе раздался смех:

— Может им еще и жребий бросить!

Сэр Джекоб Кингсман нахмурился, не хватало еще из этого устраивать балаган.

— Джо! Надевай петлю на первого попавшегося! — холодно потребовал он.

Палач, схватив за одежду Василия, вытащил его на помост.

— Прощайте друзья! — громко крикнул товарищам юноша, и сам поднялся на скамейку под веревкой.

Палач деловито приладил петлю веревки к шее Василия и приготовился выбить скамейку из-под его ног. В это время к помосту, раздвинув конем толпу и вооруженную стражу, подъехал роскошно одетый молодой человек. Солдаты, подавленные самоуверенностью и великолепием щеголя, открыв рты, не мешали ему. Молодой человек смело воспользовался их замешательством. Вытащив из-за пояса пистолет, он хладнокровно направил его на палача.

— Отойди от него! — крикнул молодой господин Длинному Джо, перебравшись с коня на помост. — Иначе твоя душа отправится на небеса вслед за ним!

Дело принимало драматический оборот. Угроза быть прошитым насквозь картечью с расстояния не более чем пяти футов была как никогда реальной. Палач мог стать жертвой смельчака. И Джо пришлось исполнить требование неизвестного. Но в это время на помост взобрался новый участник драмы. Это был виконт. Де Вер сразу догадался о его намерении, выбить скамейку из-под ног Василия. Понимая, что он не успеет помешать Альфреду Глостеру, выполнить задуманное, герцог размашистым ударом своей шпаги перерубил веревку, спускающуюся на шею приговоренного. В это же мгновение, виконт выбил скамейку. Василий грохнулся на помост. Видя, что он жив, виконт занес над ним шпагу. Но его снова опередил герцог. Точным ударом в сердце Арчибальд де Вер сразил своего противника. Виконт свалился вниз. В это время опомнившиеся солдаты взбежали на помост и схватили герцога за руки.

— Кто вам дал право нарушать исполнение королевского правосудия, молодой человек! Клянусь мощами Святого Августина, вы за это ответите сегодня же! — трясясь от негодования, прокричал, подбежавший к нему председатель суда сэр Джекоб Кингсман. — Назовите себя!

— Арчибальд герцог де Вер! — задыхаясь от сжавшего шею узкого ворота, который нельзя было поправить заломленными за спину руками, прохрипел молодой человек. — У меня есть указ королевы о помиловании осужденных на казнь!

Куда исчез грозный вид сэра Джекоба?

— Немедленно отпустите их светлость! — строго приказал он стражникам.

Выпрямившись, герцог первым делом расстегнул жемчужную пуговицу на фламандском воротнике своего ярко-зеленого дублета, прокашлялся и, достав из обшлага рукава королевский указ, передал его смиренно согнувшемуся перед ним в полупоклоне, председателю суда. Тот долго изучал содержание указа, а затем, почему-то хромая на одну ногу, сделал несколько шагов к краю помоста и срывающимся голосом объявил толпе:

— Своим указом ее величество королева Англии и Ирландии Елизавета помиловала приговоренных к повешенью Бэзила Скуридайна, Хайме Каэтану и Рауля Гильярдо!

Палач нехотя развязал помилованным руки. Толпа, решение королевы встретила восторженными криками. Все были довольны представлением развернувшемся на помосте.

Герцог, подойдя к Василию, протянул ему, свою, украшенную дорогими перстнями руку.

— Надо полагать теперь я не должник? — стараясь сохранить гордый и независимый вид, спросил он.

Василий понял, о чем он говорит.

— Квиты! — коротко согласился Скурыдин и осторожно пожал его холеную руку.

Друзья поднялись на помост и обняли Василия. К ним, с криком радости присоединилась, подъехавшая на карете Джейн. А ликованию толпы не было предела. Послышались крики:

— Слава нашей мудрой и милостивой королеве!

— Кажется мы уже здесь лишние! — заметил Хайме и предложил покинуть «гостеприимный» Уинчестер.

Друзья незаметно сели в карету и выехали с базарной площади. Герцог де Вер со своими джентльменами из личной гвардии предложил им сопровождение в дороге, но друзья отказались. Пришпорив лошадей, герцог и его спутники скрылись из глаз в облаке пыли, а друзья, наслаждаясь ярким солнечным летним днем, не спеша, поехали вслед за ними.

В Лондоне, Джейн не поехала в особняк Гринов, решив расположиться на «Камилле». Высадив друзей и невесту на пристани, Василий отправился к сэру Уолтеру Рэли, чтобы вернуть ему экипаж и забрать повозку и лошадей Кевина. Сэр Уолтер встретил его с распростертыми объятиями. От герцога, вернувшегося в Лондон раньше друзей, он уже знал о благополучном исходе дела.

— Каковы ваши планы на будущее, мастер Бэзил? — спросил он его.

Сэр Уолтер Рэли готовил экспедицию в Новый Свет и ему нужен был опытный навигатор!

— Я устал сэр Уолтер! — честно признался Василий. — Мне бы немного отдохнуть!

Рэли понял его. Подойдя к секретеру, он открыл один из его ящичков и достал из него два набитых под завязку кожаных кошелька.

— Здесь ваша доля мистер Бэзил! — сказал он, бросив их на стол. — Помните наш уговор? Она ждала вас почти полтора года!

Василий не знал, как выразить благодарность своему покровителю.

— Не надо меня благодарить! — упредил его сэр Уолтер. — Этих денег вам хватит на три-четыре года безбедного существования. Наслаждайтесь жизнью юноша!

В повозке Кевина Василий вернулся в порт. Лодочник перевез его на «Камиллу». Его встретили Джейн и Милагрос, уже нашедшие друг с другом общий язык. Остальные спали крепким сном, устав от дороги и всего пережитого ими.

— Ну, что? — первым делом спросила его Джейн. — Ты готов объявить всем, о том, что мы решили еще два года назад?

— Конечно! А ты готова жить всю жизнь, на корабле не имея своего дома? — спросил он ее.

— Да! — ответила девушка. — Готова!

— Ладно, я пошутил! — улыбнувшись, сказал он. — Пойдем в мою каюту. Я хочу показать тебе кое-что!

— Что это? — увидев наполненные золотыми монетами кошельки, спросила Джейн.

— Это плата за наши страдания, за твою веру в меня! — ответил Василий. — А вообще-то это наш будущий дом!

— Но это еще не все! — загадочно пообещал Василий, вспомнив о том, что ему досталось из общей собственности друзей.

Вечером, за ужином, Василий объявил всем об их с Джейн свадьбе.

Через неделю в церкви Святого Павла преподобный отец Джефрин соединил их сердца. Гостей было немного. На свадьбе присутствовали мать Джейн и немногочисленные друзья молодых: Рауль и Милагрос, Хайме, Нэнси и Питер, выздоровевший Кевин и конечно наставник Василия эсквайр Энтони Дарси. Здесь Василий Скурыдин официально стал Бэзилом Скуридайном, так его записали в книге регистрации браков.

Приглашение было послано и сэру Джону Грину, но он почему-то на церемонию бракосочетания не приехал. То ли Эмма запретила, то ли совесть проснулась! Но Бэзил Скуридайн не жалел об этом. По настоящему сердечную боль вызывала только мысль, о том, что про их свадьбу с Джейн, скорее всего никогда не узнают друг Андрей и сестренка Ксения.