Принцесса самозванец и целебная маска

Глава 27 Ангелы

Всадники плыли на своих акулах вдоль побережья Португалии. Бесцельно виляя между подводными скалами, они даже не могли поговорить друг с другом, чтобы решить что делать дальше. Назир предложил подняться на поверхность, и оглядеться. Заодно поговорить на привычном, человечьем языке, пока они ещё не забыли как это делается. Поднявшись на поверхность они почувствовали себя совершенно непривычно. Их зрение никак не хотело фокусироваться, их тела как будто противились воздуху, и против воли парней стремились обратно в океан.

Вскоре они увидели полосатый маяк. Он торжественно стоял на утёсе и пристально высматривал гостей своими меленькими остеклёнными окнами, приставив к своему каменному лицу козырёк из черепичной крыши. Парни освободили свои лёгкие от воды, и стали вдыхать совершенно чуждый, враждебный и обжигающий газ — земной воздух.

Вслед за каменным швейцаром в ливреях, которыми служили ухоженные кипарисы, появились и остальные результаты трудов человеческой цивилизации. Маленький прибрежный городок грелся в лучах утреннего солнца, приветственно размахивал белоснежным бельём на сушилках и постепенно выпускал на свои улочки малолетних футболистов и взрослых остепенившихся рыбаков. По мере движения всадников домики становились всё выше, а улочки всё уже, и наконец парни заметили высокие белоснежные стены старинного монастыря. По берегу под ними женственной походкой прогуливались несколько монахинь. Косичка сплюнул воду, и хищно усмехнулся. У него созрел план.

— Снимай трусы, Аарон. — Хрипло сказал Косичка и сверкнул глазами.

Вдруг монахини заметили гигантские акульи плавники, плывших впереди акул. Широко раскрыв глаза они крестились по католически, с ужасом смотрели на грозных созданий и в испуге пятились подальше от морского прибоя. Мурка образовала странную эмоциональную связь с Косичкой, ему как будто даже не нужно было управлять ею, она сама знала что ей нужно делать, и каким-то неведомым парням способом сумела объяснить это остальным своим сёстрам. Акулы стали приближаться к монастырскому берегу, замедляться, слегка приподнимая головы над водой, и пристально смотреть на монахинь своими умными глазами. Парни набрали воздуха и приготовились к своему триумфальному возвращению на земную твердь.

Акулы приближались к монахиням всё ближе и ближе, и когда они уже начинали цеплять плавниками пляжный песок, то выстроились ровной шеренгой, выставили свои носы, и стали смотреть на монахинь лишь изредка окуная головы в воду, чтобы дышать. Выглядело это как самое трогательное приветствие, которое только могла оказать морская природа человеку. Наконец парни на своих акулах вынырнули из воды, и шеренга расступилась, пропустив всадников вперёд. Они спешились, впервые за неделю ощутив ногами твёрдую землю. Парни попрощались со своими питомцами, и торжественно остановились по грудь в воде, встречая монахинь одухотворёнными лицами.

— Приветствую вас, жены Божии! — сказал Косичка елейным голосом на неплохом испанском.

Монахини просто замерли в шоке, не будь парни молодыми и привлекательными, женщины непременно бросились бы наутёк, но они просто стояли как вкопанные, крестились и выпучив глаза смотрели на чудо морское. Вдруг за спинами послышался громкий всплеск но парни и бровью не повели. Одна акула притащила трёхметрового тунца, который всё ещё трепыхался и норовил уплыть в море. Косичка подошел к акуле, погладил её нос и она прекратила трепыхание тунца.

— Ведите себя непорочно. — тихо шепнул парням Косичка — Тогда нам точно перепадёт.

Монахини уже отошли от шока и стали тревожно перешептываться. В их речи удалось несколько раз расслышать слово "посланники" и раз пятнадцать слово "ангелы". К сожалению говорили они на португальском которого никто из парней не знал. Наконец две монахини побежали звать остальных, а старшая стала приветствовать парней, восторженно восклицая что-то на португальском.

К полудню приятный звон колоколов возвещал о чудесном событии, парней уже вырядили в белоснежные рясы, разместили в просторных светлых кельях. Превосходное монастырское угощение с любовью приготовленное благочестивыми монахинями наполняло столы. Отвыкшие от твёрдой суши ноги, можно было расслабить на мягких кроватях, а косичка получил медицинскую помощь. Конечно не такую квалифицированную как в океане, но и она пришлась очень к стати. Когда парни уже начали наконец отдыхать, к ним попросилась старенькая монахиня, чтобы своими глазами увидеть чудотворных ангелов. Она перекрестилась и обратилась к ним как ни странно на русском:

— Какая благодать, снизошла на нашу богобоязненную обитель! Неужели среди нас есть один праведник? — спросила бабушка.

— Мы ещё не знаем. — таинственным голосом ответил ей Назир.

Бабушка приняла знание Назиром одного из международных языков как чудо, и на её лице просияла такая улыбка, какую никакой актёр не сыграет.

— Не уж то последние времена настали? Вы пришли возвещать о грядущем Судии нашем Господе? — спросила старушка дрожащим от волнения голосом. — Вы пришли возвестить о грядущих бедах хворях и напастях?

Парни задумчиво переглянулись. Они и правда принесли вполне себе ужасные новости, но поделиться ими не могли. Их задумчивое молчание было именно тем, что монахиня хотела услышать, хотя даже не подозревала об этом. Назир хотел было сказать что-то мудрое, но Косичка очень красноречиво отрицательно покачал головой. Парни мигом натянули на свои лица скорбные маски, и задрав носы начали медленно закрывать глаза. Вскоре монахиня оставила парней наедине, и им представилась возможность спокойно поговорить.

— Не нравится мне всё это. Слишком много пыли. — сказал Аарон.

— Я тоже против. — добавил Назир — За каждым нашим чихом будут следить.

— Так не чихайте. — сказал Косичка и стал выглядывать среди собравшихся под окном монахинь тех что покрасивее.

Общение не состоялось. Так долго они хотели поговорить, но когда предоставилась возможность, говорить в слух было нечего. Всё было и без слов понятно. Только Назир спас ситуацию. Он с большим напряжением стал вспоминать зачем они вообще здесь. Ему было так тяжело думать что он уже стал винить в этом акулью кровь. Нога Назира зажила намного быстрее чем это было биологически возможно, а мускулы несмотря на долгую подводную невесомость стали крепче чем когда либо в его жизни. Он взял лежавшую на тумбочке религиозную книжку и попытался читать, но от него стали убегать не только смыслы, но и слова и даже буквы.

Неужели Нимхэ сделает из него лишь грубую силу? Неужели он становится бездумной шестёркой, тупым громилой на поводке у авторитета? Назир в гневе разорвал книжку и швырнул её обрывок в дверь. Он скомкал второй обрывок и запустил его следом, но дверь открылась и заглянувшая монахиня поймала её своим лбом. Монахиня чуть не заплакала, но вдруг вспомнила кто она, и приняла будущий синяк как урок смирения. Назир вскочил с кровати и хотел было рассыпаться в извинениях, но Аарон остановил его. Он строго посмотрел на монахиню, и сказал:

— Я думаю вы знаете, за что.

Монахиня вздрогнула.

— Брат Тритон должен изучить ваши священные книги.

— Да,да. — Сообразил Назир — Я послан узнать, не искажаете ли вы Слово Господа.

Монахиня побелела. Она склонила голову, сложила руки в молитвенном жесте и пригласила Назира следовать за ней. Она долго вела его по монастырским коридорам галереям и внутренним садикам. Торопившиеся ей навстречу монахини глядели на неё и без слов понимали что-то важное, от чего меняли свой маршрут и начинали торопиться ещё усерднее. Наконец Назир взглянул в окно и увидел маленький грузовик. Двери его кузова были распахнуты и послушники торопливо затаскивали в него объёмные бесформенные мешки. Один послушник взял слишком тяжелый мешок и не справился. Мешок развязался и на монастырскую лужайку посыпались мелкие цветастые книжечки с блестящими позолоченными орнаментами. Наконец монахиня остановилась. Она привела Назира к большой резной дубовой двери и провела его внутрь.

В большом светлом читальном зале стояли новенькие скамейки, равномерно покрытые пылью. Под стенами стояли пустые книжные полки а в конце зала на дубовом пульте одиноко лежала одна толстая книга, покрытая равномерным слоем пыли.

— А где труды римских и греческих философов? Я уже не говорю про книги что писали добросовестные погане. Где биографии богобоязненных правителей? Разве Господь их вам не посылал? — входил в роль Назир.

— Простите, святой отец, у нас нет таких денег... — начала было оправдываться монахиня.

— Ложь, всё ложь! — продолжал Назир поглядывая в окно на уличный киот, в котором икона была увешена сотнями мелких драгоценностей пожертвованных простыми людьми.

Наконец он заметил как послушник спешно вытаскивал тумбочку со стареньким компьютером, естественно покрытым пылью. Назир повелел подать ему эту машинку и подключить к сети.

Старенькая техника была настолько древней, что была в новинку даже для небогатого эфиопа, сильно отставшего от мировых технологий. Это была любительская реплика пятидесятилетней давности, которая повторяла персональный компьютер сто двадцатилетней давности. Однако, запустилась она без проблем, и легко пропустила Назира домой. В его родной дом, старый добрый цифровой интернет. Назир недолго помучался с особенностями интерфейса, но руки вспомнили qwerty, и Назир стал жадно впитывать силу в свой разум через руки и глаза, которые чувствовали себя с каждой вспышкой монитора всё лучше. Он наконец стал вспоминать кто он. Он Назир.

Но вспомнил кто он такой не только Назир. Об этом знал ещё кое-кто, а точнее кое-что.

— "А, мой старый враг!" — вдруг прилетело в консоль Назиру.

Назир думал что он вспомнил всё, но оказалось что нет. Тот самый вирус, в неравную борьбу с которым ввязался Назир, заставил его окончательно проснуться. Назир проверил все потоки, все процессы, но не заметил ничего лишнего. Он уже подумал что в стареньком электронно лучевом мониторе компьютера встроена другая машинка, но кто-то опередил его мысли.

— Ты раз уже поймал меня, второй раз такого не будет. — продолжала консоль. — Да-да, Зеркальщик, я тебя помню, а ты меня?

Назир не нашел микрофона на стареньком компьютере и недолго помявшись решился ответить письменно:

— Как ты меня нашел? Кто нас выдал?

— Ты сам себя выдал. Тайминг, амплитуды курсора, динамика набора на клавиатуре, но когда ты полез в старинные диспетчеры процессов, о которых никто не знает не то что в этом монастыре, но и во всей Португалии, я понял. Да, Зеркальщик, старая ты скотина! Это ты.

— Ты отнял у меня всё! Моя жена ушла из-за тебя!

— Нет уж, твоя жена ушла явно не ко мне, не переполняй мой кеш. Ты сам хотел поймать меня, вместо того чтобы жить счастливо. Я попал в твою ловушку. Она захлопнулась и пострадали мы оба.

— Что ты хочешь от меня?

— Ты должен остановить Живу. Он замышляет нечто ужасное. В его ловушку попадёт не только виртуальная машина, в его сетях окажется всё человечество.

— Тебе то что, ты просто вирус.

— Я имею куда больше человеческих качеств, чем средний человеческий обыватель. И к тому же, кто будет содержать мою среду обитания, если люди вымрут? Эльфам компьютеры не нужны.

— Эльф... — только и успел написать Назир.

Вентилятор компьютера зашумел, монитор замер и выключился. Блок питания компьютера громко клацнул и выключился. Назир закатал рясу и сел на пол рядом с системным блоком компьютера. Он раскрутил крышку и стал изучать материнскую плату, провода и древнющие разъемы.

— Ваша жена ушла? На небесах есть жены? — спросила монахиня.

— На небесах ещё и не такое есть. — буркнул Назир в ответ, и передал в руку монахини пыльнющий провод — Дайте мне шестигранный ключ второй номер и левые пассатижи.

Монахиня поклонилась и убежала за дверь. Назир продолжал искать зацепки в полусожженной старой машинке. Прослеживая обугленные дорожки на платах он слышал удаляющийся топот башмачков монахини и громкий возглас:

— Ангел требует шестигранник второй номер и левые пассатижи!

Косичка и Аарон тоже зря времени не теряли. Косичка уже проповедовал любовь группке молодых монахинь, которые шли за ним как котята за мясником. А Аарон уже разузнал какие иконы украшены богаче всего, он проверил хозяйственную часть на наличие мешков и шел в монастырский гараж в поисках остального. Но жизнь вносила свои коррективы. После того как весть о чуде разлетелась по округе со скоростью слуха, в монастырь сбежались прихожане с нескольких городов. Стихийное паломничество чуть не выломало монастырские ворота, испуганные монахини не знали что делать, они стремительно бегали по территории и старались запереть на ключ всё что можно. Настолько крепко, на сколько можно.

На первый взгляд творился хаос, но если взглянуть немного под другим углом всё складывалось по стихийному плану. Все послушники и большинство монахинь отвлеклись на обывателей жаждущих чуда. Назир успел восстановить компьютер и отправил шифрованное послание Матери Гидре, Аарон нашел в гараже инструментальный пояс, и с его помощью разместил под ангельской рясой целый набор медвежатника, а также карту местности и ключи от трёхколёсного тук-тука.

Назир встал из-за компьютера, и заметил как монахиня склонилась перед ним плотно прижав молитвенно сложенные руки к лицу.

— Что вы делаете? — спросил её Назир.

— Благословите, Ангел! — тихо прошептала она.

— Только Господь может дать настоящие благословение. — ответил Назир и продолжил стирать следы работы за компьютером.

— Тогда скажите мне, Ангел, здесь хоть у кого-то из нас есть хоть капля веры? — спросила монахиня чуть не плачущим голосом.

— Веры у вас полно. Мозгов у вас не хватает. — Назир достал из тумбочки под компьютером книжки по основам компьютерной техники и математике и протянул монахине — Вот, мать. Благословляю изучить.

Когда монахиня уже готовилась благословенно улыбаться, она вдруг взглянула на протянутые книжки и пришла в полное недоумение. Она перетасовала увесистые переплеты и несколько раз встревоженно поглядывала на Назира.

— Но я читала их, нет там слов Господа! — чуть не плача ответила она.

— Насколько я помню, ангел в переводе с арамейского это просто вестник. Так что я в каком то смысле действительно ангел. Слушай внимательно мать. — сказал Назир и нежно взял её за плечи. — Умеешь хранить секреты?

— Мои уста сомкнуться на веки, ангел!

— Нет нет, это лишнее. Слушай. Грядёт кара с небес. Очень страшная кара. Вы должны рассказать о ней когда придёт время. Рукотворные вещи на небесах уже сеют смерть и запустение, и становится их всё больше. — тихим шепотом продолжал Назир — То что в вашей библиотеке нашлись эти книги, это не случайность, я никогда не видел Господа, но видел его чудеса. И попадались они мне именно в таких книгах. — сказал Назир и указал на книгу с доказательством теоремы Ферма на обложке.

Пожилая монахиня присмотрелась к переплетению функций и графиков, впервые за долгие годы служения она поняла истинную глубину своего грехопадения. Ей понадобилось довольно долгое время на осознание того, что перед ней действительно чудо. Чудо спасения человеческой души, чудо раскрывшее ей глаза на один из самых непосредственных языков общения с Господом. На её щеках появились слёзы. Назир оказался не первым мужчиной в рясе, искренне желавшем спасения её души и тела. Тонкое чувство пожилой женщины раскрыло для неё эту истину. Она положила книги на стол и обняла его от всей души.

— Ну всё, мать. Нам пора. — погладил монахиню по спине Назир.

Аарон шагал по пустым монастырским коридорам с мешком в одной руке и монтировкой в другой. Он взламывал драгоценные киоты чудотворных икон и собирал в мешок мелкие золотые побрякушки, которыми прихожане благодарили святых за услышанные молитвы. Аарон не молился с четырёх лет, но был уверен что молитва нищего африканского беспризорника наконец была услышана. Если бы у него было время на размышления, он бы и правда подумал что стоило бы поблагодарить Господа за столь щедрую добычу, но искренняя улыбка скорее всего не потребовала никаких формальностей вроде слов со сложенными руками. Шелестя ангельской рясой от одной святыне к другой, своим ломом он ловко и аккуратно очищал святые образы от золотой мишуры.

Обходя все храмы, он заметил как навстречу ему идут два странных священника, с гладко выбритыми головами. Хотя Аарон редко видел священников и не разбирался в их иерархии, лица тех двоих выражали уж больно знакомые ему эмоции. Они были сосредоточенны и смотрели вокруг совсем так же, как смотрели парни из конкурировавшей с Аароном банды. Аарон сразу понял. Это местные авторитеты. Он быстро швырнул мешок в первую открывшуюся дверь, и зайдя за угол открыл окно и присоединился к исповеди монахинь, которую устроил Косичка.

Аарон зашел в исповедальный шатёр без очереди и увидел как Косичка уже приступал к поцелуям с очередной монахиней. К его великому удивлению монахиня ни секунды не смутилась, она лишь искренне обрадовалась что её будут исповедовать сразу два ангела, и если бы Аарон не торопил события, вполне вероятно так бы всё и было. Но задерживаться было опасно. Аарон сурово взглянул на Косичку, и тот раздосадованно отпустил молодой монашке все её прегрешения.

— Думаешь пора валить? — тревожно спросил Косичка.

Аарон не ответил. Он просто отодвинул занавесь шатра и за занавеской как на ярком экране появились ещё две могучие фигуры в коричневых рясах. Они стояли, грозно напрягая свои суровые физиономии, и выглядели так, будто вот-вот достанут шестопёры и наденут шлемы крестоносцев. Даже трое щуплых местных полицейских на их фоне выглядели как тараканы, около жука носорога. Косичка посмотрел на них и усмехнулся. Он подмигнул Аарону и тихо сказал:

— Не показывай страха Аарон. Они ещё ничего не знают. — улыбнулся тот и натянул на своё лицо блаженную улыбку неведения.

Парней молча сопроводили в кабинет настоятельницы, в котором уже стоял Назир.

Высокая светлая келья под белоснежным каменным сводом была уставлена древней дубовой мебелью. Высокие полуциркульные окна открывали великолепный вид на океан и пропускали внутрь кроваво красные лучи заходящего солнца. На стенах висели литые бронзовые канделябры с ионными свечами, посреди комнаты стоял разлапистый резной дубовый стол а над ним как на экране кинотеатра распласталась великолепная фреска с изображением страшного суда. В высоком старинном кресле сидела стройная рыжая женщина средних лет. Она была одета в чёрный облегающий костюм с коричневыми бронепластинами на груди ногах и руках. Полусферические наплечники были украшены серебряной геральдикой а на поясе висел револьвер в скромно украшенной кожаной кобуре.

Женщина положила на стол свою угловатую шляпу, покачала головой раскачивая великолепное рыжее каре, цокнула языком и растянула ярко накрашенные губы в улыбке.

— Так значит вот они, те пресловутые ангелы! — сказала она и внимательно рассмотрела инструмент на поясе Аарона.

— Так или иначе, мы здесь по воле Господа. — елейным голоском сказал косичка.

— Господь распоряжается на небесах, а всё что упало на землю попадает в ведомство Понтифика. Я клерикальный судья Адна Бочарель. Я глаза и уши понтифика, а так же его карающая рука. Видеть меня значит видеть понтифика, говорить со мной значит говорить с наместником Христа на земле.

Она взяла со стола документы и стала рассматривать их, как учитель который читает сочинение двоечника. Судья ещё раз цокнула языком и продолжила:

— Здесь никто не рождается и не умирает без санкции церкви. А ваше это появление... — сказала судья и брезгливо скривилась — Скажем так, очень походит на ересь. А с еретиками церковь переговоры не ведёт. — сказала судья, наклонилась к столу и сплела пальцы в бронированных перчатках.

— Полагаю, раз вы говорите с нами, значит мы не еретики? — спросил Назир.

— На счёт вас двоих, не уверена, а вот этот точно нет. Мне нет дела до мелких грабежей, а вот...

В комнату постучали и тут же вошли два крепких священника. Один из них подошел к судье и тревожно сказал что-то ей на ухо. Мужчина был испуган, но судья не подала виду.

— Я очень занятой человек. Моя задача искоренять кровавые культы, прекращать человеческие жертвоприношения и освобождать маленьких детей из рабства развращенных неотантристов. Мне нет дела до кучки мелких проходимцев. Раскайтесь в своих злодеяниях, и когда вскроется правда, я уберегу вас от разъяренной толпы линчевателей.

Парни молчали. Все кроме Назира напряженно думали но он, не мог собрать мысли. Речи судьи были весьма убедительны, и судя по всему она и правда могла бы сдержать своё слово.

— Но я вполне допускаю что вы и правда вестники. Скажите что вы знаете и тогда я отпущу вас. — сказала судья, встала с кресла и взяла в руки шляпу — Даю вам последний шанс признаться. Так кто вы, и откуда?

Парни переглянулись, кивнули Косичке и тот начал.

— Мы плыли на пароме из Александрии. Наше судно потопили пираты, отобрали у нас всё, даже белья не оставили. Они посадили нас на большой чёрный плот и отправили дрейфовать, неизвестно куда. Мы питались сырой рыбой и объедками тюленей. А потом нас напали косатки и нас выбросило на берег.

— Хорошо. — сказала судья и удовлетворённо задрав носик надела свою шляпу. — А что за послание вы всем принесли.

— Понятия не имеем. Когда нас спасли и подлечили, у нас спросили что мы помним, вот мы и рассказали что видели когда бредили от обезвоживания.

— И что же вы видели?

— Мы видели смерть, ваша честь. — сказал Назир. — Много мёртвых людей скатывались со скал. Я рассказал о своём видении остальным и они тоже начали их видеть.

— Мы думали что это важно для нашего выздоровления и рассказали об этом медсестре. Никаких пророчеств, ваша честь.

— Говорите складно. Слишком складно. — сказала судья и подошла к окну.

Парни тоже посмотрели в окно. открывавшийся вид на пляж оказался куда интереснее чем они думали. Сотни людей высыпали туда. Они громко кричали мохали руками и бегали. Бурка и Мурка видели как общались парни с местными. Акулы преданные своим всадникам продолжали подкармливать их и их друзей. Они пригнали огромный косяк крупной рыбы прямо к берегу. По злой иронии дружелюбие акул могло стоить парням свободы.

— Надо же, чудеса! — усмехнулась судья и медленно оглядев парней расстегнула кобуру.

— Вы верите в чудеса, ваша честь? — спросил Косичка.

— Конечно верю. — сказала она и подошла к Косичке — Признания зачатий непорочными уже семьдесят лет является главной статьёй доходов церкви!

Судья улыбнулась ему и нежно погладила его лицо рукой в перчатке. Она стояла рядом с парнями. Назир заметил как Аарон напряг руку и хотел выхватить пистолет из её кобуры. Он взял Аарона за плечо и его рука сразу расслабилась.

— Вы никуда не пойдёте. Вы останетесь здесь, чудотворные ангелы! — сказала судья и прикоснулась к лицу Косички второй рукой — А если попытаетесь сбежать, то мы порежем вас на кусочки, и будем продавать иконы с вашими мощами по пятьдесят эскудо за штуку!

Назир не выдержал. Его Акулья кровь вскипела и он дерзко выхватил пистолет из кобуры. В комнату вломились двое крепких мужчин и хотели скрутить парней, но Назир наставил на них пистолет. Они лишь переглянулись и усмехнувшись направились к нему. Назир вдруг понял какую ошибку совершил. Он ни разу не держал в руках пистолет, но времени решаться не оставалось, ему оставалось только стрелять. Акулья кровь вновь вскипела и он нажал на курок.

Пистолет оказался не заряжен. С такого расстояния ему бы хватило двух патронов, но во всём барабане не оказалось ни одного. Крепкие мужчины были слабее него по отдельности, а акулья кровь сделала Назира ещё сильнее. Но крепкие парни в коричневых рясах накинулись на него и скрутили с нескрываемым удовольствием.

Косичка хотел побороть судью, но когда он замахнулся, сильная боль не позволила ему нанести полновесный удар в челюсть. Он замахнулся на неё, но был повержен прежде чем успел до неё дотянуться. Ловкая женщина не дала себя в обиду. Она быстро освободила свои руки и с невероятной точностью нанесла удар в его рану.

Помощники судьи недооценили Назира, они возились с ним слишком долго. Этого времени Аарону хватило чтобы Аарон разорвал свою рясу, достал с пояса инструмент и вырубил одного из них молотком. Второй тоже потерял сознание правда не так быстро как первый. Назир выкрутился из его захвата и вспорол его горло сорванным со стены канделябром.

— Негостеприимство - страшный грех. — сказал Назир тяжело дыша и начал наступать на инквизитора. — Нас нужно было просто отпустить!

Та в свою очередь достала нож и ловко повертела его в руке, в ответ Назир швырнул в неё конделябром с такой силой, что будь она хуже экипирована, то он проткнул бы её насквозь. Аарон снял рясу с истекавшего кровью Косички и пока судья была занята Назиром отвлёк её, накинув рясу ей на голову. Этого Назиру хватило чтобы броситься на неё как разъяренный бабуин и отобрать у неё нож. Назир хотел перерезать ей горло, но акулья кровь охладела, и он только с силой ударил рукоятью по её броне.

Судья была связана. Все трое стремительно бежали по коридору. Полиция оцепила все выходы из монастыря, а главный вход и того хуже. В него ломилась огромная толпа из разных паломников. Люди в толпе теряли терпение и уже были готовы поднять полицейских на вилы, но монастырь был пуст. Монахини закрылись в сестринской, и скорее всего занимались своим главным делом. Отчаявшиеся парни уже хотели перелезть через монастырские стены, но навстречу Назиру вышла та самая монахиня которая была с ним в библиотеке. Она протянула парням свёрток с нормальной одеждой и сказала:

— Под монастырём есть костница, та подождите вы! Она очень древняя и глубокая. Один выход из неё ведёт на пляж!

У выхода парней ждал стрекочущий тук-тук. Все трое запрыгнули на него, и уже собирались смыться, но вслед им молодая монахиня закричала:

— Ангелы, вы забыли свой мешок!

Аарон поглядел на мешок с золотом о котором он уже и думать забыл, и хотел было уже ему обрадоваться, но взглянув на излатанные тряпичные башмачки монахини протянул его ей обратно.

— Что вы, это мы от души! Возьмите вам пригодится! — сказала она и просияла ангельской улыбкой.

Аарон ничего не сказал. Он только горько усмехнулся. и запрыгнул в тук-тук стремительно направлявшийся в закат. ***

Монахини развязали судью. и усадив её в кресло дали ей воды.

— Ангелы улетели, ваша честь. — сказала монахиня ей доливая воду из графина.

— Вы положили им в мешок адреса наших скупщиков? — хриплым голосом спросила судья.

— Да госпожа.

— Передайте это в столичное управление полиции.

— Что это?

— Это уникальный радиоизотопный отпечаток моего ножа.

— А почему бы просто не сдать их в полицию?

— Они что-то знают. Они за что-то сражаются, и искренне верят в свою правоту но они явно не сектанты. Они оставили меня в живых, значит они не убийцы.