Притворись бабочкой

Глава 26

Позволь мне зайти дальше

Одежда прилипла к телу, и мне стало зябко. Поднялся ветер, раскачивая пальмы вокруг. Я гляжу на Кеннета, который, обняв колени, в абсолютном спокойствии сидит на песке. Мне кажется, он дошел до точки невозврата – отпустил Аннели и смирился с утратой, приняв самое болезненное решение в его жизни. Он больше не скитается в своих мыслях в поисках ответов. Он их нашел, и теперь ярким пламенем они озаряют дальнейший путь.

– Расскажи, как ты сюда попал, – прошу я Лэйна.

Он оборачивается на мои слова, и его взгляд падает на мою прилипшую к телу майку. Мне очень неловко, и я скрещиваю руки, прикрывая живот. Как назло, майка белая, а теперь еще и прозрачная. Я уже давно пожалела, что надела именно ее, но сейчас мне просто необходимо как-то выйти из положения.

– Убери руки, Джи. – Его слова пронзают самое сердце.

– Что?

Я теряюсь, поскольку слышу совсем не привычную просьбу. Чего Лэйн добивается?

– Ты все слышала. Я попросил убрать руки и перестать стесняться.

Кеннет облизывает губы и зачесывает рукой свои кудри назад. Признаться, невысушенные волосы Лэйна превращают меня в безвольную лужицу: я бы бесконечно трепала эти кудряшки, будь у меня такая возможность. Они помогают дополнить образ на первый взгляд строгого, но уверенного в себе парня. Что еще нужно Кеннету, чтобы раскрыть свое содержание, те самые изюминки, что составляют человека? Я, кажется, понимаю. Его зеленые глаза, которые переливаются на солнце. В которых, если приглядеться, можно увидеть хвойный лес. Я едва могу сделать вдох.

Просьба Кеннета повергает меня в шок. Я ступила на дорожку борьбы с комплексами, но он требует этого здесь и сейчас. Готова ли я? Нет.

– Будь свободнее. Я не хочу, чтобы ты меня стеснялась. – Он на мгновение останавливается, пододвигаясь ближе. – По-моему, открывшись друг перед другом и рассказав такие секреты, уже нечего скрывать друг от друга.

Я не могу что-либо сказать. Лишь убираю руки и присаживаюсь так, чтобы живот казался меньше. Даже сейчас не получается до конца распрощаться с навязчивыми мыслями о недостатках. Раньше я всегда считала, что если похудею, то стану самой счастливой. А на деле это оказалось совсем не так. Сейчас вешу не столько, сколько хотела бы, но здоровье просто не позволяет худеть дальше. Мне придется жить с несколькими лишними килограммами.

– Я не стесняюсь тебя, – произношу я тихо, глядя ему в глаза. – Но мне тяжело отбросить все страхи за минуту.

Его глаза вновь выражают бесконечность, и я поддаюсь его напору. Он заставляет меня чувствовать ту веру в собственные силы, которой невозможно достичь в одиночку. Лэйн куда увереннее меня, а я двигаюсь за ним по пятам.

Мы, как два путешественника, исследуем друг друга, ищем конечную точку, поднимаясь все выше и выше в горы, но нас пугают лавины. Они не позволяют нам продолжать путь так же бесстрашно, и нам приходится останавливаться. Я думаю, эти остановки нужны не только для безопасности. Они нужны для принятия недостатков. Принятия себя.

– Ты не готова, – бросает мне Кеннет, – тебе рано меняться.

В груди жжет от обиды. Горечь подступает к горлу, и я делаю два глубоких вдоха, чтобы не сорваться и не сказать что-нибудь обидное в сторону Лэйна.

– Я готова.

– Я же вижу, Джи. Ты боишься принять себя. – Лэйн проговаривает это с разочарованием в голосе.

Мне хочется доказать обратное. Сделать все, чтобы он подумал иначе.

– Хочешь, мы проверим, насколько ты готова? – Он задает вопрос, который, как лавина, падает мне на голову. Я захлебываюсь в снегу, не рассчитывая на спасение. Похоже, Лэйн затянул меня глубоко в сугроб, и из-за тревоги я не могу выбраться.

– Как? – спрашиваю я почти бесшумно, боясь нарушить повисшую между нами тишину.

Кеннет без слов присаживается рядом со мной. Он медленно расстилает свою сухую майку позади меня, и я хмурюсь, не понимая его намерений. Сложно предугадать, для чего Лэйн это сделал.

– Расслабься. – Он указывает на свою майку, а я с сердцебиением, взрывающим мне грудную клетку, ложусь.

Мне кажется, что щеки пылают адским пламенем. Бешеный стук в висках заглушает все прочие звуки из-за страха. Я слышу только его и шум в ушах, который не позволяет нормально сконцентрироваться. Остатки самообладания улетучиваются, когда Лэйн подушечками пальцев касается моей мокрой футболки. Я прикусываю губы, чтобы не задрожать. Не понимаю, что берет надо мной верх: страх или желание встать еще ближе к Кеннету.

– Лэйн? – Боюсь спугнуть его своим шепотом.

Он молчит, лишь оттягивает футболку, задирая ее выше. Я хочу остановить его, ударить по руке, чтобы Кеннет не видел моих недостатков, но вовремя осознаю: если я сейчас оттолкну его, то потом буду снова страдать.

Я бросаю на него взгляд и стремлюсь увидеть отвращение, но вместо этого наблюдаю за тем, как Лэйн постепенно смягчается.

Его немного грубые пальцы касаются ненавистных растяжек. Все тело дрожит от его прикосновений. Я задерживаю дыхание, чтобы не показывать страх, и мучаюсь. Извожу себя – вдруг Лэйн отвернется. Хочу, чтобы он закрыл глаза, отмотал время назад и не видел этой гадости. Еще никогда прежде я не испытывала такого сильного стыда. Меня накрывает. Слезы готовы ручьем покатиться по щекам.

– Они украшают твое тело. – Шепот Лэйна доходит до меня, и я едва сдерживаю порыв истерики. – Посмотри сама, Джи.

Он нежно проводит по растяжкам пальцами, вызывая мелкую дрожь. Не могу поверить, что позволяю ему их трогать. Как совладать с собой в этот момент? Не понимаю.

– Лэйн… – Я чувствую, как ком в горле буквально режет голос, – пожалуйста, не надо.

Сдаюсь.

– Посмотри.

Он продолжает настаивать, и я подчиняюсь его указанию. Я с ненавистью смотрю на бледные шероховатые неровности и жмурюсь. Дыхание сбивается до предела. Еще немного, и я сгорю в агонии своих чувств.

Лэйн трепетно проводит большими пальцами по моей коже, доказывая обратное. Его руки творят что-то волшебное. Этот момент похож на волшебство, ведь в нем я становлюсь бабочкой. Бабочкой, готовой взлететь до небес. Крылья расправляются, я готова к полету. Ко мне приходит малое, но сильное осознание. Осознание того, что для полета необходим рывок. И я делаю его, не теряя равновесия. Взлетаю, оставляя позади себя все страхи.

– Они не кажутся такими уж уродливыми, Лэйн, – сквозь боль произношу я.

Кеннет улыбается. Он на несколько секунд прикрывает глаза, и за этот кратчайший отрезок времени я испытываю сильнейшее облегчение.

– Знаешь, чего я боялся?

Я беру в руки его ладони, позволяя своим чувствам беспрепятственно выбраться из темницы наружу.

– Что ты струсишь, оттолкнешь меня и не увидишь того, что вижу я. Понимаю, открыть глаза сложно, но у тебя вышло, Джитта.

Я притягиваю Лэйна к себе и крепко зажимаю в объятиях. Утыкаюсь в его плечо, вдыхая апельсиновый аромат. Его тело продолжает приятно пахнуть цитрусовыми даже после купания в море. Это просто невероятно.

– Эти апельсины сводят меня с ума, – признаюсь я ему.

Он отвечает на объятия с еще большей силой, обхватывает меня за талию и дышит прямо рядом с ухом, окутывая новой волной мурашек.

Мне хорошо.

– Холодно, – сквозь улыбку обращаюсь я к Кеннету. – Знаешь, я была бы не против переодеться.

Лэйн понимающе кивает. Мы поднимаемся с песка, и я отдаю ему его майку, чтобы он смог накинуть ее на себя.

– Я тебя провожу.

Когда он одевается, мы движемся к дому. Атмосфера чарующего вечера опускается на Торки. Она умиротворяет, и я обретаю спокойствие. Лэйн в очередной раз помог мне усвоить важный урок, и я должна запомнить его навсегда.

Он – очень противоречивая личность, скрывающая многое. И пора бы узнать его получше.

– Как ты сюда попал? – Я повторно задаю вопрос, который давно крутится в голове.

Лэйн чешет подбородок, а затем прокашливается, и я надеюсь, что он не простудился после вечернего захода в море.

– В универе предложили поехать сюда. Дом осточертел, нужен был глоток свежего воздуха. Я так и не смог смириться с пустотой, появившейся там после смерти Аннели. Когда подвернулся шанс, я забрал с собой и Ванессу. Мы не придумали, каким именно образом она будет здесь жить, но, как видишь, Несс устроилась, и даже получше меня. – Кеннет рассказывает свою историю подробно, и я благодарна ему за доверие.

– А на кого ты учишься?

– Общая инженерия, но я бы к чертям бросил эту специальность. – Лэйн отбрасывает в сторону деревяшку и продолжает: – Хочу заняться самолетостроением, связать свою жизнь с авиацией.

– Значит, тебя привлекает небо? – Широкая улыбка озаряет мое лицо, ведь я тоже люблю самолеты.

– Да. И люди в авиации преданные, все занимаются общим делом. Их главная цель – не допустить катастроф, не дать людям погибнуть.

Лэйн замирает, и я вместе с ним. Он не отводит взгляда и следом поправляет прядку моих мокрых волос, слипшихся и упавших на щеку.

– Она меня раздражала. – Видимо, Лэйн говорит о прядке. Смеюсь от его осторожных действий.

– А я уж думала, ты лишний раз хотел коснуться моего лица. – Я шучу, но мне интересно, какую реакцию вызовут эти слова.

Лэйн давится собственной слюной и кашляет, а я заливаюсь смехом. Мне смешно от его удивления и его бровей, которые изгибаются, образуя две темные дуги.

– Когда ты успела стать такой уверенной, черт возьми? Пять минут назад краснела донельзя, а сейчас флиртуешь?

– Я шучу, а не флиртую. Есть разница.

– Определенно. – Он сжимает губы, усмехаясь.

Лагерь дарит мне теплые эмоции и воспоминания, которые закрепятся в моем сердце надолго. Я уже не могу себе представить, как буду расставаться с людьми, местами, атмосферой. Это испытание – потерять столь значимые части жизни.

– Хочешь что-то еще сказать перед тем, как уйти? – Лэйн проверяет меня на прочность.

Стоя у двери дома, я думаю, как ответить Кеннету. Ощущаю немыслимую тягу к нему и объяснить это так же невозможно, как достать до неба рукой.

– Да. – Я закатываю глаза, хлопая Лэйна по плечу. – Игра продолжается, не смей думать, что она подошла к концу.

Лэйн, похоже, поражен игривым тоном и моим загадочным выражением лица, да и вообще моей открытостью, которая возникла не пойми откуда.

– Ничего подобного, Джи. Именно ты висишь на волоске. Смотри, чтобы никто за него не дернул.

На этой фразе мы заканчиваем разговор. Я вваливаюсь домой обессиленная, но воодушевленная. Пару минут стою спиной к двери и пытаюсь обдумать произошедшее. Многое поменялось, и мне нужно привыкнуть. Хочется кричать от счастья, прыгать на месте, только бы не привлечь внимание Ванессы. Я лишь сжимаю зубы и тихо топаю ногой по полу.

– Неужели кто-то решил объявиться? – встречает меня Аддерли. – Я уж и не ждала.

Я подхожу к чемодану и достаю оттуда сухие вещи, пропуская мимо ушей обращение Ванессы. Удивляюсь самой себе, когда в зеркале замечаю улыбку, будто закрепившуюся навсегда на моем лице.

– Сияешь. Не с моим ли братцем время проводила?

Я горю от стыда. Одежда сейчас словно высохнет на мне от жара.

– Ванесса, пожалуйста, не смущай.

– Значит, с ним, – заключает она, – хотя у меня был еще один вариант: Маккой, или как там его зовут?

При упоминании Эванса мои глаза выкатываются из орбит. Во-первых, я, подобно слабачке, сбежала от него. А во-вторых…

– Какой сегодня день? – спрашиваю я Аддерли в надежде услышать «четверг».

– С утра была пятница. А что?

В своей голове я ругаюсь так громко, как только могу. Судорожно хватаю вещи и на бегу забираю фен в ванную.

Пятница! Маккой представляет проект! Я обязана быть рядом в этот важный момент. Ох уж этот сумасшедший день, выбивший меня из колеи! И как только я могла забыть о выступлении Эванса?

Трясу головой. Ничего, я успею. Кидаю взгляд на часы. Сколько осталось до начала? Пятнадцать минут? Я никогда не опаздывала. Неужели сегодня это произойдет?

Нет! Маккой, дождись меня!