Притворись бабочкой

Глава 37

Братец и сестричка

– Отпусти его, Джитта. Тебе станет легче, поверь. – Лэйн по-прежнему крепко прижимает меня к себе и нежно водит рукой вдоль позвоночника.

Несс удалилась в комнату, а мы с Кеннетом остались в гостиной. Я пришла в себя благодаря их поддержке. Не знаю, что бы я делала, если бы оказалась в одиночестве в тот момент. Мне было настолько страшно, что даже ребра, казалось, судорожно тряслись.

– Я не устану благодарить тебя за эту помощь, – поднимаю я глаза на Лэйна и осторожно кладу руки на его крепкие плечи.

Ему приходится опустить голову, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Спустя мгновение мы соприкасаемся кончиками носов. Во мне все замирает. Я вижу только зелень его глаз, не сравнимых ни с чем. Если бы на свете существовал такой красивый зеленый цвет, я бы уже давно перешла с цитрусовых на яблоки.

– Мы помогаем друг другу, – исправляет он меня.

– Я ничего для тебя не сделала, – виновато прикусываю губу, ожидая реакции Кеннета, – но обещаю исправиться.

Руки Лэйна оказываются на моих волосах, и он собирает их и откидывает мне за спину, открывая шею. Я покрываюсь мурашками.

– Джи, – тихо обращается ко мне Лэйн, – у тебя есть две прекрасные родинки около уха. Ты когда-нибудь думала, на что они похожи?

Его дыхание опаляет кожу. Кровь вскипает в жилах, пока он проводит по тому месту большим пальцем. Я опасаюсь нарушить магию безмолвного момента своей болтовней, поэтому молчу. Наслаждение накрывает меня с головой, глаза Кеннета светятся в полумраке. Лампа, висящая в углу комнаты, освещает его лицо, но мне этого мало, хочу увидеть его полностью.

– На что?

– На звезды.

Смеюсь. Ничего себе, как он заговорил!

– В нашу первую встречу ты не был так романтично настроен, – припоминаю ему момент, когда, увидев созвездие, я запрыгала на месте, а он не выдал вообще никаких эмоций.

Лэйн отводит взгляд и притягивает меня к себе для объятий. Ему не хочется отпускать меня, а мне – лишаться необъятного тепла, исходящего от его тела. Честное слово, я бы простояла так целую вечность!

– Я должен был произвести на тебя впечатление. – Признание Лэйна ошарашивает. Хорошо, что он сейчас не может разглядеть моего удивления. Прикрываю рот ладонью, чтобы не засмеяться. А Кеннет, оказывается, все продумывает, хотя как по-другому, если он собирается в авиаинженерию? Там все не так просто.

– У тебя получилось сделать это и без звезд.

Можно ли назвать это признанием в чувствах?

За нами раздается кашель Ванессы – она появляется в дверном проеме и зовет нас к себе. Аддерли переоделась в черную пижаму с названием любимой рок-группы, распустила волосы и смыла весь макияж.

Лэйн выпускает меня из своей цепкой хватки и пропускает вперед, к Ванессе, которая стоит, скрестив руки на груди, изучая нас своим фирменным шпионским взглядом. Когда я прохожу мимо и Лэйн остается позади, она останавливает его и шепчет, но так, что речь доходит и до меня:

– Согрел все-таки. Дай пять!

Я смущенно качаю головой и прохожу к своей застеленной пледом постели. Как кстати я с утра заправила ее, будто знала, что у нас будут нежданные гости.

– Джи, почему бы тебе не переодеться и не снять линзы? – Аддерли застает меня врасплох. Пока Кеннет здесь, я думала остаться в уличной одежде. Все-таки неловко перевоплощаться в домашнюю Джит: с пучком на голове, в очках и широкой фиолетовой футболке.

– Моего братца не надо стесняться. Все равно когда-то придется показать себя настоящей, – смеется Ванесса, присаживаясь на свою кровать. – Вам еще детей делать. Давай иди, а потом втроем поиграем в кое-что!

– В бутылочку? – спрашивает ее Лэйн, и я морщусь, но все же беру вещи.

– Дурак! – ругается на Кеннета Несс. – Тогда мне придется уйти, а я хочу побыть с вами.

– Ладно, – сдаюсь я и делаю шаг вперед. Неудачно спотыкаюсь о ковер и стремительно лечу к полу, но падаю прямо в руки Лэйна. Он реагирует быстро, ловко удерживая меня на весу.

– Я знаю, что нужен тебе, но неужели настолько? – Его шепот вгоняет меня в краску. – И почему ты не рассказывала, что носишь линзы?

Громко цокаю и, разворачиваясь, ухожу с улыбкой на лице. Лэйн Кеннет – это горячая смесь из уверенности, нежности, смышлености, харизмы и многого другого. Не хватит и жизни, чтобы описать все ингредиенты, из которых он состоит.

На ум приходит Брук со всеми ее особенностями. Иногда она ведет себя как настоящий ребенок. Я никогда этого не признавала, но сейчас отчетливо понимаю – Брук выросла моей тенью. Пока родители всячески помогали мне справиться с психологическими проблемами после ухода Дарена, она переживала трудный период в одиночку. И, возможно, поэтому так отчаянно нуждалась в первой любви. К огромному несчастью, ей попался Питер Грин. Совпадение? Не думаю. Поэтому и планирую выяснить все.

Есть моя вина в том, что Брук резко повзрослела. Когда отец вновь отправился на работу, мама не могла разорваться между мной и сестрой. Ее можно понять: муж улетел в горячую точку, я убивалась и причиняла себе и окружающим вред, а Брук не хватало внимания. Невозможно было разом уделить внимание всем нам.

Когда вернусь домой, поменяю отношение ко многому вещам, и к Брук тоже. Она нуждается в моей любви, и никто, кроме меня и родителей, не может дать ей ту заботу, которую она заслужила. Эгоизм, своенравность – этими качествами она защищалась, отстаивала свою позицию. Если вспомнить, как она вела себя до появления Питера в ее жизни, то становится ясно: она всячески пыталась переманить внимание к себе, но у нее не выходило, и Грин стал тем крючком, за который Брук зацепилась.

За потоком размышлений я и не замечаю, как на мне уже оказывается пижама. Осталось снять линзы и сменить их на очки. Я редко ношу их, ибо так чувствую себя неполноценной. Они зрительно сужают глаза и увеличивают щеки, а быть бурундуком я не пылаю желанием.

Возвращаюсь к Лэйну и Несс, и мое сердце бешено стучит. Я переступаю через себя, когда вхожу в комнату, так как готовлюсь к оценивающему взгляду Кеннета. Отбрасываю страхи и двигаюсь к ним. Вот-вот Лэйн обернется и увидит, как я выгляжу дома, без косметики, яркой одежды и в закругленных очках.

Он на секунду теряет дар речи и несколько раз моргает. Больше всего его интересуют мои глаза. Очевидно, Лэйн не заценил очки.

– О-о! А вот и ангел! – Несс отвлекается от настольной игры, оборачиваясь в мою сторону. – Присоединяйся к моей команде, а то этот ученый выигрывает уже второй раз.

Она косится на Кеннета, увлеченного разглядыванием моего нового имиджа. Я подхожу ближе и присаживаюсь на край кровати, автоматически поправляя очки. Хочу снять их, но тогда у нас с Аддерли не останется шанса выиграть. Никаким образом.

– Что за игра? – Пытаюсь вникнуть в суть. Поднимаю с пола правила и начинаю читать, но Лэйн вырывает из рук листок, останавливая.

– Ты собралась читать правила? – ухмыляется он. – На это уйдет вся ночь. Я объясню сам.

И следующие пять минут я старательно впитываю информацию, в то время как внутри все переворачивается от аромата апельсинов. Эта семейка слишком хорошо пахнет.

– Можем начать? – спрашивает Несс, прерывая наш с Кеннетом зрительный контакт. – Я понимаю, у вас игра поинтереснее, но, может, сделаете мне одолжение? Всего одна партия.

Мне не по себе. Ванесса с каждой секундой смущает все больше и больше, поэтому я отворачиваюсь от Лэйна и сосредотачиваюсь на игре. А ведь в словах Аддерли два смысла: мы действительно играем в игру поинтереснее этой – в ту, что обнажает внутренних демонов.

– Я бросаю кости первая! – Аддерли кидает кубик, и у нее выпадают две шестерки. Бинго!

– Две шестерки? Не хватает третьей… – Лэйн интригующе стучит пальцами по карте игры.

Хмыкаю. Такое могло выпасть только Несс.

– Первый ход и минус двадцать фунтов! Требую переброса! – Аддерли очень недовольна и показывает это всем видом, начиная с гримасы на лице и заканчивая сжатыми кулаками.

– Никакого переброса, – возражает Кеннет, – как кинула, так кинула.

– А я поддерживаю! Пусть перебросит. – Я хочу позлить Лэйна и подбодрить Ванессу. Убиваю одной фразой сразу двух зайцев.

Лэйн бодро качает головой и умудряется выхватить у Ванессы кости. Ожесточенный бой не заставляет себя долго ждать. Кеннет сваливает карту игры со стола и заваливается на кровать. Он щекочет Несс, и я с радостью наблюдаю за этим приятным моментом. Они остались вдвоем, без отца, и теперь вынуждены добираться из открытого моря до берега самостоятельно, без спасательных кругов и надежды на встречный корабль.

– Отстань! – сквозь смех кричит Ванесса.

Должна признать, ее смех прекрасен. Мелодичный, звонкий, заразительный.

– Все, – произносит Несс, стараясь отдышаться, – хватит, Лэйн, пожалуйста. Слишком щекотно. Теперь черед Джи. Перебрасывать, так уж и быть, не буду.

Они успокаиваются и возвращаются на места. Несколько кудрей Кеннета выбились, и я считаю своим долгом поправить их. Осторожно привстаю и дотягиваюсь до его волос. Лэйн пользуется моментом и срывает с меня очки. Что он творит?

– Эй! Что ты задумал? – надуваю я губы. Картинка перед глазами расплывается. Я не вижу ничего вблизи. Оказываюсь в невыгодном положении. Ванесса не спешит мне помочь.

– Ты совсем ничего не видишь? – задает вопрос Лэйн, отодвигаясь дальше. Чем дальше он отходит, тем лучше я его вижу.

– Когда я впервые увидела ее в очках, то протерла свои глаза. Представить не могла, что Джи их носит, – рассказывает Ванесса Кеннету о своих впечатлениях, а мне не до шуток.

Не знаю, почему многие не представляют меня в очках. Вроде бы я не такая уж и уродливая в них. По крайней мере, они не превращают меня в еще более некрасивую девушку, только добавляют стеснения и неуверенности.

– Она становится чрезвычайно милой, – добавляет Несс, – но, извините, мне нужно ведро, я не привыкла к такому.

Я смеюсь как ненормальная, сидя на кровати. У меня нет возможности побежать за Лэйном, поэтому я терпеливо жду, когда он отдаст очки.

– Лэйн, раз ты не отдаешь очки, то я отожму у тебя толстовку, – произношу я достаточно смело, и удивляюсь самой себе, – а что ты хотел? Все по-честному.

Кеннет приближается и следом аккуратно надевает на меня мой магический прибор для зрения. Наконец-то ко мне возвращается суперспособность видеть мир. Я скучала, картинки!

– Они тебе очень идут, – тихо шепчет Лэйн рядом, пока Ванесса отвлекается и ищет потерявшийся кубик на полу.

– Ты про толстовки свои? – не до конца понимаю я Кеннета.

– И про них, и про очки. От тебя веет уютом.

– Спасибо. – Уголки губ приподнимаются, и я ничего не могу с этим поделать.

Лэйн Кеннет крадет мое сердце.