Путеводитель по стране сионских мудрецов

Глава 14

Так что же это был за Храм?

По большому счету храм как храм, но вот внутри у него была интереснейшая особенность. В Святая Святых находился ковчег Завета. Войти в это помещение мог только первосвященник раз в году в Судный день, и поскольку это таки да, как говорится, не каждый день, то первосвященники очень волновались — вплоть до того, что, войдя в Святая Святых, помирали. От волнения. Но ежели, пардон, первосвященника кондрашка хватит, то как оттуда убрать тело? Ведь простой смертный, да что там — левит, коэн, никто под страхом смерти не имеет права осквернить своим присутствием святыню. Еврейский гений и тут нашел решение (поистине неординарное) этой, казалось бы, неразрешимой проблемы. К ноге первосвященника привязывалась веревка, и если не дай бог, то не было ничего проще, чем вытащить его оттуда.

Это, конечно, очень интересно, но все же — не более чем цветочки, а ягодка и даже в каком-то смысле клубничка — вот она. Дело в том, что на крышке того самого ковчега Завета находились изображения двух херувимов. Причем один из них был мужчина, а другой наоборот — женского пола. Скандал! Разве не сам Всевышний распорядился: «Не сотвори себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу и что в воде ниже земли»? Но этим дело не ограничивается. Три раза в году во время обязательных паломничеств в Храм (на Пасху, Шавуот и Суккот) отодвигали жрецы завесу, и народ лицезрел ковчег с этими самыми херувимами. Поскольку читатель, вероятно, уже начинает мысленно задавать вопрос, откуда у нас такие сведения, мы немедленно сообщим, что эта информация не подлежит ни малейшему сомнению, ибо почерпнута нами не с потолка, а получена от Мириам Гамбурд, автора капитального труда «Эротика в Талмуде», глубокого знатока Вавилонского Талмуда, где изложена эта история на простом и ясном арамейском языке.

*

Но если вы думаете, что это все, то вы глубоко заблуждаетесь, ибо херувимы эти… Ну вот… Как бы это сказать… В общем, вы сами, наверное, уже догадались. Да, именно так! Причем публично! При свете дня и при всем честном народе! И происходило это, ежели Господь бывал Израилем доволен. Как сказано в Талмуде (а если не верить Талмуду, то чему верить?) — «находились херувимы в любовном соитии». А вот если Господь своим народом был недоволен (что бывало гораздо чаще), то херувимы отворачивались друг от друга. Так сказать, стояли друг к другу спиной.

И последнее: когда разрушили Храм, то в последний раз явились народу херувимы и как раз — в этом самом «любовном соитии». Что же это, братцы, получается? Ну конечно: священные оргии, мистерии, фаллические там процессии, так ведь это у язычников, братцы, а тут? Любовное соитие, и у кого, у евреев — можно сказать, пуритан Древнего мира! И жену, понимаешь, чужую не пожелай, не то чтобы не употреби, а именно даже не пожелай! И голым не дай бог не ходи, и гимнастикой не занимайся, ни тебе театра, ни тебе балета, и здрасте пожалуйста! Да, и чуть не забыли, последнее: когда эти херувимы находились у себя за занавеской в пространстве Святая Святых, то согласно реконструкции профессора Мириам Гамбурд в самом центре Святая Святых, то есть в центре мирозда­ния, находились ихние… язык не поворачивается сказать, что именно. Да-да, их органы любви. Мирьям Гамбурд все по многу раз проверила, просчитала и — ошибка исключена — еще раз убедилась: да — именно они, представьте себе, в самом центре… Так как же это все объяснить?

Начнем с простого. Храм был разрушен в качестве наказания евреям за их грехи, отчего же херувимы явились так, как явились? А оттого, что Господь чисто по-человечески в последнюю секунду пожалел наказанных им детей и все простил.

Вот и ответ. Довольно простой и понятный. Но вот отчего скульптуры, как бы это сказать, — мобильные? И отчего их причиндалы аккурат в самом центре?

Про условность запрета на изображение мы уже говорили. Что же касается всего остального, то начнем с того, что, создав людей, Господь заповедовал им плодиться и размножаться. На иврите это звучит короче и повелительнее: «пру урву».

Но поскольку человек не осина какая, не морковка и не водоросль, то это самое «пру урву» он никак не может исполнить без специально для того самим же Господом созданных деталей. А поскольку эти детали, как мы уже говорили, созданы самим Творцом, то они, безусловно, священны. Известно также, что мужчина и женщина не просто существа непохожие, но различаются весьма. Являя собой каждый — половину круга, который, в свою очередь, является символом совершенства и самим совершенством, откуда с неизбежностью следует, что каждая из его половин совершенством отнюдь не является, в лучшем случае — половиной совершенства. Уф! Но что такое полусовершенство? Это, честно говоря, нонсенс и недоразумение типа беременной девицы. С неизбежностью мы должны признать, что каждая половина нуждается в другой половине, для того чтоб совершенства этого достичь, а к совершенству мы все стремимся или, по крайней мере, должны стремиться. Таким образом, две этих половины должны слиться в единую форму, для чего у них нет иного выхода, как воспользоваться теми самыми священными причиндалами, которые для этой самой цели Господь собственноручно сотворил. Вот потому, на наш уверенный и просвещенный взгляд, они и расположены в центре Святая Святых.

Нам есть еще много чего сказать по этому поводу, как в смысле теории, так и по поводу самого процесса этого богоугодного деяния, но, увы, рамки данного труда не позволяют нам отдаться (как уместно здесь это слово!) любимой теме, поэтому мы возвращаемся к царю Соломону. Хотя, собственно говоря, возвращаться-то некуда, потому что он умер. Жил, жил и умер. Говорят, у Соломона было кольцо, на котором была вырезана надпись, гласившая: «Все пройдет», и всякий раз, когда царя что-то раздражало или беспокоило, он смотрел на эту надпись и успокаивался. Но вот однажды кто-то исхитрился достать царя настолько крепко, что надпись на кольце не только не привела его в чувство, но разъярила еще больше. В гневе царь сорвал кольцо с пальца и запустил им в стену. А когда кольцо, покатившись, застыло на полу, увидел царь, что и на внутренней поверхности поблескивают буквы.

Охваченный любопытством, Соломон спустился с трона, поднял кольцо, поднес к глазам. «И это пройдет», — было написано на внутренней поверхности кольца.