Раненый камень

Людям нужна радость, как дереву листья,

Как почва зерну. И, глядя в пути на звезды,

Люди вдыхают воздух ночной душистый

И ощущают счастье, вдыхая воздух.

Людям нужна радость. В плясках, в танцах

Они высекают ее, как огонь высекают,

Даже на скорбных путях, после долгих странствий,

Веселиться на праздниках все же не отвыкают.

Людям нужна радость. Они заставляют

Петь камень, дерево, снег и все на свете.

Чтоб вырвать радость, они в боях погибают,

Хоть плачут матери после и ждут их дети.

Я говорил о горе. Но мне известно,

Что только в радости — жизни прелесть и святость.

В тяжелые дни я тоже с вами был вместе,

Лежал на снегу — был ранен в бою за радость.

Людям нужна радость, как горам нужна высота их,

Людям нужна радость, как небо, хлеб и дорога.

Люди стремятся к радости, горе и боль отметая,

Людям нужна радость, много радости, много!

Жизнь моя! Быть может, ливнем ты была —

Так же яростна, свежа, быстра, светла,

Поливала так подсолнух и хлеба?

Может, вправду ливнем быть — моя судьба?

Ну, а может, ты — спокойный снегопад?

Над горами нити снежные висят.

Он засыпал все поля, как белый сон,

И детей теперь катает с горки он.

Снегом шла ты и шумела, ливнем мчась,

Быстрой речкой с гор высоких ты неслась,

И чинарой ты стояла в жаркий день,

На дорогу и дворы бросая тень.

Будь чем хочешь — только будь всегда живой,

Только жизнью будь, останься лишь собой!

Будь чинарой иль рекой — не в этом суть,—

Только будь всегда богатой, щедрой будь!

Разве всегда мне смотреть, как сегодня, на вас,

Наши холмы, что от снега вчера побелели?

Разве всегда буду в сумерках я, как сейчас,

Этой дорогой бродить — размышляя, без цели?

Разве всегда буду в дождь на чинары смотреть

Так, как теперь, — удивляясь листве их зеленой?

Разве всегда для меня будут так же гореть

Эти кусты барбариса, одевшие склоны?

Нет. Оттого мне и дороги снег и листва,

Вся эта жизнь… Я ведь знаю: расстанусь я с нею.

Вы говорите, что старые это слова?

Как там они ни стары, смерть гораздо старее!..

Неужели красота должна быть злой?

Град красивый, но взгляните за ограду —

Что осталось от плодов там после града!

Неужели красота должна быть злой?

Цвет змеи и розы цвет совсем не схожи.

И не зря, не зря дано различье им.

Если б вышло, что они одно и то же,

Я б хотел тогда не видеть, стать слепым!

Белозубым мальчишкой с порога победно глядят,

Улыбаясь мне, радости все, пережитые мною.

А со мной скорбной женщиной в траурной шали сидят

Пережитые горести и не дают мне покоя.

На сухом и нетесаном камне уселись они,

Как в ауле любила сидеть с матерями другими

Моя мать… И сидят, и молчат, и проходят так дни.

Я давно пережил их, но все не расстанусь я с ними…

Ты не ел того хлеба невзгод и нужды,

Что давала судьба мне так щедро, так часто.

Потому и заносчивым сделался ты,

Что ни разу в твой дом не входило несчастье.

Черный хлеб и беда учат многому нас,

С ними часто становятся люди мудрее.

Жизнь далась мне не очень легко. Но сейчас

Я об этом, по правде сказать, не жалею.

Уснуло ущелье ночное.

Чернея в нем, речка журчит.

Как буйвол, под темной скалою

Чернеющий камень лежит.

Так судьбы родного народа

Бывали черны ни с чего.

Но черной и в черные годы

Не стала душа у него!..

Защелкали волки клыками, взрывая

Притихшую ночь! Как из прошлых веков,

Доносится это. Про все забывая,

Я слушаю щелканье волчьих клыков.

Но голос отцов мне твердит, возникая

То ль в сердце моем, то ль в глубинах земли:

— Ведь щелкали волки и раньше клыками,

Мы ж все-таки шли. Через пропасти шли!..

Я помню: и снег был черный

Так день этот был тяжел.

И, с болью борясь упорно,

Шатаясь от ран, я шел.

Вокруг меня лес горел,

Казалось, я сгину скоро!..

Но я и тогда смотрел

На жизнь как на белую гору.

Я люблю самоотверженность и смелость тура,

Что стоит в карауле, возвышаясь над стадом.

Ловит запахи ветра, хоть и знает, что дуло,

Наведенное в сердце, может прятаться рядом.

Если близок охотник — быть спасенья не может:

Стоит на утесе совершенно открыто.

Да, он знает, что пуля его первым уложит,

Но спасется все стадо, — потому и стоит он.

С высоты озирает он деревья и камни,

А заметит охотника — он не зря в карауле:

Бьет тревогу он, прыгает, ударяясь рогами

О скалу из гранита, — и уходит от пули.

Если гибнуть, так гибнуть от скалы, от паденья,

Не от вражеской пули, не от злого прицела!

Издает оглушительный свист и в то же мгновенье

На рога свои крепкие в пропасть прыгает смело.

А потом поднимается и идет, невредимый!

…В красоте и свободе тоже мощь есть такая:

Пусть теснят их подчас — они непобедимы,

Смело прыгают в пропасти и не погибают.