Раненый камень

Поэзия — земля моя, бывало,

Я ливнем был, поил твои луга,

Порою надвигался я обвалом

И с грохотом катил к тебе снега.

Под знаменем священным и высоким

Я был солдатом твоего полка,

Твоим притоком был, твоим потоком,

Когда казалось мне, что ты река.

Не богом, не пророком, богом данным,

Когда с туманом смешивался дым.

Наградой обойденным, безымянным

Твоим посыльным был и часовым.

Мне в жизни никогда не станет горько.

Казаться будет мне, что мир хорош,

Покуда я могу вставать на зорьке

И понимать, что ты еще живешь.

А ты меня за службу и за дружбу

Оберегай не от беды и гроз —

От легкой славы и от равнодушья,

Чтоб я тебе позора не принес.

Все дороги, все тропы земли,

Что протоптаны кем-то и где-то,

Где б ни начались, где б ни легли,

Все прошли через сердце поэта.

Тьма ночная, покрывшая даль,

Пусть кого-то пугает могилой,

Для поэта она — словно шаль

На плечах его матери милой.

Пусть наш мир непригляден на вид,

Пусть его проклинают иные,

Но поэт на просторы глядит.

Как любимой в глаза дорогие.

Боль и радость ста тысяч судеб

Поднимая как ношу на плечи,

В час, когда пропекается хлеб.

Вместе с вами стоит он у печи.

И горячие сгустки свинца,

Непреклонно летящие к цели.

Рикошетом и в сердце певца

Попадают, куда б ни летели.

По-разному идут круги в воде,

Ущелья вторят слову разным гулом,

Огонь в печах, хоть он огонь везде,

По-своему горит во всех аулах.

Напев мой, стих мой, плох ты иль хорош,

По-своему будь смелым или робким,

А хочешь быть похожим — будь похож

На эти скалы и на эти тропки.

Тебя забвенье ждет иль ждет успех —

Будь схож не с чьим-то изреченным словом,

А с деревом, что выросло для всех,

Не потеряв себя в краю суровом.

Чужой бешмет не примеряй, мой стих,

Гордись пусть скромным, но своим убором,

И ждать объедки со столов чужих

У нас в горах считается позором.

У чьих-то стойл не должен конь гнедой

От вязок сена подъедать ошметки,

Шагай, о стих мой, будь самим собой

И не перенимай чужой походки.