Рыцарь пентаклей

11

Спустя пару дней лидеры городских банд снова собрались вместе, но уже без Шрама и не в привычной им «…люхе». В этот раз они встретились на одной из множества загородных вилл, окружавших Брунеген. Бандиты, воры и убийцы сидели в огромном обеденном зале с высокими потолками, цветными витражными окнами и красочными гобеленами. О серый мрамор стен, пола и потолка бились их голоса.

— Что значит, не ты? Именно от тебя мне пришло письмо!

— Какого?.. Это же ты писал, чтобы мы…

— Нет, Замочник, это был не я, клянусь. Но почерк похож, это верно, — Шиллинг вертел в пальцах лист бумаги. — И печать тоже.

— А у меня письмо от Замочника, — старик, из-за крючковатого носа и худого лица похожий на птицу-падальщика (и носивший прозвище Гриф с гордостью), вставил в глаз монокль и развернул лист бумаги.

— Надо же… Занятно получается, — сказал кто-то. — А я и не заподозрил ничего, думал, мы обсудим, что делать с исчезновением Шрама.

— А разве с ним надо что-то делать? — отозвался хлыщеватый и смазливый молодой человек, из рукава которого выглядывали игральные карты. Кажется, тузы. — Шрам устроил бойню в центре города и теперь в лапах дворцовой охранки. Готов поставить сотню талеров против ржавого гвоздя, что у него сейчас не осталось ни одной целой кости.

— И, кстати говоря, — нахмурился гриф в монокле. — Некоторые уже начали передел. Мне это не нравится. В конце концов, все мы цивилизованные люди, — он обвёл присутствующих птичьим взглядом бледно-серых глаз. Присутствующие закивали, отводя взгляды, и гриф продолжил. — Вы знаете, чем заканчиваются подобные… реквизиции. Нужно договариваться, иначе может начаться большая война.

— Ах да, и лидер! — вспомнил Шиллинг. — Нам нужен новый лидер. Предлагаю себя!

Бандиты загалдели: каждый пытался донести до окружающих, что занять такой высокий пост достоин лишь он.

— Предлагаю себя, — раздался голос, перекрывший сразу всех. Бандиты повернули головы и увидели уже знакомую им фигуру в чёрном балахоне с капюшоном.

Шиллинг всплеснул руками:

— Как? Опять?!

— Да он издевается! — прошипел Гриф. — Знаете, врываться на наши собрания становится у вас привычкой.

Замочник, наоборот, обрадовался:

— А фокусы будут?

— Вообще-то, — лорд Ординари поднял руку, взывая к тишине. — Это моё собрание.

Бандиты одновременно вспомнили о таинственных письмах, всё поняли и хором протянули: «А-а-а».

— И зачем же ты нас пригласил? — поинтересовался Гриф. Он вытащил монокль и принялся протирать его носовым платком. Старик выглядел намного спокойнее, чем должен выглядеть человек, осознавший, что находится на вражеской территории.

— Поговорить, — Орди приблизился и сел на ближайший стул.

— Вы очень наглы, молодой человек, мне это даже импонирует. И вы смогли устранить Шрама, что тоже впечатляет. Но неужели вы думаете, что после пережитого унижения и избиения вашими ряжеными стражниками, мы захотим говорить?..

Орди изобразил изумление:

— А разве вы хотите ещё унижений и избиения?

Вместо ответа Гриф поднял указательный палец, словно предлагая немного подождать, и вытащил из-за пазухи здоровенный пистолет, покрытый резьбой, позолотой и прочими красивыми штуками, которые никак не помогают попасть в цель.

— Встать! — приказал старик. — Господа!

Ещё несколько человек, включая хлыща-картёжника, достали оружие — ножи и пистолеты.

— Что тут происходит? — удивился Шиллинг, который принести с собой оружие не догадался.

— Ловушка, кретин! — презрительно бросил Гриф. — Руки! Ну! — приказал он Орди.

Юноша, пожав плечами, показал пустые ладони.

— А почему вы нам ничего не сказали? — обиженно спросил Замочник.

— Потому что ты идиот, — процедил старик с моноклем и снова обратился к Ординари: — Как видите, в этот раз мы вас перехитрили. Надо ли упоминать, что дом окружён нашими людьми?

— Нашими? — поднял бровь Шиллинг. — Мои люди сейчас на своих местах. Что ты собираешься делать, старый хрыч?

— Побеседовать с нашим уважаемым хитрецом. А потом, — Гриф плотоядно ухмыльнулся, как будто увидел свежую тушу антилопы, — мы обсудим передел империи Шрама.

— Думаю, о людях не стоит упоминать, — заметил юноша. — Кстати, о них…

Гриф подавился словами и уставился, тяжело дыша, за спину молодого человека. Монокль выпал — глаза старика распахнулись широко-широко. Судя по звуку камнепада, с потолка только что спикировал Скульпо. Но это был не конец концерта: по залу пронеслась стая летучих мышей. Воцарился столь милый сердцу Орди хаос — крики, грохот мебели, звон посуды и падающих ножей, выстрелы в пустоту. Юноша воспользовался замешательством Грифа и заехал ему в глаз. Оружие старика упало, и новичок-выскочка быстро им завладел.

— Топрый фечер! — поздоровался Виго, собравшийся в противоположном углу комнаты. Он улыбнулся, сверкнув выпущенными наружу клыками, и с большим любопытством осмотрел шеи присутствующих. Присутствующие сделали выводы и шеи инстинктивно прикрыли.

— Что-то случилось, лорд Ординари? — Нильс, который размахивал на ходу здоровенной драгунской саблей, стал единственным кто зашёл как положено — через дверь. Зашёл — и глухо зарычал. А вслед за ним, протискиваясь боком из-за собственной высоты и ширины, в комнату ввалилось нечто, определённо похожее на человека. По крайней мере, формой. В остальном это самое «нечто» напоминало человека так же, как варан напоминал ящерицу.

Огромные рельефные мышцы торса тяжёлыми валунами перекатывались под загорелой кожей, которой хватило бы на цирковой шатёр. От шагов широких ног немного вздрагивал весь дом, а под рогатым шлемом располагалось столь устрашающее лицо, что слово «морда» в его отношении было вполне себе комплиментом. Помимо шлема у этой машины смерти не было никакой одежды, если не считать набедренной повязки, сшитой из медвежьих шкур. Зверей можно было только пожалеть: судя по виду хозяина повязки, они отдали ему свой мех добровольно.

За спиной у громадины висел меч. В век шпаг и сабель меч был странным и архаичным оружием, но представить себе этого громилу, вооружённого чем-то меньше алебарды, не представлялось возможным. Тем более, этот меч полностью подходил хозяину по габаритам: если в мире существовали одноручные и двуручные мечи, то этот был как минимум трёх или четырёхручным.

— Извините, господин Гриф, нас прервали, — сказал Орди, пока Скульпо помогал бледному старику подняться и сесть на своё место. — Вы говорили о своих людях. Йоганн, что с людьми, которые окружили нашу виллу?

Откуда-то из-под потолка донесся неожиданно приятный голос:

— Они больше не окружают виллу, милорд.

Шиллинг помотал головой, присматриваясь к человеку, которого Орди назвал Йоганном. Голос очень сильно контрастировал с внешностью, отчего было сложно поверить в то, что громила говорил сам, не прибегая к помощи карлика-вокалиста, сидевшего в торбе за спиной. Сработал старый стереотип: чем большего размера человек, тем меньше от него ждут связной речи и сообразительности.

— Тогда давайте продолжим. Я хочу с вами поговорить.

— Это тролль? — спросил Замочник, из-за роста вынужденный задирать голову вертикально вверх.

— Нет. Это Йоганн. Варвар из дальних земель, — тут Орди почти не соврал. Многие жители Брунегена считали земли, расположенные за десять лиг от города, дальними. Молодой человек нашёл этого громилу в самом начале карьеры: будущий варвар околачивался возле постоялого двора и стыдился уезжать домой на лесопилку. Йоганн хотел учиться математике в Университете Брунегена, но при поступлении напугал профессоров одной своей внешностью, отчего те, несмотря на блестящие результаты абитуриента, отказались его принимать. Правда, почтенные старцы решились сказать об этом Йоганну, лишь спрятавшись за прочной металлической решёткой и как следует вооружившись.

Ординари предложил здоровяку работу, правда, при условии обязательного ношения набедренной повязки, меча и шлема — просто, чтобы эпатировать окружающих, поскольку, даже с учётом габаритов, рядом с вампиром, оборотнем и горгулием обыкновенный деревенщина-лесоруб смотрелся бы скучно и бледно.

— Думаю, никто здесь не против беседы, — ухмыльнулся Шиллинг, глядевший на Грифа с нескрываемым ехидством. У старика под глазом расплывался фиолетовый синяк. — Не так ли?

— Чего вы хотите, Ординари? — проклекотал Гриф.

— Получить ответ. Не так давно я сделал всем вам предложение. Пришло время выбирать.

— Значит, это вы называете выбором? — спросил шулер. Он смерил взглядом Йоганна: для этого пришлось сделать очень долгое движение шеей.

— Конечно, — улыбнулся Орди под капюшоном.

— А что, если мы, — осторожно начал картёжник, — исключительно теоретически, разумеется, ответим на ваше предложение «нет»? Повторюсь — исключительно теоретически, — молодой человек просто излучал дружелюбие. — Просто оцениваю возможные шансы.

— О, если вы ответите «нет», мне будет намного легче, — Орди подался вперёд. — И если вы откажетесь, лично я буду очень за это признателен. Это позволило бы решить многие проблемы.

— Я же сказал — чисто теоретически, — смутился молодой человек и начал нервными движениями приглаживать волосы.

— То есть, вы хотите принять предложение? — расстроился Орди. — Вы уверены?

Шиллинг перехватил инициативу:

— Мы подумаем!

— Время на раздумья вышло! — отрезал Ординари. — Выбор нужно сделать прямо здесь и сейчас. Или вы хотите, чтобы ещё кого-нибудь из вас постигла судьба Шрама?..

Сидящие за столом судорожно сглотнули. Никто, включая Орди, в точности не знал, что произошло со Шрамом, но в данном случае подобная неизвестность пугала лучше любых угроз.

Йоганн пошевелился, отчего помещение заполнилось звуком трущихся друг о друга корабельных канатов. Виго сделал шаг вперёд.

— Я думаю, что выражу общее мнение, — пальцы Шиллинга замельтешили так быстро и хаотично, что, казалось, зажили собственной жизнью, — если скажу, что мы согласны присоединиться.

После этих слов комната мелко затряслась, с потолка посыпалась пыль и каменная крошка.

— Все? — уточнил Орди.

— Да, все, — с энтузиазмом закивал Шиллинг и повернулся к своим побледневшим коллегам. Коллеги не оплошали и одобрительно загудели. Комната вздрогнула ещё раз, жутко загудел сквозняк, и со стороны двери раздался громкий властный голос:

— То есть все согласны присягнуть мне на верность?

Йоганн, Нильс и Скульпо согнули спины, изображая верноподданнические поклоны, в то время как Виго вообще едва ли не распластался на полу.

— Мой лорд! — Орди преклонил колено. Вся вилла задрожала мелкой дрожью, и криминальные лидеры Брунегена поняли, что до этого им было вовсе не страшно.

Существо, которое они увидели, было высоким, как Йоганн. Его тело постоянно клубилось, словно грозовая туча, переливалось всеми оттенками тьмы и, казалось, не имело постоянной формы: не менялись только широкие наплечники, изогнутые вверх и плавно переходящие в зазубренные шипы из чёрного металла. Из-под глубокого капюшона были видны только пожелтевшие от времени челюсти и яркий фиолетовый огонёк на месте правого глаза, а довершала картину массивная корона, покрытая пылью и паутиной. На вид ей можно было дать не то, что пять сотен лет, а всю тысячу.

— Чего же вы молчите? — пророкотал Тиссур, которому явно нравился новый образ и то, какой эффект он производил.

— Мы… Мы не молчим. Мы согласны. Будьте уверены, — подтвердил Шиллинг и очень шумно выдохнул.

— Что ж, это хорошо, — тихо произнёс король. — Я рад, что вы приняли верное решение. Встаньте, слуги мои, — обратился Тиссур к Орди и остальным. — Сегодня в нашей семье большое пополнение.

Юноша поднялся, взглянул на перекошенные лица ночных повелителей города и позволил себе хохотнуть. Смешок зажил собственной жизнью — его поддержал сперва один человек, потом другой, а затем пошло-поехало: бандиты нервно хихикали, дружелюбно хлопая друг друга по коленям и плечам, показывая, что очень довольны тем, как всё закончилось.

— Вот только…

После этих слов Тиссура воцарилась гробовая тишина.

Зал снова вздрогнул, стены закачались, а с потолка прямо на стол упал огромный камень, пробивший столешницу и утянувший за собой скатерть. Йоганн протянул огромную лапищу и сграбастал Грифа. Виго, сверкая клыками, возник за спиной картёжника, а Нильс и Скульпо тоже не остались в стороне, в два счёта скрутив тех, на кого незаметно указал Орди. Громила-оборотень довольно зарычал, когда завязывал узлом щуплого серого человечка с колючими глазами и рябой лысиной. Избранные имели более чем бледный вид: не каждый день их хватало нечто, не имеющее отношения к человеческому роду.

— Уведите! — приказал Тиссур. И это распоряжение спровоцировало словесный взрыв: о потолок и стены забились осколки испуганных криков и шрапнель злобных проклятий.

Остальные сидели ни живы ни мертвы от ужаса, и молились, чтобы чудовища не вернулись.

— Хочу, чтобы вы запомнили раз и навсегда: мне не нужны те, кто даже в мыслях допускает возможность неповиновения. Не нужны те, кто соглашается подчиняться, рассчитывая потом предать, — медленно и важно проговорил король. — Но также я хочу, чтоб вы запомнили: лояльность щедро вознаграждается. Ординари!

— Да, мой лорд? — отозвался юноша.

— Закончи с ними.

Прозвучало это более, чем угрожающе. Тиссур покинул зал, и Орди смог выдохнуть с показным облегчением.

— Ну, ребята, — усмехнулся он. — У вас сегодня очень удачный день.

Судя по виду, ребята не были в этом уверены.