Рыцарь пентаклей

27

Стук в дверь.

Очень неожиданный, быстрый и настойчивый.

Не обычный «тук-тук-тук», а самая настоящая барабанная дробь.

Затем пауза на пару мгновений и повторение.

Ординари слышал стук, но никак не мог заставить себя проснуться: он лишь совсем недавно сумел сомкнуть глаза и провалиться в болезненное подобие сна. В этом состоянии молодой человек прекрасно всё осознавал, мог чётко формулировать мысли, мог даже представлять и фантазировать, но разлепить веки не мог никак.

«Кто это? — думал Орди. — Сейчас же глубокая ночь. Может, мне всё это снится?»

До этого ему являлся Тиссур, который летал по кабинету с прицепившейся шторой, и Вильфранд, лихо отплясывавший с Вандой на балу, так что подсознанию ничего не стоило организовать фальшивый стук.

— Милорд! Милорд! — голос Вортсворта звучал испуганно, и это отогнало оцепенение. Дворецкий, казалось, вообще не был способен говорить хоть сколько-нибудь эмоционально, и воображению молодого человека точно не хватило бы мощности на то, чтобы это представить.

Орди поднял тяжёлые веки и вновь услышал стук. Быстро вскочив с постели и накинув халат, он подошёл к двери, на всякий случай встал сбоку от неё, под прикрытием прочной каменной стены, и спросил:

— Что случилось?

— Гости, милорд! — ответил Вортсворт, возвращая голосу чувство собственного достоинства.

— Какие ещё, во тьму, гости? — буркнул Орди, отпер замок и выглянул в коридор. Старик-дворецкий стоял на пороге в одном белье — и это значило, что произошло нечто действительно из ряда вон выходящее.

— Герцогиня Ванда Ми… — Вортсворт без запинки произнёс длиннющую фамилию.

— Ванда?! — воскликнул Орди, теряя остатки сна. — Что ей надо?

— Она сказала, что у неё к вам разговор. И была очень убедительна, — старик произнёс последнее слово таким тоном, что сам собой напросился вопрос:

— Насколько именно «убедительна»? — юноша приподнял бровь.

— Убедительна, как сорок гвардейцев в сопровождении двух орудий, милорд.

— Орудий?! — глаза Орди полезли на лоб. — Да, думаю, мне стоит поторопиться.

— Уверен, что так, милорд. Я взял на себя смелость подготовить ваш выходной костюм.

Ординари взглянул на старика. Похоже, только тщательное соблюдение ритуалов позволяло ему обуздать панику.

«Сорок человек. Два орудия, — с ужасом думал юноша, лихорадочно собираясь и застёгивая нерационально большое количество пуговиц на сюртуке. — С ума сойти. Этого с лихвой хватит, чтобы взять дом штурмом. А если не взять, то разрушить…»

— Вортсворт! — одевшись, он вновь позвал дворецкого.

— Да, милорд? — старик возник ровно за спиной Орди.

— Нужно собрать всех, кого только можно. Я не знаю, что может произойти, но защититься мы обязаны. Деревенщины, бандиты, продавцы, служащие, — все должны приготовиться к защите дома.

— Хорошо. Удачи, милорд, — дворецкий был непроницаемо-серьёзен, но пожелание прозвучало очень тепло и искренне.

— Спасибо, — кивнул приятно удивлённый Орди.

Он сбежал с лестницы, миновал прохладный и по-утреннему свежий сад, потоптался на месте, пока нервные охранники опускали подъёмный мост, и вышел наружу, где уже ожидала белая карета с вырезанными на бортах и крыше розами и те самые сорок гвардейцев — угрюмых, закованных в кирасы и вооружённых шпагами, пистолетами и ружьями. Орудия стояли рядом: две небольшие мортиры на деревянных платформах с тележными колёсами.

Дверь кареты открылась, и Ординари, стараясь казаться уверенным, забрался внутрь.

— Что тут происходит?! — без предисловий накинулся он на герцогиню. — Вы будите меня среди ночи, вы угрожаете мне и моим людям!.. — юноша быстрым взглядом осмотрел Ванду. Вопреки обыкновению, она была одета не в дорогущее платье, а во что-то, напоминавшее форму. Алый френч, похожий на мундир, высокие сапоги со шпорами и широкие белые галифе, столь любимые драгунами. На плоской старческой груди висели огромные блямбы орденов. Однако несмотря на воинственность в одежде, выглядела старуха ужасно: круги под глазами, покрасневшие опухшие веки и дрожащие руки. — Это что ещё за маскарад?

— Это не маскарад, Ординари, — слабым голосом ответила Ванда. — Это начало. Тянуть больше нельзя, мы должны выступить. Сегодня. Сейчас. Вы готовы выполнить свою часть?

— Свою часть? — тупо спросил Орди и лишь потом вспомнил, о чём они договаривались: — Нет! Боги, нет! Только не так! Так дела не делаются!

— Только так они и делаются, — процедила старуха. Дряблое лицо внезапно окаменело. — Если бы я рассказывала кому попало, что и когда планируется, то мы все уже сидели бы в подвале Замка!

— Но так…

— У вас нет выбора, Ординари! — глухой рык Ванды подействовал как пощёчина. — Извините, но сейчас тот, кто не с нами, — наш враг. Вы слишком много знаете и можете поставить под угрозу всё предприятие, поэтому вы либо идёте с нами и потом получаете большой кусок пирога, либо… — старуха кивнула в окно, — …либо вы знаете, произойдёт. У меня точно так же нет выбора.

Орди покачал головой, раздумывая. В любом случае, убивать Вильфранда он не собирался, и тот об этом знал, поэтому следовало потянуть время. Вортсворт должен был хоть что-то придумать.

— Хорошо, допустим, — скривился молодой человек. — Как всё будет?

— Вильфранду передали от тебя письмо. Через Капкана, — Ванда гнусно ухмыльнулась, показывая, что ей известно гораздо больше, чем Орди предполагал. — Вы встречаетесь у твоего грязевого салона. Регент будет один, поэтому проблем не предвидится. Ты просто сядешь к нему, выберешь момент и ударишь его вот этим, — старуха протянула Орди длинный кинжал. Юноша принял оружие, отметив, что его лезвие было липким. — Он отравлен для верности. Смелее, Ординари! — улыбнулась Ванда. Копыта коней застучали по булыжникам, карета сдвинулась с места. — Помните, мы просто устраняем безумца, который хочет уничтожить всех нас. Когда всё кончится, вы получите столько денег и власти, сколько и представить не можете…

Ехали быстро и до салона добрались всего за несколько минут. Когда экипаж остановился, Орди потянулся к дверной ручке, но его прервал голос Ванды — недобрый, похожий на змеиное шипение.

— Ординари! Не подведите меня!

— Не подведу, — буркнул в ответ молодой человек и вылез наружу.

Карета Ванды притаилась в тени здания. Кроме уже знакомого фонаря, который освещал корму не менее знакомого экипажа с деревянными статуями, не было видно ни зги — сплошная чернота. Молодой человек спрятал кинжал и возбуждённой пружинистой походкой двинулся к цели. Неожиданно у него за спиной раздался щелчок хлыста, за которым последовал удаляющийся цокот копыт и скрип рессор: герцогиня оставила его в одиночестве.

«Что за? — Орди остановился и оглянулся, но успел заметить лишь как белая карета Ванды растворяется в ночной тьме, как бриллиантовый перстень, упавший в чернильницу. — Это что же, получается, тут никого больше нет?» — спросил юноша сам себя и отмёл эту мысль. За ним явно кто-то наблюдал. Не мог не наблюдать. Интересно, как поведёт себя Вильфранд? Если он уже знает обо всём — а он совершенно точно знает, в этом Орди почему-то не сомневался, — то может и сам ткнуть чем-нибудь…

Карете Вильфранда не хватало кучера: козлы пустовали.

Ещё одна странность в копилку этой дурацкой ночи.

Орди постучал по борту.

— Залезайте, Ординари, — прозвучал хорошо знакомый голос. — Я не кусаюсь.

Молодой человек выдохнул и потянул дверь на себя.

— Итак?.. — осведомился Вильфранд абсолютно будничным тоном, как будто ничего не подозревал о том, что эта встреча была ловушкой и Орди подослали его убить.

— Вы ведь знаете, зачем я тут, не так ли? — юноша решил играть в открытую, чтобы не спровоцировать агрессию незнакомого человека-горы, который занимал своё обычное место слева от Регента. Орди осторожно потянулся к карману и, вытянув оттуда кинжал, положил его к себе на колени, дабы оружие оставалось на виду.

— Да, разумеется, — склонилась голова, скрытая под капюшоном. — И что же вы намерены делать? — усмехнулся Регент.

— А сами как думаете? — огрызнулся Ординари. — Возьмите, — он указал на кинжал. — Я не собираюсь никого убивать.

Вильфранд снова издал негромкий деликатный смешок.

— Это замечательно. Я знал, что вы сделаете правильный выбор.

Пауза. Орди ждал, что Регент скажет что-то ещё, но тот молчал.

— Эм-м, — юноша первым подал голос. — За нами следят. Поэтому… Что сейчас должно произойти? У вас тут армия? Или?..

— О, вовсе нет, здесь только мы.

Судя по ощущениям, внутренности Орди подёрнулись инеем:

— То есть, мы на виду, в нас целятся, возможно, десятки ружей — и тут нет никого, кто мог бы…

— Именно. Абсолютно никого, — подтвердил Регент. — Дайте-ка… — он взял кинжал из рук Ординари и внимательно ощупал лезвие. — О! Отравленный. Классика жанра…

— И почему я уверен, что вы не боитесь ядов? — пробурчал Орди, лихорадочно искавший выход из ситуации. Он слышал, что свинец вреден для организма, особенно та его разновидность, что проникает в тело в виде мелкой дроби, — и познакомиться с ней поближе очень не хотелось.

— Не боюсь, — кивнул Регент. — Более того, пью некоторые из них регулярно. Это помогает сохранить тело в целости. Дорогой друг, потерпи немного, — Вильфранд повернулся к своему помощнику и вонзил кинжал ему в бедро. Гигант глухо зарычал, отчего Орди стало страшно.

— Почти всё, — Регент вытащил оружие, лезвие которого в темноте кареты выглядело чёрным. — Осталось лишь раскачать карету и сымитировать борьбу. А потом выходите и ничего не бойтесь.

Регент дал знак помощнику, и тот задвигался с могучей медлительностью ледника. Карета незамедлительно откликнулась и зашаталась, даже слишком сильно, по мнению Орди, вцепившегося в обивку стены и подушку сиденья.

— Да, этого хватит, — остановил человека-гору Регент. — Теперь вы, Ординари. Ждём… Ждём… — Вильфранд очень тщательно выбирал момент. — Ждём… А вот теперь можете идти.

Ординари, окончательно выбитый из колеи, открыл дверь и буквально вывалился из кареты, сжимая в ладони склизкую рукоять окровавленного кинжала.

Всё время юноша мнил себя самым умным и хитрым — тем человеком, который с лёгкостью играет другими людьми и всегда контролирует ситуацию. Что ж, пришло время признать: он жестоко заблуждался. Сейчас он не мог контролировать даже собственную судьбу.

Оказавшись на улице, Орди принялся тупо глядеть в темноту, не понимая, что делать дальше. Улица была так же пустынна, как и до «убийства» Регента. «Развернуться и пойти домой?» — подумал молодой человек и к собственному ужасу услышал приглушённые хлопки.

На свет фонаря вышел человек, и Орди сразу же узнал нос-крючком-с-орденом. Причём узнал как раз по ордену и носу, поскольку всё остальное полностью переменилось. Вместо дорогого костюма — тёмно-зелёный драгунский мундир с пышными золотыми эполетами, на руках — белые перчатки, на голове — шляпа с широкими полями и пером какой-то чудовищно огромной птицы.

— Браво, Ординари! Честно говоря, я был уверен, что вы не справитесь. Струсите или не осилите.

Со всех сторон в тот же миг послышалось множество звуков, как будто у Орди кто-то вынул затычки из ушей. Шаги, дыхание, шёпот, шорох и самый устрашающий из шумов — бряцанье металла. С внутренним содроганием Ординари осознал, что окружён большим количеством вооружённых людей.

— А теперь, не будете ли вы так любезны положить кинжал на землю и отойти на несколько шагов? Ах да, руки при этом нужно будет держать на виду.

— Что здесь происходит? — Орди крепко сжал зубы. Регент сказал ничего не бояться, но это было сложно. Если Регент не лгал и помощи не будет, то дело дрянь — и надо как-то выкручиваться.

— Здесь происходит убийство, господин Ординари. Коварное и вероломное убийство.

— Которое совершил?.. — за неимением лучших мыслей молодой человек тянул время и попутно старался вытянуть как можно больше информации.

— А у кого тут в руках окровавленный кинжал? — гнусно ухмыльнулся нос-крючком. Из-за множества старческих морщин и дряблости его лицо обвисло и выглядело как карнавальная маска слишком большого размера. Кожа серая, как у покойника, глаза — два чёрных провала, обрамлённые синюшными тенями.

— Хитро. Очень хитро, — Орди отступил на шаг. — Но что, если я пришёл сюда и нашёл умирающего в карете? Что, если я попытался облегчить его страдания и вытащить кинжал, но это не спасло, и я вышел из кареты в полном шоке, сжимая орудие убийства?..

— Тогда, я думаю, нам на помощь придёт честное и беспристрастное расследование, которое проведут лучшие детективы Рудольфа Капкана. Они выяснят, что Ординари, ранее водивший шашни с контрабандистом Занрахом и покупавший у него всякие экзотические товары, в этот раз приобрёл ядовитое животное. Яд его достаточно специфический и редкий, поэтому вычислить Занраха не составит труда, а тот, в свою очередь, подтвердит, что животное покупал таинственный человек в капюшоне.

— Вздор, — бросил Ординари. — Любой человек может надеть капюшон.

— Да, но, видите ли, в чём штука: он приехал на очень заметном экипаже, который знает каждый ямщик в городе. Мы отыщем хозяина экипажа, и он вспомнит, что высаживал человека у вашего дома.

Ординари решил промолчать и не прерывать поток откровений. Он повертел головой и рассмотрел вокруг угрюмых усачей в кирасах. Некоторые целились в него из ружей.

— Но самое интересное в том, что тем же ядом был отравлен Его Сиятельство регент Бругенена. И животное было куплено в очень подходящее время.

Орди усмехнулся.

— Надо же, как интригующе. И вы, стало быть, арестовали убийцу…

— Именно, — кивнул нос-крючком-с-орденом.

— …Человека, который хотел захватить власть в Брунегене.

— В самую точку.

— О, и безусловно, его люди проникли везде в городе. Всё буквально кишит шпионами. Поэтому необходимо было поднять войска для того, чтобы избавиться от них и спасти город.

— Верно, Ординари. Очень верно и остроумно. Но, увы, слишком поздно. Положите кинжал.

— …А спасти город мог только один человек. Достаточно богатый, влиятельный, знатный и популярный…

— Положите кинжал! — отчеканил нос-крючком. — И вам не причинят вреда. Если вы согласитесь сыграть свою роль до конца, вас даже не будут бить или пытать. Даю слово.

— …Таким образом на роль спасителя, — Орди не мог остановиться. Он чувствовал, как в нём вскипает лихая бесшабашная ярость. Впервые в жизни юноше хотелось накинуться на человека с кинжалом. — …о, нет, верней, спасительницы, подходит только один человек. Герцогиня Ванда Ми… Как её там?..

— Да-да, — устало отмахнулся нос. — Прекратите заговаривать мне зубы. Герцогиня, разумеется, настоятельно просила взять вас живым, дабы вы приняли участие в показательном процессе, но лично мне это не кажется обязательным. С мёртвыми как-то, знаете, проще…

Теперь хлопки донеслись со стороны кареты, и это были очень медленные и ироничные хлопки. Хлопки, которые словно говорили: «Ты попался со всеми потрохами».

— Спасибо, генерал, — прозвучал голос Вильфранда. — Я знал, что вы не подведёте.

И в следующее мгновение карета взорвалась вихрем мелких щепок.

Неизвестный сопровождающий Вильфранда не разломал карету, вовсе нет: он сорвал её с себя, как прогнившую рубаху. Орди пригнулся и, прикрывая голову, рванул во тьму. За его спиной раздавались выстрелы, глухие удары, топот, лязг металла и крики.

Внезапно резко заболели рёбра, а в голове вспыхнуло солнце: молодой человек в темноте сходу налетел на кирпичную стену и отскочил от неё, как мяч.

Он сидел на земле, приходя в себя, и смотрел в круг света.

Среди криков всё меньше слышалось лихих команд и всё больше воплей боли. Гром ружей и хлопки пистолетов стихли: видимо, все уже успели отстреляться, а на перезарядку не было времени — и потому пришлось пустить в ход шпаги. Но, похоже, они не особенно помогали.

Удивительно, но освещённое место было совершенно пустым: всё сражение велось в темноте, и из-за этого возникало ощущение нереальности.

Орди таращился во тьму, как зачарованный, пока не вздрогнул: на освещённый кусок брусчатки приземлилось нечто огромное, серое, утыканное странными железками, одетое в лохмотья и сжимающее в огромной распухшей ладони хрипящего усача в тёмно-зелёном гвардейском мундире. Посреди отполированной кирасы зияла огромная вмятина, лицо и ладони несчастного покрывала кровь, а шлем слетел, и белый парик с буклями висел на честном слове.

Зарычав, существо взмахнуло драгуном, судя по лязгу металла и воплю, успешно, — и совершило ещё один прыжок, скрываясь из поля зрения.

К подножию фонаря медленно подкатился помятый стальной шлем с пышным алым пером. Постепенно замедляясь, он закладывал круг по грязным камням, пока, наконец, не остановился и не упал с громким дребезжанием, как какая-то кастрюля.

И в тот же миг, точно кто-то неизвестный ждал именно этого сигнала, над городом разнёсся грохот.

Орди перевёл испуганный взгляд на Замок. Тот обычно не был заметен на фоне ночного неба, оставаясь непроницаемо-чёрной тенью, поглощающей звёзды, но теперь расцвёл многочисленными вспышками. Из-за расстояния и контраста с размерами Замка они казались совсем крошечными, но Орди знал, что эти безобидные угольки на самом деле огромные снопы огня и искр, с грохотом вырывающиеся из чугунных стволов орудий.

— Пушки! — прошептал шокированный Орди. Замковая артиллерия стреляла практически сверху вниз: по узкой дороге, ведущей к Замку, и площадке, на которую Орди повёз Тиссура в свой первый день в городе.

— Видите, господин генерал? — раздался неподалёку голос Вильфранда. — Держи его голову! Я хочу, чтоб он всё видел!.. Так вот, господин генерал, смотрите. Смотрите, как ваши полки смешивают с землёй и камнем. Вы же не решились провести разведку, да? О, нет, вы понадеялись на своих людей и приказали идти как на параде — плотными колоннами, чтобы напугать дворцовую охрану. Вы не знали, что тут есть орудия — о, и в этом я не могу вас обвинить — я и сам о них почти забыл. Этим пушкам лет триста, не меньше… Но стреляют они, как можете видеть, всё так же отменно.

Орди унял звон в голове, кое-как поднялся и присмотрелся. Вильфранд и его ручное чудище стояли неподалёку от разбитой кареты и из-за недостаточного освещения выглядели как сгустки тумана. Не было возможности рассмотреть детали — только общую композицию. Вот стоит Регент — высокий, прямой, в бесформенной накидке и капюшоне. Вот его человекообразный монстр держит генерала на вытянутых руках. Старик дёргается, но не может даже захрипеть, и это неудивительно, если учесть, что держат его за горло.

— Представляете, что там сейчас творится, генерал? Представляете?..

Снова грохот — пушки дали очередной залп. Дорога к замку начинает ярко светиться, будто по чёрной туше скалы прочертили огненную линию. Даже на таком расстоянии видно, что там носятся, пытаясь спасти свою жизнь, чёрные точечки: горят, бегают, сталкиваются друг с другом и падают вниз сквозь непроницаемую черноту, похожие на искры от костра.

— Кстати, Ванда сдала вас. Видимо, подозревала, что вы сдали её и всех остальных за день до этого. Ах, как я люблю дворцовые перевороты, — в голосе Регента послышались мечтательные нотки. — Все, абсолютно все начинают друг друга продавать ещё задолго до того, как прозвучит первый выстрел. Все прекрасно понимают, что после того, как трон освободится, следующей срубленной головой может стать их собственная. И говорят, и пишут, и чуть ли не поют… — Вильфранд глубоко вздохнул. — Прощайте, генерал. Шрам! Закончи!

Раздался хруст — и генерал дёрнулся в последний раз. Его тело с неестественно вывернутой головой упало под фонарём и накрыло собой шлем.

— Ординари! — позвал Вильфранд и хохотнул. — Мы идём за вами! Шрам, будь любезен!

К молодому человеку метнулась огромная чёрная тень.

Юноша завопил от ужаса и бросился бежать, но всё было бесполезно. Не успел он сделать и десяти шагов, как огромная лапа сграбастала его за загривок и приподняла. В этом положении Орди напоминал котёнка: такой же слабый, беспомощно барахтающийся и не имеющий ни единой возможности повлиять на собственную судьбу.

Шрам поднёс Ординари с своему кошмарному лицу — серому, уродливому и распухшему, как и всё остальное тело. На коже ещё виднелись остатки того самого дёгтя, в котором молодой человек приказал вывалять его, а глаза мертвеца пылали такой ненавистью, которой Орди ещё никогда не видел. Юношу парализовал страх. Он глядел на своего будущего убийцу, не в силах отвести взгляда.

— Теперь вы, Ординари, — подошёл Вильфранд. — Знаете, я ведь надеялся, что вы окажетесь хоть немного не таким, как все эти… Благородные господа, — последние слова Регент произнёс как ругательство. — Но нет, всё то же самое. Все продаются, все покупаются. Вопрос лишь в цене: и неважно, что в вашем случае она несколько выше, чем обычно, — разочарованно резюмировал Вильфранд и махнул рукой. — Действуй, Шрам.

Здоровяк растянул опухшие мёртвые губы в жутком оскале, а холодные скользкие пальцы сомкнулись на горле Орди, который в тот момент хотел жить так остро, как никогда до этого.

— Ординари?! — воскликнул Нильс. — Ты ничего не путаешь?

— Нет, не путает, — отозвался Виго. — Странно… Так, а больше ты ничего не помнишь?.. — спросил вампир у моряка-извозчика.

— Нет, — сквозь гипноз прорезалось ехидство.

— Ожидаемо, — вздохнул упырь. Нильс стоял рядом, пытаясь придумать, что делать дальше. Оборотень поёжился: под утро изрядно похолодало, утренний туман, в котором тускло поблескивали капли росы, опадал, прижимаясь к земле.

— Ладно. Тьма с тобой, — Виго махнул рукой на моряка. — Идём в особняк. Ординари должен знать об этом.

— А вдруг это действительно он? — спросил Нильс. Вампир ответил быстрым хмурым взглядом:

— Тогда мы потребуем объяснений!

Снова скачка — но не сонная, а напряжённая, сосредоточенная. Казалось, что, несмотря на прохладу, атмосфера сгущается, и воздух становится всё более душным, словно в преддверии грозы. Нильс глядел по сторонам. Мимо пронеслась карета. Потом проскакал всадник на взмыленном коне. Потом ещё и ещё. Оборотень пребывал в задумчивости до тех пор, пока Виго не дёрнул его за рукав:

— Смотри! — вампир округлил глаза от удивления.

Навстречу им по центральной улице шла колонна солдат. Плотно сбитая, пять человек в ряд, мундиры алеют в ночной тьме и сверкают начищенной медью, шерсть на высоких лохматых шапках с ярко надраенными гербами шевелится от утреннего ветерка. Ружья на плечах, усатые лица сонные, но грозные. Идут, как на параде: разве что не в ногу и без песен. Офицеры в высоких шляпах с перьями, такие же угрюмые, шли сбоку от колонны и мрачно зыркали на солдат, допускавших оплошность, но не кричали и не ругались, а сразу колотили провинившихся длинными стеками с тяжёлыми металлическими набалдашниками.

— Что это? — Нильс открыл рот.

Ямщик свернул к краю дороги, пропуская солдат.

— Гвардия, — ответил Виго. — Что-то происходит. Нужно торопиться!

— Да как тут поторопишься-то? Вон их сколько! — заворчал оборотень и добавил задумчиво. — Интересно, куда это они собрались?..

— А ты ещё не понял? — вампир ткнул большим пальцем себе за спину. Нильс обернулся и не увидел ничего, кроме бездонной черноты нависающего над городом Замка.

Колонна двигалась долго. Пешие, конные, обоз, — сотни, если не тысячи солдат. У офицеров яркие мундиры, наградное оружие, ордена; самый цвет Брунегенского дворянства шёл в этом строю.

Наконец, промаршировал последний батальон, похоже, наименее престижный: и солдаты нескладные, и офицеры одеты кое-как, даже перья на шляпах какие-то куцые и облезлые, — и улица вновь затихла.

— Поехали! — раздражённо бросил Виго ямщику. — Надеюсь, мы не опоздали…

Однако этой надежде не суждено было сбыться.

— Стой! — до ворот Ординари оставалась всего пара сотня метров, когда перед лошадиной мордой возникли две морды человеческие. Их обладатели носили тёмно-зелёные мундиры и шлемы с неизвестными Нильсу гербами: какая-то всклокоченная птица, растопырившая конечности и скрытая за полосатым щитом. — Сюда нельзя! Разворачивай!

Виго вытянул шею и, не выдавая беспокойства, скомандовал извозчику:

— Разворачивай, едем обратно. Простите, господа…

Нильс округлил глаза:

— Что это?

— Там у ворот целая толпа. Вооружённая. И я видел пушки.

— Пушки?! — воскликнул Нильс.

— Именно. Ямщик! Гони, как только можно!

Обычно армия предпочитала не попадаться на глаза. Она существовала как-то параллельно с остальным городом, и оба мира лишь изредка пересекались на улицах в виде гуляющих с дамами офицеров или солдат, которым удалось урвать увольнительную. Но этой ночью Виго гадал, откуда взялось столько армии? Казалось, Брунеген закипел и, приподняв крышку, вспенился разноцветными мундирами. К Замку стягивалась вся гвардия.

Окна в домах чернели, как разрытые могилы. Никто не зажигал огня, отчего можно было подумать, что город мирно спит, но тишина и темнота были слишком нарочитыми и наводили на мысль о множестве встревоженных взглядов из-за штор и ушей, улавливающих каждый звук. В этот момент Брунегену подходило сравнение с человеком, который притворяется спящим, чтобы послушать, о чём говорят его домочадцы.

Однако в одном из особняков действительно все спали. С улицы через открытое окно, выходившее в сад, доносились журчание небольшого фонтана и шелест древесных крон. Человек в огромной кровати лежал на животе, вытянув кривую волосатую ногу из-под одеяла, и сладко сопел.

— Шиллинг! — позвали его. Человек услышал, но не шелохнулся, посчитав голос частью сна.

— Шиллинг!

«Интересно, кто это? — подумал хозяин дома. — Вот бы это была какая-нибудь красотка».

— Да что ты будешь делать! — тихонько выругался некто, сидевший на подоконнике. — Шиллинг! — рявкнул он, и человек подскочил на постели, часто моргая.

— Поднимай всех своих людей!

Спросонья Шиллинг не понял, в чём дело, но увидев, кто пожаловал в гости, заорал на весь дом. Виго оскалился, довольный произведённым эффектом.

— Поднимай людей и веди их к дому Ординари! — прикрикнул он. — И быстро! Как можно быстрей! Всех, кого только можно, понял?!

— П-понял, — ответил заикающийся Шиллинг, который незаметно для себя оказался в самом дальнем от вампира углу.

— И не вздумай хитрить, иначе!..

Незаконченность фразы лишь прибавила ей эффектности.

Шиллингу хватило всего несколько минут на то, чтобы проснуться самому и поставить на уши весь дом. Виго и Нильс наблюдали за тем, как в особняке загораются огни и мимо окон проносятся тёмные силуэты суетящихся людей.

Во дворе послышались первые голоса и решительные команды Шиллинга который нещадно гонял подчинённых, отыгрываясь за пережитый ужас. Очень скоро ворота открылись, и из них стремглав вылетели всадники, которые умчались в разных направлениях.

Нильс барабанил пальцами по борту коляски до тех пор, пока его ладонь не сжали ледяные пальцы Виго.

— Перестань, пожалуйста, — сказал вампир, добавляя в голос тот самый сорт спокойной вежливости, подставляющий к любой фразе «иначе я разорву тебя напополам».

— Прости, — смутился оборотень. — Я волнуюсь.

— Я тоже, — признался упырь. — Что-то происходит. Что-то очень плохое.

Виго опустил голову, и вскоре Нильс понял, что его измученный напарник уснул. Со стороны это выглядело жутковато: по понятным причинам вампир не дышал, и оттого создавалось ощущение, что рядом сидит мертвец.

Оборотень старался не шевелиться, чтобы не будить задремавшего вурдалака. Неподвижность заставила время замедлиться ещё сильнее, а единственный доступный способ развеять скуку — размышления — сильно подтачивал моральный дух.

Мыслей было много, но большинство из них сводились к тому, что у Ординари большие проблемы, а значит, было бы неплохо оставить его самого разбираться с ними. То ли из-за холода, темноты и усталости, то ли ещё по каким-то причинам, вера Нильса в то, что Орди сможет выстоять и в этот раз, куда-то улетучилась. Весь мир виделся в чёрном цвете, а в голову заползали такие же чёрные мысли.

Нильс никогда ещё не ввязывался в настоящую драку. Да, он был крупным человеком, но с мягким характером травоядного медведя и потому предпочитал избегать конфронтации, уступая, прогибаясь под других людей и уходя с дороги. И поскольку дело запахло жареным, не настало ли время вновь отправиться в путь?..

Но сколько уже было таких городов и сёл? Где-то раньше, а где-то позже, но всё заканчивалось одинаково: Нильс не мог найти своего места, не мог ни с кем подружиться, к нему начинали относиться как к безобидному дурачку, которого легко подчинить, запугать и использовать, — и в результате здоровяк сбегал, чтобы начать новую жизнь на новом месте. Первое время в Брунегене всё было иначе, и это пробуждало надежду, но теперь… Даже если он останется, то чем сумеет помочь Ординари? Какой от него будет толк?..

«Никакого», — ответил Нильс и глубоко вздохнул.

Скоро соберутся люди Шиллинга и начнётся драка. Драка, в которой ему нет места. Был бы он настоящим медведем…

Нильс помотал головой и осторожно, стараясь не создавать шума и не трясти коляску, попытался вылезти. Он то и дело оглядывался, осторожно ступал, аккуратно переносил вес тела и, наконец, почувствовал под ногами твёрдую землю.

— И куда ты?

Нильса словно молния ударила.

— Не пугай меня так! — рявкнул он, поворачиваясь к вампиру. Тот выпрямился и внимательно смотрел на напарника.

— Куда ты? — повторил Виго свой вопрос.

— Куда-нибудь! — рыкнул Нильс. — Тебе какое дело?..

Оборотень стоял, подобравшись в ожидании оскорбления, но напарник молчал.

— Что ж, — произнёс Виго в тот момент, когда Нильс уже открыл рот, чтобы сказать последнее «прощай». — Иди. Счастливого пути.

Это было неожиданно.

— То есть ты не скажешь, что я предатель? — недоверчиво прищурил глаз оборотень.

— Нет, — покачал головой Виго.

— …Не скажешь, что я бросаю вас в самый ответственный момент?..

— Нет.

— …И даже не скажешь, что я никчемный трус?

Виго пожал плечами:

— Нет. Зачем? Ты и сам всё прекрасно понимаешь.

Нильс опустил голову, чувствуя, как к его щекам приливает кровь.

— Ты можешь идти. Это твой выбор, и я не смогу тебя осудить за него. Я знаю, что ты боишься драки, я знаю, что ты переживаешь из-за того, что не можешь быть настоящим хищником. И именно поэтому я не буду тебя останавливать.

— Ладно, — Нильс сделал осторожный шаг назад. Почему-то казалось, что вампир сейчас набросится на него. — А что насчёт тебя?

Виго растянул губы в улыбке:

— Я остаюсь.

— Но почему? — недоумевал оборотень. — Ты же сам не любишь драк.

Вампир покачал головой и поджал губы:

— «Не люблю» — немного не то слово. Я их боюсь. Боюсь потерять контроль и наворотить дел, которые меня изменят. Боюсь стать одним из тех, от кого когда-то сбежал. Я мог бы остаться в стороне, но, видишь ли… Убегать легко до тех пор, пока тебе нечего терять. А мне есть что. Ординари помог мне найти своё призвание — и я благодарен ему за это. За работу, за знакомых, которые не кричат, не убегают и не пытаются проткнуть меня осиновым колом, за то, что я кому-то нужен. И за ощущение, что я принимаю участие в благом, пусть и не совсем честном, деле. Ординари — хороший человек. Мошенник, безусловно, но хороший. И я чувствую, что должен заступиться за него и за то, что он делает. Иногда, каким бы добрым и мирным ты ни был, надо принимать бой.

Нильс молчал.

— Чего же ты ждёшь? — спросил у него Виго.

— Ну ладно, допустим, ты вступишь в бой, — Нильс пропустил вопрос мимо ушей. — И что тогда? Я видел, что ничем хорошим это не заканчивается!

Вампир развёл руками:

— Что-нибудь придумаю. Но вообще, было бы неплохо, если бы в тот момент рядом нашёлся кто-то, кто знает, как вернуть мой рассудок на место.

— Сбросить с крыши? — фыркнул Нильс.

— Хотя бы, — усмехнулся Виго в ответ.

Молчание. Где-то вдалеке слышался гул голосов, топот копыт и чей-то грубый хохот: кажется, люди Шиллинга подходили к месту сбора.

— Ладно, — Нильс глубоко вздохнул. Он сознавал, что совершает большую ошибку, возможно, даже смертельную, но просто не мог поступить иначе. — Тьма с тобой. Я остаюсь.

Не прошло и пяти минут, как вокруг особняка Шиллинга собралась целая толпа. Хозяин дома бегал туда-сюда и наводил порядок криками, командами, угрозами и ударами по голове. Виго отлучился для того, чтобы рассказать, что происходит возле дома Ординари и обсудить план действий, а Нильс остался в повозке скучать. Слова вампира подняли ему настроение. Усталость куда-то ушла, появилось даже некоторое воодушевление и желание хоть как-то помочь благому делу. Оборотень сам считал Ординари хорошим человеком и с удивлением понял, что для возвращения боевого духа ему нужен был лишь разговор с кем-то, кто чётко сформулирует то, что давно вертелось у самого Нильса в голове.

— Выдвигаемся! — Шиллингу кто-то подвёл белого коня, на которого тот сумел залезть лишь с третьей попытки. Выглядело это забавно, но почему-то никто не смеялся: вероятно, из-за целых шести пистолетов, которые он заткнул себе за пояс.

Дорога до особняка не заняла много времени, и вскоре вся орава остановилась в тени узкого переулка, по которому едва-едва смогла протиснуться бричка с Нильсом. Вампир куда-то подевался, объяснив свой уход загадочным: «Сейчас вернусь».

— Что будем делать? — поинтересовался гордо восседающий в седле Шиллинг у Нильса, когда тот выбрался из коляски и подошёл поближе.

— Не знаю, это я хотел спро…

Неожиданно налетевший вихрь летучих мышей перепугал коня, и тот, заржав на высокой ноте, встал на дыбы, чуть не сбросив всадника.

— Ситуация такая, — летучие кровососы собрались в Виго. — Их там сорок человек плюс две мортиры. Я насчитал двадцать ружей и пистолетов. Остальное — шпаги, пики и алебарды. Два офицера.

— И что будем делать? — повторил свой вопрос Шиллинг, поглаживавший коня по холке. Животное недоверчиво косило глазом на умертвие.

— Нужно подобраться поближе. Потом я наведу там шума, и начинайте атаку. И помните — они все нужны нам живыми.

Шиллинг скривился.

— Ты хоть понимаешь, как это будет сложно?

— Да, — улыбнулся вампир, обнажая растущие клыки. — Конефно.

Вор вздрогнул и побледнел.

— Эм-м… Хорошо. Мы как-нибудь сдержимся.

Головорезы растворились по ближайшим улочкам и подворотням, постепенно окружая гвардейцев, а Нильс остался в том же переулке в качестве наблюдателя.

Он слышал, как наверху скрипят и пищат летучие мыши: Виго с воздуха наблюдал за сосредоточением их небольшой армии.

Шиллинг так и не слез с коня, несмотря на то, что цеплялся макушкой за кромку черепичной крыши и негромко ругался.

Гвардейцы вели себя настороженно. Пушкари расположились возле мортир, рядом с которыми в аккуратные пирамидки уже были сложены ядра. Солдаты стояли в строю, держа оружие наготове, а вдоль строя бродили, заложив руки за спину, взволнованные офицеры.

Гвардейцы несомненно представляли из себя грозную силу на поле боя. Обученные, вышколенные, знающие, что делать и кого слушать, отточившие необходимые навыки до полного автоматизма. Они были готовы идти на верную смерть. Они могли отключить собственные страхи и идти вперёд, на блеск вражеских штыков посреди кровавого ада сражений, когда ядра оставляют в рядах солдат настоящие просеки, а ружейный огонь выкашивает строй за строем. Они могли встретиться лицом к лицу с любым противником.

Кроме летучих мышей.

Рой мелких пищащих животных обрушился на солдат, внося в их ряды смятение и неразбериху. Мыши хлестали бойцов крыльями по лицам, царапали когтями и больно кусались, отчего воины в зелёных мундирах почти мгновенно перестали существовать как организованная сила. Кто-то выстрелил в воздух и был поддержан настоящим хором ружей и пистолетов: все стволы в маленькой армии, осаждавшей особняк Ординари, разрядились без малейшего ущерба для летучих тварей, а на перезарядку ни у кого не было ни времени, ни возможности — потому что из всех тёмных углов, щелей и подворотен, из-за всех кочек, выбоин и прочих складок местности к гвардейцам метнулись десятки теней.

В свою очередь, они не прошли суровой казарменной муштры, не умели колоть штыком и маршировать, предпочитали убегать от более сильных противников и покрутили бы пальцем у виска, если б им предложили идти вперёд, на блеск вражеских штыков посреди кровавого ада сражений, когда ядра оставляют в рядах солдат настоящие просеки, а ружейный огонь выкашивает строй за строем.

Зато они регулярно тренировались в грязных тавернах, криминальных пабах и на ночных улицах Брунегена, когда в качестве оружия можно было использовать абсолютно любой предмет окружающего мира и не существовало запрещённых приёмов — более того, бить следовало именно в те места, в которые ни один психически здоровый человек никогда в жизни не ударил бы.

Вихрь летучих мышей поднялся в небо, и в дело вступили дубины. Кто-то из гвардейцев успел достать шпагу, но шпага вкупе с заученными наизусть фехтовальными приёмами оказалась плохим средством против полного отсутствия каких-либо моральных принципов и куска дерева с гвоздями.

Кто-то пытался отбиваться алебардой, но промахнувшись единожды, быстро её лишился, зато приобрёл множество переломов.

Дубины поднимались и опускались, кости трещали, люди кричали — и вскоре над Брунегеном воцарилась удивительная тишина. К сожалению, она продержалась всего пару мгновений, пока нападавшие высматривали способных к сопротивлению гвардейцев, а затем взорвалась звуками. Бандиты Шиллинга тяжело дышали, а их оппоненты катались по земле, скуля, рыча и изрыгая проклятия, пачкали свои прекрасные зелёные мундиры и теряли драгоценные ордена, которые тут же находили новых владельцев. Знаменуя собой конец битвы, загрохотали цепи — опустился мост через ров. В воротах ждал перепуганный Вортсворт, за спиной которого возвышался Йоганн.

Нильс бросился к ним, а Виго предпочёл соткаться из летучих мышей прямо на мосту.

— Что это было? — спросил Нильс. — Почему гвардейцы оцепили дом?

— Где Ординари? — прорычал Виго, и оборотень, взглянув на напарника, охнул: несмотря на то, что клыки втянулись, глаза вампира по-прежнему были налиты кровью и светились.

— Его забрала герцогиня! — ответил Вортсворт. — Он уехал в её карете!

— Куда? — быстро спросил Нильс, готовый бежать обратно, к оставленному в переулке ямщику. Он услышал позади себя топот копыт и конское ржание: это на место сражения въехал Шиллинг, привставший на стременах и выглядевший как маршал, благодаря которому выиграли войну.

— Я не знаю! — простонал дворецкий, и потрясённый Нильс увидел в уголках глаз старика слёзы. — Я видел лишь то, что они свернули вон на ту улицу! — Вортсворт ткнул пальцем.

— МОЖЕТ, ВАНДА УВЕЗЛА ЕГО К СЕБЕ? — голос вампира заставил всех схватиться за головы и вскрикнуть от боли.

— Вряд ли, — покачал головой дворецкий, проверив, не идёт ли у него кровь из ушей. — Она живёт в другой части города, чтобы попасть к ней нужно было бы проехать по…

— А что у нас в той стороне? — перебил старика Нильс.

— О, всего лишь половина города! — съязвил Вортсворт.

— Вообще-то, — неожиданно подал голос Йоганн, — там салон, в котором недавно был пожар.

Пару мгновений все раздумывали над услышанным.

— Но зачем Ванде везти лорда Ординари к нему же в магазин? — спросил Вортсворт.

— Не знаю, — Нильс пожал плечами и хохотнул: — Может, хотела купить что-нибудь?

Его юмора никто не оценил, повисла очень неловкая пауза.

— Поехали! — Йоганн положил руку Нильсу на плечо. — Возьмём ребят и разберёмся!

Нильс неприязненно покосился на ладонь верзилы.

— Куда поедем-то? — скривился оборотень. — К салону?

— Всё равно других идей нет, — пожал плечами здоровяк. — Если что, Виго полетает над городом и посмотрит… Эм-м… Виго?

Только сейчас все обратили внимание на вампира, который словно окаменел.

— Дайте мне пару минут, — сказал он неестественно ласковым голосом, который выдавал невероятное напряжение. — Вортсворт, в доме найдётся стейк?..

Ямщику, который всю ночь возил Нильса и Виго, щедро заплатили и отпустили восвояси, после чего тот умчался прочь со всей возможной скоростью.

В карету Ординари, выехавшую на мост пятью минутами позже, набилась целая куча народу — Нильс, Йоганн, занимавший большую часть внутреннего пространства, Виго, чей подбородок был измазан, как все надеялись, свиной кровью, Шиллинг и несколько его людей, по размеру близких к Йоганну. Прочие головорезы частью остались охранять замок на тот случай, если к гвардейцам придёт подкрепление, а частью разбрелись по городу в поисках пропавшего Ординари.

— Ай!

— Мне больно!

— Ты мне все ноги отдавил!

— А ты мне плечом нос сейчас сломаешь!

— Заткнитесь все!

Ехали с удобством только Йоганн и Виго: первый — из-за того, что занял почти весь салон кареты и судьба всех других пассажиров его не сильно волновала, а второй — потому, что после первых препирательств предпочёл ехать на крыше, вцепившись в дерево когтями.

В дороге не приходилось скучать из-за постоянных склок. Кто-то кому-то что-то отдавил, кто-то кому-то чем-то заехал — и в результате внутри экипажа сформировался в буквальном смысле клубок проблем. Складывались коалиции, которые тут же распадались, друзья становились врагами и наоборот по несколько раз за минуту, люди расширяли своё жизненное пространство и моментально его лишались, победоносные атаки сменялись жестокими поражениями. Те, кому везло заслужить расположение или помощь Йоганна, возвышались, но лишь на короткий срок, поскольку конкуренты тоже прибегали к его помощи и спешили низвергнуть соперников чужими руками.

Все пассажиры получили достаточно синяков и ушибов, но куда важнее стало приобретённое ими понимание того, как взаимодействуют между собой могущественные империи.

— Ай! Перестань!

— Сам прекрати, а то…

— Да я тебя… — перепалка не стихала, а напротив, разгоралась. Угрозы достигли максимального накала, и казалось, что всеобщее столкновение неминуемо, когда во внешнем мире раздался гром и грохот.

Все мгновенно замолкли. Карета остановилась.

— Что это? — спросил Нильс, пытавшийся занять ступнёй единственный освободившийся клочок пола и соперничавший в этом с одним из головорезов Шиллинга. Того, в свою очередь, подзуживал второй головорез: если бы его товарищ сдвинулся, то ему, прижатому к Йоганну, стало бы немного попросторнее.

С крыши свесилась голова Виго. Вампир выглядел сильно взволнованным.

— Смотрите!

После короткой и агрессивной борьбы люди сгрудились у окна. На возмущённые выкрики Шиллинга, которому не хватило места, никто не обращал внимания. Нильс выглядывал внутрь всего одним глазом: второй заслоняло плечо Йоганна, но и этого хватило, чтобы определить: в городе творится что-то неладное. По чёрной громадине Замка протянулась оранжевая, как экзотический фрукт из лавки Занраха, слегка изогнутая горизонтальная линия. Она пульсировала, как открытая рана, и с неё, как капли крови, срывались маленькие багровые искорки — яркие и быстро гаснущие, как падающие звёзды.

— Ничего себе! — раздалось откуда-то слева, прямо над ухом, и Нильс с содроганием понял, что это не просто капельки: с дороги, ведущей к Замку, падали горящие люди.

— Что же это такое?.. — прошептал оборотень сам для себя, но ответ пришёл сверху, от Виго.

— Полагаю, это гвардия.

Судя по возгласам деревенщины-кучера, тот тоже во все глаза смотрел на внезапный фейерверк.

— Чего стоим-то?! — прикрикнул на него вампир. — Поехали! Быстрей!

До салона оставалось уже совсем недолго, когда карета вновь остановилась.

— Ну что ещё опять? — рыкнул Йоганн, ужасно вспотевший из-за жары. Тем, кто оказался к нему прижат, потеть не было нужды: огромный варвар сделал за них всю работу.

— Там что-то происходит! — ответил взволнованным голосом Виго, вновь свесившийся сверху. — Я слышал выстрелы!

— Пошли! — решительно сказал Йоганн и в два счёта выбрался из кареты вместе с остальными. Собственно, у остальных не было выбора, и даже если бы кто-то захотел остаться, избежать воздействия огромного варвара было бы чрезвычайно сложно.

Небольшой отряд поспешил вперёд, на свет уличного фонаря, в темноте вокруг которого разворачивался невидимый бой. Сырой прохладный воздух то и дело прорезали вопли, хруст, лязг металла и громкие команды, но тех, кто издавал их, не было видно: в круг света попадала только беспощадно разломанная карета и чья-то тёмная фигура, замершая без движения.

Отряд спрятался в тени и внимательно наблюдал.

— Чего мы стоим тут? — раздражённо бубнил Виго. — Там может быть Ординари!

— Ну так лети и проверь! — рыкнул Йоганн. — Раз такой нетерпеливый!

Вихрь летучих мышей, внезапно возникший прямо в центре отряда, всех перепугал и чуть не стал причиной бегства.

Прошла пара минут. Люди волновались.

— Что же это? — повторял нервный Шиллинг. — Что же это такое-то?..

Вместо ответа пушки грянули второй раз. Все присутствующие, включая Йоганна, вздрогнули от неожиданности. Незнакомая фигура в свете фонаря попятилась.

— Похож на Ординари, — неуверенно заметил Нильс. — Сюртук, причёска…

— Подходим поближе! — скомандовал Йоганн.

Оборотень принялся красться вперёд, любезно предоставив варвару и людям Шиллинга возможность идти первыми.

— Да что тут вообще?.. — ворчал Нильс, который совершенно ничего не понимал, и тут же, словно откликнувшись на его слова, человек, похожий на их лорда, повернулся и побежал в темноту. За ним через пятно света с пугающей быстротой метнулось что-то огромное и серое, а мгновение спустя раздался жуткий вопль, от которого у Нильса кровь застыла в жилах.

— Это точно Ординари! — воскликнул Шиллинг, и Йоганн, мгновенно приняв решение, наплевав на скрытность и безопасность, взревел и рванулся вперёд, оставляя оборотня недоумевать и наблюдать за тем, как…

…В Шрама врезалось нечто. Огромный зомби, утыканный железками, выглядел как многотонный валун, который двигается исключительно по собственному желанию, но сейчас его просто смело.

Ледяные пальцы разжались, сырые камни мостовой толкнули Орди в спину, а перед глазами вспорхнул рой чёрных мошек. Долгожданный вдох отозвался болью в горле, и какое-то время молодой человек пролежал, приходя в себя. Когда юноша нашёл в себе силы сесть, оказалось, что ко всем его проблемам добавилось головокружение — и Орди крепко схватился обеими руками за голову, стараясь удержать её на месте.

Где-то рядом раздавались звуки, сопровождающие все на свете драки: крики, угрозы, ругательства и глухие «тум-м-м». Подняв глаза и сфокусировав взгляд, юноша увидел, как Шрам играючи отбросил в сторону какого-то громилу (ещё один лежал на земле, не подавая признаков жизни) и продолжил обмениваться чудовищными тумаками с Йоганном.

Эта драка не была красивой: не было ни бесцельного кружения, ни хитрых приёмов, ни бросков в стены с неизменным их пробиванием. Она была, скорей, рациональной: противники знали, зачем пришли, и стремились сделать друг из друга отбивную максимально быстро и эффективно. Они бились насуплено и яростно, не тратя сил на слова и даже не защищаясь; удар следовал за ударом, могучие кулаки сталкивались с плотью, и было страшно даже представить, какие повреждения они наносят. Как заворожённый Орди наблюдал за этим жутким избиением, вокруг которого бегал кругами Нильс, выискивавший возможность внести свою лепту.

Сверху пищали летучие мыши: они набрасывались на Шрама, кусали и царапали, бились о него, но зомби обращал на них внимания не больше, чем на комаров, полностью захваченный дракой с Йоганном.

Бам!

Бам!

Бух!

Каждая такая затрещина могла лишить жизни быка, но противники держались, продолжая угрюмо осыпать друг друга градом оплеух. Орди поднялся и неизвестно зачем поковылял к дерущимся: то ли от недостатка воздуха, то ли от сотрясения мозга в голове не осталось ни единой мысли — полное отупение и совершеннейший автоматизм в поступках. Молодой человек знал, что ему нужно идти в ту сторону, но никак не мог вспомнить, почему.

Звуки, с которыми кулаки противников достигали цели, были похожи на удары дубины, но по силе наверняка их превосходили. Страшные звуки — глухие и в то же время неестественно громкие.

Пока Орди ковылял вперёд, баланс поединка начал смещаться, но, к сожалению, не в сторону Йоганна.

Варвар по-прежнему крепко стоял на ногах, но выглядел жутко. Синяки, кровоподтёки, ссадины, сбитые костяшки пальцев. В районе рёбер — большая красная припухлость, левый глаз заплыл, на левое ухо было лучше не смотреть. Орди видел, что все мышцы Йоганна дрожат от истощения и перенапряжения, однако всё ещё работают. Плохой новостью было то, что каждый новый его удар был слабее предыдущего: здоровяк хрипел, рычал, брызгая слюной и держался из последних сил.

А Шраму всё было нипочём: зомби молотил кулаками так же сильно, размеренно и результативно, как и в начале боя.

«Ещё немного — и Йоганну конец», — подумал Орди, подбираясь всё ближе. Он настойчиво пытался вспомнить, зачем ему нужно дойти до кареты, но не мог. И вспомнил лишь тогда, когда на фоне темноты рассмотрел фигуру в балахоне.

— Вильфранд! — вскрикнул Орди и вытянул руки вперёд, показывая, кого надо хватать, но хватать было некому. Шиллинг сидел, привалившись к стене здания, и, скуля, придерживал челюсть, его люди валялись на земле без сознания, а все остальные были слишком заняты Шрамом.

Йоганн получил сильный прямой удар в лицо и всё-таки не выдержал — отступил на шаг. И сразу же после этого он словно очнулся от оцепенения: слегка повернул голову вправо, взглянул на оборотня отупевшими глазами и прохрипел:

— Ни-ильс…

Ещё один удар, ещё один шаг назад.

В высоте из летучих мышей соткался Виго — и упал на голову зомби, вцепившись руками и ногами ему в плечи и голову. Вампир пытался закрыть Шраму глаза, но тот быстро сориентировался и принялся лупить своими чудовищными кулаками по Виго, который тут же тонко завизжал от невыносимой боли.

— Ни-ильс!..

Йоганн сделал ещё шаг назад, в этот раз безо всякого удара, и едва не потерял равновесие.

На оборотня было жалко смотреть. Он подскочил к Шраму и начал колотить его куда ни попадя, но зомби, кажется, вообще никак не реагировал и даже не чувствовал, что его кто-то атакует. Всё внимание огромного мертвяка занимал еле живой Виго, который, невзирая на повреждения, всё ещё сжимал пальцы. Всё его тело напоминало скомканный лист бумаги — и, несмотря на то, что серебра в кулаках Шрама точно не было, вампир был в большой опасности.

Зомби отмахнулся от Нильса, и тот полетел кубарем на землю. Затем мертвец взялся обеими руками за ослабевшего Виго, сорвал его со своей головы, бросил наземь, а затем занёс огромную ступню в тяжёлом башмаке…

— Помоги! — заорал Йоганн.

Оборотень уставился на ногу Шрама, которая опускалась на покорёженного вампира, и во взгляде его не было ничего, кроме ужаса и отчаяния. Зомби издал глухой утробный рёв и изо всех сил топнул, припечатывая бессознательное тело упыря к земле. А затем взглянул на Йоганна, пригнулся, готовясь к последнему прыжку и…

Отступил назад, покачнувшись от удара огромной бурой лапы, усеянной когтями.

Над Брунегеном разнёсся оглушительный рёв, а на мертвеца набросился гигантский разъярённый медведь. Он был выше Шрама на три головы и намного превосходил по весу. Массивные лапы играючи сокрушали больную серую плоть и вырывали из мёртвого тела кусок за куском. Каждый удар закручивал зомби волчком, а могучий зверь всё наступал и наступал, не собираясь давать пощады. Под конец, когда дезориентированный Шрам остановился, шатаясь, как пьяный, медведь опустился на четыре лапы и, взяв разгон, таранным ударом огромной лобастой головы сшиб зомби с ног, отправив в полёт, который оборвался в витрине «Салона-магазина лечебных грязей Ординари и ко».

Зазвенело стекло, захрустело дерево, зверь метнулся в темноту, раздалось короткое рычание — и всё стихло.

Орди, затаив дыхание, внимательно всматривался в темноту и чуть не получил разрыв сердца, когда ему на плечо легла тяжёлая ладонь Йоганна:

— Я проверю, милорд.

В салоне царила полная тишина. Не было слышно ни рычания медведя, ни утробного рёва Шрама. Улица вновь выглядела пустынной и спокойной, как будто и не кипела тут минуту назад смертельная схватка.

Варвар осторожно подкрался к витрине и заглянул внутрь:

— Всё в порядке, милорд!

Юноша выдохнул с облегчением, и в тот же миг в темноте за его спиной громко заржала лошадь. Молодой человек резко обернулся, пронзённый воспоминанием:

— Вильфранд! — вскрикнул он.

— Кто? — нахмурился варвар.

— Надо догнать его! — Орди побежал к карете, но быстро удаляющийся стук копыт недвусмысленно сообщил, что он уже безнадёжно опоздал.