Сага Гарри Поттера в одном томе

Глава 4. СЕМЕРО ПОТТЕРОВ

Гарри бегом вернулся по лестнице в свою спальню, добравшись до ее окна, как раз когда машина Дурслей сворачивала с подъездной дорожки на улицу. Между сидевшими сзади тетей Петуньей и Дадли различался цилиндр Дедалуса. В конце Тисовой улицы машина повернула вправо, окна ее на миг ало вспыхнули, отражая заходящее солнце, и она скрылась из глаз.

Гарри взял клетку с Буклей, «Молнию», рюкзак, в последний раз обвел взглядом непривычно опрятную комнату, бочком спустился в прихожую и поставил клетку, метлу и рюкзак на пол у подножия лестницы. Уже начинало смеркаться, прихожую заполняли вечерние тени. Так странно было стоять посреди нее в тишине и знать, что он вот-вот покинет этот дом навсегда. Давным-давно, когда Дурсли отправлялись куда-нибудь развлекаться, оставляя его дома, часы одиночества воспринимались Гарри как редкий подарок. Задержавшись на кухне, только чтобы вытащить из холодильника что-нибудь вкусненькое, он взбегал наверх поиграть на компьютере Дадли или включал телевизор и перебирал, сколько душа попросит, каналы. Теперь, вспоминая те времена, Гарри ощущал непонятную пустоту — словно то были воспоминания об утраченном младшем брате.

— Может, желаешь в последний раз полюбоваться домом? — спросил он у Букли, которая обиженно сидела в клетке, спрятав голову под крыло. — Больше мы сюда никогда не вернемся. Тебе не хочется припомнить все доброе, что здесь с тобой случилось? Посмотри, например, на этот коврик у двери. Какие воспоминания… Дадли вырвало здесь после того, как я спас его от дементоров. И представляешь, оказывается, он все-таки питал ко мне благодарность. А в прошлое лето в эту дверь вошел Дамблдор.

Ход мыслей Гарри на миг прервался, а Букля ничем не желала помочь в его восстановлении, она так и сидела, засунув голову под крыло. Гарри повернулся спиной к парадной двери.

— А вот здесь, Букля, — сказал он, открывая дверцу под лестницей, — здесь я спал! Мы с тобой были тогда еще не знакомы. Батюшки, я и забыл, какая она маленькая…

Он окинул взглядом груду обуви и зонтов, вспомнив, как, просыпаясь каждое утро, видел над собой испод лестницы, украшенный обыкновенно одним, а то и двумя пауками. В те дни он ничего еще не ведал о своем истинном предназначении, не знал, как умерли его родители и почему вокруг него часто происходят всякие странные штуки. Однако он и теперь помнил сны, не дававшие ему покоя даже тогда: запутанные сны, в которых полыхали вспышки зеленого света, а однажды появился — дядя Вернон, услышав рассказ Гарри об этом, едва не разбил машину — летающий мотоцикл…

Внезапно где-то совсем рядом возник оглушающий рев. Гарри резко выпрямился и ударился макушкой о притолоку низкой двери. Помедлив, чтобы перебрать кое-какие из самых любимых дядюшкой Верноном ругательств, Гарри, держась рукой за голову, проковылял на кухню и вгляделся через окно в садик за домом.

Сумрак садика словно подернулся рябью, сам его воздух дрожал. Затем начали по одной появляться фигуры людей, снимавших с себя Дезиллюминационное заклинание. Центр этой композиции образовал Хагрид, сидевший в шлеме и защитных очках верхом на огромном мотоцикле с черной коляской. Окружавшие его люди спешивались — главным образом с метел, лишь двое прибыли на скелетообразных лошадях с черными крыльями.

Рывком распахнув заднюю дверь, Гарри влетел в самую гущу этой компании. Раздался общий приветственный крик, Гермиона обняла Гарри, Рон похлопал его по спине, а Хагрид спросил:

— Порядок, Гарри? К отправке готов?

— Конечно, — ответил Гарри, улыбаясь всем сразу. — Но я не думал, что вас будет так много!

— План изменился, — пророкотал Грозный Глаз Грюм, прижимавший к себе два здоровенных, туго набитых рюкзака, и волшебное око его с головокружительной быстротой обшарило темнеющее небо, дом и сад. — Давайте уйдем в укрытие, а там уж и поговорим.

Гарри провел гостей на кухню, где они, болтая и смеясь, устроились на стульях, на блистающих чистотой рабочих столах тети Петуньи, прислонились к ее бытовым машинам, где не отыщешь ни единого пятнышка. Рон, высокий и тощий; Гермиона, заплетшая густые волосы в длинную косу; Фред и Джордж с их совершенно одинаковыми улыбками; покрытый жуткими шрамами длинноволосый Билл; лысеющий мистер Уизли с его добрым лицом и кривовато сидящими очками; Грозный Глаз, одноногий, израненный в битвах, с ярко-синим волшебным оком, неустанно крутившимся в глазнице; Тонкс, чьи короткие волосы отливали сегодня излюбленной ею яркой краснотой; Люпин, обзаведшийся новой сединой и новыми морщинами; тонкая и прекрасная Флер; Кингсли, лысый, чернокожий и широкоплечий; Хагрид с его буйной шевелюрой и бородой, стоявший пригнувшись, чтобы не зашибить голову о потолок; и Наземникус Флетчер — маленький, грязный, вечно пристыженный, с грустными, как у бассета, глазами и спутанными волосами. Гарри оглядывал своих гостей, и его сердце, казалось, расширялось и согревалось: он ощущал невероятную привязанность к ним — даже к Наземникусу, которого едва не придушил при последней их встрече.

— Кингсли, я думал, вы присматриваете за премьер-министром маглов? — окликнул он через кухню старого знакомого.

— Одну ночь как-нибудь обойдется и без меня, — ответил Кингсли. — Ты намного важнее.

— Ты уже слышал, Гарри? — Забравшаяся на стиральную машину Тонкс повертела в воздухе левой ладонью, на которой блеснуло кольцо.

— Вы поженились? — ахнул Гарри и перевел взгляд с нее на Люпина.

— Мне жаль, что тебя не было с нами, Гарри. Впрочем, все прошло очень тихо.

— Как замечательно, поздрав…

— Ладно, ладно, у нас еще будет время обменяться последними новостями, — грянул, перекрикивая общий гомон, Грюм, и в кухне сразу стало тихо. Грюм опустил рюкзаки на пол и повернулся к Гарри. — Дедалус, полагаю, сказал тебе, что от плана А нам пришлось отказаться. Пий Толстоватый переметнулся на сторону врага, отчего у нас возникла серьезная проблема. Он добился в Министерстве решения, в силу которого подключение этого дома к Сети летучего пороха, установка здесь портала и даже любая попытка трансгрессии обратились в преступления, караемые тюремной отсидкой. Все это проделано во имя твоей безопасности, ради того, чтобы помешать Сам-Знаешь-Кому добраться до тебя. И все совершенно бессмысленно, поскольку ты и так уже надежно защищен заклятием, наложенным твоей матерью. На самом деле его усилия были направлены на то, чтобы не позволить тебе безопасно выбраться отсюда. Проблема вторая: ты несовершеннолетний, и, значит, на тебя все еще распространяется действие Надзора.

— Я не…

— Да Надзор же, Надзор! — нетерпеливо произнес Грозный Глаз. — Заклинание, которое отслеживает магические действия тех, кому еще нет семнадцати, позволяя Министерству ловить несовершеннолетних баловников! Если ты или кто-то находящийся рядом с тобой попытается произнести заклинание, способное вызволить тебя отсюда, Толстоватый сразу узнает об этом и Пожиратели смерти тоже.

— Ждать, пока снимут Надзор, мы не можем, поскольку в тот миг, когда тебе исполнится семнадцать, ты лишишься защиты, обеспеченной твоей матерью. Короче: Пий Толстоватый полагает, что окончательно загнал тебя в угол.

Гарри не мог не согласиться с неведомым ему Пием.

— И что мы будем делать?

— Воспользуемся тем транспортом, какой у нас остался, тем, который не отслеживается Надзором, потому что никаких заклинаний не требует: метлами, фестралами и мотоциклом Хагрида.

Гарри тут же увидел все изъяны этой схемы, однако говорить о них не стал, полагая, что это сделает сам Грозный Глаз.

— Так вот, чары, наложенные твоей матерью, спадают при выполнении одного из двух условий: когда ты становишься совершеннолетним или когда перестаешь считать это место, — Грюм обвел рукой чистенькую кухню, — своим домом. Ты, твои дядя и тетя отправились этой ночью по разным путям, полностью сознавая, что вместе вам больше жить не придется, так?

Гарри кивнул.

— И стало быть, когда ты уйдешь отсюда сегодня, обратной дороги не будет, а чары спадут, едва ты окажешься вне поля их действия. Мы решили проделать это пораньше, поскольку иной выбор сводится к тому, чтобы дожидаться, когда Сам-Знаешь-Кто явится сюда и схватит тебя, как только тебе исполнится семнадцать. На нашей стороне одно обстоятельство: Сам-Знаешь-Кому не известно, что на новое место ты переберешься этой ночью. Мы скормили Министерству ложную информацию, там думают, что переезд назначен на тридцатое. Но мы имеем дело с Сам-Знаешь-Кем, поэтому полагаться только на расхождение в датах не можем. Он наверняка отправил пару Пожирателей смерти патрулировать небо в этом районе, просто на всякий случай. Поэтому мы подобрали дюжину домов и обеспечили их всевозможной защитой. Все они выглядят так, точно могут стать твоим укрытием, и все так или иначе связаны с Орденом: мой дом, жилище Кингсли, дом Моллиной тетушки Мюриэль… В общем, идея тебе понятна.

— Да, — ответил Гарри не вполне искренне, поскольку все еще видел в этом плане зияющую прореху.

— Ты отправишься к родителям Тонкс, и, как только окажешься в пределах действия защитных заклинаний, наложенных на их дом, мы сможем перебросить тебя через портал в «Нору». Вопросы?

— М-м… да, — ответил Гарри. — Может быть, поначалу они и не будут знать, в какой из двенадцати надежных домов я направляюсь. Но разве это не станет очевидным, как только мы, — он быстро пересчитал присутствующих по головам, — четырнадцать человек, вылетим к родителям Тонкс?

— Ах да, — произнес Грюм, — о главном-то я и забыл. Четырнадцать человек к родителям Тонкс не полетят. В эту ночь небеса пересекут семеро Гарри Поттеров — каждый со своим сопровождающим, и каждый полетит в свой укрепленный дом.

И Грюм вытащил из-под плаща флягу с грязноватой на вид жидкостью. Больше он мог ничего не объяснять — в чем состоит остаток плана, Гарри понял мгновенно.

— Нет! — воскликнул он так громко, что его голос наполнил звоном всю кухню. — Ни в коем случае!

— Я предупреждала, что так все и будет, — с легким намеком на самодовольство произнесла Гермиона.

— Если вы думаете, что я позволю шестерым людям рисковать жизнью…

— …да еще и впервые, — вставил Рон.

— Одно дело изображать меня…

— Думаешь, нам так уж этого хочется, Гарри? — серьезным тоном осведомился Фред. — Представь, вдруг что-нибудь заколодит и мы навсегда останемся тощими очкариками.

Гарри даже не улыбнулся.

— Без моего содействия вы этого сделать не сможете, вам понадобится несколько моих волос.

— Да, вот это наш план и погубит, — сказал Джордж. — Ясно же, что, если ты не станешь нам помогать, у нас не будет ни единого шанса получить от тебя хоть один волосок.

— Ага, тринадцать человек против молодца, которому и магией-то пользоваться запрещено — какие уж тут шансы, — поддержал брата Фред.

— Смешно, — отозвался Гарри. — Очень забавно.

— Если придется применить силу, мы ее применим, — громыхнул Грюм, волшебное око которого теперь чуть подрагивало в глазнице, наставленное на Гарри. — Здесь все совершеннолетние, Поттер, и все готовы рискнуть.

Наземникус пожал плечами и сморщился; волшебное око выехало, чтобы взглянуть на него, едва ли не на висок Грюма.

— Хватит спорить. Время уходит. Мне требуется несколько твоих волосков, мальчик, и немедленно.

— Но это безумие, нет никакой необходимости…

— Необходимости! — прорычал Грюм. — Когда Сам-Знаешь-Кто совсем рядом и половина Министерства на его стороне? Поттер, если нам повезет, он проглотит нашу приманку и решит напасть на тебя тридцатого. Но он был бы полным идиотом, если бы не послал в дозор одного-двух Пожирателей смерти. Я именно так и поступил бы. Может, они и не способны добраться до тебя или до этого дома, пока держится заклинание твоей матери, однако оно вот-вот утратит силу, а примерное местоположение дома они знают. Наш единственный шанс — использование двойников. Даже Сам-Знаешь-Кто не способен разделиться на семь частей.

Гарри встретился глазами с Гермионой и тут же отвел взгляд в сторону.

— Итак, Поттер, несколько волосков — будь любезен. Гарри взглянул на Рона, и тот состроил гримасу, говорившую: давай.

— Ну же! — рявкнул Грюм.

Ощущая на себе взгляды всех, кто находился на кухне, Гарри поднял руку к макушке, ухватил тонкую прядку волос и выдернул ее.

— Хорошо, — сказал Грюм и, хромая, приблизился к Гарри, попутно вытянув из фляги пробку. — А теперь, будь добр, брось их сюда.

Гарри уронил волосы в грязную жидкость. Едва они коснулись ее поверхности, как зелье вспенилось, покрылось парком и мгновенно очистилось, став ярко-золотистым.

— О, Гарри, ты с виду куда вкуснее, чем Крэбб с Гойлом, — сказала Гермиона, но тут же заметила, как приподнялись брови Рона, и, слегка покраснев, добавила: — Ну, ты же помнишь, Гойлово варево на сопли смахивало.

— Поддельные Поттеры, построиться! — скомандовал Грюм.

Рон, Гермиона, Фред, Джордж и Флер выстроились в ряд перед сверкающей раковиной тети Петуньи.

— Одного не хватает, — сказал Люпин.

— Да тут он, — хрипло сообщил Хагрид и, сцапав Наземникуса за загривок, оторвал его от пола и поставил рядом с Флер, которая демонстративно сморщила носик и сменила место, встав между Фредом и Джорджем.

— Я же просил, меня бы лучше в защитники, — промямлил Наземникус.

— Молчать! — рявкнул Грюм. — Я тебе уже говорил, червяку бесхребетному, любой Пожиратель смерти, на которого мы напоремся, будет стараться схватить Поттера, а не убить его. Дамблдор всегда говорил: Сам-Знаешь-Кто намерен прикончить Поттера лично. Хуже всего придется защитникам, потому что их-то Пожиратели смерти постараются прикончить.

Услышанное, похоже, не сильно успокоило Наземникуса, но Грюм уже извлек из-под мантии шесть стопочек размером с подставку для яйца, раздал их стоявшим в строю и налил каждому по небольшой порции Оборотного зелья.

— Ну, теперь все разом…

Рон, Гермиона, Фред, Джордж, Флер и Наземникус проглотили зелье. Каждый из них, ощутив его в горле, ахнул и сморщился, и мгновенно лица их начали пузыриться, точно закипающий воск. Гермиона и Наземникус вытягивались, увеличиваясь в росте, Рон, Фред и Джордж уменьшались, волосы у всех темнели, а у Гермионы с Флер они словно втянулись внутрь черепов.

Грюм, не обращая на происходящее никакого внимания, развязывал принесенные им с собой рюкзаки, а когда выпрямился, перед ним уже стояли, пыхтя и отдуваясь, шестеро Гарри Поттеров.

Фред и Джордж повернулись друг к другу и одновременно произнесли:

— Ух ты, какие мы одинаковые!

— Ну, не знаю, — сказал Фред, изучив свое отражение в кастрюле, — По-моему, я все еще покрасивее.

— Фу, — произнесла оглядевшая себя в дверце микроволновки Флер. — Билл, не смот'ги на меня, я у'година.

— Для тех, кому одежда великовата, здесь найдутся размеры поменьше, — сообщил Грюм, указывая на первый рюкзак, — и наоборот. Да про очки не забудьте, шесть пар лежат в боковом кармане. А как переоденетесь, разберете то, что лежит во втором рюкзаке.

Настоящему Гарри Поттеру казалось, что ничего более причудливого он в своей жизни не видел, а видеть ему приходилось вещи очень странные. Он наблюдал за тем, как шестеро его двойников роются, извлекая одежду, в рюкзаках, как они надевают очки, сбрасывают с себя то, во что они были одеты. Когда они начали с совершенной беззастенчивостью раздеваться, ему захотелось попросить, чтобы они проявили чуть больше уважения к его личным тайнам, однако выставлять напоказ его тело им явно было легче, чем свои собственные.

— Так и знал, что про татуировку Джинни наврала, — сказал Рон, оглядев свою голую грудь.

— Ну и зрение у тебя, Гарри, ужас какой-то, — сообщила, надевая очки, Гермиона.

Одевшись, поддельные Поттеры вытащили из второго рюкзака совиные клетки, в каждой из которых находилось чучело белой совы, и такие же, как у Гарри, рюкзачки.

— Хорошо, — произнес Грюм, когда перед ними выстроились семеро одинаково одетых и нагруженных очкастых Гарри. — Делимся на пары так: Наземникус отправляется со мной, на метле…

— Почему это я с тобой? — спросил стоявший ближе других к двери поддельный Гарри.

— Потому что за тобой глаз да глаз нужен, — прорычал Грюм и, больше уже не сводя, в соответствии со сказанным, волшебного ока с Наземникуса, продолжал: — Артур и Фред…

— Я Джордж, — сказал тот из близнецов, на которого указал Грюм. — Неужели вы не можете различить нас, даже когда мы обращаемся в Гарри?

— Простите, Джордж…

— Да я пошутил, Вообще-то я Фред…

— Хватит дурака валять! — рявкнул Грюм. — Второй из вас — Джордж, Фред или кто вы там, — с Римусом. Мисс Делакур…

— Я повезу Флер на фестрале, — сказал Билл. — Она не любит метел.

Флер подошла к нему и встала рядом, глядя на Билла с сентиментальным, раболепным обожанием, которое, как от души надеялся Гарри, никогда больше на его лице не появится.

— Мисс Грейнджер с Кингсли, тоже на фестрале…

Гермиона обрадованно ответила на улыбку Кингсли — Гарри знал, что и она чувствует себя на метле неуверенно.

— Выходит, остаемся только мы с тобой, Рон! — весело воскликнула Тонкс и, помахав ему рукой, сшибла со стола сушилку для чашек.

Рон выглядел далеко не таким довольным, как Гермиона.

— А мы с тобой, Гарри. Не против? — не без некоторой тревоги в голосе спросил Хагрид. — Покатим на мотоцикле, я, понимаешь, тяжеловат для метелок с фестралами. Правда, я и на мотоцикле кучу места занимаю, так что давай уж в коляску.

— Отлично, — сказал Гарри, опять-таки не вполне искренне.

— Мы думаем, что Пожиратели смерти ожидают увидеть тебя на метле, — пояснил Грюм, по-видимому, заметив недовольство Гарри. — У Снегга была куча времени, чтобы рассказать им про тебя все, о чем он прежде не упоминал. Поэтому, если мы наткнемся на Пожирателей, они, как мы полагаем, выберут одного из тех Поттеров, что хорошо сидят на метле. Ну ладно, — продолжал он, завязав рюкзак, в который была уложена одежда ложных Поттеров, и направившись с ним к задней двери. — До отправления осталось три минуты. Запирать дверь бессмысленно, Пожирателей смерти, когда они сюда заявятся, замок не остановит… Вперед…

Гарри торопливо прошел в прихожую, чтобы забрать свой рюкзачок, «Молнию» и Буклю, а затем присоединился в заднем саду ко всем прочим. Справа и слева от него подергивались в руках хозяев метлы, Кингсли уже подсаживал Гермиону на фестрала, Билл подсаживал Флер на другого. Хагрид, снова нацепивший очки, стоял у мотоцикла.

— Это он? Мотоцикл Сириуса?

— Он самый, — широко улыбаясь, ответил Хагрид. — Когда ты в последний раз катался на нем, Гарри, ты у меня в одной ладони помещался!

Усаживаясь в коляску, Гарри поневоле ощущал себя немного обиженным. Голова его оказалась на несколько футов ниже всех прочих: Рон ухмылялся, глядя на него, сидящего точно ребенок в игрушечном автомобиле. Гарри запихал метлу и рюкзак себе под ноги, втиснул клетку с Буклей между коленей. Неудобно было до ужаса.

— Артур малость поколдовал над этой штукой, — сказал Хагрид, совершенно не заметивший неудобства, которое испытывал Гарри. Он оседлал мотоцикл, слегка крякнувший и дюймов на пять ушедший в землю. — Тут теперь пара штучек есть, управляются прямо с руля. Вот эта — моя идея.

И он указал толстым пальцем на багровую кнопку по соседству со спидометром.

— Прошу вас, Хагрид, будьте осторожны, — сказал стоявший рядом с ними, придерживая метлу, мистер Уизли. — Я до сих пор не уверен в разумности этого средства, и, уж во всяком случае, прибегать к нему следует только в крайних случаях.

— Ну хорошо, — произнес Грюм. — Прошу всех приготовиться, мы должны стартовать точно в одно время, иначе наш отвлекающий маневр не сработает.

Все, вылетавшие на метлах, оседлали их.

— Держись крепче, Рон, — сказала Тонкс, и Гарри увидел, как Рон, бросив на Люпина виноватый косой взгляд, обхватил ее за талию.

Хагрид включил мотоциклетный мотор — тот взревел, точно дракон, коляска задрожала.

— Всем удачи! — крикнул Грюм. — Увидимся примерно через час в «Норе». На счет три. Раз… два… ТРИ.

Мотоцикл заревел еще громче. Гарри почувствовал, как коляска неприятно накренилась — он летел по воздуху, глаза немного слезились, волосы относило с лица назад. Вокруг него набирали высоту метлы, мимо промелькнул длинный черный хвост фестрала. Ноги, зажатые в коляске рюкзаком и клеткой Букли, уже начинали побаливать и затекать. Неудобство, испытываемое им, было так велико, что он даже забыл бросить последний взгляд на дом номер четыре по Тисовой улице, а когда глянул за край коляски, уже не смог различить его среди прочих. Они поднимались в небо все выше и выше…

И тут, откуда ни возьмись, из пустоты появился уже окруживший их противник. По меньшей мере тридцать фигур в капюшонах висело в воздухе, образовав большое кольцо, в самую середину которого поднимались, ничего пока не замечая, члены Ордена…

Крики, вспышки зеленого огня со всех сторон. Хагрид заорал, и мотоцикл перевернулся. Гарри утратил всякое чувство ориентации: уличные огни над головой, вопли со всех сторон; он изо всех сил цеплялся за края коляски. Клетка с Буклей, «Молния» и его рюкзак выскальзывали из-под коленей…

— Нет… БУКЛЯ!

Метла унеслась, вращаясь, к земле, однако Гарри все же успел ухватить лямку рюкзака и крышку клетки, и тут мотоцикл рывком вернулся в правильное положение. Секундное облегчение, а следом снова всполох зеленого пламени, и сова, хрипло вскрикнув, упала на дно клетки.

— Нет… НЕТ!

Мотоцикл, набирая скорость, несся вперед. Гарри мельком увидел Пожирателей смерти, бросившихся врассыпную, когда Хагрид прорывался сквозь их кольцо.

— Букля… Букля…

Но сова лежала на дне клетки, неподвижная и жалкая, как игрушка. Гарри еще не осознал случившегося, да и страх за остальных занимал в его душе первое место. Оглянувшись через плечо, он увидел движение массы людей, вспышки зеленого света, две уносившиеся вдаль метлы с парой седоков на каждой, однако кто эти седоки, уже не разобрал…

— Хагрид, мы должны вернуться назад! Вернуться! — крикнул он сквозь громовый рев двигателя, вытаскивая палочку, втискивая клетку с Буклей в пол кабины, отказываясь поверить, что сова убита. — Хагрид, РАЗВЕРНИСЬ!

— Моя работа — доставить тебя целым на место, Гарри! — взревел Хагрид и открыл до отказа дроссельный клапан.

— Стой! СТОЙ! — крикнул Гарри. Однако, обернувшись, он увидел две пролетавших мимо его левого уха струи зеленого огня: четверка Пожирателей смерти оторвалась от кольца и преследовала их, паля в широкую спину Хагрида. Хагрид вильнул в сторону, но Пожиратели не отставали, выпуская по мотоциклу одно заклятие за другим, и Гарри, чтобы уклониться от них, пришлось осесть в коляске пониже. Повернувшись назад, он крикнул: «Отключись!», и из его палочки вырвалась красная молния, ушедшая в зазор между бросившимися в разные стороны Пожирателями смерти.

— Держись, Гарри, щас они у меня получат! — рычал Хагрид.

Гарри обернулся к нему как раз вовремя, для того чтобы увидеть, как толстый палец Хагрида врезается в зеленую кнопку около датчика расхода топлива.

Стена, плотная кирпичная стена вырвалась из выхлопной трубы. Изогнув шею, Гарри смотрел, как она разрастается в воздухе. Трое Пожирателей смерти сумели увернуться от нее, а вот четвертому повезло меньше: он исчез за стеной, а затем камнем полетел из-под нее вниз вместе с разломанной на куски метлой. Один из его товарищей замедлил ход, чтобы спасти падающего, однако Хагрид навалился на руль, мотоцикл прибавил скорость, и вскоре стена и эти двое Пожирателей скрылись во мраке.

Новые Убивающие заклятия, выпущенные палочками двух продолжавших преследование Пожирателей смерти, просвистели мимо головы Гарри — Пожиратели целили в Хагрида. Гарри отвечал им Оглушающими заклятиями: струи красного и зеленого огня сталкивались в воздухе, рассыпаясь многоцветными искрами, и в голове Гарри мелькнула диковатая мысль о фейерверках и ничего не знающих о происходящем маглах внизу…

— Щас я им еще выдам, Гарри, держись! — крикнул Хагрид и ударил по второй кнопке.

На сей раз из выхлопной трубы вылетела огромная сеть, но Пожиратели смерти были к этому готовы. Они не только ушли в стороны, уклоняясь от нее, — к ним еще и присоединился их компаньон, отставший, чтобы спасти потерявшего сознание товарища. Он неожиданно выскочил из темноты, и теперь все трое гнались за мотоциклом, осыпая его заклятиями.

— Ну уж вот это точно сработает, держись крепче, Гарри! — заорал Хагрид и бухнул сразу всей ладонью по багровой кнопке у спидометра.

Из выхлопной трубы с ревом, который ни с чем спутать невозможно, вырвался раскаленный до голубоватой белизны драконов огонь, и мотоцикл, словно пуля, рванулся вперед, сопровождаемый треском корежимого металла. Гарри увидел, как Пожиратели бросились врассыпную, спасаясь от смертоносной струи огня, и в тот же миг коляска угрожающе закачалась: могучее ускорение сокрушило металлический крепеж, соединявший ее с мотоциклом.

— Ничего, Гарри! — взревел Хагрид, которого прилив скорости уложил на сиденье почти навзничь. Теперь мотоцикл остался без управления, а от бешеного полета коляска продолжала выкручиваться и отламываться. — Я все починю, Гарри, не бойся! — грянул Хагрид и выхватил из кармана куртки розовый зонтик с цветочками.

— Хагрид! Не надо! Давай я!

— РЕПАРО!

Коляска с оглушительным грохотом оторвалась окончательно: сначала набранная мотоциклом скорость несла ее вместе с Гарри вперед, но вскоре она начала терять высоту.

Гарри в отчаянии ткнул в коляску палочкой и крикнул:

— Вингардиум левиоса!

Коляска стрельнула вверх, точно пробка из бутылки, — неуправляемая, но все еще парящая в воздухе. На миг Гарри испытал облегчение, однако мимо уже проносились новые заклятия — троица Пожирателей смерти приближалась.

— Я иду, Гарри! — проорал из темноты Хагрид, но Гарри почувствовал, что коляска снова пошла вниз, и, пригнувшись, как только мог, наставил палочку на среднюю из приближавшихся фигур и крикнул:

— Импедимента!

Заклятие ударило среднего Пожирателя в грудь: на миг он повис в воздухе, нелепо раскинув руки, словно остановленный на лету незримым барьером, и один из его приспешников едва не столкнулся с ним.

Затем коляска начала падать уже всерьез, а заклятия уцелевших Пожирателей смерти стали сыпаться в такой близи от Гарри, что ему пришлось нырнуть вниз, за края коляски, и он, ударившись о сиденье, выбил зуб…

— Я иду, Гарри, иду!

Огромная рука ухватила Гарри за мантию и вырвала из падающей камнем коляски; он, успев подхватить рюкзак, вскарабкался на сиденье мотоцикла и оказался сидящим спина к спине с Хагридом. И пока мотоцикл набирал высоту, уходя от двух Пожирателей смерти, Гарри выплюнул кровь, нацелил палочку на падающую коляску и крикнул:

— Вспыхни!

Раздался взрыв, наполнивший Гарри страшной, выворачивавшей нутро болью за Буклю. Ближайшего к коляске Пожирателя сорвало с метлы, и он полетел вниз, быстро скрывшись из глаз; его спутник повалился на спину и тоже исчез.

— Прости, Гарри, прости, — постанывал Хагрид. — Не надо мне было самому за починку браться, теперь тебе сидеть негде…

— Не важно, ты, главное, лети! — крикнул себе за спину Гарри, увидев, что из мрака появилась еще пара Пожирателей смерти, нагонявшая мотоцикл.

Как только разделявшее их пространство опять начали пронизывать заклятия, Хагрид повел мотоцикл зигзагами. Гарри понимал, что снова воспользоваться кнопкой драконова огня Хагрид не решится — уж больно ненадежно сидел на мотоцикле его пассажир. Он посылал в преследователей одно Оглушающее заклятие за другим, едва-едва удерживая их на расстоянии. Потом выпалил Блокирующим и, когда ближайший Пожиратель вильнул, уклоняясь от заклятия в сторону, с его головы соскользнул капюшон, и в красном свете еще одного Оглушающего заклятия Гарри увидел странно пустое лицо Стэна Шанпайка… Стэна…

— Экспеллиармус! — крикнул Гарри.

— Это он, он, настоящий! — Вопль, исходивший из-под капюшона второго Пожирателя смерти, донесся до Гарри даже сквозь рев мотоцикла, и в следующий миг оба преследователя сдали назад и пропали из глаз.

— Что там, Гарри? — взревел Хагрид. — Куда они подевались?

— Не знаю!

Гарри одолевал страх: Пожиратель крикнул «настоящий», но как он это понял? Гарри окинул взглядом пустую на вид тьму и ощутил таящуюся в ней опасность. Где они все? Покопошившись, он развернулся на сиденье лицом вперед и крепко вцепился в куртку Хагрида:

— Хагрид, пальни еще раз драконовым огнем, давай убираться отсюда!

— Тогда держись покрепче, Гарри!

Раздался оглушительный, хриплый рев, из выхлопной трубы вырвалось голубовато-белое пламя. Гарри почувствовал, что соскальзывает с отведенного ему краешка сиденья, Хагрида бросило назад, на него, с такой силой, что великан едва смог удержать руль…

— Похоже, оторвались мы от них, Гарри. все-таки справились! — крикнул Хагрид.

Однако Гарри не был в этом убежден. Страх омывал его сердце, он поглядывал вправо и влево, отыскивая преследователей, уверенный, что те скоро появятся… Но почему же они отстали? У одного еще оставалась в руке палочка… «Это он, он, настоящий!…» Крик раздался сразу после того, как Гарри попытался обезоружить Стэна…

— Мы почти на месте, Гарри, почти добрались! — прокричал Хагрид.

И Гарри почувствовал, что мотоцикл пошел на снижение, хотя огни, горевшие на земле, еще казались далекими, как звезды.

Но тут шрам на его лбу словно вспыхнул — по обеим сторонам мотоцикла появились Пожиратели смерти, два пущенных сзади Убивающих заклятия прошли всего на миллиметр от головы Гарри…

И Гарри увидел его. Волан-де-Морт летел, точно дым по ветру, без метлы или фестрала, змеиное лицо его поблескивало во мраке, белые пальцы снова поднимали палочку…

Хагрид взвыл от страха и бросил мотоцикл в вертикальное пике. Гарри, отчаянно цепляясь за жизнь, наугад метал вокруг себя, в завертевшуюся вихрем ночь, Оглушающие заклятия. Он увидел пролетевшее мимо тело и понял, что попал в кого-то, но тут же раздался удар, из двигателя посыпались искры, и мотоцикл, полностью лишившись управления, штопором понесся вниз…

Вокруг снова замелькали струи зеленого пламени. Гарри уже не понимал, где верх, где низ, шрам жгло и жгло, он был уверен, что в ближайшие секунды умрет. Примерно в футе от него появился верхом на метле некто в капюшоне, поднял в его сторону руку…

— НЕТ!

С этим яростным криком Хагрид прыгнул с мотоцикла на Пожирателя смерти, и Гарри с ужасом увидел, как оба они, Пожиратель и Хагрид, стремительно уносятся вниз — их общий вес оказался для метлы чрезмерным…

Едва сжимая падающий мотоцикл коленями, Гарри услышал крик Волан-де-Морта:

— Мой!

Все было кончено. Ни слух, ни зрение не позволяли понять, где сейчас Волан-де-Морт. Мелькнул еще один быстро убравшийся с его пути Пожиратель. Гарри услышал:

— Авада…

Поскольку боль в шраме заставила Гарри закрыть глаза, палочке его пришлось действовать самостоятельно. Гарри почувствовал, как она тянет его руку, точно большой магнит, увидел из-под полузакрытых век порыв золотистого огня, услышал треск и вопль гнева. Взвыл один из еще уцелевших Пожирателей смерти, Волан-де-Морт взвизгнул: «Нет!», а Гарри непонятным образом вдруг обнаружил прямо перед своим носом багровую кнопку. Он ударил по ней свободной от палочки рукой, мотоцикл выбросил в воздух струю пламени и с еще большей скоростью понесся к земле.

— Хагрид! — позвал Гарри, изо всех сил цепляясь за руль. — Хагрид! Акцио, Хагрид!

Скорость нарастала, земля тянула мотоцикл к себе. Руль торчал перед лицом Гарри, он не видел ничего, кроме становившихся все ближе и ближе огней: сейчас он врежется в землю, и с этим ничего уже поделать нельзя. Сзади послышался новый крик:

— Палочку, Селвин, дай твою палочку!

Гарри скорее почувствовал Волан-де-Морта, чем увидел его. Бросив взгляд в сторону, он обнаружил совсем рядом красные глаза и понял: это последнее, что он видит в жизни. Волан-де-Морт готовился метнуть в него еще одно заклятие…

Но тут Волан-де-Морт исчез. Гарри глянул вниз, увидел распростертого на земле Хагрида и, чтобы не врезаться в него, потянул руль на себя и с оглушительным грохотом, от которого содрогнулась земля, влетел в илистый пруд.