Сценарист

Глава 22 Монстр

Син был в смятении — он уже неделю не видел Мики. Последний раз он его видел во время того испытания, когда они оба отбивались от других в лабиринте. Айкава сильно переживал за друга, ведь того вполне могли наказать за неповиновение и нарушение правил, что не было неожиданностью, ибо такие меры применялись к здешним детям довольно-таки часто. Фактически, это была своеобразная профилактическая работа, после которой у виновников не должно было больше появляться желания нарушать правила и перечить взрослым. Однако, во всех прошлых случаях, провинившихся возвращали в группу быстро, а вот Мики отсутствовал уже целых семь дней! Это сводило с ума Сина, ведь его друг может пострадать по его вине, а этого наш мальчик точно не хотел. Впрочем, его желания, как и желания всех остальных детей здесь, не имели ни для кого особого значения, так что переживания Айкавы росли в геометрической прогрессии с каждым днём.

«А что, если Мики больше вообще не появится? Быть может, они что-то сделали с ним, из-за чего теперь он не способен вернуться. Что тогда? Могли ли они… убить его? Нет, такого точно не может быть, ведь такого никогда раньше не происходило! Да, мы, дети, нужны им для их экспериментов, так что они не могут убивать нас!» — проплывали мысли в голове Айкавы, не давая долгожданному покою наступить.

Однако, он не хотел думать лишь об одном, что, скорее всего, было истиной. Он всячески отвергал эти слова, но они никак не уходили у него из головы, и он понимал, что это то, с чем его детский разум боится столкнуться лицом к лицу.

Дети для этих людей были расходным материалом.

Не выдержав внутренних психологических катастроф, Син выбрался из общей комнаты и последовал по длинному коридору, попутно скрываясь от взрослых, ведь ему, ребёнку, запрещалось свободно путешествовать по этому комплексу. Если бы его заметили, его бы тут же наказали, применив шоковую терапию или же обычный кнут, который так любит местный директор.

Син часто попадал под её горячую руку — он был ещё тем правонарушителем, но было это лишь в первое время. Всякий раз, когда он не слушался приказов и вредничал, директриса отводила его в комнату для наказаний, брала кнут и беспощадно лупила его по спине, после чего на неё оставались кровавые красные следы, которые позже превратились в многочисленные шрамы. Директор не знала, что такое милосердие, так что даже не думала давать слабину при исполнении наказания. Сина хватило на три таких, после чего он стал послушным пёсиком, который следовал любому приказу. Ему самому было противно от этого, но так, по крайней мере, он мог избежать всех тех ужасов, что придумывала главная.

Коридоры этого комплекса были очень сильно похожи на больничные: белые стены, глянцевый пол, бетонные белые потолки, чёрные двери, ведущие в самые разные комнаты, медицинские каталки и весь остальной больничный арсенал. Однако, применялись они здесь лишь для того, чтобы быстро увозить тяжело раненных детей, которые страдали во время испытаний. Одному мальчику даже оторвало ногу на одном из таких, после чего его перестали трогать, и теперь он стал ненужным для этих людей. Благо, они не могли от него просто так избавиться, так что решили просто игнорировать, чему тот был, несомненно, рад.

Син пробирался всё дальше и дальше, укрываясь в тёмных поворотах коридора. Наконец, он достиг желаемой двери, после чего отворил её и вошёл внутрь помещения.

Это был лазарет, куда свозили всех раненных детей. Сину казалось, что именно здесь может находиться Мики. Он упорно верил в то, что найдёт здесь своего друга, и эта мотивация подбадривала его, закрыв собой весь страх перед возможным наказанием, которое он не хотел бы снова переживать.

Двигался Айкава медленно и осторожно, тихо отодвигая шторки, которые закрывали собой кровати. К удивлению мальчика, большинство коек были свободны, а те, кого ему удалось увидеть, точно не были похожи на Мики. Когда он обошёл все кровати, то понял, что его друга здесь нет. Но где же он может быть? Неужели в этом комплексе есть ещё одно помещение, куда бы смогли спрятать Мики? Конечно, такое может быть, но Айкава переживал, что он не сможет найти нужную дверь, ведь этот комплекс он знал очень слабо. Его познания ограничивались этим коридором и лазаретом, в котором он находился прямо сейчас. Комната для наказаний была близко, но вряд ли там содержали бы его друга.

Син понял, что, если он хочет найти своего друга, ему придётся дойти до одной из дверей, открыть её и вступить в неизвестность, в которой он раньше не бывал. Как только его нога ступит на неизвестную зону, его жизнь ставится под большой риск, ведь он не знал, что будет его там поджидать. Многих бы это уже развернуло и отправило обратно, но мальчик хотел добиться правды и выяснить, куда спрятали его рыжего приятеля, так что он, не долго думая, медленно открыл дверь лазарета, высунул голову в коридор, убедился, что никого рядом нет, и вышел из помещение, последовав к новой двери.

Сердце Айкавы бешено колотилось от страха и неизвестности, но назад отступать было никак нельзя! Он не может предать своего, пожалуй, лучшего друга, поэтому ему придётся рискнуть и столкнуться с неизвестностью, а также нужно быть готовым к последствиям, которые не обещали, что они будут лёгкими.

Син аккуратно схватился за дверную ручку и толкнул дверь вперёд, быстро осматривая помещение, что открылось перед ним. То, что он увидел, было похоже на обычный зал, где, скорее всего, собирался персонал, дабы провести перерыв. Здесь было несколько плазменных телевизоров, четыре дивана, два стеклянных столика и даже мини-холодильник в углу комнаты, который тут же поманил собою ребёнка, но сейчас он был на важном задании, так что думать об этом не имела смысла. Обои этой комнаты были голубого цвета, а на бетонном потолке красовалось две небольшие люстры, которые охватывали своим светом всё помещение.

Прямо сейчас здесь никого не было, так что Син спокойно зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Айкава обратил внимание, что в этой комнате было ещё несколько дверей, которые вели в неизвестность.

«Наверное, одна из них ведёт в туалет, а вот вторая ведёт в другой коридор, ибо этот комплекс не может ограничиваться лишь этой комнатой и тем коридором, откуда я пришёл.» — рассудил Син и открыл одну из дверей, которая, как и подумал Айкава, оказалась входом в ванную комнату, в которой была душевая, унитаз и даже две раковины с двумя зеркалами.

Айкава отступил от ванной и подошёл к другой двери. Он уже хотел попробовать отворить её, но голос, который был слышен совсем близко, испугал его до чёртиков. Мальчик внимательно прислушался, после чего понял, что за той дверью находятся двое неизвестных, и они стремительно шли в направлении той комнаты, в которой прямо сейчас находился он. Осознав ситуацию, он тут же обвёл взглядом всё помещение и понял, что единственное место, где он мог бы спрятаться, было за диваном, который стоял рядом с противоположной к нему стеной. Быстро добежав до нужного места, мальчик спрятался за спинкой мягкой мебели и заглушил своё дыхание, дабы не выдать себя сразу.

Дверь в комнату отворилась и в помещение вошло двое неизвестных, одетых в белые халаты, под которыми красовались белые рубашки с чёрными галстуками. Оба, кажется, были в хорошем настроении, если судить по их интонации. Один из них присел на второй диван, а другой подошёл к мини-холодильнику, открыл его и извлёк оттуда две банки газировки.

— Я думаю, что нам мало платят за нашу работу, Грегори. Серьёзно! То, что мы видим здесь, стоит гораздо больше, чем наши зарплаты. — заявил один из них.

— Ты это нашему директору в глаза скажи, Уильям. — с усмешкой ответил ему Грегори. — Она с радостью сократит тебя и избавит от мучений от низкой зарплаты.

— Твоя правда, друг, но иногда всё же стоит говорить о том, что тебе не нравится. Мне, например, от этого становится легче. — проговорил Уильям и сел рядом с собеседником. — Слышал о том, что данные о наших экспериментах недавно утекли в сеть?

— Да, слышал. Вроде как это не дало отрицательного эффекта. — безразлично ответил ему Грегори.

— Это и пугает меня, друг. — с некой грустью в голосе сказал Уильям. — Людям плевать на то, что тут делают с детьми. Ты читал их комментарии? Все оказались не против того, чтобы эти дети страдали для их благополучия.

— Этот мир уже давно прогнил, приятель. Сейчас всё здесь держится на героях, причудах и вере людей в них. Человек сегодня хочет ощущать себя в безопасности 24 на 7, и, если для этого придётся рискнуть здоровьем детей детского дома и их жизнями, пусть так и будет. Конечно, это весьма нечеловечно, но разве мы должны прямо сейчас чувствовать хоть какие-то муки совести, когда мы уже по уши погрязли в этом всём? Пойми, что, если мы сейчас попытаемся выйти из игры, нас убьют, а на наши места придут другие. Мы не способны ничего исправить, так что остаётся просто следовать по выбранному пути. — отмахнулся Грегори, попивая напиток из банки.

— Иногда я чувствую себя таким монстром, приятель. Ты видел слёзы того пацана, когда его отправили к нам? Ты слышал его крики? Конечно, я видел и слышал такое много раз, но именно тогда меня до мурашек пробрало. Мне было так жаль этого рыжего пацана, но сделать с этим я ничего не мог. Я лишь наблюдал за тем, как на нём проводили тот самый эксперимент. — говорил Уильям, рассматривая надписи на банке.

— Я удивлён тому, что директор решила так быстро испробовать сыворотку на мальчишке. Насколько я знаю, она ещё не прошла всех испытаний, но она была уверена, что всё сработает.

— Ага, а потом этого пацана начало колбасить так, что всем людям приказали отойти от него аж в другое помещение. Не знаю, куда так спешит наша главная, но этот ребёнок будет на её совести.

Син, не упускающий и слова, был шокирован. Они ведь… точно говорили о Мики. Что же с ним случилось? Почему они говорят так, будто бы он уже… нет, мальчик не мог прямо сейчас думать о таком, ведь нужно верить в хорошее. Так же учил… Всемогущий… Учил же, да?

На глазах мальчика появились слёзы. Ему хотелось рыдать, но он не мог сейчас себе этого позволить, ведь так он выдаст себя, а это приведёт к страшным последствиям. Он старался держать себя в руках, но слёзы продолжали литься дорожками по его лицу, а к горлу подступала горечь, которую было очень трудно вынести. Мысли мальчика сбились и были хаотичными.

Ему хотелось закричать, но мог он это сделать лишь внутри.

И он кричал.

— Я услышал от коллеги, что совсем скоро эксперимент повторят, но уже с другим парнишкой. Жаль, конечно, но нам вновь придётся участвовать в этом. — сказал Грегори.

— И всё это лишь ради того, чтобы создать отряд непобедимых солдат… Если бы бог действительно существовал, он бы уже давно уничтожил человечество. — ответил Уильям.

— Каждый человек, живущий в этом мире, грешен. Все мы нечисты, приятель, но это не значит, что нам теперь стоит всё бросить и совершить коллективный суицид. Когда-нибудь мы поплатимся за всё это, но не сейчас.

— Я буду не против того, если меня, например, убьют во время следующего эксперимента, Грегори. Мы это уже давно заслужили.

— Ну вот ты и умирай, а я буду и дальше жить своей жизнью, которая у меня всего лишь одна. Я не собираюсь поддаваться угрызениям совести — за это мне не платят. — ответил Грегори и встал с дивана, после чего, бросив пустую банку в урну, двинулся к выходу. — Кстати, из Ай-Айленда недавно сообщение пришло. Говорят, что совсем скоро новое оборудование по нашему заказу придёт. Если ты не желаешь попробовать поработать с ним, то можешь продолжать свои самокопания и страдания. — сказал он, после чего покинул помещение.

Уильям же тяжело вздохнул, встал с дивана, выкинул пустую банку и тоже отправился к выходу. Однако, прямо перед выходом он остановился.

— Надеюсь, парень, ты сделаешь правильный выбор в нужный момент, и сделаешь его без страха и сожалений. — сказал он и вышел.

Син же ахнул и его глаза широко раскрылись.

Он всё-таки заметил его.

Сердце мальчонка колотилось с бешеной скоростью. Айкава думал, что прямо сейчас сюда придёт директор и отведёт его в комнату для наказаний. Он сильно боялся этого и еле сдерживал себя от крика.

Однако, никто за ним так и не пришёл. Он спокойно поднялся и оглядел помещение. Никого не было. Он понял, что дальше ему идти нет смысла, ведь там его точно поймают, так что нужно было быстро возвращаться назад и подумать о том, что он сегодня услышал. Информации было много и вся она была очень тяжёлой, но её было просто необходимо обдумать, чтобы решить, что делать дальше.

Син быстро подошёл к двери, из которой он и пришёл, потянул её на себя и обомлел. Его ноги затряслись, а глаза расширились из-за невероятного испуга.

Он попался.

— Тц. Нехорошо уходить из комнаты без разрешения, Син. Ты же прекрасно знаешь правила, дорогой, но тебе прям нравится их нарушать. Я уж думаю, что ты просто мазохист. — пропела директриса, что стояла прямо в проёме.

Син не мог вымолвить и слова. Он просто стоял и ждал, что будет дальше.

— Ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю, но я просто не могу закрывать глаза на то, что ты вновь нарушил правило. Ты же знаешь, что делают здесь с непослушными? — с игривостью в голосе спросила она, подходя ближе, пока Син отходил от неё назад.

— Нет… не надо! — со страхом в голосе говорил Айкава.

— Надо, Син, надо! Нужно вновь преподать урок непослушному мальчишке. Надеюсь, что после этого урока ты больше не захочешь нарушать правила. — строго произнесла она и достала кнут из-за спины. — Думаю, в этот раз мы обойдёмся без комнаты наказаний, но само наказание будет. — сказала она и облизала губы. — Сегодня ты познаешь все спектры отчаяния, малыш.

Син попытался убежать, но удар кнутом в спину быстро повалил его с ног, а боль затуманила разум. Он попытался встать, но на его спину встала нога директрисы, на которую была надета обувь с длинным каблуком. С каждой секундой она всё сильнее и сильнее давила на его спину этим самым каблуком, вызывая у Сина сильную боль, но он не кричал. Он знал, что это лишь раззадорит её, так что решил, что ему нужно вытерпеть все эти пытки без криков и слёз.

— Ого, а ты решил стать более мужественнее, да? Пытаешься казаться смелым? Что же, я выбью из тебя это! — сказала она, облизнув губы, после чего начала наносить сильные удары по уже открытой спине мальчика, изображая на своём лице дьявольскую улыбку.

Боль становилась всё сильнее и сильнее. Спина Айкавы была полностью в крови, но он продолжал держаться. Он уже перенёс кучу пыток, так что и эта не должна стать для него особенной. Однако, директриса не унималась — она злобно смеялась и продолжала наносить удары. Он злился на себя, что не мог ничего сделать, но в то же время понимал, что ошейник, который был надет на нём прямо сейчас, не давал его причуде активироваться, из-за чего он и был беспомощен. Если бы не ошейник… если бы не он… Син бы точно смог дать её бой! Однако, сейчас ему стоит лишь принимать удары и держаться, ибо это всё, что он может.

— Всё ещё не хочешь кричать? А ты хорошо держишься, но этого… недостаточно. — пропела она и со всей силы наступила каблуком прямо на голову Айкавы.

Струя крови в миг начала сочиться из головы. Зрение мальчика помутилось и он перестал понимать, что происходит. Было очень больно.

Невыносимо больно.

Зрение стало ещё больше расплываться, а на лице чувствовалась тёплая жидкость.

Он заплакал.

— Ну, ты держался достаточно долго, но всё же до стойкости солдата тебе ещё очень далеко. — неудовлетворённо произнесла она и убрала ноги с мальчика, встав прямо перед его головой. — Хочешь, чтобы всё это прекратилось? — спросила она.

— Д-да… — с некой надеждой в голосе произнёс Син.

— Если ты хорошо расцелуешь мои ноги, то, возможно, я забуду о том, чтобы продолжить наказания. — с искрой в глазах произнесла директриса. — Конечно, быть может, этого будет недостаточно, но мы же можем перейти и к другим методам достижения моего спокойствия, верно? — спросила она.

Син лишь следовал приказу.

Это было мерзко.

Но он продолжал целовать ей ноги.

Я вскочил с кровати и закричал. Всё моё лицо и тело было покрыто холодным потом. С уст срывалась сильная одышка. Воздуха, категорически, не хватало и я жадно хватал его ртом. Сердце бешено колотилось, а в глазах ещё стоял образ этого дьявола на каблуках, который очень часто преследовал меня в кошмарах. Я продолжал и продолжал дышать ртом, пока моё сознание не начало проясняться.

Отдышка медленно прошла, а сам я перестал паниковать. Я был дома… Дома, а не в том месте.

Её больше нет, Син.

Никого больше нет.

Я встал с кровати и посмотрел на настольные часы, на которых указывалось время — 4:32 утра. Сердце ещё не восстановило своё прежний ритм, а в голове стоял образ этого ужасного человека, что прекрасно давало понять, что дальнейший сон мне точно не светит. Накинув на себя кофту и штаны, я вышел на балкон, дабы подышать свежим утренним воздухом.

Город всё ещё спал. Лишь одинокие машины прерывали столь любимую мной тишину. Похоже, что кто-то уже в это время спешит на работу, или же кто-то просто с этой работы возвращается. Никто из них и не сталкивается с тем ужасом, что вижу я почти каждую ночь в своих снах. Никого не заботит судьба мальчика, прошедшего через ад, и в этом их радость. Я бы никому не порекомендовал подобный опыт. Хочется верить, что никто больше с таким и не столкнётся. Однако, быть может, где-то в нашей или другой стране всё-таки остались подобные места, где продолжают издеваться над детьми, и это выводит меня из себя.

Я должен сделать всё, чтобы никто больше не прошёл через это.

Благо, осталось не так долго до того момента, когда я начну действовать.

Красота утреннего неба будоражила мой разум. Я нечасто обращаю внимания на такие вещи, но, когда всё же замечаю, не перестаю восхищаться. Природа — лучшее, что дано человечеству на этой планете. Мы можем сколько угодно восхищаться причудами, героями и технологиями, но всё это временно — ровно до того момента, пока эти самые вещи не перестанут быть актуальными. Природа же будоражит разумы людей всю нашу историю. В ней почти ничего не меняется и не меняется, но она продолжает восхищать таких людей, как я. Быть может, когда-нибудь я смогу налюбоваться всеми её красотами сполна, но сейчас у меня есть другие дела.

Сон полностью отступил и разум прояснился. Сердце пришло в прежний ритм. На душе стало спокойно. Я бы хотел отказаться от всех этих кошмаров и забыть всё то, что происходило тогда, но я… не могу этого сделать. Я обязан помнить всё, чтобы предотвратить новые случаи. Конечно, это продолжает уродовать меня изнутри, нанося всё новые и новые раны, но, похоже, такова моя судьба. Мне остаётся только верить в то, что когда-нибудь я всё же смогу нормально спать. Лишь вера будет жить в моём сердце, но она будет подпитывать меня и мотивировать жить дальше. Пока этого хватит.

Кажется, сегодня Айзава обещал нам экзамены, к которым мы готовились всю прошедшую неделю. На носу поездка в лагерь, так что учитель замотивировал нас тем, что тот, кто не сдаст экзамены, никуда не поедет. Конечно, шума от этого было много, но все смирились, ибо этого учителя точно не переубедишь, да и в «Б» классе учитель придерживался такой же политики, так что все были в равных условиях. Некоторые наши «умники» подслушали от старшеклассников, что нам придётся вновь биться с роботами, но мне кажется это слишком простым и очевидным ходом, так что, скорее всего, будет что-то другое. Например, нам вполне могут устроить битву с учителями, дабы проверить наши способности. Разумеется, это очень сильно осложнит нашу задачу, но, по идее, мы должны справиться, ибо… ну не будут же сильные учителя от души отрываться на нас, унижая и избивая, верно? По крайней мере, мне хочется в это верить.

Моё плечо почти зажило. Боль, конечно, всё ещё есть, но теперь рана не должна открыться. Впрочем, это может произойти, поскольку я подумал, что у тех пуль, что всадил в меня герой, должен был быть какой-то особый эффект, который как раз и не даёт моим ранам полностью вылечиться. Я думаю, что у этого эффекта должен быть временный лимит, ибо я никогда не поверю, что такое останется на всю жизнь — сил причуд героев на такое не хватит. Я не знаю, сколько ещё всё это продлится, но мне нужно быть очень аккуратным, дабы произошедшее на той тренировке не повторилось.

Я надеюсь, что никаких проблем не будет сегодня, ибо мне, если честно, уже надоело влипать в неприятности каждый божий день. Серьёзно, никто так часто не сталкивается с проблемами, как я. Я уже начинаю думать, что неприятности сами меня находят, а не я их. Проблема лишь в том, что мне не удаётся всё контролировать. Когда контроль пропадает, внутри меня сеется паника, которая явно не предвещает ничего хорошего.

Буду верить, что всё пройдёт гладко.

Пройдёт же, да?

— Да, изначально мы планировали провести ваш экзамен с роботами, но передумали, ибо для вас это оказалось бы лёгкой задачей. Поэтому, исходя из всех обсуждений, мы приняли решение, что вам придётся победить нас, учителей, дабы успешно сдать экзамен! — с весельем в голосе сказал директор Незу, спускаясь с плеча Влада Кинга. — Пожалуй, этот экзамен может стать вашим итоговым тестом! Однако, можете не переживать — мы будем биться с вами не в полную силу. На каждом учителе будут особые утяжелители, которые ровняются ровно пятидесяти процентам от их веса. Это даст вам возможность победить! — произнёс он, поставив руки на бока.

Мои же одноклассники дружно охреневали, ибо к такому они точно не готовились. Кажется, я даже вижу, что у половины из них прошиб пот на лбу. Неужели они настолько боятся подобной авантюры? Не, конечно, я понимаю, что все хотят поехать в лагерь, а не остаться тут, но не до такой же степени бояться возможного провала. У нас есть всё, чтобы победить, но неуверенность в их глазах прям кричит о том, что они не уверены в том, что даже так способны победить. И это будущие герои? Где же тот огонь в глазах? Где тот самый дурачок, который бы сказал, что в его бою учителю не нужно надевать утяжелители, ибо он хочет победить его в честном бою? Где всё это? А нет этого. Быть может, мне стать этим самым дурачком? Не, откажусь — не хочу выпендриваться своей силой.

— Сейчас мы поделим вас на пары, дабы учителей хватило сразу на всех. Вам придётся приложить много усилий и постараться результативно работать в команде, дабы добиться желаемой победы. У вас будет два способа победить: вы можете надеть наручники на учителя, после чего ему будет засчитано поражение, либо же вы можете покинуть зону битвы через специальный выход, что будет означать вашу победу. Помните, что не всегда стоит лезть в бой! Если вы понимаете, что не сможете одолеть противника, лучше отступить и запросить подкрепление! Лишние жертвы среди героев не приветствуются! — заявил директор, после чего начал оглашать пары и их противников.

Тодороки Шота и Яойорозу Момо — Сотриголова;

Изуку Мидория и Бакуго Кацуки — Всегомогущий;

Мина Ашидо и Денки Каминари — Незу;

Юга Аояма и Очако Урарака — Древесный Камуи;

Коджи Кода и Кьёка Джиро — Сущий Мик;

Цую Асуи и Фумикаге Токоями — Эктоплазм;

Тору Хагакуре и Мезо Шоджи — Снайп;

Рикидо Сато и Эйджиро Киришима — Цементос;

Тенья Иида и Маширао Оджиро — Погрузчик;

Ханта Серо, Минору Минета и Син Айкава — Полночь.

Ничего себе — я в команде-трио! Вот так удача! Это же мне почти ничего не придётся делать, чтобы одержать победу. Однако, мои напарники оставляют желать лучшего, ведь, по правде говоря, они совсем бесполезные. Ну, например, что может сделать Минета в битве? Закидать Полночь своими шариками? Кинется на неё с воинским криком и попробует отвлечь? Или же сделает из своих шариков длинную дубинку и будет бить ею героиню? Последнее, конечно, звучит, как план, но это точно не сработает, пожалуй. А что может сделать Серо? Обмотает противника и повесит его на столб? Вот это, кстати, вариант, но я сомневаюсь, что Немури даст себя так просто схватить.

Короче, нужен план.

— А почему нас трое? — спросил Минета, который явно негодовал от того, что против Полночи идёт не он один.

— Мы не можем отправить Сина сражаться с кем-то одного, так что пришлось присоединить его к уже существующей команде. Я предполагаю, что он станет вашим ключевым игроком. — ответил спокойно Незу.

— Надеюсь, мы успешно сдадим этот экзамен! — с энтузиазмом произнёс Серо.

— Надеюсь, что я не умру от кринжа, работая с вами. — проговорил я.

— Все сражения будут вестись одновременно, так что прямо сейчас каждому стоит пройти к своей зоне сдачи. Всем удачи! Плюс Ультра! — крикнул директор.

— ПЛЮС УЛЬТРА! — ответили ему криком все остальные.

Итак, наш соперник — Полночь. Как я помню, её причуда заключается в усыпляющем газе, который выходит прямо из её тела. Сомневаюсь, что моего иммунитета хватит на то, чтобы спокойно переносить её пары, так что придётся создать при помощи сцены противогаз с хорошим фильтром. Благо, я знаю строение нужного предмета, так что появится он без особых проблем. Другое дело в том, как бороться с ней? Я ни разу не видел её в бою, а если и видел, то она быстро справлялась со своими врагами при помощи газа, вырубая всех за минуту-две. Быть может, у неё есть какое-то оружие? Сомневаюсь, что подобный профессиональный герой будет полагаться только на свою причуду, так что что-то у неё точно должно быть. Я уже начинаю жалеть, что не изучал её ранее, хоть и сталкивался с ней той ночью в Хосу. Тогда было темно, так что я не смог её полностью рассмотреть, но, как мне кажется, если бы мне это удалось, я бы смог увидеть то, чем она пользуется в битве. Нужно быть более расчётливым, дабы таких казусов больше не было.

Серо и Минета, кажется, не сильно взволнованы. Разум этого карлика занят всякими пошлостями, от которых он, собственно, никогда не отступает. Ему бы о стратегии подумать, но, пожалуй, он в этом точно не силён. Что касается Серо, так он хотя бы разминается. Его причуда может сильно пригодиться в битве. Клейкая лента, возможно, сыграет важную роль в нашей победе, если я и карлик сможем отвлечь внимание героини.

Получается, примерный план есть. Осталось лишь обсудить его с ними.

— Ребят, у меня есть план. — спокойно сказал я, подходя к ним.

— У нас тоже он появился, но давай послушаем и твой. — ответил Серо, пытаясь скрыть неуверенность.

— Я и Минета отвлечём на себя Полночь, а ты в нужный момент выпустишь свои ленты и полностью обездвижишь её. Это самый примитивный, но, пожалуй, самый действенный план из возможных. — рассказал о своей задумке я.

— А что будет, если план не сработает? Мы же быстро поляжем от её газа. — произнёс довольно-таки справедливое опасение Минета.

— Если этот план не сработает, нам придётся просто покинуть зону через южный выход. Я отвлеку на себя Полночь, а вы побежите прочь. Как только вы будете на месте, Серо даст мне знак при помощи своей ленты и я также отступлю. Не нужно рисковать. — также безразличным голосом ответил я.

— Что будем делать с газом? Если она сразу начнёт его выпускать из себя, мы к ней и близко не подберёмся. — продолжил спрашивать парень с лентой.

— Я сделаю всем нам противогазы. Однако, учитывайте то, что моя причуда действует только на определённой территории. Если вы выйдете за её границы, противогазы исчезнут. Можете считать, что это некое подобие Золушки и кареты с тыквой. — с ухмылкой произнёс я, после чего активировал причуду и создал три нужных предмета.

Итак, вот-вот начнётся испытание, которое покажет, выучили ли мы хоть что-то за всё то время, что учимся в академии. Я надел противогаз и стал ожидать появления героини.

По всей территории прозвучал сигнал о начале экзамена.

В этот же момент в разных сторонах послышались странные взрывы. Всё произошло настолько быстро, что я и понять ничего не успел: несколько взрывов произошло рядом со мной, после чего по всей территории начал распространяться фиолетовый туман. Видимость стала, практически, нулевой, так что я стал опираться на свои рефлексы и инстинкты. Мой слух напрягся.

Шаги. Я слышу шаги. Они приближаются. Похоже, Полночь не захотела нас ждать и решила напасть первой. Входят ли эти странные гранаты в газом в её арсенал? Или же она использует их только в рамках этого экзамена? Нужно больше информации.

Дыхание ровное. Не нужно волноваться. Нужно просто сконцентрироваться и ждать момента для атаки. Я не вижу Минету. Скорее всего, он остался где-то позади, если вообще не отступил в страхе. Всё-таки не нужно было доверять этому карлику. Что же, и моих способностей должно вполне хватить для всего этого.

— Похоже, вы действительно готовились к моей атаки. Однако, неужели это всё, что вы решили мне противопоставить? — задал вопрос женский голос, который доносился откуда-то спереди.

Это точно Полночь. Однако, почему она такая самоуверенная? Актёрская игра? Или же она действительно такая по своему характеру? Её голос очень дерзкий, а тон звучит самодовольно. Похоже, она пока не видит в нас угрозу. Опрометчиво с её стороны.

— Противогаз? А ты хорошо подготовился. Впрочем, тебе он не поможет, дружок. — вновь произнесла она, после чего случилось неожиданное.

Неожиданный удар по лицу поразил меня. Он был очень сильным — настолько, что противогаз на мне тут же разломался и рухнул на землю, после чего мне пришлось вдохнуть неизвестный туман.

Это не усыпляющий газ. По крайней мере, он не похож на тот, коим нас травили в том комплексе. Может ли быть различие в том, что это её причуда? Нет, усыпляющий газ имеет другой запах.

О нет. Кажется, я понял, что это за газ.

Полночь хорошо подготовилась.

Те гранаты содержали в себе галлюциногенный газ.

— Что же ты будешь делать сейчас? Ты в зоне моей атаки, а твои лёгкие уже пропитаны моей причудой и другим газом. Кажется, тебе осталось недолго быть в сознании. Попытаешься что-нибудь сделать? Или же просто сдашься и рухнешь на землю? — задала вопрос она и наконец вышла из тумана.

О нет…

В её руках… был кнут. Её лицо было настолько радостным от происходящего.

Она наслаждалась всем этим.

— Давай поиграем ещё? Я не хочу выигрывать так быстро. — сказала она и облизнула губы.

Моё сердце начало бешено колотиться. Глаза расширились.

Перед собой я увидел совершенно иной образ.

Директриса стояла и смотрела на меня с тем же самодовольным взглядом. Она игралась кнутом, нанося удары по земле. Звук этих ударов бил по моим ушам, а разум уходил куда-то далеко.

Мысли были хаотичными. Я… был зол. Очень зол. Я не мог смотреть на того, кто стоит передо мной. Мне хотелось уничтожить её. Хотелось растоптать её. ХОТЕЛОСЬ УБИТЬ ЕЁ! УБИТЬ ЭТУ СУКУ! Я БОЛЬШЕ НЕ ПОЗВОЛЮ НАД СОБОЙ ИЗДЕВАТЬСЯ! Я УБЬЮ ЭТУ БЛЯДЬ И ЗАБУДУ О НЕЙ НАВСЕГДА!

И мой разум потух.

Взгляд Сина стал пустым. Он стоял с опущенным лицом и не делал больше никаких движений. Это пугало Немури, но ей казалось, что всё это делает ученик специально, дабы заманить её в ловушку. Быть может, это и был его план, так что рисковать она попросту не могла. Она продолжала держать образ, но внутри неё копились переживания, которые всё больше и больше беспокоили её с каждой секундой.

— Что-то случилось, герой? Неужели это всё, что ты можешь? — придерживалась и дальше образа Полночь.

Ученик не отвечал. Он продолжал смотреть на землю. Это ещё больше напугало героиню. Быть может, на него так повлияла смесь газов? Однако, такого не может быть, ведь все эксперименты показали, что они почти безвредны для людей. Возможно ли то, что сейчас он просто видит галлюцинации? При такой слабой дозе этого быть не должно, ведь этот газ был самым слабым из всех, да и использовался он только ради того, чтобы скрыть причуду Немури.

Вопросов было много, но ответов всё никак не поступало.

— Всё хорошо, Син? Быть может, стоит остановить экзамен? — спросила она, уже выйдя из образа, ибо её переживания стали ещё сильнее.

Наконец, Айкава поднял глаза и посмотрел на героиню пустым… смертоносным взглядом. Ей стало не по себе от такого. Лицо Сина говорило о том, что хорошего он точно не замышлял.

— Так это всё-таки был план. Не сработал! — ответила она и попыталась нанести удар своей плетью.

К удивлению Немури, Син ловко поймал её оружие и обмотал вокруг своей руки. Она попыталась потянуть Сина на себя, но он уверенно стоял на месте и даже не двинулся. Обмотав небольшую часть плети вокруг правой руки, Айкава вновь одарил Полночь недобрым взглядом, после чего со всей силы потянул её на себя.

Каяма сорвалась с места и попыталась противостоять студенту, но его сила была очень огромной, так что уже через несколько секунд она была от Айкавы на расстоянии вытянутой руки. Студент завёл руку назад, после чего со всей силы направил её вперёд и нанёс сильный удар по лицу девушки, от чего у той даже ненадолго помутился взгляд. Однако, она сумела выстоять, но это тут же сыграло против неё, когда она получила сильный удар коленом в живот, а затем и в голову, после которых Айкава потянул плеть в сторону и отбросил героиню от себя на несколько метров.

Причуда Полночи отключилась. Она не могла поддерживать её в таком активном бою. Однако, она не понимала того, почему её противник бьётся так, будто пытается убить её. Это пугало героиню, но она не думала отступать. Она решила показать всю свою силу, дабы остудить пыл зазнавшегося студента.

Немури попыталась быстро подняться на ноги, но тут же получила сильный удар ногой точно в бок, который вновь отправил её в полёт, но уже на более продолжительное расстояние — прямо за границу фиолетового тумана.

«Чёрт, несколько рёбер, похоже, сломаны. Что, чёрт побери, происходит? Почему он хочет меня убить? Откуда у него такая сила?» — проносилось в голове Полночи, пока она отхаркивала кровь.

Героиня попыталась встать, но тут же согнулась от боли. Она не могла нормально продолжать схватку, пока на ней висят утяжелители. Конечно, Незу запретил их снимать, но сейчас жизнь героини стоит на кону, так что можно и ослушаться приказа, что она, собственно, и сделала, сбросив всё то, что ей мешает.

Теперь она уже уверенно поднялась на ноги и вытерла кровь с губ. Этот студент явно представляет большую угрозу не только для неё, но и для остальных участников экзамена, так что ей придётся его остановить. Сину удалось отобрать её плеть, но у неё было ещё несколько, что немного улучшало ситуацию.

Героиня ждала, пока он выйдет из тумана, и это произошло через несколько секунд. Теперь на его лице виднелся оскал, а глаза горели красным цветом. В своих руках он держал разорванную плеть, которая тут же полетела на землю, как только он увидел свою соперницу. Кажется, он даже рычал, смотря на неё, но атаковать не спешил.

— А ты не скупишься на силу, ребёнок. Однако, я не могу позволить тебе продолжать. Было весело, но нужно заканчивать, пока другие не пострадали! — крикнула она и приготовилась к схватке.

На лице Айкавы расцвела устрашающая ухмылка. Это вновь испугало героиню, но вида она не подала. Он смотрел на неё, а позже и издал смешок.

В этот же момент на нём возник зелёный армейский костюм с металлическими пластинами и множеством различных кармашков и ремней, в которых находились ножи. Костюм покрывал всё его тело, оставляя оголённой лишь голову. Руки, одетые в перчатки без пальцев, поднялись на уровень груди и жестом поманили героиню атаковать.

«Этот костюм… Где то я его уже видела.» — подумала Полночь, но её мысли сейчас были больше направлены на бой, так что думать о таком она тут же перестала, ибо сейчас это не имело значения.

Син вновь показал жест «иди сюда», подсказывая героине, что пора атаковать. Однако, она не спешила этого делать, ведь прекрасно понимала, что в ближнем бою ей не победить, ибо сила у них заметно отличалась. Она могла взять лишь хитростью, но здравых идей на этот счёт всё ещё не поступало.

— Что с тобой, Син? Ты видишь во мне врага? Хочешь убить меня? — спросила Немури, пытаясь узнать причину такой агрессии.

— Не позволю… Больше не позволю! — выдавил из себя Айкава, после чего сам направился в сторону Каямы.

— Что не позволишь? Что мне нужно сделать, чтобы ты прекратил себя так вести?

— Умереть. — ответил хладнокровно он, после чего ринулся в атаку.

Немури пыталась отбивать быстрые удары студента, но большинство из них достигали своей цели. Героиня не была сильна в ближнем бою, так что было заметно, что она сильно уступает. Впрочем, она держалась и стояла на ногах, терпя всё новые и новые удары. Ей казалось, что совсем скоро её противник выдохнется и она сможет победить его. Вопрос был лишь в том, когда он достигнет своего лимита.

Вдруг, Айкава схватил Полночь за лицо и со всей силы надавил на него, после чего Каяма потеряла контроль и рухнула на землю, впечатываясь черепом в землю. Столкновение было очень сильным, из-за чего героиня чуть не потеряла сознание, но всё-таки смогла не вырубиться в последний момент. Она чувствовала горячую кровь, которая стекала по её черепу и ту боль, что следовала за всем этим. Ей было невыносимо. Она хотела кричать, но не могла, ибо рука Сина мешала это сделать. Он продолжал держать её за лицо и продолжал давить на голову, вжимая её в землю.

— Перестань… — еле как произнесла Полночь сквозь руку. — Я сдаюсь. Ты победил…

Однако, это не помогало — Айкава продолжал держать её и давить, что причиняло ещё больше боли. Впрочем, через несколько секунд он убрал руку с её лица, но лишь для того, чтобы замахнуться ею и нанести сильный удар по женскому лицу, а затем и ещё один, и ещё один, и ещё один! Он продолжал бить, а Немури продолжала терпеть.

— Син, остановись! — кричал Минета, который со всех ног бежал к ним.

Заметив его, Айкава направил в его направлении руку и создал воздушную волну, которая тут же снесла карлика и отправила его в полёт на несколько десятков метров.

Серо тоже вступил в игру, схватив своей лентой свободную руку Айкавы, но Син лишь ухмыльнулся и пустил по ней ток, который же сам и создал. Столкнувшись с напряжением, Серо почувствовал сильную боль, а через несколько секунд и вовсе отключился от болевого шока.

Каяма всё ещё была в сознании. Она смотрела на всё это и… плакала. Она не могла ничего сделать, и ей оставалось лишь смотреть, как другие студенты страдают от её беспомощности.

— Прошу… хватит… — сказала она и прислонила свою руку к лицу Айкавы. — Не трогай их… Бей меня…

Заметив слёзы героини, Айкава замешкался. На его лице было видно удивление, но что было ещё удивительнее, так это то, что через несколько секунд из глаз Сина тоже начали течь слёзы. Он тоже плакал, а позже и закричал нечеловеческим криком.

Слёзы безостановочно бежали, но он продолжал наносить вред героине. Схватив её плеть, он тут же встал с героини, повернул её спиной к себе и обмотал её шею её же оружием, после чего со всей силы начал тянуть на себя, начиная душить Полночь. Она тут же начала хаотично двигаться, но никак не могла выбраться из этой ситуации. Плеть сжималась вокруг шеи всё сильнее и сильнее, а воздух в лёгких заканчивался.

«Похоже, вот так я и умру.» — пронеслось в голове героини, после чего она смирилась со своей участью, перестав сопротивляться.

Син не останавливался — он намеревался закончить начатое. Впрочем, это ему сделать помешали.

— Хватит, Син! Перестань делать это! — послышался девчачий голос, который доносился со стороны.

Айкава повернул голову в поисках источника шума и увидел Мэй, которая смотрела на него со страхом и слезами в глазах.

— Перестань! Ты пытаешься убить невиновного человека! — продолжала она.

Син ослабил хватку, а позже и вовсе отпустил плеть, что позволило Немури начать набирать в лёгкие так желаемый воздух. Сама же Мэй медленно приближалась к Айкаве.

— Это я — Мэй. Всё хорошо, Син. Всё хорошо. — продолжала успокаивать Сина она.

Сам же парень плакал. В его глазах появилось осознание ситуации, что делало всё ещё паршивее. Он не сводил глаз с девушки, но всё ещё был настороже.

— Я не сделаю тебе ничего плохого. Хватит. Ты победил. Пора отдохнуть. — как-то ласково говорила она, что, несомненно, работало на парне.

Син лишь посмотрел в небо и закричал от всей боли, что он чувствовал. Дорожки слёз из его глаз продолжали сиять на его лице, но также было видно то, что он успокаивается. Мэй же уже почти вплотную подошла к нему и смотрела на него с доброй улыбкой на лице.

— Можешь быть спокоен, Син — ничего плохого больше не будет. — сказала она и неожиданно обняла Айкаву, от чего тот расслабился. — Отдохни. — тихо произнесла она, поглаживая спину.

— Прос… прости…те… — произнёс он и обмяк в объятиях девушки.

Мэй аккуратно присела и положила его на землю, после чего стала проверять состояние героини.

Этот мимолётный ад закончился.

Но что стало его причиной?

Син медленно шагал за директором и несколькими другими работниками этого комплекса. Он не понимал, почему его так срочно куда-то ведут, но сопротивляться не имел никакого желания, как и желания задавать лишние вопросы. Он отчётливо помнил, что с ним было последний раз, так что повторять подобную процедуру он точно не хотел. Сейчас он был лишь послушным щеночком для директрисы, которая, кажется, была этому сильно рада.

— Вы уверенны, что стоит так быстро прибегать к этому? Он может не выдержать. — высказал своё мнение один из неизвестных.

— Я тоже считаю, что нужно провести ещё несколько испытаний, а не сразу вкалывать ребёнку неготовый продукт. — высказал точку зрения второй.

— Он справится, а если не сможет, то дальше с ним работать нет необходимости. — отрезала директор.

Конечно, Син был заинтересован в этом разговоре, пытаясь понять, куда же и для чего его на самом деле ведут, но, по большей части, ему было уже плевать — у него было столько психических и физических травм, что он уже был согласен умереть, лишь бы эти страдания не продолжались.

Вся его жизнь уже была испорчена, и он точно никогда не забудет тех ужасов, что происходили с ним и другими в этом месте. Он это прекрасно понимал, но для чего-то продолжал жить, веря в то, что когда-нибудь он сможет стать обычным человеком с обычной жизнью. Он держал в себе эту веру очень долго, но исчезновение Мики и последующие события смогли выбить из него всё то, что он так долго хранил. Теперь ему было плевать — пусть делают всё, что хотят.

Взгляд Сина был безжизненно пустым. Некоторых это ужасало, а вот директрису приводило в восторг, ведь теперь он точно стал её послушной куклой, с которой она могла делать всё, что только хочет. Это было большим плюсом для неё, ведь теперь он перестанет сопротивляться и все сложности с ним пропадут. Эти факторы сильно возбуждали её, и она уже предвкушала, что ещё могла бы сделать с этим мальчиком.

Наконец, они прибыли в нужное место — маленькая комната, которая находилась между коридором и большим полигоном для различных испытаний, который представлял себя большую комнату с самыми разными приборами и предметами. Син никогда здесь не был, но вот по рассказам других детей у него в голове вырисовывалась чёткая картина того, что с ним могут прямо сейчас делать.

Сейчас над ним будут экспериментировать.

Директриса прогнала двух остальных в комнату управления, а сама присела около Сина.

— Прямо сейчас будет очень важный эксперимент, малыш, и ты должен успешно его пройти. Если что-то пойдёт не так, мне вновь придётся тебя наказать, так что сделай всё, что в твоих силах, чтобы это событие прошло успешно. — сказала она и достала из кармана белого халата шприц с неизвестной голубой жидкостью. — Сейчас я вколю это тебе, после чего тебе надо будет быстро пройти в ту дверь. — произнесла она и показала пальцем на нужный проход. — Как только ты окажешься внутри, тебе нужно будет просто осмотреть комнату и следовать приказам, которые ты услышишь из громкоговорителей. Понял? — спросила она.

Айкава лишь одобрительно кивнул, не открывая уст. Это, конечно, не совсем порадовало женщину, но и на это она была согласна.

Шприц моментально вонзился ему в шею, после чего внутрь тела была введена жидкость. Син начал чувствовать сильную боль по всему телу, но старался выглядеть спокойно. Женщина же быстро встала и приказала ему быстро пройти в нужную дверь, что он и сделал.

Оказавшись внутри, Син начал осматривать комнату. Ничего необычного не было, кроме, разумеется того, что его взгляд заприметил странный оранжевый предмет, который находился за одним из приборов. Айкава решил исследовать, что же такое он увидел, но то, что там оказалось, сломало его.

За прибором лежало тело Мики, которое, кажется, не шевелилось. Не веря своим глазам, Айкава медленно подошёл к телу друга и упал на колени перед ним, начиная плакать.

— Эй… Мики? Ты же спишь, да? Ты же спишь, верно? — задавал вопросы Син, хоть и прекрасно осознавал ответ. — Пожалуйста… открой глаза… Открой глаза, Мики! Мики! МИКИ! — кричал он.

Однако, его друг не отвечал. Он даже не дышал. На его лице застыл ужас, который, скорее всего, он испытал перед своей смертью.

Мики был мёртв.

На той же стороне директриса усмехалась, смотря на эту картину. Ей не было жалко этих двоих — они были для неё лишь расходным материалом.

— Тест на буйство причуды начался! — сказала она и захлопала в ладоши.

Затея была проста: при помощи инъекции они вводили детям фактор, который расширял возможности их причуд, доводя их до максимально возможной силы, после чего детям нужно было испытать сильный эмоциональный порыв, дабы привести всю эту силу в действие. В прошлый раз, когда это тестировали на Мики, мальчик не выдержал и умер от сердечного приступа, в результате чего эксперимент был провален. Теперь же, по мнению Ханны, всё должно пройти успешно, ведь Син представлял собой довольно-таки занятный образец, причуда которого могла бы наконец привести её и её команду к желаемому результату. Смерть друга и его мёртвое тело должны сделать своё дело и вызвать у Сина самый сильный эмоциональный порыв из возможных, в результате чего буйство активируется и они получат формулу инъекции для будущих солдат, которые будут защищать свою страну и действовать в её интересах.

Син же продолжал плакать. Он держал тело своего друга на руках и надеялся, что тот прямо сейчас откроет свои глаза и всё будет хорошо. Он хотел в это верить. Он надеялся на это.

Но реальность была жестокой.

«Они… они убили его… Убили Мики… Убили моего друга!» — проносилось у него в голове.

«Это ты виноват! Из-за тебя он умер! Если бы не ты, он сейчас был бы жив!» — пронёсся другой голос в голове.

«Ты слабак! И ты собираешься стать героем? Ты даже друга спасти не смог!» — послышался третий голос.

«Его кровь на твоих руках. Ты абсолютно бесполезен.»

«Мики отдал свою жизнь ради такого жалкого человека, как ты. Кто ты после такого?»

«Ты не заслуживаешь жизни!»

«Ты ничто!»

«Ты жалок!»

«Ты никчёмен!»

«Тварь!»

«Урод!»

«Самый худший друг!»

Син продолжал плакать, но вскоре всё это превратилось в болезненный и отчаянный крик. Он кричал и кричал от невыносимой боли…

… и своего бессилия.

Вдруг, он почувствовал, как на его плечи легли чьи-то руки. Такие тёплые… такие нежные… такие родные…

Он посмотрел назад и увидел перед собой образ своего друга, который улыбался, глядя на него.

— Ты не виноват, Син. Всё это произошло из-за них. — произнёс он и показал пальцем на место, где должно было находиться невидимое стекло, из которого за ним наблюдали работники комплекса. — Это они сделали с нами всё это. Это они заставили нас быть такими! Это они виноваты в моей смерти, а не ты. — продолжал говорить он, переместив свою руку на голову Айкавы.

— Но что же мне делать? — спросил Син.

— Уничтожь всё. Отомсти за всех нас. Убей их, Син! Убей эту тварь, что издевалась над всеми нами всё это время! Убей каждого работника! Пусть все получат то, что заслужили!

В этот же момент на обратной стороне начиналась паника.

— Приборы показывают, что активность причуды мальчика растёт! — кричал один.

— Она растёт очень быстро! Это не по плану! Нужно остановить эксперимент! — кричал второй.

— Боже, его эмоциональное состояние находится на пике! Буйство активируется! — объявил третий.

Ханна была вне себя от радости — у неё получилось! Буйство причуды работает!

— Нельзя останавливать эксперимент! Продолжаем! — приказала она.

— Но это может перерасти в катастрофу! — ответил ей один из работников.

Но её это не беспокоило, ибо её цель уже была на расстоянии вытянутой руки, так что отступать она никак не могла.

Син же оставил тело друга и встал на ноги.

— Отомсти им за всех нас, Син. Пусть они почувствуют то, что всё время испытывали мы. — закончил образ Мики, после чего исчез.

Айкава злобно ухмыльнулся и посмотрел на стену, откуда за ним наблюдали. Его взгляд был кровожадным, да настолько, что почти все, кто увидел это, ужаснулись.

— Хорошо, Мики. — тихо произнёс он и поднял голову. — Почувствуйте боль!

И разум отключился, уступив своё место монстру.

Я вскочил с кровати и стал громко дышать. Всё моё тело было покрыто холодным потом. Мне было очень страшно, хотя это всего лишь сон. Сердце вновь бешено колотится, а в глазах стоит образ тех дней.

Всё-таки он будет преследовать меня всю жизнь.

Я осмотрелся и понял, что прямо сейчас нахожусь в медкабинете академии, куда меня, скорее всего, отправили после того экзамена. Чёрт побери, сколько же дерьма я успел сделать… Похоже, я даже раскрыл себя, создав тот костюм. Наверняка, UA уже всё поняли, так что скоро меня ждёт полиция, допросы, суд, а потом и Тартар, и всё из-за того, что я не смог удержать себя в руках.

Какой же я всё-таки никчёмный и бесполезный.

— Ты кричал. — донёсся до меня голос со стороны.

Повернувшись, я увидел Айзаву, который сидел у окна и, видимо, ждал момента, когда я проснусь. Если судить по тому, что солнце уже заходило за горизонт, излучая оранжевый свет, пролежал я здесь достаточно долго. Однако, почему он здесь? Неужели для того, чтобы я не сбежал.

— Кошмары. — коротко ответил я.

— И как часто тебя они беспокоят? — вновь задал вопрос он.

Я опустил голову и посмотрел на свои руки, которые перестали трястись от страха.

— Каждую ночь, учитель. — ответил я.

На это он ничего не ответил. В комнате повисла пауза, которая, казалось, нагнетала обстановку. Мне кажется, что совсем скоро он объявит мне о том, что они всё узнали, после чего в комнату зайдут герои и арестуют меня. По крайней мере, это выглядело бы логично после всего того, что я сделал.

— Ты чуть не убил Полночь. — нарушил тишину Айзава. — Это связано с твоими кошмарами?

— Да. — ответил я, пытаясь не смотреть на него, дабы вновь не расплакаться.

Боль душила меня, а осознание всей ситуации причиняло боль. Эмоции так и давили на меня, что было непривычно, ибо раньше такого не было.

— Быть может, пора рассказать, в чём же дело? — спросил он, подойдя ближе.

Я лишь грустно улыбнулся и пожал плечами.

— Наверное, стоило бы всё вам рассказать, но… я не могу. — ответил я и наконец посмотрел на учителя, который, казалось, был удивлён данным мною ответом.

— В чём причина этого? — поинтересовался он.

— Я… просто не могу. Это… — замялся я. — не так просто. Дело не в том, что я не хочу говорить. Просто… мне нужно самому приготовиться для того, чтобы рассказать всё. — выдавил из себя я, прекрасно понимая, что с таким ответом Айзава не смирится.

Шота был удивлён, но пытался скрыть это. К моему удивлению, он лишь пожал плечами и пошёл к выходу.

— Но я обязательно вам всё расскажу. — договорил я, что остановило учителя.

Он обернулся и посмотрел на меня с широко раскрытыми глазами. Я же держал на лице грустную улыбку, хоть это было не к месту.

Неожиданно, Айзава легко улыбнулся и вновь отвернулся.

— Завтра будут обычные уроки. — сказал он и подошёл к выходу. — Надеюсь, что ты не опоздаешь.

Я был шокирован этими словами.

— Разве меня не должны… арестовать? Или же наказать? — спросил я, не веря своим ушам.

— Это можно сделать в любой момент, но сначала ты должен всё рассказать. Сам. — ответил он и вышел из медкабинета, оставив меня одного.

Знает ли он, что я — Чистильщик? Или же они так этого и не поняли? Мне предстоит узнать ответы на эти вопросы, но сейчас, кажется, мне стоит отдохнуть.

Однако, спасибо, учитель.

Спасибо вам за понимание.

Спасибо за всё.

— Продолжай бежать, Мидория! Не отставай! — кричал Всемогущий, что бежал впереди своего ученика.

Сам же Изуку удивлялся, сколько силы в этом скелете. В другое время он бы обвинил учителя, что тот использует свою причуду, чтобы быть выносливее, но сейчас то он понимает, что причуда не активирована. Это ударяло по Мидории, ведь его обгонял старик-скелет!

Они продолжали бежать, пока Тошинори не устал.

— Всё! Сделаем перерыв! — объявил он и сел на траву, погружаясь в красоту оранжевого неба.

Изуку же рухнул рядом, пытаясь поймать воздух ртом.

— Откуда в вас столько выносливости? — спросил зеленоволосый.

— Вот доживёшь до моих лет, будучи всё время героем, поймёшь. В добавок, я думал, что Гран Торино тебя достаточно погонял, чтоб у тебя была хорошая выносливость. — ответил ему Яги.

— Он, конечно, сильно меня гонял, но это не значит, что я должен быть способен пробежать десять километров на одном дыхании! — возразил Изуку.

— Когда ты станешь героем, ты должен будешь способен и не на такое. — улыбнулся Тошинори и потрепал шевелюру Мидории. — Если ты будешь продолжать стараться, как сейчас, у тебя всё точно получится! — заявил он.

На лице Изуку расцвела улыбка.

— Спасибо! — радостно ответил он.

Между двумя повисла тишина. Кажется, каждый из них углубился в свои мысли.

Сам же парк, в котором они тренировались, был пуст, так что они могли общаться на любые темы, будучи точно уверенным, что их никто не услышит. Однако, конспирация в их диалогах всё-таки присутствовала, так что полностью свободной их речь не была.

Дул лёгкий прохладный ветерок, из-за которого так прекрасно шелестели листья на деревьях. Всё уже было окрашено в красивый оранжевый свет, что знаменовало собой конец рабочего дня у большинства людей. Совсем скоро этот парк заполонят люди, так что этим двоим стоит поторопиться, если они не хотят тренироваться под взглядами неизвестных.

— Как вы думаете, что сегодня случилось с Сином? — нарушил тишину Изуку.

— Ты про то, что он чуть не убил Полночь? — задал вопрос Всемогущий, на что получил одобрительный кивок. — Я не знаю, что об этом думать, но у юного Айкавы должны были быть причины для такого. Не мог же он просто так атаковать учителя с желанием убить. — ответил он и посмотрел на небо.

— В последнее время он, кажется, сильно отстранился от всех. Такое чувство, будто бы он делает это специально. — предположил Мидория.

— Мы не можем точно знать, пока сам Айкава нам об этом не расскажет.

— Вы думаете, что он расскажет нам обо всём?

— Если вы для него хоть что-то значите, то он обязательно поговорит с вами и всё объяснит. Сейчас же нужно просто дать ему время, дабы собраться с мыслями. — сказал Всемогущий, после чего решил сменить пластинку. — А теперь, юный Мидория, тебе нужно вернуться к пробежке! Давай ещё два круга по территории парка! — сказал он и начал подталкивать Изуку к действиям.

— А вы не собираетесь бегать? — спросил удивлённо зеленоволосый.

— Я уже выполнил свой план на день, а вот ты опаздываешь. Если ты хочешь быть подготовленным к лагерю, тебе нужно тренироваться! — произнёс Тошинори и встал на ноги. — А теперь вперёд!

— Есть, Сэр! — крикнул Изуку и побежал по дорожке, оставив позади Всемогущего.

Сам же Яги вновь посмотрел на небо и задумался. В последнее время его терзают какие-то смутные чувства, будто вот-вот должно что-то произойти. Он не мог понять причин этого, но точно осознавал, что нужно быть готовым к неожиданным событиям в любую минуту.

Айкава волновал его ум, ибо уже продолжительное время Яги думал, что где-то уже видел этого мальчика, но никак не мог вспомнить. Эта часть воспоминаний казалась ему важной, вот только добраться до неё никак не удаётся, и это терзает душу героя номер один.

Он должен вспомнить.

Должен вспомнить, пока не поздно.