Сценарист

Глава 70 Богоубийца

*Во время битвы Киришимы и Все За Одного*

Альфред добрался до нужного места достаточно быстро. Хоть он уже и был преклонного возраста, служба семье Айкава не позволяла ему расслабиться ни на секунду. Сначала его гонял старший, давая ему всякие поручения по сбору информации, а теперь за это дело взялся и младший, гоняя бедного старика из одной точки города в другую, чтобы тот доставил подростку кое-что очень важное.

Однако, несмотря на постоянные активности от этой семейки, старик не жаловался. Дело в том, что ему было приятно служить им обоим, ведь только так он чувствовал себя по-настоящему нужным. Когда-то давно Кенджи спас его, подарив возможность зажить новой жизнью, о которой раньше он мог только мечтать, и теперь Альфред был готов даже пожертвовать своей жизнью, чтобы отдать этот своеобразный долг.

Семья Айкава подарила ему цель в жизни. Только благодаря этому он смог дожить до такого почтенного возраста. И старик никогда об этом не забудет.

Забравшись в нужное разрушенное здание, его взгляд быстро заметил знакомую фигуру, сидящую у одной из стен в луже собственной крови. Глаза подростка казались блеклыми и тёмными, а круги под ними — до ужаса огромными. Его кожа приобрела бледный оттенок, от вида которого становилось не по себе. Но что больше заставило напрячься старика — улыбка на устах парня. Она была отчаянной, была грустной и полной разочарования. Можно сказать, что её обладатель был полностью разбит и повержен, но при этом он почему-то продолжал держаться за жизнь.

Его воля была ещё не до конца сломлена.

— Я уж думал, что ты не придёшь, — издал смешок Син, болезненно кашляя. — Не торопился, да?

— Напротив, молодой Господин, — отрицательно покачал головой Альфред, быстро приблизившись к парню, держа в руке металлический кейс, который в данный момент так был нужен Айкаве, — я мчался сюда со всех ног.

— Могу лишь восхититься твоей черепашью скоростью, — иронизировал подросток. — Открывай его быстрее. Надо покончить со всем этим.

Старик одобрительно кивнул и положил кейс на землю, после чего приступил к отпиранию его замков, коих было несколько, что обеспечивало неплохую защиту его содержимого.

— Вы точно в этом уверены? — спросил Альфред.

— Если бы я не был в этом уверен, тебя бы сейчас здесь не было, — вполне логично ответил парень.

— Вы должны понимать, что последствия вашего невозможно будет обратить.

— И это я тоже понимаю, — слабо кивнул Син. — Сейчас у меня нет иного выбора. Из-за моей слабости Тога… мертва, — нотки боли прорезали его голос, заставив дрогнуть. — Я больше не могу позволить себе быть слабым. Если я сейчас отступлюсь, то потеряю ещё кого-то, кто мне дорог.

— Именно так и планировал ваш отец, — грустно произнёс Альфред. — Если вы сейчас не откажетесь от этого, то последуете его сценарию, что будет означать…

— Что я проиграл, — перебил Айкава. — Да, я понимаю это, Альфред. Мой папаша многое распланировал, да так, что у меня нет никаких иных решений и вариантов. Гениальный стратег, да? — ухмыльнулся он через боль. — Он… смог вновь загнать меня в угол. Даже после смерти его рука продолжает находиться над моей головой. Я до сих пор его послушная игрушка, что должна выполнить его мечту и желания.

— И вы не хотите никак с этим бороться? — спросил с интересом старик.

— В этом не будем смысла, если я прямо сейчас сдохну в этой дыре, — с нотками злобы ответил подросток. — Мне самому не хочется прибегать к подобному, но без этого я просто умру и ничего не добьюсь: Мэй пострадает, Все За Одного останется жив и я ничем не запомнюсь. Меня запомнят лишь озлобленным и никчёмным подростком, который ничего не добился. Я не хочу этого, Альфред. Меня должны запомнить… как величайшего злодея.

— Но зачем вам это?

В ответ на это Син ухмыльнулся. Он уже не в первый раз слышит этот вопрос.

— Потому что героем мне уже не стать. Но я могу стать таким злодеем, которого запомнят на долгие времена. Лишь мне под силу стать злом, которое сможет уничтожить другое в лице Все За Одного. Лишь большее зло…

— Способно уничтожить себе подобное, — договорил старик, вспомнив, что именно так и говорил Кенджи раньше. — Я понял вас, молодой Господин. Позвольте же помочь вам в этом, — произнёс он, вытаскивая шприц с зелёной жидкостью внутри. — Благодаря Клаусу учёным удалось создать то, что раньше пытались создать при помощи вас и ваших друзей.

— «Буйство причуды», — слабым голосом произнёс Син название проекта, из-за которого погибло большое количество детей. — Есть ли что-то, что я должен знать перед тем, как ты мне это вколешь?

Лицо Альфреда медленно изменилось. Мгновенно исчезли следы дружелюбной и утешительной улыбки, уступив место тяжёлой и угрюмой маске. Взгляд старика потемнел, а морщины на лбу углубились, словно его мысли провалились в глубину тьмы. Он обрушил на Сина взгляд, в котором было что-то большее, чем просто печаль. Там была тень подавленности, что-то, что могло бы напугать даже самых стойких людей.

— Есть одна вещь, которую вам следует знать, — голос Альфреда стал холодным и бесстрастным. — В детстве на вас уже применяли эту сыворотку. Во время её действия ваши тело и причуда стали в несколько раз сильнее, и благодаря этому вам удалось полностью уничтожить тот комплекс вместе со всеми теми, кто там был, — припомнил парню тот эпизод жизни он. — Вы помните, что было с вами после этого?

— Отец заблокировал мне воспоминания о том периоде, — ответил Айкава. — Лишь недавно во сне мне явилось воспоминание из детства. В нём я разговаривал с каким-то беспричудным мальчиком, и при этом я говорил ему, что я тоже беспричудный.

— Так и было, — удивил Сина Альфред. — После применения этой сыворотки ваша причуда истощилась на долгое время из-за применения большого количества её сил и возможностей. В тот момент, когда вы её активировали, вы уничтожили все лимиты и использовали её во всю. Истощение — последствия этого действия.

— Получается, что после применения этой сыворотки моя причуда вновь заблокируется? — решил уточнить подросток. — Если так, то нет проблем. Как мне кажется, это достойная плата за такую силу.

— Есть один нюанс, — подметил старик. — Такие последствия характерны только для первого применения «Буйства причуды». После второго применения последствия будут иными.

— Какими же?

— Боюсь, что вы можете полностью потерять свою причуду. Она попросту… разрушится и исчезнет из вашего тела.

Син замер на мгновение, глаза его расширились от удивления и шока. Его лицо побледнело, а дыхание замерло, как будто он не мог поверить в услышанное. Тот факт, что его причуда могла исчезнуть навсегда, был ударом ниже пояса. Внутренний конфликт и страх отразились в его взгляде, но затем эти эмоции начали исчезать, уступая место холодному, расчетливому спокойствию.

В тот самый момент, когда он собирался ответить старику, тот начал говорить сам, что означало, что он ещё не закончил свою речь.

— Но это не самое страшное, что с вами может произойти, — мрачно произнёс он. — Есть ещё кое-что, что вы должны знать.

— Что же?

Альфред опустил взгляд, как будто тяжесть слов, которые ему предстояло произнести, была слишком велика, чтобы смотреть прямо в глаза Сину. Глубокий вздох вырвался из его груди, словно он пытался собрать все силы, чтобы произнести то, что нужно.

— Ваше тело… может не выдержать, — признался он. — Сыворотка действует не только на причуду, но и на само тело. Неподготовленного человека просто разорвёт от того огромного количества мощи, что она даст, но не вас, ведь вас готовили к этому с самого детства. Ваше тело готово к применению «Буйства», но всё же существует негативный сценарий, — в этот самый момент он посмотрел парню в глаза. — Из-за сильного давления, что будет оказываться на ваше тело, оно начнёт меняться. Организм попытается подстроиться под новые реалии, но его усилий может не хватить. Тогда клетки вашего тела начнут медленно стареть и рассыпаться, что в конце приведёт к одному единственному результату, — после этого последовала небольшая пауза, но прямо за ней было озвучено то, чего так боялся старик, — смерть.

Син замер на месте, глаза его расширились от неожиданности. Понимание того, что его причуда может исчезнуть навсегда, ударило сильно, но вскоре на его лице отразилось нечто другое — спокойствие, словно всё это было частью плана, который он уже принял.

Он медленно отвёл взгляд, обдумывая слова Альфреда. Его лицо оставалось спокойным, хотя в глубине глаз сверкала тонкая искорка осознания. Это было похоже на признание давно известного факта, а не на шок от нового откровения.

— Значит, это путь в один конец, да? — ухмыльнулся Айкава и издал слабый смешок. — Что же, вполне очевидный конец для злодея.

Он качнул головой, словно прощаясь с мыслью о том, что его ждёт. В его голосе не было ни страха, ни сожаления — только тихое принятие ситуации.

— Ну-с, если это действительно может стать моим последним танцем, то я хочу станцевать его от всей души, — улыбнулся юный злодей. — Пусть это будет моим самым ярким представлением, после которого будет не стыдно уйти за кулисы.

Альфред улыбнулся от таких слов, но его улыбка была полностью пропитана грустью. Он чувствовал, что это — последний разговор между ними. Подросток собирался уйти навсегда, и старик не был способен его остановить.

Ему бы хотелось помешать этому, хотелось просто разбить этот шприц с сывороткой и увести парня в место, где его никто и никогда не достанет, но он не мог противиться его воле — несмотря ни на что, он уважал выбор юного Господина.

Поэтому ему только и оставалось, что лишь кивнуть и с улыбкой на лице принять решение парня. Он поможет ему пройти этот путь до конца — до самой последней минуты, до самого последнего вздоха.

— Как скажете, — смиренно ответил Альфред, готовя шприц к применению. — Надерите зад этому ублюдку и всем тем, кто посмеет встать у вас на пути.

— Обязательно, — ухмыльнулся подросток.

Альфред, увидев решимость в глазах Сина, глубоко вздохнул и, словно готовясь к самому важному событию всей своей жизни, начал действовать. Он аккуратно снял с парня куртку, обращаясь с ней с осторожностью, будто это был не просто предмет одежды, а часть его души. Вещь, что когда-то принадлежала его близкому человеку, была отложена в сторону, как символ прощания с прошлым, лишняя ноша на этом завершающем пути.

В сторону также был убран и шарф, который Айкава решил надеть на это сражение. Было видно, как парень с трудом расстаётся с ним, но это нужно было сделать, чтобы вколоть ему нужный препарат. Он ещё успеет поносить его на своей шее. По крайней мере, так думал Альфред, кладя его рядом с курткой.

Старик, несмотря на свою внутреннюю скорбь, действовал с исключительной точностью. Его руки, несмотря на дрожь, вызванную эмоциями, двигались уверенно. Он взял шприц, сосредоточив своё внимание на последнем шаге, и, сделав глубокий вдох, приблизился к юному злодею. Сначала игла коснулась кожи, затем медленно вошла в шею парня, оставляя лёгкое покалывание, которое свидетельствовало о начале конца.

Сыворотка начала проникать в кровь Айкавы. Альфред внимательно следил за тем, как содержимое шприца исчезает, и в этот момент его лицо было наполнено глубоким сожалением и печалью. Глубоко в своей душе он не желал этого, хотел препятствовать, но он должен был это принять.

Ребёнок, которого он знал с самых юных лет, отправляется на встречу со смертью, и только одному Богу известно, чем всё это закончится.

— Всё, — прошептал старик, когда дело было сделано. — Теперь всё в ваших руках, молодой Господин.

Син почувствовал, как сыворотка начинает действовать. Сначала было лёгкое покалывание в шее, но оно быстро переросло в глубокое, пронизывающее тепло. С каждым мгновением это тепло становилось всё интенсивнее, и парень почувствовал, как оно медленно окутывает его тело. Он попытался открыть глаза, но они, казалось, стали невероятно тяжёлыми.

Его веки начали опускаться, сопротивляясь только на мгновение, прежде чем всё-таки закрыться, после чего он начал погружаться в тишину, где не было ни боли, ни страха. Вокруг осталась только безмолвная тишина и спокойствие, охватывающее его всё больше с каждым мгновением.

Прежде, чем получить в своё распоряжение разрушительную силу и отправиться на сражение со Все За Одного, его ждала ещё одна встреча и ещё один разговор с человеком, с которым он ни разу в своей жизни не разговаривал.

И об этом разговоре парень мечтал всю свою жизнь.

Вокруг лишь свет. Ни единой тени, ни единого предмета, ни единой примечательной вещи. Лишь яркий свет, что слепит глаза. В этом месте парень оказался не впервые — за последние несколько месяцев он бывал здесь несколько раз. Потому подросток знал, что тут он находится явно не один. Здесь должен быть ещё один персонаж, факт существования которого Сину казался загадкой.

Он мог бы связать его со своей психологической травмой, мог бы связать его с иллюзией от ощущаемых сожалений о прошлом, но почему-то в глубине души он понимал, что он существует в этом месте по другой причине. У него была пара догадок о том, кем же он является, и одна из них была связана с его причудой, которую ему даровал Все За Одного.

Дело в том, что не может быть никакой причуды усиления. Это противоречит всем законам науки и всем результатам многочисленных исследований. Ещё ни разу в мире не было случая, чтобы у кого-то была причуда, способная усиливать другую причуду. Рождение с двумя такими дарами практически нереально. Это и волновало подростка — старый злодей явно соврал ему, когда вливал в его тело эту способность.

Но знал ли сам обладатель множества причуд о том, что же это за сила? Был ли он на сто процентов уверен в своих познаниях и словах? Парень был уверен, что да, ибо ВЗО никогда не станет твердить что-то, будучи неуверенным. Вопрос лишь в том, была ли обоснована его уверенность или же его обманули.

Кто же смог обмануть настолько могущественное существо? Не каждому такое под силу, но всё же нашлась одна личность, которой удалось это сделать, и прямо сейчас этот человек стоял прямо напротив подростка, вновь примерив не себе его же обличие времён чудовищных экспериментов. Он снова улыбался, глядя на Айкаву, и прижимал к своей груди игрушку известного персонажа старого геройского сериала.

С виду Сину казалось, что перед ним действительно стоит ребёнок, но его ум уже смог понять, что это не так. Парню было слегка обидно, что он долгое время был настолько глуп, чтобы не осознать этого раньше. Все те разы, что он бывал в этом месте, он видел не ребёнка и даже не отражение себя прошлого. Нет, напротив него находился человек, с которым Син всю жизнь мечтал просто поговорить, мечтал обнять, мечтал прижать к себе крепко-крепко и никогда не отпускать.

Теперь у него появился шанс это сделать, но спешить не стоило. Ему нужно подтверждение своих догадок — именно поэтому их встреча состоялась именно в этот самый момент, когда подросток находился на грани жизни и смерти. Лучшего момента для счастливого воссоединения просто не найти, да и такой момент больше не представится, ибо юный злодей уже шагнул за черту, после которой отступать было уже поздно — исход этого пути был один.

— Давно не виделись, да? — слегка улыбнулся Син, вытащив руки из карманов.

В ответ на это ребёнок лишь одобрительно кивнул и глубоким взглядом посмотрел в глаза своего собеседника, после чего его лицо стало грустным.

— Полагаю, ты — мой последний шанс остановиться, — продолжил Айкава. — Последний рычаг, дёрнув который уже нельзя будет вернуться. И похоже, что и от тебя зависит, смогу ли я принять всю ту силу, что должна даровать мне сыворотка.

Ребенок слегка приподнял голову и ответил собеседнику долгим задумчивым взглядом, в котором проскальзывала грустная и расстроенная нотка. Он крепко прижимал к груди игрушку, словно пытаясь найти в ней успокоение. Его губы слегка дрожали, а взгляд казалось будто просверливал подростка насквозь, ища ответ на свой невысказанный вопрос.

— Я знаю, что должен быть другой выход, но… Наверное, уже слишком поздно исправляться, — Син глупо засмеялся и почесал затылок. — Всю свою жизнь я мешал жить другим: убивал людей, разрушал их дома, уничтожал их мечты, отнимал всё то, что они любили. Такому человеку поздно меняться и становиться лучше. Даже внутри собственной души у меня не получится искупить свои грехи, сколько бы я ни пытался это сделать. Это означает, что всё, что мне остаётся, — продолжить идти по выбранному пути до самого конца. Нужно… отыграть роль злодея вплоть до завершения этого спектакля, понимаешь?

Ребенок продолжал пристально смотреть в глаза подростку, внимательно слушая все его слова. Его руки крепко сжимали игрушку, будто бы ища в ней защиту и спасение. Его губы слегка приоткрылись, будто он хотел что-то сказать, но слова никак не хотели выходить из его уст.

Слёзы начали набираться в его глазах, и он медленно моргнул, дав им свободно покатиться по щекам.

— Наверное, это не то, что тебе хотелось бы услышать. Прости, что не смог стать тем, кем ты меня хотела видеть, — Айкава присел на одно колено, чтобы его глаза и глаза ребёнка были на одном уровне. — Мне очень грустно от того, что мы не смогли поговорить с тобой раньше. Может быть, если бы наш разговор состоялся, всё сложилось бы совсем по-другому. Ты бы точно смогла вправить мне мозги, — усмехнулся он. — Но сейчас мне нужно пройти этот путь до конца, и для этого мне нужна сила. Поэтому, пожалуйста, позволь мне завершить начатое.

Маленький мальчик продолжал смотреть на Сина искренним и проникновенным взглядом, в котором было всё: печаль, сожаление и нежность. Слёзы, которые медленно катились по его щекам, казались воплощением всех тех эмоций, которые он не мог выразить словами. Он не отводил взгляд, и каждый его вздох был как тихий, но глубокий вздох надежды и печали.

— Ты… точно уверен в этом, Шин? — спросил ребёнок слабым голосом.

Эти слова пронзили сердце Сина, словно острый нож, и боль от них была почти физической. Он почувствовал, как его собственные глаза начало щипать от слез, но он не позволил им выступить. Его взгляд расширился в шоке, губы приоткрылись в беззвучном крике. У него перехватило дыхание, словно какая-то невидимая рука схватила его за горло.

Через несколько мгновений он смог взять себя в руки. Теперь он действительно знал, кто прямо сейчас стоит перед ним. От этого осознания на его душе стало так тепло и приятно, что ему аж захотелось заплакать, но сейчас он не мог этого сделать. По крайней мере, ему ещё нужно было сказать несколько слов.

— Да, я уверен в этом, — почти твёрдо произнёс Айкава.

Тяжело вздохнув, ребёнок попытался улыбнуться. Вышло достаточно паршиво и очень фальшиво. Впрочем, обвинять его в этом никто не собирался.

— Тогда вперёд, — произнёс он, протягивая игрушку подростку. — Сделай то, что должен.

Син осторожно протянул руку и принял игрушку, её мягкая текстура была знакомой и неожиданно успокаивающей. Он аккуратно обхватил её пальцами, и внезапно его внимание сосредоточилось на её деталях. Игрушка была маленьким героем, несущим на себе отпечаток времени и детской мечты.

«Солдатик. Хотел же раньше я быть на него похожим. Даже щит для „Чистильщика“ сделал таким же, как у него. Иронично, что вместо спасения и надежды он приносил лишь смерть и отчаяние», — размышлял в своей голове он.

Тяжело вздохнув, юный злодей выпрямился, повернулся спиной к ребёнку и зашагал прочь. Ему показалось, что так будет правильно. Слишком уж трудно ему было начать разговор с этим человеком. Лучше оставить всё так, как оно есть.

«Шин…», — пронеслось вновь у него в голове, после чего он всё-таки остановился и замер, обдумывая, с чего ему стоит начать говорить.

— Ты уже, наверное, понимаешь, что этот наш разговор может стать последним, — издалека начал Айкава. — Разве тебе не хочется ещё поговорить?

В ответ прозвучала лишь тишина. Грустная, отчаянная, разбивающая сердце и напряжённая тишина.

— Я… понимаю, — продолжил подросток. — Наверное, ты сильно мною разочарована. Не каждый захочет иметь что-то общее с таким человеком, как я, — с грустной ухмылкой говорил он. — Но знаешь… Я много раз представлял этот разговор. Мне так много… хотелось тебе рассказать: о своих успехах, о своих друзьях, о своих проблемах и своей жизни. Но потом я понимал, что гордиться мне нечем, живых друзей у меня уже нет, а о жизни злодея мне тебе стыдно рассказывать. Каждый раз я пытался придумать, что я бы тебе сказал, если бы мы смогли встретиться, и всякий раз… меня ждал крах.

Ощущение от собственной беспомощности накатило на него с болью и грустью. Он чувствовал, как его сердце готово было вырваться из груди, а руки дрожали от эмоций. Мысли в голове путались, в груди всё сжалось в тугой комок, словно тело пыталось защитить сердце от боли, но это было бесполезно.

Подросток тяжело сглотнул, глаза расширились, а губы дрогнули.

— Но я всё равно продолжал мечтать о нашей встрече, о нашем разговоре. Знаешь… мне очень стыдно, что я подвёл тебя и твои ожидания. Ты ведь явно хотела, чтобы я стал героем. Наверное, ты каждый день представляла, как я буду спасать людей, а ты будешь мною гордиться. Это же… настоящая мечта, — каждое слово давалось ему с невероятным трудом. — А я стал монстром. Да, я облажался.

Айкава резко прервался, тяжело сглатывая, когда внезапно он почувствовал, как к его горлу медленно подкатывал ком. Голос с каждым словом становился всё тише и тише, дыхание участилось, а глаза расширились, словно он начал тонуть на мелководье.

Он сжал кулаки, пытаясь взять себя в руки, но чувства, которые он так долго отгораживал от себя, начали вырываться на свободу, и он никак не мог это остановить.

— И сейчас… Чёрт побери, мне очень трудно говорить это. Но я всегда хотел… увидеть тебя хотя бы раз, — на его глазах выступили слёзы. — Так что… пожалуйста… Если в тебе осталась хотя бы капелька любви к такому монстру, как я, я хочу увидеть твоё лицо, — слёзы потекли ручьём из его глаз. — Я хочу увидеть тебя, мама! — на последнем вздохе сказал он и повернулся к ребёнку, после чего тут же попал в тёплые и приятные объятия женщины, которая ещё мгновением ранее находилась в облике ребёнка.

Всё это время в его сознании не было никакого ребёнка и никакого отражения его души. Парень осознал это лишь совсем недавно, начав анализировать причуду странного характера, что была вручена ему его нынешним главным врагом. Пытаясь прийти к истине, он вдруг понял, чем на самом деле может являться эта сила.

Лишь одна способность могла увеличить врождённую силу парня в два раза — аналогичная причуда. Точная копия. Когда это осознание достигло его разум, весь паззл сложился сам.

Не существует никакой усиливающей причуды.

Все За Одного пыл полностью уверен, что сила, которую он передал подростку, была именно такой, какой он её знал, но он был обманут — обманут самой же способностью. Она была способна на это, поскольку позволяла пользоваться любой силой, на которую хватало фантазии. В её силах было прикинуться совершенно любой причудой, и она этим воспользовалась, обманув человека, который никогда детально не изучал арсенал собственных возможностей, поскольку тот был слишком огромен.

Причуда может сохранять в себе часть сознания её владельца и наследовать его волю, но для этого её обладатель должен быть очень силён. Судя по тому, что Все За Одного действительно поверил в то, что эта сила способна увиливать другие, её хозяин был поистине сильным человеком.

Так кому же удалось обхитрить самое ужасное и могущественное существо на планете Земля? Этим человеком оказалась девушка, что не побоялась посмотреть монстру в глаза, когда тот пытался навредить её ребёнку. Когда тот протянул свои мерзкие и отвратительные руки к её чаду, она нашла в себе силы противостоять ему. Хоть ей и не удалось навредить этому чудовищу, оно признало её смелость и не стало трогать ребёнка, предпочтя забрать причуду девушки в качестве своеобразной платы.

Хоть в тот день она и не умерла от руки злодея, смерть всё-таки настигла её спустя некоторое время. Её убийцей стал отец её чада. Это не стало для неё неожиданностью, но всё-таки ей было больно, что ей придётся оставить своего сына с этим тираном, что планировал превратить его в универсальное оружие, способное убить легендарного злодея.

В тот момент, когда её причуда покидала её тело, она поклялась, что сделает всё возможное, чтобы защитить своего ребёнка и уничтожить монстра, посмевшего причинить боль её семье. Эту волю и унаследовала её способность.

Долгие годы ни на миг её не покидала надежда, что ей ещё представится возможность увидеть своего ребёнка. Её пыталась поглотить тьма, её пытались сломить другие жертвы монстра, каждый день она встречалась с десятками испытаний, в которых на кону стояло её существование, и она продолжала жить и бороться, зная, что в будущем ей уготована особая роль, которую она должна исполнить.

Её материнская обязанность.

И спустя полтора десятка лет этот день настал — ей удалось обмануть злодея и убедить его переместить её в тело длинноволосого подростка, который сбился с пути. Момент, ради которого она продолжала и продолжала бороться, всё-таки настал.

Кайри Наито смогла вновь воссоединиться со своим сыном — Шином Айкавой.

Неподвижность Айкавы сменилась бурей эмоций. Каменный истукан превратился в плачущего ребенка, ища утешения в материнских объятиях. Слезы, словно прорвавшие плотину, неслись потоком, омывая его лицо. Он был беззащитен, как никогда раньше. Он рыдал. Рыдал громко и безостановочно. Больше не было причин сдерживаться и пытаться выглядеть сильным. Теперь он мог быть самим собой, не скрывая чувств и эмоций.

— Я тоже скучала по тебе, Шин, — сквозь слёзы произнесла женщина. — Прости, что не осмелилась заговорить с тобой раньше.

Айкава вздрогнул, услышав своё настоящее имя. Он поднял голову и посмотрел в глаза матери. В них он увидел ту же безграничную любовь и нежность, что и в детстве. Сердце его сжалось от нахлынувших чувств. Он хотел ответить, но слова застряли в горле. Вместо этого он просто сильнее прижался к ней, уткнувшись лицом в ее плечо.

Кайри гладила его по волосам, приговаривая успокаивающие слова. Син чувствовал, как постепенно его тело расслабляется, а душа обретает долгожданный покой. Он понимал, что все это время он действительно сильно нуждался в ее любви и поддержке.

— Но… почему ты не появилась раньше? — спросил подросток, уткнувшись в плечо матери. — Ты ведь всё это время была рядом.

— Кенджи, — коротко ответила Кайри. — Он не любил, когда кто-то пытался ему помешать. Если бы он узнал, что я тут, он бы сделал всё, чтобы вновь разлучить нас.

— Но у тебя было столько времени после того, как он умер, — не понимал парень, слегка отстранившись лицом от плеча.

— Мне было… стыдно, — призналась Наито. — Всё это время я была рядом с тобой, но при этом никак не пыталась помочь. Разве это поступок… настоящей матери? — тут уже отстранилась сама мать, почувствовав груз вины на своих плечах.

Айкава опустил взгляд. Лишь на миг внутри него возник гнев на мать из-за того, что она не появилась раньше. В этот самый момент он был действительно зол на неё. Она ведь могла ему помочь! Могла вмешаться и всё изменить! Она могла…

А потом всё исчезло. Син тут же вернулся в своё нормальное состояние. Ни гнева, ни злобы, ни разочарования — больше ничего из этого не было. Лишь радость и счастье от встречи с матерью, что грели его душу.

Конечно, он мог бы выплеснуть весь свой гнев и злобу наружу, но так он был бы больше похож на обиженного ребёнка, чем на рассудительного парня.

— Понятно, — постарался улыбнуться он. — Нам обоим пришлось тяжко, да?

Столь быстрая смена настроения насторожила Кайри. Она знала своего сына. Хоть тот и был достаточно импульсивен, но в этот раз будто бы было что-то не так.

— Ты… не злишься? — спросила она. — Я же всё это время никак тебе не помогала, никак не поддерживала, никак не пыталась спасти тебя…

— Мог бы, но это будет несправедливо, — честно ответил юный злодей. — Ты была свидетелем всех моих ужасных поступков, наблюдала за тем, как я убивал людей, как разрушал их жизни и судьбы. Это ты должна злиться на меня из-за того, что я не смог остановиться.

— Но ты ведь… — попыталась опровергнуть слова сына мать, но не смогла, ибо тот её тут же перебил.

— Не нужно говорить мне, что я ничего не мог с этим сделать, — отрицательно помотал головой он. — Всё это было совершено моими руками, и я никак не пытался бороться со своей злодейской сущностью. Из-за того, что я был труслив и слаб, я и не смог ничего сделать, и это исключительно моя вина, мама.

— Но…

— И я больше не собираюсь быть слабым и позволять другим управлять своей жизнью и судьбой, но для этого мне нужно закончить то, что началось чуть позже моего рождения. Без этого, увы, ничего не завершится.

— Ты не обязан этого делать, — попыталась убедить мать сына. — Это не твоя война! Ты уже сделал всё, чтобы освободиться. Ты теперь свободен, Шин! Просто…

— Я не убегу. Больше не убегу,— тон подростка стал холодным. — Когда-то давно мой отец положил начало жестокому насилию над детьми из-за Все За Одного, в результате которого из сотен в живых осталось лишь двое. ВЗО стал причиной этому, и я не могу прямо сейчас взять и оставить всё позади. Пора покончить с этим раз и навсегда, мама.

Безусловно, Кайри хотела остановить его. Она прекрасно понимала, к чему приведёт её выбор и каковы будут его последствия. Не такого будущего она желала своему сыну, но это именно то будущее, которое он выбрал. Выбрал сам. Без какой-либо помощи или указки.

— Я сделаю так, чтобы смерть всех тех детей не была напрасной, — решительно заявил подросток.

Наито с трудом сдерживала слёзы, которые накапливались в её глазах. Сердце её разрывалось от боли, слыша, как её сын говорит такие слова. Он был решителен, и она понимала, что в этот момент он искренне верил в то, что делает. Но для неё было мучительно осознавать, что её собственный сын выбирает путь, который может привести к страшному и ужасному концу.

Как бы она ни старалась, слёзы сдержать ей всё-таки не удалось. Они текли по её щекам, но она боролась, чтобы не дать своему голосу дрогнуть. Внутри неё бушевал ураган эмоций — боль, горе, страх, и самая страшная из них — осознание того, что она не может изменить решение своего сына. Но она знала, что попытка остановить его только всё усугубит, создав пропасть между ней и её сыном, чего ей не хотелось.

Она не смогла принять участие в его жизни, не смогла быть рядом с ним в те моменты, когда это было нужно, и она не смогла дать ему свою любовь, в которой он так нуждался. Кайри считала себя плохой матерью из-за этого. Поэтому именно в этот момент она решила, что поддержит Шина — даст ему то, что не смогла дать раньше. Пусть его выбор ей был не совсем по душе, но сделал он его сам, и теперь она могла лишь встать за его спину и поддерживать его, наблюдая, как он отдаляется от неё всё дальше и дальше.

И она будет наблюдать за ним, пока тот не скроется в пучинах бездны. Мама будет смотреть на него до самого конца.

Она сжала свои руки в кулаки, стараясь взять себя в руки, и глубоко вздохнула. Её грудь тяжело вздымалась, как будто каждое её дыхание было наполнено невысказанной болью.

— Тогда иди, Шин, — сквозь слёзы улыбнулась она своей самой яркой улыбкой. — Сделай то, что должен, — в этом моменте её голос чуть не дрогнул, но ей удалось сдержаться. — Стань героем для этих детей и величайшим злодеем для остальных.

Син замер, его взгляд скользнул по лицу матери. Он видел в ее глазах слезы, но и что-то еще — глубокую печаль, смешанную с гордостью. В этот момент он почувствовал себя одновременно самым счастливым и самым несчастным человеком на свете. Счастливым от того, что наконец-то понял, что его мать всегда любила его, несмотря ни на что. Несчастным от того, что осознал, какую боль он ей причинил.

Он подошел к ней и обнял крепко-крепко. Тепло материнского тела согревало его изнутри. Он хотел сказать ей так много, но слова застревали в горле. Вместо этого он просто стоял и молча прижимался к ней.

— Спасибо тебе, мама, — наконец прошептал он.

Кайри гладила его по волосам, не в силах произнести ни слова. В этот момент она понимала, что, вероятно, это их последний разговор, потому старалась насладиться каждой секундой в объятиях сына.

Отстранившись, Айкава посмотрел на нее еще раз. Его глаза были полны решимости.

— Я сделаю все, чтобы ты мной гордилась, — сказал он и, не оборачиваясь, направился прочь.

Каждая клетка ее существа кричала, чтобы она бросилась следом, схватила его за руку и никогда не отпускала. Но она стояла, словно окаменев, прикованная к месту невидимыми цепями. Сквозь пелену слез она видела, как его фигура уменьшается, пока не растворилась в тумане. И тогда, наблюдая за почти неразличимым силуэтом, она улыбнулась и произнесла:

— Я всегда буду тобой гордиться, Шин.

— Йоичи? — не мог поверить своим глазам Все За Одного, заприметив в дыму знакомые белые волосы и худощавую фигуру.

Неизвестный ухмыльнулся и издал едкий смешок. Происходящее его явно забавляло. Вдобавок, он чувствовал себя просто отлично, просто превосходно, из-за чего даже такой грозный и опасный враг в лице Все За Одного не вызывал в нём ни капли страха.

— Так вот, кем ты меня видишь. Мило, — усмехнулся подросток, после слов которого старый злодей смог прийти в себя.

Лицо последнего тут же приобрело знакомые оттенки гнева. Снова он. Снова этот сопляк влезает в его планы. Столько раз был на грани жизни и смерти и так и не сдох. Везучий сукин сын.

Полумёртвый Киришима остался позади. Теперь старому злодею было абсолютно всё равно на него, ибо приоритет получила другая задача — уничтожить назойливую букашку, которая всё никак не может смело встретить смерть.

— Когда же ты, наконец, сдохнешь? — не выдержал обладатель множества причуд. — Всякий раз одно и то же: ты приходишь, начинаешь со мной сражаться, проигрываешь и пропадаешь, после чего вновь возвращаешься и всё вновь по кругу. Разве тебе самому не надоело?

Парень вышел из тумана, сделав несколько шагов вперёд. Теперь его противник мог отчётливо видеть его и его лицо.

— Мне кажется, ты что-то путаешь, — очередной смешок в исполнении юного злодея. — Я тебе ещё ни разу не проигрывал. Проигрыш — это когда твой соперник умирает. Меня же ты не смог ещё ни разу добить. Доказательство этому перед тобой, — он раскрыл руки в стороны. — Всё ещё живой, Все За Одного!

— Пришёл за очередным избиением? — смеялся уже ВЗО. — Тебе никогда не победить меня. Твой друг уже попытался победить, но не смог — времени и сил не хватило.

— Но при этом он тебя хорошенько так избил, — заметил подросток. — Судя по твоему нынешнему виду, сейчас мы с тобой практически одногодки. Немного тебе осталось до кончины, да?

— Ты явно не станешь тем, кто завершит мою жизнь, — встал в боевую стойку мужчина. — У меня ещё очень много планов, и ты в них мне не мешаешь.

— Разумеется, ведь мешать тебе помирать я точно не собираюсь, — облизнул губы парень. — Но у тебя всё ещё есть шанс спастись. Просто, — дьявольская ухмылка озарила его лицо, — встань на колени передо мной и начинай молить о пощаде. В таком случае, может быть, я пощажу тебя и отправлю в такую дыру, откуда ты никогда не выберешься.

Все За Одного гневно оскалился. Столь высокомерно общаться с ним никто не имел права. Те, кто пытались это сделать ранее, умирали мучительной смертью, и прямо сейчас мужчина не собирался нарушать столь прекрасную для него тенденцию.

— Я прикончу тебя раз и навсегда, Син Айкава! — грозно заявил он. — А потом уничтожу всё, что тебе дорого.

Неожиданно прямо перед ним возник юный злодей, замахиваясь кулаком для удара. Его скорость была просто невероятной. Обладатель множества причуд не успел на это среагировать, в результате чего принял прямое попадание в челюсть, после чего отправился в продолжительный полёт назад, по пути разрушая своим телом несколько зданий, которые и так стояли на последнем издыхании.

— Прости, но у меня ничего не осталось, что бы ты смог разрушить, — произнёс Син, выпрямившись. — В тот раз тебе надо было сразу рубить мне голову.

Подняв две руки на уровень груди, Айкава воссоздал в воздухе несколько десятков тёмных штырей, что в ту же секунду направились прямо в противника, который к тому моменту успел только подняться на ноги.

На это старый злодей уже успел среагировать, создав перед собой невидимый щит, который принял почти всю атаку на себя. Лишь несколько из них прошли сквозь него, пробив мужчине обе ноги, плечо и живот.

— Даже такую атаку заблокировать уже не можешь? — откровенно издевался Син. — А я ведь только разогреваюсь!

— Как же я ненавижу подростков, — раздражённо произнёс Все За Одного и тут же активировал одну из своих причуд, благодаря которой за пару секунд его тело полностью восстановилось.

— А я не люблю тех, кто жульничает, — ухмыльнулся подросток, вновь быстро приблизившись к сопернику. — Разве честно использовать лечение столько раз?

Следующий удар мужчине удалось заблокировать при помощи блока из рук, но он не смог избежать ударной волны, которая вновь откинула его далеко назад. Приземлившись на ноги, он попытался быстро осмотреться, но не успел, ибо тут же пришлось блокировать ещё одну атаку противника, который оказался около него за доли секунды.

— Не в этот раз! — сказал Все За Одного и, уклонившись от удара, схватил противника за лицо и, надавив, впечатал его затылком прямо в землю. — Я отберу у тебя всё!

— Ну попробуй, — без особого энтузиазма раздалось со стороны, после чего ВЗО получил мощный удар ногой точно в рёбра.

Тот, кого он схватил и впечатал в землю, оказался иллюзией, что растворилась в тот же момент, когда старый злодей услышал голос со стороны. Подросток смог так просто провести столь опытного противника, а это означало, что последнему стоило серьёзней относиться к этому поединку.

Приземлившись не лучшим образом, ВЗО активировал сразу несколько причуд в лице огня, земли и щупалец и отправил их в направлении подростка, но тот вновь быстро преодолел расстояние между ним и соперником и уже замахивался для очередного удара.

— Не так быстро! — усмехнулся мужчина и тут же направил несколько ближайших к ним щупалец точно в спину Сину.

Каково же было его удивление, когда перед самой целью щупальца в один миг уничтожились, разлетевшись по округе на куски.

— Ты, кажется, не понял, — улыбнулся Айкава и схватил противника за подбородок. — Сейчас ты на моей территории, — его улыбка стала ещё шире и страшней, — на моей сцене! А тут только мои правила что-то решают, дружок.

Сказав это, парень схватил Все За Одного за горло, поднял над землёй и со всей силы впечатал его в неё, создав приличного размера кратер по телом последнего. Тот от такого болезненного столкновения тут же выплюнул весь скопившийся воздух в лёгких и несколько комков крови, что были вызваны разрывом нескольких органов.

Не успев прийти в себя, ВЗО принял ещё одну атаку в своё тело — острый штырь чёрного цвета вонзился ему прямо в черепушку, пробив его правый глаз. От такого даже старый злодей не мог не закричать. Было ужасно больно. Фонтан крови тут же хлынул во все стороны, покрывая алой жидкостью всё, что находилось рядом, включая Сина, который, судя по его улыбке, явно наслаждался процессом.

— Это ещё не всё! — сказал он и вонзил второй штырь оппоненту прямо в сердце.

В этот же момент Все За Одного, используя причуду гравитации и причуду воздуха, небрежно отшвырнул мальчика на безопасное расстояние, после чего резко извлек из своего тела острые штыри, сразу же приступая к заживлению своих ран. Раны от штырей были столь серьезными, что нельзя было просто оставить их без внимания. Хотя у него была возможность полностью исцелиться, откатывая время, была реальная опасность умереть сразу после получения очень серьезных повреждений, каковыми были его нынешние.

— Как тебе, старик? — усмехнулся подросток, поднявшись на ноги и отряхнувшись. — Уже готов падать на колени и молить о пощаде?

Всё За Одного, хоть и оказался в крайне болезненном состоянии, не терял боевого духа. Он принялся сосредоточенно и быстро залечивать свои раны, стараясь не дать себе сдаться перед лицом очевидного поражения. Своей причудой гравитации он поднял себя на ноги, несмотря на то что его тело было сильно истощено после нескольких сражений и множества полученных ран. Кровь, все еще струящаяся по его лицу, на мгновение перекрыла видимость, но он стиснул зубы и, используя оставшиеся силы, сосредоточился на том, чтобы вновь встать в полный рост.

Айкава наблюдал за его мучениями с некоторым удовлетворением, но в его взгляде все еще сквозила напряженность. Каждый удар, который он наносил, был продуман до мельчайших деталей, и несмотря на то что всё шло по его плану, он понимал, что на поле боя всё может измениться в любой момент.

— Ой, а что это мы замолчали? Уже не так уверены в своих силах? Всё тело бобо, да? Бедный старик. Жаль только, что никто не будет плакать на твоей могиле! — изрыгал из себя откровенную ненависть Син. — Сотню лет тебя считали самым страшным и могущественным человеком. Пора бы разрушить эту легенду.

Но в этот же момент на парня неожиданно начало оказываться неизвестного рода давление, а в следующую секунду он уже на всех парах летел в сторону противника, который за несколько мгновений успел прийти в себя и трансформировать руку в лезвие. Своим следующим ударом он явно собирался прикончить юного злодея.

Последний смог защититься в последний момент при помощи невидимого барьера, что покрывал всё его тело, но Все За Одного не опустил после этого руки. Напротив, он атаковал ещё раз, и ещё раз, и ещё раз, и делал он это настолько быстро, что глаза Сина не успевали реагировать за его движениями.

После очередного удара барьер дал трещину, после чего довольный собой ВЗО нанёс мощный удар ногой с разворота в челюсть Айкавы, отправляя того в непродолжительный полёт, который закончился жёстким приземлением на спину.

— Твоя проблема в том, что ты в определённый момент начинаешь недооценивать противника, и такое происходит каждый раз, когда ты чувствуешь, что начинаешь побеждать. Это тебя и губит, сопляк, — дал свой комментарий мужчина, осматривая тело на предмет ещё не залеченных травм. — Если бы ты относился серьёзнее к схваткам, может быть, поражений у тебя было бы меньше.

Син в ответ лишь ухмыльнулся, поднимаясь на ноги. Это был не первый раз, когда его пытались учить жизни и правильным вещам, и всякий раз он игнорировал подобные слова, считая, что он сам всё прекрасно знает.

— Многие до тебя тоже пытались меня чему-то научить. Только у всех вас странная тенденция — умирать до меня, — усмехнулся он. — Если мне не изменяет память, я уже говорил тебе это.

— Прости, но я не запоминаю столь бесполезные разговоры, — пожал плечами ВЗО. — Человеческая память столь мала, что приходится запоминать лишь самое важное. Ты, твои слова и твоё существование к этому, как ты понимаешь, не относятся.

— Да? — Айкава еле удержался от смеха. — Что же, тогда я заставлю тебя изменить своё мнение. Жаль только, что ты сделаешь это за миг до того, как распрощаешься с этим миром.

Все За Одного почувствовал, как его обволокло что-то непонятное и неизвестное ему. Догадка пришла практически моментально — его противник вновь открыл сцену и старый злодей в область её действия. Его это особо не пугало, ибо, хоть причуда и была довольно-таки сильной и опасной, её обладатель просто не умел ей правильно пользоваться. Он подметил это ещё с того момента, когда Син пытался стать частью Лиги Злодеев. У того был действительно огромный потенциал, но почему-то тот будто бы сознательно отказывался использовать все её возможности. Не то чтобы это как-то беспокоило ВЗО — обычное замечание, которое он решил запомнить.

В следующее мгновение в воздухе и на земле начали один за одним появляться чёрные штыри, острие которых были направлены на мужчину. Последний не чувствовал опасности в грядущей атаки, хоть колющих предметов и было достаточно много — около сотни. Он рассчитывал на свой крепкий барьер, который должен был выдержать абсолютно все атаки, потому в своей голове он начал думать, как ему следует поступить уже после того, как нападение его противника завершится.

На ум тут же пришла одна мысль, которая очень понравилась Все За Одного. Она была слегка безумной и даже немного нерациональной, но почему-то именно её ему хотелось воплотить в реальность.

Так, когда все штыри были сформированы и отправились в свою цель, Все За Одного просто побежал вперёд вместо того, чтобы стоять на месте и защищаться. Подобное слегка смутило его противника, чем тот и воспользовался, за считанные секунды приблизившись к нему и занося руку-лезвие для сильного удара.

Хлынула кровь, которая начала заливать всё вокруг. Затем на землю с грохотом приземлилась отрубленная рука.

Задумка увенчалась успехом.

Старый злодей с улыбкой наблюдал за пораженным и шокированным подростком, который смотрел на него с ноткой страха в глазах, вытягивая вперёд обрубок руки, из которого волнами выливалась алая жидкость. Тот даже не пытался пошевелиться — он даже ещё не успел осознать, что вообще произошло.

— Круто получилось, не правда ли? — ВЗО был явно доволен собой, стоя перед подростком. — Я бы дал пожать тебе свою руку, но… у тебя её нет! — засмеялся он.

Син же окинул взглядом то, что осталось от его конечности, а потом его глаза направились уже на отрубленную её часть. Он будто бы пытался понять, как вообще это произошло. В его глазах можно было заметить удивление, гнев, разочарование и глубокую печаль.

— На моей памяти не так уж и много людей, кто после потери руки смог продолжить бой. Станешь ли ты одним из них? — спросил он, довольно улыбаясь и замахиваясь рукой для ещё одного удара, но уже в голову.

Но его улыбка в миг исчезла, когда он увидел на лице противника привычную ухмылку.

— А говоришь, что я много болтаю, — усмехнулся он.

Всё произошло очень быстро: обе руки старого злодея за одну секунду оказались поражены двумя штырями, которые проткнули их насквозь, а подросток, что ещё мгновением ранее спокойно стоял в двух метрах от соперника, уже держал целый штырь целой рукой и направлял его в лицо последнего.

Защита не сработала — оружие быстрым и ловким движением вонзилось сначала в глаз Все За Одного, а секундой позже пробило его череп насквозь. По округе раздался болезненный крик обладателя множества причуд, который тут же схватился за больное место в отчаянной попытке вытащить металлическое оружие из своей головы, но парень крепко удерживал его на месте, при этом притягивая его к земле, из-за чего тому пришлось встать на колени перед длинноволосым.

— Не тебе меня учить, старик! — со злобной улыбкой на лице прокричал Син. — Твоё эго намного превосходит моё!

После этих слов, чтобы ещё больше поразить соперника, Айкава помахал ему перед лицом своей уже целой рукой, которая минутой ранее лежала на земле. Нужного эффекта удалось добиться быстро — мужчина был крайне потрясён подобным, ибо считал, что его противник не может залечивать столь серьёзные раны.

— Кажется, ты пропустил мои слова о том, что ты находишься на моей территории. Тут я решаю, что произойдет дальше, — напомнил Син. — Кстати, хочешь знать, что будет дальше?

По непонятным причинам ВЗО не удавалось ничего сделать в этот момент. Было впечатление, что его сдерживает какая-то невидимая сила.

«Сцена. Его сцена стала намного сильнее!», — понял старый злодей.

— Салют? — съязвил он, ухмыляясь подростку прямо в глаза.

Всё-таки он всё ещё был величайшим и самым уважаемым злодеем, а это значит, что ему нужно было сохранять лицо. Конечно, сейчас был не очень подходящий момент, но о своём статусе он позаботился.

— Хочешь салют? — поинтересовался Айкава. — Как пожелаешь!

Парень щёлкнул пальцами, но ничего после этого не произошло. Прошло десять секунд, двадцать, тридцать, и… ничего. Все За Одного пытался понять, что же задумал его соперник, в результате чего решил напрямую спросить его об этом, но сделал это в своём стиле:

— Сил и возможностей много, а обычный салют создать не можешь? Как же жалко!

Последующая злобная ухмылка подростка быстро вернула его в реальность. Она была явно не к добру — старый злодей это отчётливо понимал. И почему-то в этот самый момент он ощущал невероятную угрозу.

— Нет, он уже здесь, — медленно и устрашающе произнёс Айкава.

Тут же глаз обладателя множества причуд зацепился за странный объект в небе, который с каждой секундой становился всё больше и больше в размерах, быстро приближаясь к месту, где в данный момент находился он и его противник. Через несколько мгновений до него дошло, что же на полной скорости стремилось к ним.

— Метеорит? — удивлённо и с упрёком произнёс он.

— Я с самого детства рос без родителей, — усмехнулся он. — Я в душе не ебу, что такое салют.

Время замерло, когда Все За Одного взглянул на приближающийся метеорит. Его громадные размеры и невероятная скорость давали понять, что это не просто декорация, а настоящая угроза. Воздух вокруг него завибрировал от мощного давления, создаваемого разгоняющимся космическим телом, и звук приближающейся катастрофы разрывал тишину.

— Нет! — воскликнул старый злодей.

— Да! — весело крикнул Син.

Метеорит, что был подобен огненному богу, обрушился на землю с такой силой, что квартал, в котором находились Айкава и Всё За Одного, содрогнулся до самого основания. Громкий взрыв разразился, как рев тысячеголового чудовища, и ударная волна, подобно гигантской руке, смела всё на своём пути. Земля, расколовшаяся на миллионы осколков, взметнулась в воздух, разрывая асфальт и бетон, обнажая то, что долгое время находилось на глубине.

Гигантский кратер, образовавшийся на месте падения метеорита, быстро разросся, поглощая всё вокруг. Глубокая воронка в земле была окружена обломками и разрушенными конструкциями, чёрные дымовые облака клубились над её краями, а пламя всё ещё лизало стены зданий, превращая их в раскалённые остовы. Все окрестности оказались охвачены ужасным пожаром, который стремительно разрастался, уничтожая дороги, магазины и жилые дома, превращая этот квартал в выжженную землю.

— У-у-у-уху-у-у-у! — послышался довольный вопль подростка, выбирающегося из-под горящих обломков небесного тела. — Салют вышел на славу!

В противоположной стороне от него в себя пытался прийти Все За Одного, которому вновь пришлось использовать причуду отмотки времени, чтобы восстановиться от полученных травм. В этот раз он был очень близок к смерти.

— Ты грёбаный псих! — заявил он, с трудом поднимаясь на ноги.

— Мне очень приятно слышать подобное от тебя, старик! — улыбнулся парень и показательно поклонился. — Сам Все За Одного назвал меня психом. Вот это уровень!

Старый злодей огляделся, всё ещё не веря, что его противник смог сотворить что-то подобное. Такая атака требовала огромных сил и энергии, что означало, что после её применения тот должен был полностью выдохнуться, но он выглядел так, будто бы не сделал ничего опасного и необычного. Син на вид был достаточно свежим и энергичным, что сбивало его соперника с толку.

— Похоже, ты всё ещё не понял, как я призвал сюда метеорит, — догадался Айкава. — Даже никаких догадок нет?

Все За Одного промолчал. Казалось, что нужный ответ был у него прямо перед носом, но он никак не мог его увидеть, хоть и старательно пытался. От этих отчаянных попыток подростку стало забавно.

— Сценарист может создавать любой хаос на своей сцене, при условии, что у него есть необходимые средства для реализации идеи, — произнёс он. — Как ты думаешь, были ли они у меня для призыва метеорита?

Все За Одного, не в силах поверить в происходящее, с напряжением выслушал слова Сина. Непонятные детали начинали складываться в общую картину, но его сознание всё ещё было затуманено ужасом от масштабов произошедшего.

— Сценарист? — хрипло выдавил он. — Значит, это всё…

— Иллюзия! — довольно произнёс Айкава и щёлкнул пальцами, после чего окружение начало стремительно меняться.

Всё возвращалось к прежнему облику: нетронутые пламенем здания, уцелевшие дороги и магазины. Все За Одного огляделся вокруг, пытаясь понять, что же только что произошло. Ощущение дежавю накрыло его с головой. Он стоял на том же месте, где и несколько минут назад, но вокруг все было по-прежнему. Никакого кратера, никакого огня, только разрушенные здания, оставшиеся после их с Сином битвы.

— И я только что заставил тебя просто так обменять годы своей жизни на исцеление ран, которых не было, — с гордостью произнёс Айкава. — А теперь пора вернуть тебя в реальность, — сказал он и ловким движением провёл рукой вниз.

После этого тело старого злодея пронзило десятком чёрных штырей, вонзившихся в каждую конечность, в каждую свободную зону, в каждое место, где только могло поместиться это орудие. Острая и нестерпимая боль пронзила его насквозь, отнимая последние силы. Не было слышно ни крика, ни стона — лишь сдавленный хрип, рвущийся из пересохшего горла. Его глаза, полные невыносимой боли и отчаяния, устремились в небо, словно ища там хоть проблеск надежды. Но небо было безразлично к его страданиям.

— А теперь придётся использовать свою причуду по назначению. Всё точно по плану… Ой, по сценарию! — ухмыльнулся Айкава.

Все За Одного ничего не оставалось — он использовал способность отмотки времени тела и полностью восстановился. Теперь с виду он казался двенадцатилетним ребёнком, что уже прямо говорило о начале финального этапа схватки. Либо старому злодею каким-то образом удастся победить своего противника, либо же тот добьёт его оставшиеся попытки восстановления, после чего ВЗО умрёт окончательно и бесповоротно.

— Как поступишь? — поинтересовался Син. — Тебе придётся что-то менять, чтобы не проиграть. Готов ли ты сдаться? Или же будешь биться до самого конца? Что выберет самый старый злодей перед своей смертью?

Хоть мужчину и злили слова и поведение соперника, он не мог не признать, что тот был чертовски прав. Все За Одного находился на грани поражения. Только изменение тактики и стиля боя имели возможность повлиять на результат этого сражения. Вот только… у него не было практически никаких идей. Он так сильно и яро верил в свою непобедимость и непоколебимую мощь, что теперь, когда его тыкали носом в то, что всё это неправда, его мозг просто отказывался работать, находясь и не выбираясь из когнитивного диссонанса.

И всё-таки кое-что у него было в запасе. Конечно, он хотел использовать этот трюк значительно позже, но обстоятельства не позволяли ему сохранить этот козырь на более поздний момент. Потому, слегка улыбнувшись, он расставил руки в стороны и активировал причуду портала, после чего по всей территории возникли десятки межпространственных проходов, состоящих из чёрной слизи, из которых тут же начали выбираться Ному.

— Решил позвать подкрепление? — оценил решение оппонента по достоинству Айкава. — Я даже могу назвать это своеобразным правильным решением, ибо с такой толпой у тебя явно больше шансов на победу.

Монстры же всё выходили и выходили, заполняя улицы. Через полторы минуты их число уже перевалило за пятый десяток, а они всё продолжали и продолжали пребывать на поле боя.

Когда из портала вылезло последнее существо, проходы закрылись. Приближался последний этап битвы Все За Одного и Сина Айкавы.

— Много же вас, — окинул взглядом толпу подросток. — Собираешься натравить всех на меня разом?

— Хочешь попросить меня не делать этого? Прости, но у меня нет желания возиться с тобой ещё больше, — самоуверенно ответил старый злодей.

— Да я не против, — пожал плечами длинноволосый. — Но разве тебе не жаль всю эту армию? Хочешь, чтобы они проиграли в первом же бою?

— Они выиграют мне время, — не стал скрывать свои планы мужчина в детской оболочке. — Стоит признать, что сейчас я не смогу тебе полноценно противостоять, ибо почти все мои силы исчерпаны. Пока ты будешь возиться с ними, я отправлюсь к Шигараки и воссоединюсь с ним, после чего у меня вновь появится шанс сравнять тебя с землёй.

— Ты прям типичный злодей, — усмехнулся парень. — Выложил на стол весь свой план. Думаешь, что после такого я дам тебе просто так уйти и осуществить свою задумку? Мне ведь тоже не терпится тебя прикончить.

— Считай это моим проявлением уважения к тебе. Тебе всё равно не удастся справиться с ними быстро. Со знанием моего плана ты хотя бы сможешь подготовиться к тому, что случится.

— Знание — сила, да? — очередной смешок вырвался из уст Сина. — У меня другие планы.

— Буду рад стать свидетелем того, как они провалятся.

Все За Одного поднялся в воздух, после чего его фигура начала медленно удаляться от Сина и поля битвы в целом, поднимаясь всё выше и выше. Его присутствие оставалось заметным, пока он неспешно двигался, направляясь в нужное ему место.

Монстры же тем временем начали своё движение. Они заполняли улицы, их многократные шаги отрывались от земли, создавая гулкий ритм. Шаг за шагом они приближались к Сину, готовясь к битве, в то время как фигура старого злодея продолжала исчезать в небесах.

— Похоже, он меня совсем не слушает, — тяжело вздохнул Айкава, после чего посмотрел на толпу Ному. — Мне жаль, что я не дам вам ни шанса на победу, но знайте, что вы умрёте от рук психически нестабильного подростка с огромной манией величия. Не благодарите.

Айкава, словно насмехаясь над планами своего противника, резко взмыл вверх. Его тело, окутанное густой тенью, стремительно поднималось в небо, оставляя далеко внизу толпы монстров, готовых растерзать его. Достигнув невероятной высоты, он завис в воздухе, раскинув руки в стороны, словно демонстрируя свое превосходство.

С высоты птичьего полета открывался потрясающий вид на город, окутанный дымом и разрушениями. Но подросток был сосредоточен не на этом. Его взгляд скользил по бесконечной армии Ному, которые, словно муравьи, заполняли улицы. Улыбка медленно расползлась по его лицу.

— Мики бы сделал это лучше, но сегодня я за него, — тихо произнёс он, после чего, откашлявшись, громко продолжил. — Почувствуйте боль, поймите боль, примите боль, познайте боль. Разделите же ту боль, что испытал Мики в свои последние мгновения жизни.

Всё вокруг озарилось ярким белым светом, который в миг ослепил всех монстров, заставив их замереть на месте. Парень же, увидев это, произнёс последние слова перед тем, как всё погрузится в хаос:

— Божественная кара.

Сначала послышался невероятно громкий гул. Затем задрожала земля, предвещая что-то ужасное. Потом в округе начал слышаться непонятный хруст. И только через несколько мгновений после последнего звука весь город начал рушиться, словно по нему прокатилась мощная волна цунами. Улицы, здания, целые кварталы — всё подвергалось скорому и тотальному уничтожению.

И рушились здания, и падали памятники культуры, и умирали монстры. Один за одним. В считанные мгновения. Никто ничего даже не успел осознать. Мгновенная смерть. Без криков, стонов и хрипов. Тихая и пугающая до глубины души кончина.

Через минуту всё затихло. Стояла абсолютная тишина. Половина города была полностью разрушена — до самого основания, до состояния широкого поля, наполненного разрушенными частями былой цивилизации.

Син медленно спустился на землю и неспешно идти вперёд, приближаясь к Все За Одного, который также застыл на месте, больше не решаясь отступать. Последний был шокирован увиденным. Теперь он отчётливо понимал, что ему не уйти от подростка.

— Да ты… настоящий монстр, — с заметной паузой произнёс старый злодей, пытаясь проглотить подкравшийся к горлу ком.

— Слышать подобное от тебя — настоящая услада для ушей, — легко и расслабленно произнёс Айкава. — Чудовище назвало меня монстром. Теперь я точно уверен, что добился успеха.

ВЗО горько ухмыльнулся. Весь его план был полностью разрушен и больше не подлежал восстановлению. Его разум быстро осознал, что для него всё было кончено, но почему-то в глубине своей души он всё ещё хотел продолжать сражаться, хоть и понимал, что любое сопротивление будет бесполезным — его враг был на несколько голов выше.

— Чего же ты добиваешься? — решил поинтересоваться он у подростка.

— Чего добиваюсь? — переспросил тот.

— Ты же ради чего-то всё это делаешь, верно? У тебя должна быть какая-то цель, чтобы идти на подобное. Ты выступил против меня, получил огромную силу и сейчас находишься в шаге от того, чтобы стать самым опасным злодеем за всю историю этого мира. Так ради чего всё это? Ради мести за прошлое? Или же у всего этого есть иной замысел?

— Сам Все За Одного решил побеседовать со мной по душам? — с иронией в голосе спросил Син.

— Ты всё равно меня уже не отпустишь. Финал я знаю, — с ноткой грусти ответил обладатель множества причуд. — Теперь мне хочется знать лишь одно — какую цель ты преследуешь.

Айкава на мгновение отвёл взгляд в сторону, его яркая улыбка стала меньше и приобрела печальный оттенок. Он медленно поднял голову, всматриваясь в безмолвное небо, словно ища там ответ на невысказанный вопрос. Глубокий вздох сорвался с его губ, и он, не торопясь, начал говорить, остановив свой взгляд на одном из белоснежных облаков.

— Знал бы ты, сколько раз я задавал этот же вопрос самому себе, — смешок вырвался из его уст. — Со стороны, наверное, все мои действия выглядят странными и нелогичными. Впрочем, по cути, так и есть, — пожал плечами он. — Долгое время я делал всё без особой цели и умысла, и лишь недавно мне пришлось задуматься об этом. Как ни странно, я пытался найти ответ там, где его не могло быть — в бесконечной ярости и мести. Вроде бы всё просто: убей тех, кто причинил тебе боль, и это должно принести облегчение. Но нет, с каждой новой победой я чувствовал себя всё более пустым. И тут я зашёл в тупик.

Его взгляд переместился вверх, и он заметил группу птиц, парящих в ясном небесном просторе. Они двигались плавно и свободно в едином потоке.

— Потом я решил подойти к этому вопросу с другой стороны — со стороны своей семьи, — продолжил он. — И после этого ответ пришёл ко мне достаточно быстро: я делаю всё это лишь ради того, чтобы отец не был полностью прав. Мне… хочется, чтобы хотя бы часть его плана была разрушена. Он с детства растил меня с целью уничтожить тебя, планируя почти каждый момент моей жизни. Всё проходило под его контролем: моё детство, моя школьная жизнь, мои редкие отношения с не менее редкими в моей жизни друзьями, моё поступление в академию, мои первые конфликты и каждый мой поступок. Он старался держать меня в рамках своего идеального плана, и даже сейчас, когда он уже мёртв, его план всё ещё продолжает реализовываться — до самой мельчайшей детали. Отец лишил меня личности ради вот этого момента — момента, когда мне удастся тебя прикончить. Ужасно звучит, не считаешь?

Он невольно засмеялся, но смех этот был не из удовольствия, а скорее от недоумения и горечи. Его взгляд ненадолго скользнул по разрушенному пейзажу, ирония ситуации — когда всё, к чему стремился он, оказалось навязанной ему ложью — не могла не вызывать странного разочарования.

— Когда до меня всё это дошло, я понял, чего на самом деле желаю. Я… хочу быть личностью. Хочу быть… самим собой: без навязанных мыслей, в чистом разуме и со своими мечтами и желаниями. Но не только этом состоит моё главное желание, — сделал небольшую паузу он. — Вся моя жизнь была фальшивкой всё это время. Можно сказать, что я и не существовал в этом мире вовсе — в нём находилась лишь моя оболочка, которую контролировал отец. Именно с этим и связано моё главное желание — я хочу существовать в этом мире. Хочу, чтобы в нём существовало моё истинное я, но одного моего признания моего же существования мало, понимаешь? Я ещё не верю в то, что по-настоящему живу. Из-за этого я и решил стать величайшим злодеем — чтобы все люди запомнили меня! Я бы с радостью стал героем, чтобы меня запомнили и вспоминали добрым словом, но, увы, этого уже никогда не будет — не после того, что я сделал. Поэтому, mon amie, у меня остаётся лишь один путь — путь величайшего злодея, о котором не смогут забыть ещё очень долго. Плевать, что все они будут упоминать моё имя лишь в негативном ключе, и плевать, что моё имя будут мешать с грязью. Я не прошу понимания и не ищу прощения. Всё, что мне нужно, — это быть запомненным. Я хочу, чтобы мир помнил, что я существовал, что я оставил свой след, каким бы ужасным он ни был. Это всё, что у меня есть… и, наверное, всё, что мне нужно.

Его взгляд вновь поднялся к небу, и он на миг задержался на парящих там птицах, свободных и беззаботных, таких, какими он сам никогда не был и не мог быть. В его глазах мелькнула зависть, но она быстро исчезла, оставив лишь ту же грустную улыбку на его лице.

— Возможно, в другом мире, в другой жизни, всё могло бы сложиться иначе, — прошептал Айкава, едва ли осознавая, что говорит вслух. — Возможно, я мог бы быть счастлив, если бы у меня был шанс жить не как инструмент чужой воли, а как кто-то, кто способен принимать свои собственные решения. Но увы… Это всего лишь мечта, которой не суждено сбыться, — пожал плечами он. — Но я знаю точно, что мне под силу кое-что изменить. Сейчас у меня появилась частичка свободы, и я намерен использовать её на полную. Я разрушу план отца — запомнюсь этому миру так, как хочу этого я. Сейчас я действительно могу стать… сценаристом собственной жизни. По крайней мере, её конца.

Вздохнув, подросток на несколько секунд прикрыл глаза, собираясь с мыслями. После этого он вновь открыл их и направил взгляд на Все За Одного.

— Доволен? — поинтересовался Син.

— Вполне, — ухмыльнулся старый злодей. — Мне было бы достаточно и короткого ответа, но спасибо за столь подробное объяснение. Никогда в жизни не слышал истории столь печальной и вдохновляющей одновременно, — с сарказмом в голосе проговорил он.

В ответ на это подросток лишь слабо улыбнулся и направил правую руку в сторону противника.

— Рад, что ты до самого конца остаёшься собой, — сказал он. — Поэтому я прикончу тебя одной атакой. Не хочется мне ещё сражаться с тобой в форме младенца.

— Это был бы вполне интересный бой, — предположил ВЗО, — и ты бы в нём проиграл.

— С чего бы это?

— Ни один нормальный человек не поднимет руку на младенца.

— Только если он не самый ужасный злодей столетия.

Все За Одного хрипло рассмеялся, услышав этот последний комментарий.За плечами у него был долгий путь, усеянный победами и поражениями, но жажда битвы не угасала. Он словно хищник, изучающий добычу, восхищался силой противников, но в то же время чувствовал к ним презрение. Ведь никто из них не мог сравниться с ним, не мог даже пощекотать его нервы. Каждая победа лишь укрепляла его веру в собственное превосходство.

А теперь он стоял на противника и готовился к своей смерти. Какая ирония.

— Хочешь что-нибудь сказать напоследок? — поинтересовался Айкава.

Мужчина в облике ребёнка на мгновение задумался, его глаза сузились, когда он посмотрел на Сина, словно взвешивая все варианты, которые у него остались. Но что-то в выражении лица подростка заставило его понять, что любые слова сейчас будут пустыми, лишенными значения.

— Хочешь знать правду? — наконец, произнес ВЗО, его голос был низким и тихим, но в нем все еще звучала сила, некогда подавлявшая миллионы. — Я никогда не считал, что проиграю. Даже сейчас, стоя перед смертью, я не могу поверить, что всё заканчивается именно так. Но в то же время меня греет мысль о том, что я всё ещё не полностью проиграл.

— Что ты имеешь в виду? — не понял парень.

— Внутри Томуры всё ещё живёт частичка меня — моей причуды. И пока он будет жив, буду жить и я, а это значит, что для того, чтобы тебе победить меня, тебе придётся сразиться и с ним.

Син нахмурился, чувствуя подступающее разочарование от слов старого злодея. После всего, через что ему пришлось пройти, он надеялся, что сможет наконец положить конец кошмару навсегда, но сейчас казалось, что его борьба ещё далека от завершения.

— Ты даже умирать просто так не хочешь, — усмехнулся он. — Мы с тобой чертовски похожи — оба стараемся любыми способами избежать неминуемого.

Его собеседник чуть ухмыльнулся в ответ на это замечание, понимая, что мальчишка прав. Оба они были слишком одержимы своими идеалами и целями и поэтому готовы были пойти на всё, только бы добиться своих целей.

— Полагаю, что так, — согласился он.

— Тогда ты должен знать, что я сделаю дальше, — чуть мрачнее произнёс подросток. — Я уничтожу всё твоё наследие, включая и Томуру Шигараки. Камня на камне не оставлю, чтобы избавить этот мир от всего, что принадлежит тебе или же появилось благодаря тебе.

— Для этого тебе придётся уничтожить весь мир, мальчишка, — чуть не рассмеялся от заявления противника старый злодей.

— И мне это вполне под силу, — приготовился к последнему рывку Айкава.

Воздух вокруг них казался застывшим, как перед бурей, когда природа затаила дыхание в предчувствии чего-то неизбежного. Серые облака медленно тянулись по небу, как будто время замедлилось, давая возможность каждому мгновению отпечататься в памяти. Окружающий мир был тихим и мрачным, словно разделяя внутреннее состояние двух противников.

Подросток стоял неподвижно, лишь слабый ветер шевелил его волосы. В глазах подростка больше не было ярости — только холодная решимость. Всё, что он чувствовал в этот момент, было смешением грусти и обречённости. Ему предстояло выполнить то, о чём он так долго мечтал.

Айкава глубоко вздохнул, готовясь нанести последний удар. В этом моменте, в этой минуте тишины, он чувствовал, что мир на мгновение замер, уступив место финальному аккорду этой битвы.

— Это был долгий путь, и это было действительно прекрасное противостояние, но всему когда-нибудь настаёт конец, — произнёс он. — Прощай, Все За Одного.

Он мог вы воспользоваться обычной дальней атакой, чтобы завершить всё без особых проблем, но его не устраивал такой подход — ему хотелось собственными руками прикончить этого монстра.

Потому за долю секунды подросток сформировал пятиугольный щит на своей руке, после чего в ту же секунду телепортировался к противнику и, повалив того на землю свойством причуды гравитации, занёс руку с прикреплённым щитом для удара.

Следующий момент поставил точку в этой истории. дин быстрый и точный удар, усиленный всей мощью его причуды, разнёс череп ВЗО на мелкие кусочки, превратив его в кровавую мясную кашу. Все За Одного успел среагировать лишь перед самой смертью. Но на его лице не появилась гримаса страха или чего-то подобного — вовсе нет. Вместо этого он лишь улыбнулся и закрыл глаза, принимая свой конец. Словно даже в смерти он нашёл что-то достойное восхищения.

Наступила глубокая тишина. Ветер стих, словно испугавшись свершившегося. Мир вокруг словно замер в ожидании чего-то. Единственным звуком было тяжелое дыхание Сина, разрывающее тишину. Он стоял над бездыханным телом, его глаза были широко раскрыты, полны непередаваемого коктейля эмоций: шока, опустошенности и странной эйфории. Рука, застывшая в воздухе после сокрушительного удара, слегка дрожала, будто не веря в свершившееся.

Казалось, время растянулось, и каждый миг длился вечность. Син медленно опустил руку, позволяя щиту рассеяться. Всё было кончено. Многолетняя вражда подошла к концу, хоть всё ещё и не до конца. Тем не менее, несмотря на последнюю деталь, Айкава был доволен собой. Он действительно смог добиться успеха, и доказательства тому были сейчас прямо перед ним — уничтоженный череп великого до этого момента злодея.

Через минуту парень поднялся на ноги и выпрямился. Смотря на тело побеждённого противника, ему в голову пришла безумная и ужасная идея, которую он решил воплотить в жизнь. Разумеется, он понимал, что своими действиями сделает себя лишь ещё более похожим на того, кого он ненавидит всей своей душой, но именно последняя и требовала от него этих действий.

Возвысившись над мёртвым ВЗО, Айкава без каких-либо зазрений совести поднял правую ногу в воздух и тут же поставил её на грудь врага, провозглашая себя абсолютным победителем в этой схватке. В этот же момент ему стало невероятно тепло и приятно, но почему-то также он ощущал и пустоту, что не давала ему полностью насладиться данным моментом.

«Что же мне ещё сделать, чтобы почувствовать себя счастливым?», — спросил он самого себя в своём разуме.

В эту же секунду он краем глаза заметил в небе дрон, который, судя по всему, принадлежал журналистам. Ответ на поставленный вопрос тут же нашёлся, после чего улыбка на лице подростка стала более зловещей и ужасной.

Журналисты. Они обязательно снимут это. Снимут его, стоящего над телом Все За Одного, в позе победителя. И весь мир увидит его — нового величайшего злодея.

С ухмылкой, полной презрения и торжества, Син поднял левую руку вверх, имитируя знаменитый победный жест Всемогущего, тем самым открыто издеваясь над всеми людьми, что прямо сейчас наблюдали за ним. Он знал, что у ныне мёртвого героя номер один было чертовски много фанатов, которые ненавидели подростка за то, что тот отнял жизнь у их кумира, а теперь они будут ещё больше ненавидеть его за то, что он посмел так нагло издеваться над его наследием и памятью.

— Всё хорошо! — прокричал юный злодей, нанося последние штрихи на картину всеобщей ненависти. — Почему? Потому что я здесь!